Большинство аналитиков, кажется, согласны с тем, что античный торговый путь никогда не будет восстановлен, так почему же Америка столь активно продвигает его в качестве плана на будущее для Афганистана и Средней Азии?

Когда министры иностранных дел из Афганистана, его стран-соседей и нескольких европейских государств встретятся сегодня в Стамбуле (статья опубликована 2 ноября - прим. перев.), американские дипломаты будут добиваться, чтобы те подписались под амбициозным планом будущего Средней Азии. "Новый Шелковый путь", как госдепартамент называет свою стратегию, свяжет инфраструктуру – дороги, железные дороги и линии энергоснабжения – всевозможных "станов" постсоветской Средней Азии с лежащими южнее Афганистаном, Пакистаном и Индией. В то же время они будут работать с правительствами над уменьшением юридических и бюрократических препятствий для торговли, таких, как коррумпированные пограничные переходы.

Американские дипломаты надеются, что все это обеспечит поток наземной торговли по маршруту Восток-Запад как во времена изначального Шелкового пути, посредством которого Китай торговал с Ближним Востоком через среднеазиатские торговые центры, такие как Кашгар, Бухара и Самарканд. "Туркменские газовые месторождения могут получить помощь в плане их связи с растущими энергетическими потребностями Пакистана и Индии и обеспечить значительные транзитные доходы как для Афганистана, так и для Пакистана, - заявила госсекретарь США Хиллари Клинтон в своей речи, посвященной этому новому взгляду на регион. - Таджикский хлопок может превратиться в индийское полотно. Мебель и фрукты из Афганистана могут получить доступ на рынки Астаны или Мумбаи и других городов". (Клинтон, как изначально предполагалось, должна была присоединиться к своим коллегам в Стамбуле, но смерть ее матери вынудила ее отменить поездку).

Но надежда, возможно, является единственным, что движет проектом Нового Шелкового пути. У Госдепартамента мало хороших возможностей в Афганистане, и США не хотят оставлять за собой чрезвычайную ситуацию после того, как начнут вывод войск в 2014 году. Так что они изучили разные идеи и нашли предложение о создании Нового Шелкового пути, обсуждавшееся в системе вашингтонских аналитических центров с середины 2000-х.

Архитектор данного плана - Фред Старр (Fred Starr), глава Института Центральной Азии и Кавказа (Central Asia-Caucasus Institute), небольшого вашингтонского аналитическо-исследовательского центра, который работает при поддержке Центра стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies). Официальные представители Госдепартамента долгое время относились к этому плану с настороженностью и недоверием , первоначально посчитав его неработоспособным. Но в прошлом году он обрел расположение Центрального командования США и его тогдашнего руководителя генерала Дэвида Петреуса (David Petraeus). После того, как ранее в этом году спецпредставителем Обамы в Афганистане и Пакистане стал Марк Гроссман (Marc Grossman), сменивший на этом посту покойного Ричарда Холбрука (Richard Holbrooke), Госдепартамент изменил свое мнение и решил поддержать стратегию. А Клинтон, судя по всему, приняла ее в качестве экономической базы для американской стратегии в Афганистане после 2014 года, продвигая эту идею на своих встречах в прошлом месяце с президентами трех стран-соседей Афганистана - Пакистана, Таджикистана и Узбекистана.

Еще по теме: Новые шелковые пути Центральной Азии

Однако корни этого плана лежат скорее в области геополитики, нежели экономики. В середине 2000-х годов существовало большое количество программ, посредством которых США пытались объединить Южную и Среднюю Азию, включая попытку связать вместе энергосети Таджикистана и Киргизии с сетями Афганистана и Пакистана. Кроме того, среднеазиатские страны были переданы в ведение нового бюро Госдепартамента, и соответственно выведены из сферы деятельности европейского бюро американского внешнеполитического ведомства с остальными постсоветскими республиками, и связаны с Южной Азией. Что у всех этих схем общего, так это то, что они пытаются ослабить экономическую (а в результате и политическую) монополию, которую Россия имеет в отношении этих стран посредством централизованной инфраструктуры советских времен.

Как пишет в своей новой книге "Построение карты Средней Азии" (Mapping Central Asia), в которой есть большая глава, посвященная возрожденной метафоре "Нового Шелкового пути", Марлен Ларуэлль (Marlene Laruelle): "В основе этих Путей лежат гео-экономические соображения, цель которых - убрать Москву из новой геополитической конфигурации".

Конечно, Госдепартамент не говорит этого напрямую, и возможно (и даже вероятно), что люди, занимающиеся ныне претворением этой стратегии в жизнь, даже не думают о ней в таком ключе. Клинтон даже предположила, что может появиться какой-то род связи с возглавляемым Россией Таможенным союзом (России, Белоруссии и Казахстана), который является основой для пресловутого Евразийского союза Владимира Путина.

Но этот геополитический рудимент продолжает жить и в текущей итерации Нового Шелкового пути. Взгляните на карту Южной и Средней Азии - в идеале, такую, где можно увидеть и топографию, и качество дорог - и станет очевидным, что наиболее разумным способом доставки товаров из Индии на Запад является вовсе не северный вариант через массивные горные перевалы и полуразрушенные дороги Средней Азии, а южный маршрут, через Иран и Турцию. Но совершенно очевидно, что поддерживаемый США план не может включать в себя Иран.

У торговли между среднеазиатскими государствами есть и политические препятствия. Джордж Гаврилис (George Gavrilis), эксперт по Средней Азии и границам, описывал их в последней статье в издании Foreign Affairs. Многие из стран в этом регионе, пишет он, имеют постоянные проблемы с соседями: Пакистан с Афганистаном и Индией, Узбекистан с Таджикистаном и Киргизией. Торговые соглашения - хрупкие и непрочные, а также восприимчивы к политическим трудностям; граница между Узбекистаном и Киргизией была закрыта в течение 18 месяцев после прошлогодней вспышки насилия в южной Киргизии. Если смотреть более фундаментально, то стратегия для всего региона в целом вряд ли сработает, потому что страны, которые окружают Афганистан - Китай, Пакистан, Иран и среднеазиатские "станы" - имеют разные интересы и не особо желают сотрудничать друг с другом. "Мне нравится сама идея, - сказал мне Гаврилис, когда я спросил его о Новом Шелковом пути. - Но я не вижу, как ее можно претворить в жизнь".

Как отмечает в своей книге Ларуэлль, вопреки романтическому образу изначального Шелкового пути, геополитическая ситуация изменилась за прошедшие века довольно сильно. "Пограничные разногласия ХХ века превратили эти древние трансконтинентальные пути в замкнутое пространство национальных государств, и простой политической воли и желания провозгласить эту зону "перекрестком" недостаточно для того, чтобы повлиять на реальность, на то, что этот регион на самом деле - за рамками карты", - пишет она.

А причина, по которой затух изначальный Шелковый путь? Морской транспорт стал гораздо дешевле, и это справедливо и сегодня. Так что, продолжает она, планы "по глубинному изменению статус-кво мировой торговли, три четверти которой осуществляется по морю, с тем, чтобы ей на смену пришла континентальная торговля, под тем предлогом, что некогда эти пути использовали караваны, нельзя воспринимать всерьез".

В своих публичных заявлениях относительно этого плана Госдепартамент выделяет несколько существующих или предлагаемых проектов, по которым может быть смоделирован Новый Шелковый путь, включая соглашение о свободной торговле, подписанное в прошлом году между Пакистаном и Афганистаном, а также газопровод Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ). Но они не дают особых поводов для оптимизма. Соглашение между Пакистаном и Афганистаном было кропотливо выработано лично Холбруком, но ему еще только предстоит вступить в силу. А учитывая, что отношения между двумя странами портятся, это и вовсе может не произойти.

Подробности: Трубопроводный проект – новый Шелковый путь

Газопровод ТАПИ обсуждается с 1990-х годов, но, как это бывало и с другими аналогичными схемами, напряженная обстановка в Афганистане отпугивала компании, которые могли бы финансировать строительство подобной трубы. В условиях, когда войска США и НАТО собираются уйти, ситуация в плане безопасности, весьма вероятно, еще более ухудшится, и сторонники плана признают эту проблему. "В Афганистане сохраняется незащищенность и нестабильность, - заявил на последней конференции в Вашингтоне, посвященной новой стратегии, главный экономический советник президента Афганистана Хамида Карзая Шам Батиджа (Sham Bathija). - Но у нас нет иного выхода, кроме как продвигаться вперед".

Неясно, что в конце концов убедило Госдепартамент принять идею Нового Шелкового пути. Старр - красноречивый поборник данного плана, и его энтузиазм может быть заразителен. Но, как предполагает Батиджа, больше всего принятие этого плана говорит о недостатке хороших вариантов для Афганистана на период после 2014 года. Если это - лучшее, с чем может выступить Вашингтон, то будущее Афганистана выглядит мрачно.

Еще по теме: Перспективы Шелкового пути

Однако другие варианты все же существуют. Вместо того, чтобы продвигать амбициозный многосторонний план для Афганистана, США, как предлагается в статье Гаврилиса, должны были бы работать с теми странами, с которыми они на самом деле могут что-то сделать, разработав индивидуальные стратегии в интересах каждой конкретной страны: "Реанимирование общерегиональных подходов - это бесплодная затея, которая не спасет Афганистан. Международному сообществу пора отбросить дипломатические тонкости и работать с теми соседями, политика которых может быть сформирована на благо Афганистана".

Этому подходу не хватает романтизма Шелкового пути и амбициозного взгляда на процветающий торговый коридор Европа-Азия. Но у него гораздо больше шансов преуспеть.

Оригинал публикации: Clinton"s Dubious Plan to Save Afghanistan With a "New Silk Road"

02/11/2011
Джошуа Кучера (Joshua Kucera)
("The Atlantic Monthly", США)