Осень "арабской весны"
Как же будут складываться отношения Москвы со странами ближневосточного региона, где побеждают исламисты?

В арабских странах, где подавляющее большинство населения исповедует ислам, именно эта религия, включающая в себя наряду с догматикой и обрядностью закрепленные в шариате нормы организации всех сторон жизни, закономерно стала знаменем массового движения. К тому же политизированный ислам на протяжении десятилетий подавлялся и преследовался формально светской правящей верхушкой, поэтому служил естественным центром притяжения протестных настроений.

Кроме того, например, запрещенная в Египте организация "Братьев-мусульман" по-своему практиковала социальную справедливость - и своей благотворительной деятельностью, и программой вспомоществования на базе мечетей снискала большой авторитет среди беднейших слоев, создав базовую организационную сеть, которая и помогла мобилизовать на выборах большинство населения страны. Эта мощная исламская волна накрыла относительно малочисленный светско-молодежный авангард и, в конечном счете, привела к падению режимов.

В относительно светском и сравнительно благополучном Тунисе прошли выборы в Учредительное собрание, на которых убедительную победу одержала исламистская партия "Ан-Нахда" - "Возрождение". В блоке с местными левыми она формирует правительство и разрабатывает новую конституцию страны. В Марокко, где король Мухаммед VI, стоящий над правящей верхушкой, смог сыграть на опережение и провел ряд назревших демократических реформ, на парламентских выборах также одержала победу исламистская Партия справедливости и развития. Она и возглавит коалиционное правительство. На парламентских выборах в Египте, в первом туре которых приняло участие 52 процентов избирателей – сравните с 15-20 процентами при Хосни Мубараке - лидирует политическое крыло "Братьев-мусульман" Партия свободы и справедливости – ПСС, с почти 37 процентами голосов. Следом за ней идет радикальная исламистская салафистская, то есть фундаменталистская, ортодоксальная партия "Ан-Нур" - "Свет", получившая почти четверть голосов. Объединившиеся в "Египетский блок" светские партии – на третьем месте, у них всего чуть больше 13 процентов.

А вот заварившая кашу молодежь из организации "Революция продолжается" получила всего три с половиной процента.

Довыборы по мажоритарной системе также дали значительное преимущество исламистам, предстоят еще два тура голосования, но, очевидно, общей тенденции они не изменят. То есть исламисты, и умеренные и радикальные, займут две трети депутатских мест и будут претендовать на формирование правительства и на ведущую роль при разработке новой конституции. В Сирии оппозиционное движение, бросающее вызов многолетнему правлению партии БААС и семьи Асадов, в значительной степени полагается на религиозное движение суннитской части населения. По-видимому, в будущем устройстве этой страны исламисты также станут играть немаловажную роль.

Эти подвижки в сторону исламизации вызвали шок - как в светских кругах арабского мира, так и за его пределами. Судя по всему, опыт Алжира, где в начале 90-х на выборах победу одержали исламисты, но военные отменили результаты и запретили их партию, и Палестинской автономии, где по итогам голосования в 2006-м убедительную победу одержала исламистская партия ХАМАС, ничему не научил западных политиков. Развернутая с подачи Вашингтона антиисламская кампания под знаком борьбы с международным терроризмом получила новую пищу. Оказывается, запугивают обывателя западные средства массовой информации, под лозунгом свободы, справедливости и демократии доминирующей политической силой становятся те, кто ратует за построение общества в соответствии со средневековыми канонами шариата, призывает к уничтожению Израиля и поддерживает исламский терроризм во всем мире.

Но не все так просто в лагере исламистов. ПСС, например, выступает за светское государство, соблюдение всех демократических норм и процедур, готова сотрудничать с другими партиями при формировании будущего правительства. Правда, она настаивает, что основным источником законодательства должен быть шариат, но в этом ничего нового нет, данное положение и так содержится в статье второй преамбулы старой конституции. Только будущее покажет, насколько расширительно ПСС будет толковать эту конституционную норму.

Несколько иную позицию занимает "Ан-Нур". Салафистов при Хосни Мубараке не трогали, поскольку те, в отличие от "братьев-мусульман", были аполитичны и все внимание уделяли исключительно религиозным вопросам. Ее бородатые руководители, с головой ринувшиеся в политику, идеализируют период раннего ислама, призывают к обязательным платкам и маскам-никабам, прикрывающим волосы и лицо женщин.

Они выступают за так называемую исламскую экономику, которая ставит вне закона кредиты под проценты, поскольку Коран запрещает ростовщичество.

"Ан-Нур" считает полезным также запретить христианам и женщинам занимать руководящие посты в государстве. ПСС решительно отмежевывается от подобных установок и не собирается блокироваться с радикальными собратьями по вере. В целом, образцом для умеренных исламистов в арабском мире служит идеология и практика правящей в Турции Партии справедливости и развития, которая признана мировым сообществом в качестве законного и достойного партнера. Экономическая программа ПСС довольно расплывчата и предполагает сосуществование госсектора и частного предпринимательства, последовательную борьбу с коррупцией, большую социальную справедливость, которая достигается изменением налоговой системы в пользу малоимущих, социальной поддержкой в виде субсидий на основные продукты питания. Скорее всего, руководству партии неизбежно придется пойти на определенный компромисс с правящим Высшим советом вооруженных сил. В обмен на политическую власть ПСС, видимо, не станет посягать на экономические и финансовые интересы армейской верхушки.

Отношение к "арабской весне" с исламским колоритом со стороны России было неоднозначным. С одной стороны, пугала неизвестность, неопределенность ситуации и высокий накал страстей массовых выступлений. Исламский же их подтекст невольно ассоциировался с борьбой против экстремизма и сепаратизма на Северном Кавказе. С другой стороны, Москва предпочитала иметь отношения со стабильными режимами, не особенно обращая внимание на тамошние порядки. Не секрет, что за день до отставки Х. Мубарака спецпредставитель России на встрече с ним выражал полную ему поддержку.

Впрочем, интерес Москвы к региону не идет ни в какое сравнение с советскими временами.

Начав с оказания помощи Египту при Гамале Абдель Насере в строительстве Асуанской плотины - что отказывался сделать Запад - СССР развернул полномасштабное торгово-экономическое и военное сотрудничество с арабским миром. Тысячи и тысячи советских специалистов строили там заводы, плотины, системы орошения, дороги, объекты энергетики. В области культуры ставили балет, учили музыке, изобразительному искусству. В ответ арабские страны поставляли товары широкого потребления. По сути, СССР предложил местным государственным и частным производителям свой огромный рынок. А это способствовало как развитию местной промышленности, так и становлению арабской буржуазии.

Противостояние Израилю, за которым неизменно стояли и стоят США, подтолкнуло арабские страны к форсированию военного сотрудничества с СССР. Советским оружием были оснащены армии Египта, Сирии, Алжира, Йемена, Судана, Ливии, Ирака. Здесь работали тысячи советских военных советников, а в Египте и Сирии тысячи советских военных служили - в основном, в войсках ПВО. Их вклад в военные успехи арабов нельзя недооценивать. Они планировали операции, учили своих арабских коллег военному искусству и обращению с современным оружием, принимали непосредственное участие в боевых действиях, выполняя свой интернациональный долг. Больше сотни советских военнослужащих погибли.

У этих обширных связей был также идеологический аспект: многие из упомянутых стран официально строили арабский вариант социализма и "боролись с происками империализма" в регионе.

С развалом СССР практически все сферы такого широкомасштабного партнерства были свернуты. Только в последнее десятилетие взаимоотношения с арабским миром стали постепенно восстанавливаться, правда, в весьма скромных масштабах. К примеру, сегодня товарооборот нашей страны со всем арабским миром в пять-шесть раз меньше товарооборота с Турцией и Ираном, и составляет где-то около 8 миллиардов долларов в год. Традиционные военные поставки – хотя и в несравнимо меньших масштабах - продолжаются в Алжир, Сирию, Йемен, Судан, и до недавнего времени в Ливию.

С окончанием "холодной войны" и восстановлением тесных отношений с Израилем этот регион потерял для новой России и стратегическое значение.

Ремонтно-заправочный пункт в сирийском порту Тартус трудно квалифицировать как полноценную военно-морскую базу для состарившегося Черноморского флота. Это не более чем инерция советского периода. Основным направлением взаимодействия с такими странами региона, как Египет, Тунис, ОАЕ, Иордания, Израиль за последние годы стал туризм. И наша общественность смотрит на события там преимущественно через призму отдыха у моря и осмотра достопримечательностей.

Россия непоследовательно реагировала на операцию НАТО против Ливии. Сначала фактически не возражала против закрытия ливийского воздушного пространства, видимо, понимая, что это открывает зеленый свет для натовских воздушных ударов. Затем резко критиковала вышедшую далеко за рамки резолюции Совета Безопасности западную военную интервенцию, приведшую к падению режима Муамара Каддафи и к зверской расправе над ним. Почувствовав себя обманутой в ливийском вопросе, Москва в категорической форме выступает против иностранного военного вторжения в Сирию, заняв одновременно весьма безопасную позицию относительно происходящих там драматических событий. Так, Россия ратует за мирное решение внутреннего конфликта путем диалога между властями и оппозицией. Хотя, видимо, и сознает, что это нереально.

Очевидно, что Москва ни в коем случае не будет ввязываться во внутрисирийский конфликт и фактически согласится с любым его исходом, сохраняя при этом мину крупного и влиятельного игрока на международной арене.

Отношения России с арабским миром едва ли можно назвать приоритетными, поэтому в будущем она будет строить свою политику в этом регионе исключительно на прагматической основе взаимной выгоды, изрядной доли терпимости и невмешательства во внутренние дела Ближнего Востока. А туризм в "теплые страны" – дело хорошее, кто возражать станет.

Россия отдыхает.
Андрей Степанов
22.12.2011