Обама – Карзай: стратегический договор от рассвета до заката

Майский визит Б. Обамы в Афганистан, результатом которого стало заключение соглашения о стратегическом партнерстве до 2024 года, уже более чем широко прокомментирован российскими экспертами. Но большинство этих комментариев выдержано в духе столь модной ныне "политкорректности" и, следовательно, не акцентируют внимания на последствиях данного соглашения как для региона, так и для постсоветского пространства Центральной Азии.

Разумеется, полный анализ последствий американо-афганского партнерства для, например, России, никак не вписывается в формат одной статьи, поэтому есть смысл осветить лишь несколько его аспектов, оставляя их подробный разбор "на потом".

И начать следует с констатации очевидного – данное соглашение означает, что Афганистан полностью встраивается в американскую конструкцию Большой Центральной Азии (New Silk Road). Более того – в рамках этого соглашения Афганистан становится инструментом проведения политики США в регионе, рычагом, с помощью которого США и их союзники будут манипулировать региональной стабильностью, регулировать с пользой для себя уровень угроз для приграничных с Афганистаном государств.

Тонкие моменты стратегического партнерства

Как бы ни пытались сторонники Карзая и официальные лица в Вашингтоне говорить о том, что подписание этих соглашений есть свидетельство возросшей самостоятельности Афганистана на международной арене – все обстоит с точностью до наоборот. Эти соглашения – практически калька Гандамакского договора 1879 года, лишавшего Афганистан права на проведение самостоятельной внешней политики и ставившего тогдашнего афганского эмира Якуб-хана под контроль британского представителя в Кабуле.

Разумеется, внешне все обстоит более чем благопристойно. Ряд российских комментаторов стараются особо подчеркнуть два положения Соглашения – во-первых, к концу 2014 г. страну должны покинуть все американские солдаты, за исключением инструкторов, призванных помогать афганской армии, а также "незначительной" группировки спецназа для "контртеррористических операций" против "Аль-Каиды". Во-вторых, выделяется то обстоятельство, что упомянутые инструкторы и спецназовцы, которые останутся в стране после 2014 г., будут размещаться на афганских военных базах. В качестве примера "доброй воли и уважения к суверенитету Афганистана" приводится закрепленные в Соглашении положения о том, что две наиболее "больные" для администрации Карзая темы – ночные рейды и тюрьма на авиабазе в Баграме передаются под "полный контроль афганской стороны".

Все это – правда, но – далеко не вся правда. Прежде всего, численность инструкторов Соглашением не оговаривается. Кроме того, ни слова не сказано о служащих частных военных компаний и о численности "Корпуса восстановления", под прикрытием которого в случае необходимости можно разместить в Афганистане сколько угодно военнослужащих. Продолжая тему численности инструкторского корпуса не стоит забывать о том, что в него вольются (согласно ранее заключенным соглашениям) еще и британские, и индийские инструктора, что вызывает обоснованные сомнения в искренности заявлений о "незначительных количествах иностранных инструкторов".

С "афганскими военными базами" получается еще более интересно. В соответствии с Соглашением, все активы и имущество, которые находятся в распоряжении американских войск будет оставаться таковым в течение неопределенно длительного периода времени. Таким образом, речь идет лишь о том, что военная инфраструктура, созданная ISAF, передается афганскому правительству во временное пользование, а это, согласитесь, трудно назвать укреплением суверенитета.

Аналогичная история происходит с тюрьмой на Баграмской авиабазе. Дело в том, что уже на протяжении года американская сторона освобождает из этой тюрьмы заключенных, занимающих высокое положение в рядах Талибана и других группировок, в рамках переговоров с афганской вооруженной оппозицией, проходящих в Катаре. Реализацией "программы стратегического освобождения" США преследуют две цели: поддержки в рабочем состоянии каналов связи с вооруженной оппозицией и – укрепление своего влияния в среде исламских экстремистов. Зачем это нужно – чуть позже.

Говоря о "тонкостях" Соглашения комментаторы упускают из виду еще одно его положение, которое начисто перечеркивает разговоры о "возросшей самостоятельности Афганистана" - положение о том, что контроль воздушного пространства страны будут осуществлять американские специалисты и за ними же сохраняется бесконтрольное право осуществлять любые формы воздушного движения по всему Афганистану.

Ну и отдельная тема – финансовая поддержка, которую США и НАТО будут оказывать администрации Карзая и афганским силам национальной безопасности в долгосрочной перспективе. Соглашение предусматривает обязательства США "по поддержке социального и экономического развития Афганистана" на срок 2024 года. Однако, организация такого финансирования не предусматривает конкретных сумм. Предполагается, что каждый год администрация Президента будет запрашивать определенную сумму у Конгресса, а рассчитываться эта сумма будет исходя их конкретных политических реалий Афганистана.

На самом деле подобная схема позволяет США использовать "социально-экономические нужды Афганистана" для финансирования всей внешнеполитической деятельности в Центральной Азии, начиная от реализации программы New Silk Road и заканчивая операциями спецслужб. Представители администрации Карзая этого момента не понимают и намекают, что "афганская сторона хотела бы, чтобы США взяли на себя более конкретные обязательства по оказанию финансовой помощи Афганистану". Их проблема заключается в том, что они искренне считают, что Соглашение разработано под нужды Афганистана. На самом деле, это Соглашение имеет совершенно иную цель – закрепление американских позиций в регионе и использование Афганистана в качестве плацдарма для американской экспансии в Центральной Азии.

Против кого партнерствуем?

Вообще, говоря о Соглашении, и Барак Обама, и бывший посол Афганистана в США Тайеб Джавад высказались с потрясающей откровенностью. Экс-посол прямо заявил о том, что Соглашение свидетельствует о намерениях Америки остаться в его стране и не удержался от грозного намека: "если у кого-то из соседей есть недобрые намерения (в отношении Афганистана – Н.Е.), они будут знать, что США намерены присутствовать здесь и дальше".

Но Обама высказался еще откровеннее: "Мы не собираемся пытаться построить здесь страну по образу и подобию Америки или искоренить последние остатки Талибана, это потребовало бы намного больше лет, намного больше долларов и намного больше американских жизней. Наша задача – уничтожить "Аль-Каеду", и именно к этому мы и движемся".

Анализ истории отношений США с "Аль-Каедой" позволяет любому независимому наблюдателю сделать вывод о том, что речь давно уже не идет об уничтожении этой организации, а об установлении над ней, а значит – над суннитским радикализмом, полного контроля и включения ее в инструментарий внешней политики США. И если "ближневосточная Аль-Каеда" уже работает в нужном для Вашингтона ключе, объявив своими основными противниками Тегеран и Дамаск, то с центральноазиатской, афганской, пакистанской и сянцзян-уйгурской "Аль-Каедами" все еще зыбко и полного контроля достичь не удалось. А между тем, без подчинения себе экстремистов в этих регионах, дальнейшее продвижение США в регион будет затруднено и стратегические цели, шагом к достижению которых является американо-афганское соглашение, останутся нереализованными.

Сводить Соглашение к "урегулированию афганского вопроса" - значит, проявлять близорукость. Соглашение это не является сугубо двусторонним, а несет значительные вызовы другим странам региона. Первыми его последствия ощутят на себе постсоветские государства Центральной Азии, Россия, Пакистан и Иран. А следующим на очереди будет Китай.

Данное утверждение не несет в себе ни грана алармизма. Констатация факта, не более того. Оставив в стороне "китайскую" и "пакистанскую" проблематику, следует несколько подробнее остановиться на вызовах, которые несет Соглашение для Ирана и России.

Разговоры о том, что за время пребывания натовских войск в Афганистане, производство героина там выросло в несколько десятков раз, что сейчас там производится 90% потребляемых в мире опия – давно уже стали общим местом, шикарной темой для журнальных статей, детективных романов и киносценариев. Но за этим информационным мусором легко забывается суть проблемы. В действительности речь идет о новой опиумной войне, которую ведут Соединенные Штаты против остального мира. Афганский опиум стал элементом внешнеполитической стратегии США, более того - он стал инструментом экономики. Это отдельная и огромная тема, поэтому ограничусь цитатой из подлинного документа – отчета влиятельного аналитического Центра США - CIC (Committee on Institutional Cooperation), посвященного стратегии в отношении использования афганского опия: "Опять же, есть возможность направить действия по борьбе с незаконным оборотом наркотиков конкретно против повстанчества путем выборочного осуществления мер, которое фактически не затрагивает коррумпированных властей и лиц, связанных с незаконным оборотом наркотиков и поддерживающим правительство".

Это, по сути, как раз именно то, что представляет собой политика США в отношении оборота наркотиков в Афганистане - обеспечении обогащения от оборота наркотиков нынешней афганской администрации. Стоит ли удивляться тому, что выращивание опийного мака и экстрагирование опия-сырца происходит сегодня на всей территории Афганистана, а в провинциях Нангархар, Хост, Пактия, Гильменд, Кунар, Балх, городах Кундуз и Файзабад создан замкнутый промышленный цикл, включающий в себя выращивание опиумного мака, экстрагирование опия-сырца, его переработку в морфий, основание героина и далее в конечный продукт - героин гидрохлорид его складирование и крупнооптовую реализацию на героиновых рынках пакистанского Читраля и афганского Кандагара. Кстати, в том же Кандагаре вполне официально развернута полноценная банковская сеть кредитования под будущие урожаи опийного мака. А до июля 2011 всем в Кандагаре заправлял глава местного провинциального совета – Ахмад Вали Карзай, сводный брат нынешнего афганского президента.

Но это – частности. Более интересно другое. Большая часть прибыли, получаемой через оборот наркотиков, проходит через американские банки. И из этих средств США частично компенсируют свои расходы на ведение операций в Афганистане и на осуществление экспансии в регионе.

Не вызывает сомнений и другое обстоятельство. По итогам реализации Соглашения произойдет активизация террористического подполья на территории Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана. Только малосведующие люди могут говорить о том, что это подполье "исламистское". На самом деле ядро этого подполья составляют люди, тесно связанные с резидентурами американских и английских спецслужб, работающих на территории Афганистана. Кстати, в этой связи хотел бы заметить, что разговоры о массовой поддержке населением центральноазиатских республик этого подполья, основанные на том, что якобы у афганских узбеков и таджиков общие интересы и общие устремления с их "братьями" по ту сторону границы – это не более чем широко распространенное заблуждение, миф, который искуственно подпитывается извне. Да, они говорят про общую историю и язык, но их интересы и геополитическая ориентация расходятся все дальше. Население Таджикистана тяготеет к России, стремится попасть в интеграционное поле, а помыслы афганских таджиков все больше устремляются на Запад, откуда сейчас идет поток материальной помощи.

В отношении Ирана негативные последствия Соглашения более чем очевидны. Во-первых, используя свое эксклюзивное положение в отношении воздушного пространства, США будут совершенно спокойно и вполне "легитимно" использовать данное обстоятельство для ведения авиа- и радиоэлектронной разведки против Ирана. А во-вторых, поток помощи террористам белуджистанской "Джундаллы" будет увеличен в рамках программ финансирования и поддержки антиправительственных групп на территории Ирана.

Но главное пожалуй в том, что Соглашение как часть программы New Silk Road наносит удар по идее евразийской интеграции в рамках Таможенного Союза и Единого экономического пространства и по планам создания к 1 января 2015 Евразийского экономического союза. Фактически, и Соглашение, и New Silk Road – это эпизоды новой "Большой Игры", борьбы за Центральную Азию, в которой места России уже не будет, а постсоветские республики полностью перейдут в орбиту внешней политики США.

10.05.12 Николай Евсеенко, эксперт,
Специально для Iran.ru