Бесправное море

Уже 20 лет, с того времени как распался СССР и его договоренности с Ираном о разделе Каспия не были признаны постсоветскими прикаспийскими государствами, правовой статус крупнейшего внутреннего водоема планеты остается неопределенным.

Накануне в Казахстане объявили, что президент республики Нурсултан Назарбаев нашел приемлемую формулу раздела моря и, что, дескать, ее одобрили все стороны. Но верится в это с трудом.

До развала СССР самый крупный внутренний водоем планеты, де факто озеро, а де юре - море, Каспийское море, делился между двумя странами, с одной стороны - Ираном, с другой - Российской, а затем и Советской империей. За период с 1921 по 1940 год стороны заключили несколько договоров, регулирующих статус Каспия. Эти соглашения благополучно действовали до 1991 года. С тех пор правовой статус Каспия так и остается неопределенным.

По договору 1940 года Москва и Тегеран отказались от деления Каспия на внутренние воды, территориальное море и открытое море, то есть фактически проигнорировали национальную юрисдикцию. Каспий рассматривался обеими сторонами как "советско-иранское (персидское) море". Сразу после распада Союза суверенные постсоветские прикаспийские государства, за исключением России, заявили, что не признают юридическую силу договоренностей СССР и Ирана

Последний, третий по счету, саммит прикаспийских государств прошел в Баку еще в 2010 году. На нем делегации Ирана, Азербайджана, Туркмении, Казахстана и России (последнюю возглавлял президент Дмитрий Медведев) "подтвердили твердое намерение завершить работу над Конвенцией о правовом статусе Каспийского моря, которая будет являться базовым документом, регулирующим деятельность прикаспийских государств на Каспийском море". То есть дальше красивых слов дело не пошло. Однако не стоит думать, что саммит прошел совсем уж безрезультатно.

Главной из достигнутых договоренностей стало введение моратория на вылов осетровых. Рыбы этих пород, наряду с запасами нефти и газа, являются главным богатством Каспия, и, если углеводородам интерес человека в ближайшем будущем исчезновением не грозит, то про осетров и белуг этого сказать нельзя - их популяция за последние десятилетия сократилась в несколько раз. И надо отдать должное заинтересованным сторонам - год спустя после бакинского саммита представители прикаспийских государств договорились, что в 2012 году осетровые в Каспии будут вылавливаться только с целью научных исследований и разведения рыб. В настоящее время, напомним, все указанные страны имеют общую промышленную квоту на вылов осетровых.

За осетров можно только порадоваться, однако в том, что касается статуса моря, за время, прошедшее с момента встречи в Баку, так ничего и не изменилось. Правда, 23 апреля министр иностранных дел Казахстана Ержан Казыханов, выступая на правительственном часе в парламенте республики, заявил, что озвученное в Баку предложение президента Нурсултана Назарбаева разделить море на три типа зон - территориальные и рыболовные, закрепленные за каждой прибрежной страной, и зоны общего пользования, получило поддержку всех заинтересованных сторон.

По словам главы МИД, в настоящее время над идеей, выдвинутой казахстанским лидером, уже работают экспертные группы. В этой связи Казыханов полагает, что правовой статус Каспия может быть определен уже в обозримом будущем.

Свежо предание, но верится с трудом. С учетом не самой простой геополитической ситуации в регионе (неизменный курс Туркмении на самоизоляцию, вялотекущий конфликт Ирана и Азербайджана), перспективы прикаспийских государств договориться о чем-то более конкретном, чем "признание суверенных прав прибрежных государств в отношении Каспийского моря и его ресурсов", выглядят весьма туманными. Иногда даже возникает вопрос, а нужен ли кому-то четкий статус Каспия или нынешние саммиты и переговоры - простое лукавство, обусловленное возможностями сторон делать все, что вздумается, на де факто закрепленных за ними водных пространствах - так называемых секторах?

Если бы Каспий был обычным морем, прибрежным государствам вообще не пришлось бы забивать себе голову правовыми вопросами. Однако, поскольку Каспий представляет собой закрытый внутриконтинентальный водоем и не имеет естественного выхода в Мировой океан, к нему не применяются нормы и понятия международного морского права, в частности, положения Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Следовательно, такие понятия, как "территориальное море", "исключительная экономическая зона", "континентальный шельф", тут неприменимы.

Попытки пересмотреть статус моря с 1991 года предпринимались неоднократно. Азербайджан предлагал считать Каспий "пограничным озером", которое делится по срединной линии. Казахстан, в свою очередь, выдвигал идею о "замкнутом море" с тем, чтобы применить к нему все нормы упомянутой конвенции ООН. Желание Астаны понятно - республика занимает самую протяженную береговую полосу (2320 километров, тогда как России, например, принадлежат 695 километров, а Ирану - 724 километра), что при признании Каспия полноценным морем гарантирует ей солидный кусок шельфа.

Оба варианта не были допущены к обсуждению. Взамен Россия предложила вернуться к правовому режиму, установленному советско-иранскими договорами, а вопрос о статусе моря отложить на неопределенное будущее. То есть практически предлагалось признать Каспий кондоминиумом. Этот вариант не устроил Азербайджан, Туркмению и Казахстан, зато был поддержан Ираном. Когда идея кондоминиума не получила одобрения, в Тегеране предложили разделить море на пять 20-процентных частей. При таком дележе Иран почти вдвое мог увеличить свою сферу влияния, потеснив Азербайджан и Туркмению. Понятно, что иранскую инициативу постигла участь всех предыдущих. Зато в Баку срочно приняли поправки в Конституцию, благодаря которым и дно, и водная толща, и воздушное пространство в пределах азербайджанского сектора Каспия были признаны собственностью республики.

От идеи создания кондоминиума, то есть от общей собственности в отношении толщи вод, дна и недр Каспия, удалось полностью отказаться только в конце 90-х. В 2000 году избранный президентом России Владимир Путин объявил Каспий зоной особых интересов России, и уже вскоре Москва предложила при разработке природных месторождений региона использовать принцип 50 на 50, когда вторая из претендующих на полезные ископаемые стран компенсирует половину затрат соседнему государству, которое раньше занялось разработкой и добычей углеводородов со дна Каспия. При этом дно моря предлагалось поделить на национальные сектора, а поверхность Каспия оставить в общем использовании.

Предложение России готовы были принять с серьезными оговорками Казахстан и Азербайджан, однако Туркмения, где вступили в затяжной спор с Баку из-за нефтяных месторождений, и Иран московским инициативам резко воспротивились. И все же в начале 2000-х годов России удалось договориться по отдельности с Казахстаном - о разграничении дна северной части Каспийского моря (акватория осталась общей) и Азербайджаном - о разграничении сопредельных участков дна. Позже было заключено трехстороннее российско-азербайджано-казахстанское соглашение о точке стыка линий разграничения сопредельных участков дна моря.

С тех пор ситуация мало в чем изменилась, если не считать уже упоминавшееся соглашение о сохранении рыбных ресурсов, Тегеранскую конвенцию 2003 года по защите морской среды от загрязнений и еще ряд договоренностей, связанных со строительством Транскаспийского газопровода. Эта магистраль, по которой туркменский и казахстанский газ должны пойти в сторону Европы (ее планируют объединить в одну систему с трубопроводом Nabucco), привлек к Каспийскому морю пристальное внимание ЕС. К слову, США уже давно ходят вокруг Каспия, пытаясь лоббировать свои интересы, в основном через Баку.

В прошлом году Евросоюз начал переговоры с Азербайджаном и Туркменией о поставке газа в Европу через Каспийское море. Было заявлено, что Еврокомиссия от лица ЕС будет вести переговоры о строительстве Транскаспийского газопровода, который в будущем, объединившись с Nabucco, должен будет снять Европу с российской "газовой иглы". Вмешательство ЕС вызвало в Москве плохо сдерживаемый гнев. В МИД РФ заявили, что в Брюсселе не учли "реально существующую сегодня международно-правовую и геополитическую ситуацию в Каспийском бассейне". На Смоленской площади напомнили, что государства "каспийской пятерки" все основные вопросы деятельности в регионе, а строительство газопровода относится к таковым, решают самостоятельно.

В ответ официальный представитель еврокомиссара ЕС по энергетике Марлен Хольцнер объявила, что споры о разделе акватории Каспия не будут оказывать влияния на вопрос строительства газопровода, поскольку труба пройдет по территории Азербайджана и Туркмении и, вне зависимости от статуса Каспия, у других прикаспийских государств нет права останавливать это строительство. Уже в апреле этого года посол ЕС в Баку Ролан Кобиа, комментируя продолжающиеся переговоры Брюсселя с Баку и Ашхабадом, признал влияние России на регион "косвенным" и отметил, что реализация проекта зависит исключительно от двух сторон - Туркмении и Азербайджана.

От всех этих споров вокруг газопровода может быть толк и для самого Каспия - предположим, Россия, разозленная вмешательством в ее внутренние, как она считает, дела, форсирует переговоры с другими прикаспийскими странами, чтобы уже наконец определиться со статусом моря. В таком случае стоит ожидать, что Москва предложит узаконить коллегиальные решения по поводу строительства тех или иных стратегических объектов в регионе. Правда, ситуация осложняется тем, что у России нет общих границ с Туркменией, и если с Баку можно будет договориться путем каких-то уступок в части определения сфер влияния или разработки шельфа, то в случае с Ашхабадом вопрос придется выносить за пределы собственно каспийской проблемы.

Ресурсы Каспия

Доказанные ресурсы нефти в Каспийском море, при площади континентального шельфа в 20 тысяч квадратных километров, составляют около 10 миллиардов тонн, общие ресурсы нефти и газоконденсата оцениваются в 18-20 миллиардов тонн. В Каспийском море осуществляется более 90 процентов мирового вылова осетровых.

Петр Бологов