"Я всегда учитываю интересы моей страны - Анголы"
Аркадий Гайдамак о своих делах в Анголе, России, Израиле, Франции и Великобритании

Если бы АЛРОСА мобилизовалась, если бы завтра меня руководство компании позвало, я восстановил бы все ее позиции как в алмазах, так и в нефти.

В начале декабря потенциальный покупатель 51% в нефтяном проекте Dark Oil в Анголе ООО "Геопроспект" уведомило АЛРОСА об отказе от сделки. Более того, ООО утверждает, что предприниматель Аркадий Гайдамак, в августе предложивший от его имени выкупить этот актив за $15 млн, не имел на то юридических полномочий. О своей роли в этой истории, о причинах конфликта с бизнесменом Львом Леваевым и о том, почему он вышел из всех бизнес-проектов в России, "Ъ" рассказал сотрудник МИД Анголы АРКАДИЙ ГАЙДАМАК.

- Расскажите, так что же произошло с потенциальной сделкой по Dark Oil? Вы делали АЛРОСА такое предложение?

- За последние годы я потерял позиции в деловом мире из-за преследований со стороны Франции (громкое дело "Анголагейт" было заведено в 1997 году, когда французское правосудие заинтересовалось поставками оружия госструктурам Анголы; в 2009 году господин Гайдамак получил шесть лет тюрьмы, но в апреле 2011 года, по его утверждению, все обвинения с него были сняты.- "Ъ"). Чтобы быстро провести сделку, я попросил своего давнего знакомого Виталия Малкина (сенатор от Бурятии.- "Ъ") посодействовать в создании юридического лица. Он попросил каких-то своих представителей создать техническую компанию. Все, что я о ней знаю, это ее название - "Геопроспект". Я направил в АЛРОСА одно формальное письмо. После этого попросил "Геопроспект" поставить на каком-то документе печать. Но они стали созывать какие-то совещания, долго обсуждать целесообразность этого. Это не моя манера работы, и я уведомил их о своем выходе из состава участников. Это все, что касается моих взаимоотношений с "Геопроспектом".

- Но вы по-прежнему заинтересованы в этой сделке?

- Я заинтересован в партнерских отношениях с АЛРОСА. Месторождение перспективное, поэтому после того, как во Франции в апреле с меня были сняты все обвинения, я вернулся в Анголу и в начале этого года заключил соглашение с рядом ведущих ангольских политических деятелей, получив их согласие на то, что буду работать в области добычи природных ресурсов. Я - гражданин Анголы, человек, который внес вклад в новейшую историю Анголы. И я сделал АЛРОСА предложение о покупке ее доли, которой фактически не существует.

- В том смысле, что она никак юридически не оформлена?

- В обязанности АЛРОСА входило финансирование геологоразведочных работ. А АЛРОСА их не финансировала в течение, по-моему, уже нескольких лет. Фактически все взаимоотношения с ангольскими нефтяными компаниями АЛРОСА прерваны. Ее права на участие в этом проекте были отозваны или автоматически аннулированы.

- Как давно это произошло?

- По-моему, год-два тому назад.

- Но если вы все это знали, зачем же делали АЛРОСА предложение о покупке ее доли за $15 млн?

- Для того, чтобы подержать авторитет АЛРОСА и сохранить деловые отношения. При этом я полностью отдавал себе отчет в том, что у АЛРОСА сегодня нет никаких позиций в Анголе.

- Получается, что АЛРОСА потеряла $28 млн, инвестированные в ангольский нефтяной проект?

- Без комментариев. Но если бы АЛРОСА мобилизовалась, если бы завтра меня руководство компании позвало, я восстановил бы все ее позиции как в алмазах, так и в нефти. Считаю, что у России есть исторически обоснованные права на сотрудничество с Анголой.

- В АЛРОСА мне намекнули, что сняли с повестки дня правления 24 ноября вопрос о сделке по Dark Oil по вашей просьбе из-за судебного процесса с Львом Леваевым...

- Нет, с моей стороны не было никаких просьб. Но о моих взаимоотношениях с господином Леваевым расскажу подробнее. Я ввел его на ангольский рынок в 1999 году. В те времена ситуация там была крайне сложная. После кровопролитной гражданской войны наступил мир. Как известно, основным источником финансирования повстанцев была незаконная торговля алмазами. Поэтому я разработал план контроля за экспортом алмазов, который представил в правительство Анголы. Он был одобрен, и на этом основании было создано предприятие Ascorp, на 51% государственное. 24,5% принадлежало мне, но я тогда находился в крайне сложной ситуации, связанной с преследованиями со стороны Франции, решил, что необходим профессиональный партнер. Ввел Льва Леваева в эту компанию, но мы решили, что официально я не буду партнером, и мои 24,5% были записаны на него. Мы подписали письменный договор (он существовал в единственном экземпляре) и передали его на ответственное хранение главному раввину России Берлу Лазару в соответствии с религиозными правилами - в алмазном мире они до сих пор действуют. И стали работать.

Леваев таким образом получил исключительное право на экспорт ангольских алмазов через Ascorp. На основании внутренних соглашений с другими акционерами Леваев имел де-факто 70% объемов экспортных продаж. И таким образом, до 2005 года он вывозил алмазов на сумму от $800 млн до $1 млрд в год. Мне же он говорил, что дела идут ни шатко ни валко. Так продолжалось несколько лет. Он платил какие-то деньги, все время жалуясь, что дела идут плохо и что в следующем месяце все вообще может прекратиться. Но до меня доходила информация, что на самом деле заработки в разы выше. И с 2005 года я стал Леваева отодвигать. Смог ввести АЛРОСА и ряд других компаний, но было уже поздно. Кстати, тогда АЛРОСА в первый раз получила экспортную лицензию и экспортировала за три года алмазов на почти $500 млн. Леваев потерял монополию, но продолжал работать в Анголе.

- К тому моменту вы с Львом Леваевым окончательно разошлись?

- Да. Начиная с 2006 года мои юристы несколько раз в год писали как Леваеву, так и Лазару с просьбой представить документ, но никакой реакции не было. Я опасался, что серьезный конфликт с Леваевым повредит моим политическим планам, поэтому до 2008 года, до выборов мэра Иерусалима, где я был кандидатом, я старался ни с кем не конфликтовать. В конце 2008 года после выборов (Аркадий Гайдамак их проиграл.- "Ъ") я переехал в Москву. Один из моих товарищей, бывший глава "Моссада", который сейчас на пенсии, позвонил мне и сказал: "Знаете, а у меня есть для вас кое-какие бумажечки, которые храню на всякий случай". Прямо как в "12 стульях". Он мне их передает, и вот у меня все на руках. После этого одна известная адвокатская контора подала от моего имени иск к Леваеву за несоблюдение партнерских отношений.

- Когда это произошло?

- Это было 28 января 2011 года. Лондонский суд принял к рассмотрению мою жалобу, которая заключается в том, что мы с Леваевым партнеры, 50 на 50, на все сделки, связанные напрямую или косвенно с Анголой. По официальной статистике, которую я получил от таможни Анголы, Леваев за 12 лет экспортировал алмазов приблизительно на $6 млрд. Помимо этого он имеет неформальное партнерство с рядом политических лидеров Анголы в инвестиционных компаниях, зарегистрированных в Гонконге, за которыми стоит государственная нефтяная компания Sonangol. Ангола инвестирует миллиарды долларов через свою дочернюю инвесткомпанию в Гонконге, где Леваев является акционером. Например, вот одна шумная сделка: четыре года назад стало известно, что Леваев купил три известных небоскреба в Нью-Йорке. Так вот, нигде не упомянуто, что это было на 100% профинансировано ангольцами. Через три года он продал эти здания на 40% дешевле компании, где он же является акционером вместе с ангольцами, но уже частной...

- Вам известно о продаже Львом Леваевым 18% в алмазном проекте "Катока", 32,8% которого принадлежит АЛРОСА?

- Леваев продал 18% в "Катоке" за $400 млн. И кто купил? Та же ангольско-китайская инвесткомпания (China Sonangol.- "Ъ"). При этом все директора, которые там были от Леваева, остались до сих пор. Но $400 млн он получил. Понимаете, как это называется, да? Кстати, на прошлой неделе мои адвокаты разослали письмо всем акционерам "Катоки", включая АЛРОСА, уведомив их, что любые действия с акциями, которые формально были записаны на Леваева, будут считаться противозаконными без моего согласия.

- Когда будет рассматриваться ваш иск к Льву Леваеву?

- 21 мая 2012 года. Но на прошлой неделе произошло важное событие. Леваев всячески искал пути, как избежать рассмотрения моего иска. В августе этого года, когда я находился в Анголе, очень высокие руководители попросили меня отозвать иск к Леваеву, обосновывая это тем, что он может повредить имиджу страны. Лично я считаю, что имидж Анголы здесь ни при чем, но, поскольку я все-таки госслужащий (является сотрудником ангольского МИДа.- "Ъ"), должен учитывать мнение руководства. На что я сказал, что всегда учитываю интересы моей страны Анголы, но Леваев мне должен много денег. Они говорят: хорошо, он заплатит, давайте подпишем соглашение. Я подписал проект договора, который должен был войти в силу после выплаты Леваевым суммы, которую я просил.

- А просили вы, если верить израильским СМИ, $2 млрд?

- Я просил очень значительную сумму, но обоснованную. На что мне было сказано: да, это обоснованно и вы ее получите.

- Можете раскрыть размер своих претензий?

- Нет. Такая была договоренность. Леваев на следующий день просит через своих адвокатов, чтобы на основании подписанного документа я отозвал свой иск, ничего мне не заплатив. В течение двух месяцев, приблизительно до октября, мы активно общались с ангольцами о том, где же деньги. И тут Леваев подает на меня иск в Лондонский суд с требованием обязать меня отозвать иск. Он подал его в октябре, а 2 декабря суд рассмотрел его заявку и отказал в иске. И попросил возбудить против Леваева дело о мошенничестве, которое было открыто на прошлой неделе. Теперь его будут судить как за несоблюдение условий договора со мной, подписанного 12 лет назад, так и за возможное мошенничество сейчас. Вот такие дела.

- Расскажите, как вы вообще оказались в Анголе?

- Это было в 1992 году. Кругом война, денег у властей нет и полный развал. И тут совершенно случайно появляюсь я во всем белом и говорю: "Господин президент, дайте мне разрулить ситуацию". И я ему объясняю: "У вас сплошное "Анголвооружение", которое покупает неизвестно что". Он спрашивает: "А что надо покупать?" Я говорю: "Сам не знаю, но мы можем воспользоваться опытом бывших высокопоставленных военных из России. Они знают, что надо: они в академиях учились". И действительно, за относительно небольшую зарплату российские товарищи предоставили ангольским план реорганизации закупок оружия на почти $1 млрд. Но денег нет. Тогда я еду в Европу и объясняю крупным нефтяным операторам, что война в Анголе не затрагивает нефтеносные зоны, потому что вся нефть в море, в 100 км от берега. У повстанцев даже нет лодок, чтобы доплыть. Нет никакой опасности. Тем более что американские авианосцы ходят туда-сюда. Поэтому дайте деньги вперед, а мы вам потом нефти нальем. Так я мобилизовал $1 млрд, который Ангола заплатила ряду российских государственных поставщиков вооружений. Они осуществили поставки, и мы за несколько месяцев закрыли войну, которая шла в Анголе 20 лет.

- Правда ли, что вашим деловым партнером является дочь президента Анголы Жозе Эдуарду душ Сантуша?

- Нет, это слухи, которые распространяет обо мне Леваев. Я знаком с Изабель, но мы не партнеры по бизнесу.

- Вы по-прежнему владеете сельскохозяйственным холдингом Terra Verde в Анголе, объединяющим несколько сельхозпредприятий и птицеферм?

- Да. Я содержал несколько школ-интернатов для сирот и при них создал агропредприятия, где их учили производить продукты питания. Часть сотрудников обучалась в Израиле - там передовые технологии в области сельского хозяйства.

- Почему продали свои птицефермы в России?

- Я ничего не продал. У меня все отобрали мошенническим путем.

- И медийные активы, в том числе "Московские новости"?

- Даже медийные. Но не "Московские новости", нет. Это был финансово убыточный проект, я его тянул чисто по соображениям социальной ответственности, но потом по финансовым причинам и по просьбе администрации президента РФ отказался от этого проекта в пользу "РИА Новости". А вот радио "Бизнес-ФМ" было крайне успешным проектом со всех точек зрения. Но менеджмент целенаправленно работал так, чтобы поставить меня в крайне затруднительную финансовую ситуацию. На фоне общего кризиса я был вынужден за значительно меньшую сумму, чем реальная, продать его такому уважаемому и успешному бизнесмену, как Владимир Лисин. То же самое с птицефермами, "Антанта-капиталом"... Это был сговор менеджеров всех моих компаний, чтобы поставить меня в тяжелое финансовое положение, а потом разорить.

- Ужас какой-то! Кругом враги?

- Это вы сказали.

- А сейчас какие-то бизнес-интересы в России у вас есть?

- Сейчас нет. Остались еще промышленные предприятия в Европе, Америке и Азии. Но, к сожалению, структура владения ими крайне расплывчатая, и сейчас я также занимаюсь юридическими утрясками установления прав на мою собственность.

- Будете покупать акции АЛРОСА в ходе IPO, которое компания планирует провести в начале 2013 года?

- Нет. АЛРОСА скорее будет интересна профессиональным игрокам, крупным компаниям, которые занимаются слияниями, а еще больше поглощениями.

- В израильских СМИ прошла информация, что акциями АЛРОСА активно интересуется Лев Леваев.

- Наверное, тоже хочет заплатить ангольскими деньгами.

Интервью взяла Елена Киселева
16.12.2011