Василий Максимов, 2 ноября 2011

После столкновений 2010 года узбеков в Киргизии недолюбливают. Киргизы относятся к ним, как москвичи - к таджикам, чеченцам, азербайджанцам, по принципу "понаехали тут". Узбеки не селятся в одних кварталах с киргизами, им очень сложно устроиться на работу, узбекский язык не преподается даже в махалли - узбекских поселениях внутри городов. На вопрос, а почему же они не уезжают в Узбекистан, местные жители отвечают: "А кому мы там нужны? Там своих ртов хватает".

"У нас здесь был большой двухэтажный дом, киргизы его сожгли, а теперь прошло полтора года, и я никак не могу получить разрешение на строительство. Я хожу по всем инстанциям, и все бесполезно. Я, пенсионерка, за свой счет залила фундамент, а теперь мне говорят, что я занимаюсь самостроем. И это в моем собственном дворе! Может быть, вы как-то можете помочь мне решить эту проблему?" – пожилая узбечка Амина, вытирая слезы, с надеждой смотрит на меня. Таких историй тысячи, и мне каждый раз трудно объяснять, что вряд ли я в силах чем-нибудь посодействовать.

"Поймите, я всего лишь журналист из России, постараюсь описать вашу ситуацию, но это вызовет лишь, в лучшем случае, сочувствие читателей, но вряд ли конкретную помощь" – отвечаю я ей, как и многим другим.

"Я понимаю. Ну и ладно, пусть хоть люди в вашей стране узнают о нашей беде. Видите, вон там, в стене здания напротив, следы от пуль? Когда начали стрелять, мы успели буквально в последний момент вскочить в машину и уехать. Они подожгли наш дом, а на втором этаже был газовый баллон, от жара он взорвался, они подумали, что у нас есть оружие, и убежали. И дальше по переулку все дома уцелели – наш оказался последним, который сожгли. А вот на соседней улице, на небольшом отрезке от филармонии до мечети, киргизы убили 18 человек, и сожгли вообще все дома и магазины".

Амина – жительница махалли (квартала) Шахид-Тепе в южно-киргизском Оше. В начале июня 2010 года здесь произошли события, которые местные жители называют не иначе, как "война". После апрельской революции в Бишкеке, приведшей к смещению выходца с юга Курманбека Бакиева, обстановка в южных регионах республики накалилась, перейдя от политических баталий к межэтническим столкновениям. 10 июня начались первые столкновения в центре города, а спустя сутки толпы киргизской молодежи, вооружившись отобранными у МВД и армии автоматами и БТР, ворвались в узбекские махали, убивая всех, кто не успел бежать, сжигая дома, магазины и школы. Погибло 470 человек (по официальным данным – независимые источники называют другую цифру: 2000 жертв), из которых 74% составили узбеки и 25% – киргизы (оставшийся процент – представители других национальностей). Более 300 тысяч женщин и детей бежали в соседний Узбекистан. После подавления беспорядков по их итогам власти республики предъявили обвинения в убийстве 24 узбекам и только двум киргизам. (Я не буду вдаваться в подробности событий: их исчерпывающе описывает Википедия здесь).



"Киргизы планомерно выдавливают нас из всех сфер жизни, – рассказывает житель другой махалли, Алишер. - С этого года в школах больше не преподается узбекский язык, только киргизский и русский. Узбекам практически невозможно устроиться на работу, а тех, кто работал, уволили. Часть рынка, где мы торговали испокон века, сожгли, на уцелевшей территории мэр города запретил торговлю, открыв собственный рынок в другой части города. Но туда никто не пошел, и мало-помалу мы вновь возродили торговлю там, где она была всегда". Действительно, среди покореженных конструкций женщины в пестрых платках и старики в тюбетейках продают овощи, фрукты и традиционные для всего востока свежеиспеченные лепешки. Когда я прохожу мимо, меня буквально хватают за руку и одаривают яблоками, лепешками, зовут в гости на чай. Попытки заплатить пресекаются на корню.

Не хотелось бы быть субъективным, но разница между районами киргизских многоэтажек и атмосферой, царящей в уютных, хотя и разрушенных махаллях, разительна – там тоже спокойно, но как-то безлико и безразлично, здесь – постоянные улыбки и идущее от сердца радушие. Дети на велосипедах, знающие по-русски только слово "здравствуйте", никогда не проедут, не поприветствовав. Взрослые с интересом расспрашивают о Москве, где все когда-то были, и где у многих работают родственники. "У меня брат в Москве, – говорит еще одна узбечка, Фатима. - Если бы не деньги, которые он нам присылает, не знаю, как бы мы справлялись. Помощь в восстановлении нам оказывает подразделение ООН – Датский комитет по беженцам, они привозят нам кирпичи, оказывают адресную помощь. Но все равно, услуги мастеров приходится оплачивать нам самим, и тем, у кого нет поддержки от работающих в России родственников, приходится туго. У нас тут многие глубоко завязли в долгах. Но ничего, Аллах хранит нас и поможет, все будет хорошо. А Москве передавайте привет – я там работала, мне многие помогали. У вас очень добрые люди". Я обещаю передать привет, неожиданно для себя краснея: мне почему-то вспомнились выражениями, которыми мы порой награждаем этих людей, встречая их в столице.

Рынок в Оше, как и в любом восточном городе – центр жизни. Он огромен и занимает оба берега реки. После погромов часть его пустует, но на руинах постепенно прорастают ростки жизни.

Рынок в Оше, как и в любом восточном городе – центр жизни. Он огромен и занимает оба берега реки. После погромов часть его пустует, но на руинах постепенно прорастают ростки жизни.

Рынок в Оше, как и в любом восточном городе – центр жизни. Он огромен и занимает оба берега реки. После погромов часть его пустует, но на руинах постепенно прорастают ростки жизни.

Рынок в Оше, как и в любом восточном городе – центр жизни. Он огромен и занимает оба берега реки. После погромов часть его пустует, но на руинах постепенно прорастают ростки жизни.

Рынок в Оше, как и в любом восточном городе – центр жизни. Он огромен и занимает оба берега реки. После погромов часть его пустует, но на руинах постепенно прорастают ростки жизни.

Рынок в Оше, как и в любом восточном городе – центр жизни. Он огромен и занимает оба берега реки. После погромов часть его пустует, но на руинах постепенно прорастают ростки жизни.

Зато на "киргизской" части базара жизнь бьет ключом. Правда, несмотря на отдельные черты местной специфики, больше напоминает какой-нибудь Черкизон.

С возвышающейся над городом скалы Салайман-Тоо открывается панорама Оша – невысокие покатые крыши, прорезанные вертикалями минаретов, и немногочисленные многоэтажки. Многие крыши сверкают новой жестью – это восстановленные после погромов дома. Все эти кварталы частных домов, прорезанные узкими извилистыми улочками – это и есть узбекские махалли, серые хрущевки – киргизские кварталы. Городу – 3000 лет, он веками был одним из крупнейших городов плодороднейшей Ферганской долины, важным звеном на Шелковом пути.

"Узбеки здесь жили всегда, это был полностью наш город. Когда я ходила в школу, со мной учились единицы киргизов, и мы прекрасно ладили. Но русских было больше. А после 80-х вдруг началось массовое переселение киргизов с гор на равнину, они начали требовать себе все больше привилегий, как титульной нации, стали захватывать земли, и в конце концов это привело к тому, что вы видите," – еще один житель махалли показывает груды кирпичей и щебня. "Но пока нас все равно больше, и мы никуда отсюда не уйдем". "А почему вы не переедете в Узбекистан, до которого всего несколько километров и где никто вас не тронет?" – задаю я наивный вопрос. Он смотрит на меня, как на дурачка: "А кому мы там нужны? Там своих ртов хватает. И потом, почему мы должны покинуть землю наших предков? Такого никогда не будет". "Но вы не думаете, что рано или поздно резня может повториться?" "Ну что же, мы встанем на защиту наших женщин и детей. Пусть нас убьют – оружия у нас нет – но мы все равно никуда не уйдем с нашей родины. Отцовский дом стоит того, чтобы за него умереть".



В одной, чудом уцелевшей махалле я видел типичные старые дома – глухая стена, выходящая на улицу, ворота под украшенным виртуозной резьбой карнизом, а внутри – роскошный внутренний дворик с зеленью, дастарханами, коврами и подушками, окруженный жилыми строениями – настоящий уютный патриархальный восток. Я представляю, какую горечь ощущают люди, живя на пепелище такой красоты, и какое нужно мужество и упорство, чтобы не уехать, а начать все сначала. Я, честное слово, очень зауважал этих людей, столь непохожих на нас, одетых в странные одеяния, при каждом слове вспоминающих Аллаха, но столь дружелюбных и приветливых, несмотря на все несчастья, свалившиеся на них.


Я далек от того, чтобы поддаваться обаянию Востока, наивно доверяя каждому слову. В конце концов, нельзя забывать, что Ош – это не только город, некогда стоявший на Шелковом пути, но еще и ключевой узел на пути героиновом. Преступные группировки, и киргизские, и узбекские, контролирующие поток порошка, текущий из Афганистана в Россию, вне всякого сомнения, имеют свои интересы, и не могут быть непричастны к трагическим событиям, оборотной стороной которых является передел бизнеса, как легального, так и теневого. Но все же я привык верить простым людям, и узбекская версия событий мне кажется намного более правдоподобной, чем киргизская. Кроме того, разрушены именно их дома, на этом фоне обвинения из области "они первые начали" звучат как-то совсем неубедительно. Но киргизское население Оша, к сожалению, глухо ко всем аргументам.

В таких унылых хрущевках, слегка стилизованных в "восточном стиле", живет большинство киргизского населения.

"Во всем виноваты северяне и узбеки, – поделился со мной своим видением ситуации молодой киргиз Алтынбек, везший меня в аэропорт. - Узбеки все себе здесь захватили. А теперь они еще денег от ООН получили, и строят себе дворцы, которых у них никогда не было. Их тут знаешь сколько? 70%, все у них (на самом деле – 48%, но все равно, больше, чем киргизов). И на выборах они проголосовали за кандидата северян. Но ничего, вот увидишь – сейчас просто погода плохая, но потеплеет – ведь только ноябрь еще, тепло еще будет – и мы с ними со всеми разберемся, с этими узбеками и северянами. Будет революция, вот поглядишь – все прежние революции цветочками покажутся. Мы им всем покажем!" (Мне вспомнился при этом разговор с одним московским дворником, который у меня состоялся этой зимой). Лично я считаю, что это пустая бравада, но сама позиция довольно красноречива.

P.S. На самом деле, Средняя Азия, вопреки многим стереотипам, очень хороша. Здесь невероятно красивые горы, да и природа вообще. Здесь очень хорошо относятся к русским. Здесь отличная и дешевая кухня, и вообще очень интересно, колоритно и самобытно. Если честно, я очень рад, что приехал в этот раз не на беспорядки, как бывало раньше, а в мирное время. И в мирное время здесь просто классно. Так что, на правах рекламы: Welcome in Central Asia!