Кочевник и животный мир

КОД КЫРГЫЗОВ

Гармоничное сосуществование кыргыза-кочевника с природой придает его бытию определенную направленность и умиротворенность.

Кыргыз-кочевник априори, изначально организован таким образом, что он не может быть в отрыве или пытаясь оторваться от природы, от окружающего мира. У него нет и в мыслях идти против природы, так как он уверен, что это обязательно скажется на нем. Поэтому в кыргызской культуре есть внутренние механизмы ограничения воздействия на природу, на окружающую среду. К примеру, у охотников было поверье, что за всю свою жизнь он не должен убить свыше тысячу животных. Для тех, кто нарушит этот запрет, табу воздействия на окружающий мир тысяча первая добыча окажется негативно обращенным на него самого. Это отражено в произведении Карагул-ботом, который подстрелил собственного сына, перепутав его с олененком.

Если охотник знал что за всю свою жизнь ему положено убить тысяча животных, то, убив в один из дней столько, сколько ему необходимо одну или две он не станет убивать больше, даже если они точно будут в районе досягаемости, а будут пастись возле него.

В своих лекциях по исторической этнологии Я. В. Чесноков пишет: "Тот или иной способ транспортного освоения территории – один из ее основных признаков. Его ставили в разные эпохи во главу угла, разделяя оседлые народы и кочевые. Тацит в силу этой логики отнес восточные народы – эстов (предков балтийских народов), певкинов, венедов и финнов – к германцам, а не к сарматам на том основании, что они сооружают дома, носят щиты и передвигаются пешком в отличие от сарматов, приводящих свою жизнь в повозке и на коне. Способ освоения территории воспринимается как проявление "нрава""1. Из этого высказывания мы можем уловить то, что друг от друга могут отличаться и родственные по крови народы.

Кочевник, где бы ни жил будь-то аравийские пустыни или евразийские степи жизнь его основана на движении, перемещении. Перемещается с места, на место не испытывая особых трудностей для себя. Для этого кочевник отобрал животных могущих его перемещать с места на место. Он так организовал свое бытие, что, двигаясь, он остается не подвижным. Это можно образно представить, будто все вокруг двигается, перемещается, а он кочевник остается не подвижным, спокойным и созерцающим. В связи со своим бытием он должен был сорганизовать свой мир, доопределить его, т.е. найти то, что движет мир в его направлении обеспечить себя едой.

Гений кочевых народов в том, что они нашли таких животных, которые не только двигали, перемещали кочевника в пространстве, но и были для кочевника как волшебный сундук, из которого можно было достать все необходимое для жизни. Это животное было и едой и одеждой.

"Одногорбый аравийский верблюд используется бедуинами самым универсальным образом. Молоко и мясо идут в пищу, из шерсти изготовляют ткани для верхней одежды и мешков, из шкуры выделывают кожу и ремни, навоз идет на топливо, используется даже верблюжья моча: ею моются и употребляют в качестве "лекарственного" средства. Ежегодная продажа верблюжьего молодняка дает возможность бедуинам покупать финики, зерно – изделия городского ремесла, но многие бедняки питаются почти исключительно верблюжьим молоком в пресном и кислом виде.

Вместе с тем верблюд был единственным транспортным средством не только для самих бедуинов, но и для многочисленных караванов и караванов хаджей"2.

Здесь же говориться о том, какое место занимает верблюд в жизни бедуина, это то, что "классификация этих животных по возрасту, полу и качеству включает свыше ста терминов, а слова "верблюд" и "красота" происходят от одного корня"3. Для кыргыза-кочевника также как и для бедуина значим верблюд. А кроме верблюда для кыргыза не менее значим и овца, и конь.

"Для киргиза-кочевника главная добродетель животного и вообще живого существа (и человека) – самодвижение, а плодовитость, производительность, прирост – дело второе. Что это так, видно и в гимне овце:

Не пропадешь нигде с овцой:
Не замерзнешь в мороз зимой
В юрте покрытой кошмой,
Или в пути под пургой.
Не пропадешь нигде с овцой,
Голоден будешь, овцу зарежь…
И перечисляются другие блага от овцы: жир – свет, курдюк, сосуд, молоко, каймак, масло, шерсть. Овца – как передвижной амбар, сусек, погреб и сундук с одеждой"4.

Однако в иерархии конь стоит намного выше овцы. Конь для кыргыза-кочевника это не просто животное, дающее возможность ему передвигаться, не двигаясь, а животное являющееся его неотъемлемой частью, т.е. естественным продолжением объединяющего кыргыза-кочевника с миром природы. "Перед конем же человек не считает за унижение согнуться и быть ему слугой. Потому что это – живой образ божества, его отблеск, вечно поражающее чудо:

Быстр, как ветер, горяч как огонь,
(Скакун – как единство космических стихий - Г. Г.)
И легче блохи в прыжке;
(В нем и макрокосм: ветер, огонь, - и микрокосм:
Блоха – из круга домашней жизни. – Г. Г.)
Передвигает любой арык
(И стихия воды зачерпнута. – Г. Г.)
Как шомпол ружья нога,
Пряма, стройна и тонка,
Как бархат, шерстка гладка,
Зеркалами блестят бока,
…Ямки на бедрах – две пиалы.
Все это – область производства, быта (равно человеком, трудом сотворенных вещей) – и все в дар коню приносится; в нем, его членах, видится для всего образец – идеал всех качеств: прямоты, гладкости, зеркальности и т.д. Так что не только стихиями космоса стоит он сотворен, изукрашен и увешан, но и, как амулетами, - продуктами человеческого производства. Он – посредник между естественным миропорядком и искусственным – сотворенным человеком"5.

Об особом отношении кыргыза-кочевника к коню можно заметить из нижеследующих строк:

Грудь – как из гранитной скалы
Не угнаться за ним борзой
Тысяча овец – вот цена
За такого скакуна6.
Об особой связи человека и коня пишет В. М. Жирмунский в работе "Введение в изучение эпоса "Манас": "У кочевых и полукочевых народов роль коня как спутника и боевого товарища героя особенно значительна. Так, в эпических сказаниях среднеазиатских тюркских народов широкой известностью пользуются Байчибар – богатырский конь Алпамыша, Тырат – знаменитый боевой конь Гороглы, Тайбуруул – конь казахского богатыря Кобланды. Имена коням в большинстве случаев даются по их масти, а витязь в наиболее древних эпических сказаниях в свою очередь получает прозвище по своему коню. Например, в алтайских богатырских сказках: Кусун-Кара-Матыр, "судящий на бархатном вороном коне" ("Кочубей"): "на кроваво-рыжем коне ездящий богатырь Кан-Толо"; "на бело-сером коне ездящий богатырь Алтын Манаш"; в "Китаби-Коркут" - Вамси-Бейрек, владелец серого жеребца" и другие"7.

Эти же мотивы находим С. П. Нестерова: "Своим верховым конем кочевники давали имена, которые отражали ту или иную черту данного скакуна: характер, темперамент, масть. Известно несколько имен эпохи Средневековья. Это – боевые кони Кюль- Тегина: серый Башгу, белый Азман, белый Оксиз ("Безумец" или "Бешеный"), конь Тум-Кула ("Совершенно гнедой") упомянутый в эпитафии с р. Талас. Имя жеребца 2-3 лет, погребенного вместе со старым мужчиной в кургане Аржан II (Тува), было вырезано на костяном псалии, верхняя часть которого оформлена в виде головы коня. Оно звучало как Шалга" ("Шалый", "Буян")8.

Тесная связь батыра и коня с рождения и рождением отмечена М. В. Жирмунским, и названа "симпатической связью". " Манас – пишет В. М. Жирмунский, и его конь Ак-Кула в варианте Орозбекова рождаются в один день: в то время как Чийырды в тяжелых муках рождает Манаса, ее муж Джакып принимает новорожденного буланого жеребенка Ак-Кулу у своей черногривой кобылы. Таким образом, симпатическая связь между богатырем и его конем устанавливается с рождения"9.

Вот что пишет о такой "симпатической связи" человека и коня В. В. Радлов: "Хваля коня, выражают похвалу всаднику и оскорбляют его, осуждая его коня. Нанести удар чужому коню значит нанести удар всаднику"10.

Итак, для кочевника конь не что большее, чем тяговая сила. Конь это то, что делает кочевника кочевником. Конь это не только какая-то часть кочевника может быть это более существенная часть его могущая, способствующая формированию кочевника как кочевника. Кочевник не может быть без овцы, верблюда, коня. Но он также не может быть и без жилья, собаки и ловчей птицы.

Конь это не только то кто связывает его с землей, но и тот кто его возносит в небеса, в мир духов предков

У кыргыза-кочевника отношение с природой опосредовано через живое существо. Таковым для кыргыза-кочевника выступали конь, собака, ловчая птица и жилище. Благодаря коню он передвигался не двигаясь. Находясь в таком состоянии, не только созерцал, но и понимал окружающий мир. А это давало возможность гармонично сообразовать свое бытие с бытием мира.

1 - Чесноков Я. В. Лекции по исторической этнологии. – М. 1998. – С. 138.

2 - Народы Передней Азии. М.: Изд-во АН СССР. 1957. – С. 386.

3 - Та же, - С. 386.

4 - Гачев Г. Национальные образы мира. Центральная Азия: Казахстан, Киргизия. Космос Ислама (интеллектуальные путешествия). – М.: Издательский сервис. 2002. – С. 345.

5 - Гачев Г. Национальные образы мира. Центральная Азия: Казахстан, Киргизия. Космос Ислама (интеллектуальные путешествия). – М.: Издательский сервис. 2002. – С. 345.

6 - Антология киргизской поэзии. – М., 1957. – С. 110.

7 - Киргизский героический эпос Манас. – М., 1961. – С. 124-125.

8 - Нестеров С. П. Конь в культурах тюркоязычных племен Центральной Азии в эпоху Средневековья. – Новосибирск: Наука. Спб. Отделение, 1990. – С. 37.; Дополнительно см: малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности Монголии и Киргизии. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1959. – С. 60-61.; Кляшторный С. Г. Рунические надписи из Кургана Аржан II // Первобытная археология Сибири. – Л.: Наука, 1975. – С. 184.; Никифоров Н. Я. Аносский сборник: Собрание сказок алтайцев / Зап. Зап.- Сиб.отд. РГО. – Омск, 1915. – Т. 37. – С. 18.

9 - Киргизский героический эпос Манас. – М., 1961. – С. 125.

10 - Радлов В. В. Из Сибири: Страницы дневника. – М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1989. – С. 282.

Саветбек Абдрасулов
14.02.2012