Преобразование ЕврАзЭС в организацию со схожей аббревиатурой – ЕАЭС (Евразийский экономический союз) было отложено до 2015 года, когда будет подписан договор об учреждении нового, Евразийского союза.

Об этом стало известно по итогам встречи в Москве лидеров стран интеграционного объединения. Отсрочка на три года была вызвана вопросами, касающимися статуса и направления развития ЕврАзЭС. Впрочем, частичные ответы на них, возможно, будут получены уже в середине текущего года, когда лидеры стран встретятся на очередной встрече. Но, несмотря на это, эксперты единодушны – потенциал у организации, а значит – и будущее, есть. Об этом говорит не только состав ее основных участников, но и принявшие в работе московского саммита наблюдатели, которые отметили, что внимательно следят за интеграционными процессами на постсоветском пространстве.

Прошедшая в столице России встреча глав государств – членов ЕврАзЭС продемонстрировала разнополярность интересов участников данного объединения. Центральный вопрос о реорганизации объединения так и остался нерешенным. Участники московской встречи так и не смогли прийти к консенсусу в отношении определения дальнейшего будущего одного из наиболее эффективных объединений, созданных на постсоветском пространстве.
Кроме этого различались позиции и по вопросу ликвидации Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС). Так, наиболее четко определил свою позицию в данном вопросе Кремль, который выступил с предложением о преобразовании действующей организации в Евразийский экономический союз. Но инициатива Москвы не нашла поддержки со стороны Минска, где считают более целесообразным рассуждать не о будущем союзе, а о Евразийском едином экономическом пространстве.
Надо отметить, что сам вопрос о реорганизации ЕврАзЭС не нов и не раз обсуждался не только в кругу глав государств, но и в рамках деятельности созданной в 2011 году Евразийской экономической комиссии, которую возглавляет Виктор Христенко. Уже на самом открытии саммита ЕврАзЭС российский президент Дмитрий Медведев выступил с предложением обсудить реорганизацию этого объединения.
"У нас основной пункт в повестке дня касается выполнения договоренностей заседания межгосударственного совета ЕврАзЭС от 19 декабря 2011 года о реорганизации ЕврАзЭС. Мы обсуждали эту тему, прозвучали предложения даже немедленно ликвидировать ЕврАзЭС, но потом, посовещавшись, мы решили, что все-таки процесс должен носить цивилизованный характер, проходить в определенных правовых рамках", – заявил в своем приветственном слове глава Кремля.
Однако, как оказалось, не всем участникам встречи был "по душе" предложенный Москвой вариант. Так, Минск насторожился в вопросе новообретаемой формы будущего интеграционного объединения, фундаментом которого станет ЕврАзЭС. Так, если Россия предлагает именовать его Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС), то Беларусь настаивает на Евразийском едином экономическом пространстве (ЕАЕЭП). Из наблюдений за "обменом любезностями" между Минском и Москвой становится очевидным, что для Беларуси термин "союз" является напоминанием о существовавшем некогда СССР, а также о претензиях Москвы на роль безусловного лидера. Другими словами, речь идет о возврате в старое советское время, что сегодня не входит в планы белорусских властей.
Другим пунктом, являющимся камнем преткновения, стал вопрос о правосубъектности содружества. Так, в российском варианте текста говорится, что Евразийский экономический союз имеет право заключать с третьими сторонами договоры, которые оформляются решением Высшего евразийского экономического совета, в составе которого находятся главы государств – членов объединения. Минск же настаивает, что перед тем, как Высший совет будет ставить свою резолюцию под тем или иным договором, он (договор) должен пройти внутригосударственные процедуры. Таким образом, сохраняется возможность блокирования решения на национальном уровне.
Также необходимо отметить, что предлагаемый Москвой вариант предполагает сохранение положения одних и снижение статуса других стран. Так, страны Таможенного союза продолжают сохранять свои полномочия, в то время как Кыргызстан и Таджикистан, являвшиеся в рамках деятельности ЕврАзЭС полноправными членами, после преобразования организации рискуют потерять свой статус, который понизится до уровня стран – партнеров по сотрудничеству. Как стало известно, данный статус предусматривает "углубленное интеграционное взаимодействие с полноправными членами организации для приобретения в ней постоянного членства".
Вместе с тем, говоря о контурах будущего содружества, главы государств не стали открыто обсуждать вопрос, являющийся краеугольным камнем нового объединения. А именно какой вид приобретет в перспективе "новый" ЕврАзЭС: политический или экономический. Ответ на этот вопрос является первоочередной задачей, поскольку он способен придать импульс интеграции и укрепить конкурентоспособность объединения. Тем более что ЕврАзЭС на фоне Таможенного союза слегка поблек. Все-таки за короткий отрезок времени товарооборот между тремя странами вырос. Но при этом стоит спросить: насколько актуально делать "перезагрузку" ЕврАзЭС за счет политического вектора?
Согласно статистическим данным России за 2010 год, основным внешнеторговым партнером для Москвы выступал Европейский союз, на долю которого приходилось 50 процентов товарооборота страны. Далее заметную роль играют азиатские страны АТЭС – 21,8 процента. А вот на долю СНГ приходилось только 14 процентов товарооборота и еще меньше на страны ЕврАзЭС – 8 процентов. Начиная с 1991 года, когда Россия, как и другие бывшие советские республики, обрела независимость, наблюдался стремительный рост торговли со странами дальнего зарубежья. В то время как с ближайшими соседями аналогичный показатель не прирастал.
После победы в этом году на президентских выборах Владимир Путин заявил о том, что для него приоритетом остается СНГ. Конечно, речь не шла об организации, за которой эксперты видят процесс цивилизованного распада бывшего СССР, о бывших советских республиках. Россия рассматривает их как близких партнеров и союзников. Но из экономических данных трудно прийти к подобному выводу. Россия за последние 20 лет развивалась в противоположном направлении. Хотя такое отношение носило взаимный характер. При этом отметим, что политическая интеграция, на чем настаивают отдельные представители в Кремле, – материя более тонкая, нежели экономика. Конечно, у всех перед глазами есть манящий и завораживающий опыт Европы. Но он требует своего анализа.
Политика – это когда действия соотнесены с общими для всех ценностями, данное правило касается и интеграции. У нас есть воля, но, к сожалению, нет общих ценностей. Они были, но с развалом СССР ими пренебрегли. За 20 лет в бывших советских республиках выросло целое поколение. Оно не знает "Пионерской зорки", это даже не поколение "Кока-колы", а скорее всего поколение iPhone и Nokia. Они чувствуют себя как рыба в воде, когда заходят на Facebook, но им трудно объяснить, что когда-то мы все жили в одной большой семье, наши судьбы были переплетены и едины. Мы вместе покоряли космос и ликвидировали последствия аварии на Чернобыльской АЭС. Одним словом, когда мы были едины, мы были сильны, а сегодня мы разобщены.
А в Европе все по-другому. 20 лет назад государства региона разделяла Берлинская стена и "железный занавес". А сегодня экономики стран интегрированы, но самое главное – даже государства Восточной Европы разделяют общие для Евросоюза ценности. Поэтому Греция хоть и является палкой в колесах, и, тем не менее, пока не привела к выходу из ЕС какой-либо страны. Общие ценности, на которых покоится Европа, позволили укрепить политическую интеграцию. Иными словами, населению постсоветского пространства для начала необходимо выработать новые ценности, а только потом говорить о политической интеграции. Попытка форсировать события только усилит националистический лагерь в наших странах, что, собственно, наблюдается повсеместно. Поэтому пока уместно говорить об экономической интеграции и только потом переходить в политическую плоскость. Экономические данные постсоветских республик также говорят о том, что они не теряли время понапрасну и наращивали экономические связи со странами дальнего зарубежья.
Поэтому уместно придерживаться формулы: вначале экономика, а потом политика. Поскольку такой подход позволит укрепить интеграционные процессы, следовательно, сделать ЕврАзЭС более конкурентоспособным объединением. К слову, об этом говорит и позиция украинской стороны.
"Мы внимательно наблюдаем за процессами, которые происходят в рамках СНГ, Евразийского экономического союза, и, безусловно, для нас интересны эти интеграционные процессы прежде всего в экономическом аспекте", – отметил первый вице-премьер Валерий Хорошковский.
Оценивая эффективность встречи, можно приводить разные тезисы, способные показать как перспективы будущего объединения, так и другие аспекты, являющиеся вескими аргументами, демонстрирующими неэффективность создаваемого содружества. Однако присутствие на встрече глав государств ЕврАзЭС в Красной гостиной Большого Кремлевского дворца лидеров государств – наблюдателей при ЕврАзЭС – Армении, Украины и Молдавии – свидетельствует не только о растущем интересе к межгосударственному объединению, но и о его потенциале, который трудно спрятать за эмоциональными высказываниями противников интеграции и достаточно легко вознести с помощью экономических показателей возросших торгово-экономических связей внутри ЕврАзЭс.
Учитывая, что с 1 января текущего года три из пяти членов ЕврАзЭС – Россия, Белоруссия и Казахстан – перешли на новый уровень интеграции и Таможенный союз превратился в Единое экономическое пространство, новое интеграционное объединение, перспективы которого обсуждали главы стран – членов ЕврАзЭС, по определению, имеет больше плюсов, нежели минусов.

Марат МАМАЕВ, Андрей КОРОЛЕВ, Алматы

21.03.2012