Госнаркоконтроль настаивает на масштабных инвестициях в регионе

Еще и в конце января глава Федеральной службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ФСКН) В. Иванов (на фото) направил председателю правительства РФ В. Путину пакет документов по реализации государственной антинаркотической политики и стратегии действий России в Центральной Азии. До выборов об этой инициативе было ничего не известно, информация о ней появилась лишь в начале марта. Между тем, реализация этих предложений способна привести к кардинальному изменению политики России в регионе.

Главный пункт предложений В. Иванова – создание Российской корпорации сотрудничества со странами Центральной Азии (РКС ЦА), которая должна преобразить экономический облик региона. Корпорацию предлагается создать в форме ОАО, которое будет действовать на принципах государственно-частного партнерства "в целях обеспечения защиты российских национальных интересов". 51% акций РСК ЦА будет принадлежать государству, а 49% планируется передать крупным государственным и частным корпорациям, в числе которых названы "РусГидро", "Роснефть", ВТБ, "Газпром", "Интер РАО ЕЭС", РЖД, ВЭБ, Сбербанк, "Ростехнологии", "Росатом", "Альфа Групп" и АФК "Система". Не исключается и участие в проекте компаний из Центральной Азии. Государству создание корпорации на первоначальном этапе обойдется в 2 млрд. руб.

РКС ЦА должна сконцентрироваться на реализации нескольких проектов. Прежде всего, глава ФСКН предлагает получить контроль над Камбаратинской (Киргизия) и Рогунской (Таджикистан) ГЭС, которые должны стать ключевыми объектами гидроэнергетической инфраструктуры региона. В рамках проекта "Водно-энерго-продовольственная безопасность Средней Азии" планируется реализовать ряд существовавших еще в советский период проектов - восстановить прежнюю систему снабжения региона энергоресурсами, построить Среднеазиатскую АЭС и водопровод Южная Сибирь-Ферганская долина из Тобола. Проект "Белковая безопасность региона" ориентирован на решение его продовольственных проблем. Для этого предполагается создать в Средней Азии современную промышленность, так как "единственный способ избежать белкового голодания в бедных странах - это развитие производства курятины и яйца".

Третий проект – "Современная промышленность" - предполагает формирование в Средней Азии "сверхсовременных промышленных зон" вместо импорта рабочей силы в Россию. Основным аргументом для их создания является наличие дешевой рабочей силы, так как зарплаты в Таджикистане, Киргизии и Узбекистане в три-четыре раза ниже, чем в Китае и в семь-десять раз ниже, чем в Малайзии и Турции. Четвертый проект – создание Университета развития Средней Азии, который должен готовить 50 тыс. студентов год. Кроме того, в регионе предлагается строить новые трубопроводы, развивать авиационную и автомобильную промышленность, а защиту российских объектов поручить частным охранным компаниям, созданным под эгидой РКС ЦА.

Главная цель всех этих мероприятий – снизить объем поставок наркотиков из Средней Азии в Россию и способствовать реализации в регионе "гибкой многовекторной политики" в интересах государства и частного капитала.

Несмотря на то, что вероятность реализации этой программы оценивается экспертами как не слишком высокая, к ее положениям следует присмотреться внимательнее, так как отсутствие стратегии действий России в Центральной Азии обсуждается уже не первый год. Эта проблема стала особенно актуальной в последние годы, когда, с одной стороны, обострились отношения России со странами региона в отношении наркотрафика, нелегальной миграции, ухудшения положения русского населения, а, с другой, потерпел неудачу целый ряд крупных проектов РФ в гидроэнергетике, нефтегазовом комплексе, торговле, телекоммуникациях и т.п. Ситуация усугубляется намеченным на 2014 г. выводом войск США из Афганистана, который грозит обострением положения на южной границе СНГ, усилением угрозы со стороны радикальных группировок.

Поскольку инициатива создания РКС ЦА исходит от главы ФСКН, можно предположить, что заниматься корпорация будет, прежде всего, модернизацией Киргизии, Таджикистана и Узбекистана – государств, генерирующих практически весь поток трудовых мигрантов из Центральной Азии в РФ. По докризисным оценкам, их денежные переводы обеспечивали до 1/2 ВВП Киргизии и Таджикистана и около 1/10 – Узбекистана. Без доходов от трудовой миграции население этих государств окажется перед угрозой голода. Между тем, именно возможность беспрепятственного въезда на территорию РФ по внутренним национальным паспортам объясняет ту легкость, с которой афганские наркотики попадают в Россию. Поскольку миграционный контроль на границе практически отсутствует, перехватывать их ФСКН приходится уже внутри России, что, учитывая огромную территорию и протяженность границы с Казахстаном, является крайне проблематичным. Неслучайно В. Иванов почти одновременно выступил с инициативой ужесточения миграционного режима с государствами Центральной Азии, предложив отменить для населения региона право въезда в Россию по внутренним паспортам, выйти из международных соглашений об упрощенном приобретении гражданства, усилить миграционный контроль и принять закон об ответственности тех лиц, въезд которым в Россию запрещен.

Два других государства Центральной Азии – Казахстан и Туркмения - располагают богатыми нефтегазовыми ресурсами.

Казахстан практически не уступает по уровню социально-экономического развития России, а по некоторым параметрам, таким как бизнес-климат, налоги, государственное администрирование экономики превосходит ее.

При этом модернизация даже трех республик региона представляется крайне непростой задачей. Отношения в треугольнике Киргизия-Таджикистан-Узбекистан отличаются высоким конфликтным потенциалом. К наиболее острым относится конфликт по поводу распределения водных ресурсов. Таджикистан и Киргизия являются "верхними" странами, контролирующим истоки крупных водных артерий региона – Амударьи и Сырдарьи. Узбекистан же, 3/4 населения которого проживает в сельской местности и тесно связано с сельским хозяйством, критически зависит от поливной воды. Конфликт между Ташкентом и Душанбе из-за строительства крупнейшей в регионе Рогунской ГЭС тянется уже несколько лет. С конца 2009 г. Узбекистан под разными предлогами задерживает на границе с Таджикистаном грузовые железнодорожные составы, стремясь таким образом воспрепятствовать строительству ГЭС. При этом получение контроля над крупными ГЭС является ключевым пунктом предложений В. Иванова, так как развивать проекты по модернизации региона в отсутствие электроэнергии невозможно.

Следует учитывать, что бизнес-проекты российских компаний в Средней Азии имеют высокую степень риска, и примеров подобного рода за последнее время накопилось немало. Самым успешным российским проектом на территории региона является Сангтудинская ГЭС-1, торжественно введенная в эксплуатацию в июле 2009 г. Станция с установленной мощностью 670 МВт входит в тройку крупнейших ГЭС Таджикистана и обеспечивает выработку 15% всей производимой в республике электроэнергии. 84% акций Сангтудинской ГЭС-1 принадлежит российским компаниям. Однако станцию постоянно преследуют проблемы неплатежей со стороны таджикского монополиста – ОАО "Барки точик", размер которых на начало 2012 г. составил 200 млн. сомони. В начале 2011 г. телекоммуникационный бизнес в Туркмении была вынуждена свернуть МТС, которую туркменские власти неожиданно лишили лицензии. Крупный актив – сотовую компанию "Мегаком" - потеряли российские инвесторы в Киргизии. Все это – примеры из совсем недавнего прошлого, относящиеся к инфраструктурным отраслям, которые должна развивать РКС ЦА. Возможно, корпорации с преобладающим государственным участием удастся обеспечить более высокие гарантии безопасности бизнеса, но проблема его эффективности, как показывает опыт Сангтудинской ГЭС-1, все равно будет актуальной.

Еще менее реалистичным является проект "Современная промышленность", поскольку условия для создания в регионе "сверхсовременных" промышленных предприятий полностью отсутствуют.

Абсолютное большинство квалифицированных рабочих и инженеров в республиках Средней Азии составляли представители европейских этносов, главным образом русские. После распада СССР они в массе своей покинули регион. В результате те высокотехнологичные производства, которые были построены в советский период, оказались полностью или частично заброшенными. Характерный пример – Ташкентское авиационное производственное объединение им. Чкалова (ТАПОиЧ), производившее средние десантно-транспортные самолеты Ил-76. После распада СССР завод перешел на производство мелких бытовых предметов для населения и оказался неспособным выполнить заключенный в 2006 г. контракт на поставку Китаю 38 самолетов - 34 военно-транспортных Ил-76 МД и четырех самолетов-заправщиков Ил-78 на общую сумму 1,045 млрд. дол. Причина – почти полное отсутствие квалифицированных кадров. В результате предприятие не вошло в состав российской Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК), а производство Ил-76 было перенесено в Ульяновск. Для подготовки квалифицированных кадров потребуются большие инвестиции в систему образования, которые, видимо, предусмотрены в проекте создания Университета народов Средней Азии. Однако его эффективность также вызывает вопросы, поскольку в плачевном состоянии сегодня находится не только высшее, но и среднее образование, а большая часть населения Средней Азии уже плохо владеет русским языком.

Реализация предложений главы ФСКН по созданию РКС ЦА потребует от России миллиардных инвестиций. При этом нет никаких гарантий того, что эти инвестиции удастся конвертировать не только в экономическое, но и политическое влияние, а тем более решить таким способом острейшую проблему афганского наркотрафика.

Специально для Столетия
Александр Шустов
29.03.2012