Бишкекские гавроши

"Тетенька, дайте денег, ну подайте!" - пристал ко мне как-то на улице неплохо одетый мальчишка лет восьми.

Тогда я прошла мимо. Может, кто-то меня и осудит, но я принципиально не даю денег малолетним бродяжкам: в воображении сразу возникает картина, как они нюхают клей, околачиваясь где-то в подворотне, курят и распивают спиртные напитки. Стереотипы? Возможно. Но недавно я встретила еще одного своего единомышленника.

Им оказалась психолог Бишкекского центра адаптации и реабилитации несовершеннолетних Министерства внутренних дел Галина Фильева. Но обо всем по порядку...

Языком цифр

За последний год число детей, доставленных в Центр адаптации и реабилитации несовершеннолетних (ЦАРН), увеличилось почти вдвое, сообщил ИА "24.kg" начальник центра Абдымомун Камалов. По его словам, в 2011-м в учреждение попали 1 тысяча 79 подростков, в 2010-м - всего 771. Большая часть из них - мальчишки, жители Бишкека и Чуйской области, но представлен каждый регион республики и даже страны СНГ. Из общего числа 33 процента подростков нигде не учится. Около 60 человек - и вовсе крохи - дети дошкольного возраста. Встречаются и безнадзорные девочки. Правда, гораздо реже - за весь 2011-й в ЦАРН их поступило 136.

"В принципе цифры не намного выше среднестатических данных: ежегодно к нам поступало в среднем 1,5 тысячи несовершеннолетних. Просто в связи с трагическими апрельскими и июньскими событиями 2010-го руки до детей не всегда доходили", - пояснил Камалов.

"В основном это дети приезжих, из малообеспеченных неблагоприятных семей, их родители живут на съемных квартирах, зачастую не имеют постоянного заработка. Безнадзорные дети в основном занимаются торговлей, сбором бумаги и бутылок, чисткой обуви, сезонной работой на полях, а некоторые - попрошайничеством, карманными кражами, совершают они и другие правонарушения. Просить милостыню их посылают родители. Поразительно, но некоторые взрослые абсолютно не видят необходимости в том, чтобы их отпрыски получили образование. Мы пытаемся проводить с ними разъяснительную работу, но многие игнорируют наши поучения", - сетует Абдымомун Камалов.

Как правило, улица заменяет ребятам родной дом, а компания - семью и близких. Одни дети ночуют в подвалах, подъездах, другие - в люках, внутри теплотрассы. Со временем, говорят специалисты, они привыкают к свободной уличной жизни, и их уже крайне трудно вернуть в нормальную обстановку.

Я соскучился

14-летний Андрей в ЦАРН попал уже в седьмой раз, по его словам, за то, что... продавал газеты.

"Подрабатываю я с 8 лет, научил этому делу меня отец. Когда мне было три года, мама выгнала нас из дома. Она пьет "горькую", и я не хочу ее видеть. А через некоторое время и старшая сестра пришла к нам на съемную квартиру. Она тоже подрабатывает, правда, не знаю кем: уходит ночью, а днем - дома. А еще она постоянно нюхает клей, покупает на рынке, сам видел".

Подросток уверен, что у него "хороший отец, верующий в бога". "Если бы он знал, где я нахожусь, обязательно бы забрал к себе", - говорит он.

Мальчишка, как выяснилось, не ходит в школу из-за инвалидности, он имеет психические отклонения. Зато умеет и любит читать газеты, а вот "художественной литературы дома почему-то нет: отец прячет".

"А вы можете позвонить моему папе? - вдруг спрашивает Андрей. - Здесь нам не разрешают разговаривать по телефону, а я очень соскучился и хочу домой. Сейчас у меня такое угнетенное состояние, что мне хочется что-нибудь сделать с собой..."

Психолог Галина Фильева, работающая в ЦАРНе с трудными подростками и их родителями уже пять лет, говорит, что мать парнишки - шизофреник, а отец уже давно знает, что сына привезли в центр, но забирать его не торопится. "Андрей только вчера разговаривал с ним и сказал, что тот пьян. Этим детям очень важно внимание взрослых, с ними легче найти общий язык, чем с домашними ребятами, поскольку они не такие избалованные. Кто-то уходит из дома из-за психических нарушений, других на улице держит привычка. Убежав первый раз из страха или по иной причине, ребенок привыкает все проблемы решать именно так и при любой сложной ситуации пытается сбежать из дома", - поясняет она.

И, правда, подростки охотно рассказывают о себе, своей жизни, мечтах и даже страхах. "А меня! А меня послушайте! Я тоже хочу сказать!", - слышалось со всех сторон во время встречи с ребятами.

Вернуть время

16-летний Нурдоолот считает себя уже совсем взрослым. "Я привык жить самостоятельно, зарабатывать деньги, помогать маме, которая живет на Иссык-Куле. Однажды бабушка отпустила меня в столицу, где меня должна была встретить сестра. Но она не пришла на вокзал. Провел ночь в одном из компьютерных клубов, а утром пошел на Ошский рынок, - вспоминает он. - Стал насыпать уголь в мешки. В день в среднем я зарабатывал по 500 сомов, деньги тратил на ночлежку, одежду, еду, и откладывал. А когда накопил больше 20 тысяч сомов, поехал домой. Мама погасила часть кредита, и с тех пор меня стали свободно отпускать в Бишкек. А последний раз мы с другом нанюхались клея, и поэтому, как попал в центр, не помню".

Удивительно, но практически у каждого нашедшего временный приют в центре адаптации есть мечта. Андрей, например, хочет стать железнодорожником, поскольку часто ходит по шпалам. Нурдоолот - рэпером. А 14-летний Сережа из Канта, также частый гость данного учреждения, мечтает вернуть время назад.

"Тогда я не стал бы нюхать клей, и вырос бы обычным и здоровым, - застенчиво говорит он. - А теперь я боюсь, что так и останусь низкорослым".

Что же такого привлекательного видят подростки в этой тягучей клейкой массе? "Глюки, - невнятно отвечает Сережка. - Ты словно становишься участником воображаемого действа, в основном это какие-то ужасные моменты из кинофильмов".

А еще парнишка "болеет" компьютерными играми. Он собирает карманные деньги, чтобы потом приехать в Бишкек на ночной сеанс. Мать улыбчивого мальчугана работает посудомойщицей и на свою скромную зарплату тянет двух сыновей.

Последний шанс

Можно ли вернуть таких детей к нормальной жизни, и стоит ли бороться за их судьбу? Эти вопросы не раз задают себе и сами сотрудники центра.

"Иной раз меня охватывают сомнения, есть ли вообще толк от нашей работы, - говорит Галина Фильева. - Сережа, а ты как думаешь, стоит за вас бороться?" - спрашивает она у своего подопечного.

Тот, сильно сомневаясь, все же произносит, что один шанс из ста есть у каждого.

"Вода камень точит", - отметили несколько раз в беседе и Камалов, и Фильева. Они посетовали, что учреждение уже несколько лет пытаются закрыть, их функции передать социальным службам, и это чемоданное настроение не дает спокойно работать.

"Проблему безнадзорности решить легко и быстро невозможно. Прежде всего необходимо поднять социально-экономический уровень жизни населения, работать не только с детьми, но и с семьями, формировать ответственность у родителей, менять их сознание", - считает Абдымомун Камалов.

"Даже если мы поможем одному ребенку из ста - уже результат, - уверена Галина Фильева. - Опускать руки нельзя ни при каких условиях. Но я хотела бы обратиться ко всем нашим гражданам с просьбой: не давайте, пожалуйста, денег малолетним попрошайкам. Дети уходят из дома, надеясь на подаяния неравнодушных людей. Но, может, хоть безденежье заставит ребят задуматься и остаться дома, пусть не всех, хотя бы часть из них..."

P.S. Кабинет психолога в ЦАРНе похож на волшебную комнату: полки, столы и шкафы заставлены красивыми бумажными замками, смешными и веселыми рисунками, добрыми поделками, изготовленными теми самыми беспризорниками, на которых многие взрослые давно уже махнули рукой. В душе каждого из них еще хранится маленькое зернышко света и надежды...

03/02/2012
Анастасия БЕНГАРД