Год в Египте
Как современная туристическая мекка возвращается в средневековье: заметки очевидца

Волею судеб мне довелось оказаться в Египте 24 января прошлого года – аккурат за день до начала революции "Лотоса", и ровно год с болью и разочарованием наблюдать трагикомедию, именуемую революцией.

Казалось, сработала машина времени и немного перестаралась, отправив меня на сотни лет назад.

Вокруг - грязные улицы, тонущие в сизом смоге, разлагающийся на жаре мусор, в котором копошатся облезлые кошки. Полный хаос на дорогах, почерневшие дома с отваливающейся штукатуркой и капающей на голову грязью, сидящие на тротуарах или бегающие среди cтареньких рыдванов нищие, предлагающие неизменные салфетки. Все это вызывают уже не сочувствие, а брезгливость. Молодые женщины молящим взглядом выпрашивают "бакшиш"; наглые "парковщики" присвоили себе право собирать дань с владельцев автомашин - цепляются за бампер до тех пор, пока не получат свои "законные" пять фунтов; покрытые струпьями дети хватают тебя за фалды пиджака с мольбой во взгляде… Все это – современный Каир, еще недавно туристическая мекка, проблемами которого никто уже не занимается.

Невероятна степень скученности народа, назойливы таксисты, мешающие перейти улицу, на которой полностью отсутствуют переходы и не действуют правила дорожного движения. Какофония звуков, запахов, пятикратного пения муэдзинов, криков приветствующих друг друга издалека арабов. И – о чудо – старенькие "Реношки" на дизельном топливе, на которых мне довелось прокатиться когда-то первый раз тридцать лет тому назад, по-прежнему кружащие по улицам города и предлагающие свои услуги немногим иностранцам, решившимся испытать свою судьбу и остаться в столице после свершившейся в январе "революции".

На улицах появилось бессчетное количество женщин, частично, а чаще полностью закрывающих свое лицо платками. Чадрой это одеяние назвать сложно – носят либо хиджаб (это когда лицо еще осталось открытым), либо никаб, оставляющий две узкие прорези для глаз в черной мантии, закрывающей все тело, включая кисти рук.

Дороги небезопасны, полиции почти не видно, либо она ничего не делает - прячется после революции "25 января" от сограждан (так их здесь "любят"). Существует даже предположение, что полицейские мстят за свое фиаско в "день лотоса", в то время как всеми делами заправляет в стране военная хунта во главе с "маршалом" Тантави.

Нескончаемую череду демонстраций на почти легендарном Тахрире, центральной площади Каира, и в других городах и губернаторствах этой несчастной страны сами египтяне метко охарактеризовали "демофилией".

Демонстрации протеста проходят обычно после пятничной молитвы – на площади устремляются десятки тысяч убогих, нищих, просто люмпенов, которыми умело руководят "братья-мусульмане", вырвавшиеся, наконец, на волю. Рядом с маргиналами – молодежь и даже вполне интеллигентного вида люди, старики в лохмотьях, дети, калеки... Скандируют ставшее здесь популярным за год неразберихи, устроенной Высшим советом Вооруженных Сил - ВСВС (а фактически – военной хунтой): "Пади, пади, власть военных". Несут транспаранты с фотографиями убитых, со сценами расстрела коптов, избиения женщин, просто пострадавших от действий спецназа.

Дважды поджигали Каирский национальный музей. Кстати, Заодно сожгли и здание местной "КПСС" - НДП, а также зачем-то Институт Египта, основанный еще Наполеоном - сгорело все, бесценные рукописи в том числе.

Кстати, именно в Каирском музее военные устроили активисткам женских движений, вышедших на демонстрацию 8 марта прошлого года, т.н. "тесты на девственность". Фактически – просто глумились над молодыми девушками, раздевая и рассматривая их. Потом сделали замечательное заявление: "Армия тестов на девственность не проводила. И больше проводить не будет…". В общем, и смех, и грех.

Здесь позволю себе высказать крамольную мысль: никакой революции "25 января" в Египте в общепринятом смысле этого слова не произошло, так как смены формы управления государством¸ что является основным элементом, позволяющим судить о "перевороте", не случилось.

В действительности, весь арабский мир, с замиранием сердца наблюдавший за толпой протестующей молодежи на Тахрире, которая пыталась позиционировать себя как революционеров–либералов, в итоге оказался перед лицом поспешной смены декораций, спровоцированной давно зревшими в египетском обществе протестными настроениями, в основе которых лежали вполне объективные экономико–демографические и социальные факторы. Традиционно для новейшей истории Египта за революционными декорациями встали армейские круги и занявшая выжидательную позицию египетская необуржуазия, успешно взращенная усилиями покойного президента Анвара Садата и культивировавшаяся низложенным Хосни Мубараком.

При этом армия так и не приняла участия в уличных столкновениях, занимая внешне нейтральную позицию, что давалось ей (говорю как очевидец) с большим трудом. Но устраивать кровавую баню, разрушать свой имидж миротворца и защитника нации от "израильского агрессора" военные тогда не стали. Пользуясь авторитетом у населения, армейские круги предпочли оставаться в стороне, заполнив возникший "вакуум в сфере безопасности" и без особого энтузиазма реагируя на попытки "братания", делавшиеся народными массами и выглядевшие скорее как "медвежьи объятия". Полиция, как водится, разбежалась (вспомним наводнение в Новом Орлеане), при этом из тюрем явно с продуманными целями выпустили преступников ("Холодное лето 1953-го"), к режиму чрезвычайного положения добавили комендантский час (который никто не соблюдал), в стране сложилась обстановка полного хаоса

Именно после развала правоохранительной системы в АРЕ возник совершенно новый сюжет для "постреволюционного" периода – толпы египтян напали на здания аппарата Государственной безопасности в Каире, Александрии и других крупных городах страны.

Беспорядки привели к пожарам, в результате которых сгорела часть важной документации. В штурме центрального офиса Госбезопасности в Каире в марте прошлого года приняли участие около 3 тыс. манифестантов, которые захватили здание и изъяли оттуда секретные материалы. В нападении на штаб–квартиру Госбезопасности в Александрии участвовали около 1,5 тыc.человек, часть нападавших прорвалась во внутренние помещения, также устроив там пожары.

Местная пресса отмечала, что с момента свержения режима Мубарака в стране многократно возрос уровень преступности, неопределенности и нестабильности.

Что касается "Братьев–мусульман", их Ассоциация (АБМ) приняла самое минимальное участие в событиях 25 января 2011 года, однако плодами поспешила воспользоваться (и небезуспешно) в полной мере. Быстро создала собственную партию "Свобода и справедливость", резко увеличила свою политическая активность. Из тюрем вышли многие активисты организации, среди которых – блестящий оратор (довелось побывать на его выступлении), искусный политикан и умелый демагог с колоссальной энергетикой, второй человек в Ассоциации – Хейрат Аль-Шатер, "инженер Шатер", просидевшие многие годы в тюрьме и умудрившийся при этом преумножить свое состояние, управляя финансами АБМ. Его выступления собирают десятки тысячи, лейтмотив один: только АБМ может дать стране социальную справедливость, только религия, принесенная на землю пророком Мухаммедом, обеспечит всем гарантии равных прав и свободы, ибо "ислам – это решение", - заявляет "инженер".

Объединить под своими "знаменами" египтян АБМ смогла благодаря блестящей организации. А еще - успешной благотворительной деятельности, оказывавшейся в критические моменты куда эффективней действий государственной машины. Теперь АБМ позволяет себе требовать отставки правительства, военной хунты, смены руководителей государственных органов, получения приоритета при формировании Конституционной палаты и даже влиять на процесс переговоров с МВФ о получении нового займа, который сегодня необходим Египту как воздух.

Но особой последовательностью и логикой, увы, действия "братьев" не отличаются. Декларировавший "в начале пути" отсутствие у Ассоциации намерений "брать власть в свои руки" верховный наставник АБМ сменил сегодня тональность на ультимативные требования и угрозы, обращенные к военным, парламенту, политикам-либералам.

Выдвигаются требования, сопровождаемые безапелляционными заявлениями, которые мгновенно опровергаются, чтобы повторяться вновь и вновь в новых ракурсах, где нет–нет, да и проскакивает желание исламистов взять все в свои руки. Апогей – идея салафитов (наиболее радикальные исламисты) ввести в стране "халяльный туризм", т.е. никаких спиртных напитков (пусть пьют у себя дома, в Европе!). Женщинам будет запрещено купаться в бикини и – отдельно от мужчин! После этих заявлений многие фирмы отказываются работать с местными операторами, гостиницы пустуют. Араб, облаченный в белую галабийю, похожую на саван, так и заявил мне: "Скоро всех так оденем! Мы всему миру покажем: что такое халифат. Аллах Акбар!" – и показал кулак невидимому врагу. А что будет, если "братья" окажутся у власти – подумать страшно (посмотрите фильмы "Фитна" или "Имам" - трейлер есть в Интернете).

Продолжает свою "протестную" активность и молодежь – регулярно в Интернете публикуется заявление о намерении организовать в Каире очередной "марш миллионов". В указанный день военным властям напоминают о необходимости выполнять требования, ранее выдвинутые политическими движениями: передать власть гражданскому правительству, прекратить преследование инакомыслящих, отменить практику военно-полевых судов для гражданских лиц и т.д. и т.п..

Мне довелось принять участие во встрече с представителями этих движений сразу после событий зимы 2011 года. И услышанное, а также увиденное, скажу откровенно, вызвало серьезное разочарование.

Как выяснилось, у движений не только отсутствует четко выраженная программа действий, но нет даже намерения разработать что–то вроде "дорожный карты". Принимаемые "энтузиастами с Тахрира" решения носят сугубо импульсивный характер, причем из своей среды никто не намерен выдвигаться в качестве лидера (так как это "противоречит целям движения"), либо предлагать конкретные кандидатуры на парламентских и президентских выборах. Поддержка, как заявила "боевая" молодежь, будет оказываться ими тем или иным кандидатам в зависимости от степени соответствия целям движения (которые в долгосрочной перспективе отсутствуют) принимаемых госаппаратом решений и реализуемых мер. Принципиальным соображением, озвученным представителями этой группы, стало заявление о том, что они видят себя в качестве "силы давления" (наподобие "зеленых"), которая практически ни за что не будет нести ответственности, а действовать исключительно в соответствии со своими симпатиями и антипатиями. Позиция, как показала действительность, несущая в себе серьезный дестабилизирующий потенциал - процесс выдвижения все новых требований принял в дальнейшем перманентный характер, вызывая раздражение практически у всех сил и даже у "египетской улицы". Главное, к чему надо стремиться на нынешнем этапе, сообщили "гении Интернета и Твиттера" – это "обретение самосознания массами", что уже тогда напомнило о "первомайских лозунгах", не имеющих никакого практического смысла.

Интерес представляет другое их соображение: "время безраздельного контроля над массами прошло", и Египет являет собой пример для всех народов Арабского Востока (и не только), где перемены являются всего лишь вопросом времени.

И здесь вся сложность заключается в возможностях контроля над действиями молодых энтузиастов-революционеров, справедливо относящих себя к "поколению Интернета" и грамотно пользующихся всеми преимуществами информационных технологий (включая мобильную связь, Facebook и т.д.). При этом всех несогласных с их подходами, выступающих с другими лозунгами, а также обыкновенных преступников, руки у которых оказались развязанными в результате так называемой "революции 25-го января", они относят к "контрреволюционным силам".

…Едем в Шубру Эль-Хейму – район, где живут христиане. Именно оттуда в августе прошлого года началась мирная демонстрация христиан Египта, требовавших равных прав с остальным населением страны. Армия ответила жестко, вела огонь на поражение и давила протестующих бронетранспортерами. В результате погибло 27 человек (среди которых трое военных), ранено более трехсот. Страна оказалась на грани спровоцированной военными гражданской войны, носящей межрелигиозный характер.

"Разбор полетов" состоялся на следующий день. И здесь вновь свое лицо показали государственные телеканалы (частным станциям просто заткнули рот): дикторы призвали мусульман... защитить военных от коптов! Оказывается, военные не стреляли в демонстрантов (у них просто не было оружия), а выстрелы звучали со стороны манифестантов, давил и расстреливал которых неизвестно кто (показ интервью одного из военнослужащих, хвастливо заявлявшего, что он лично "уложил троих", потом запретят).

Неловкие и неумелые действия военных вызывают здесь все большее раздражение, но, вместе с тем, надо признать, что за прошедший год армейские чины столкнулись с огромным количеством проблем, оказавшись в весьма непростом положении: с одной стороны – исламисты, с другой – революционеры, с третьей - мировое сообщество, внимательно отслеживающее и комментирующее каждый их шаг.

А тем временем у рядового египтянина растет ощущение безвластия в стране и грядущего хаоса, ширятся опасения неконтролируемого развития событий. Все говорят о росте внутриполитической напряженности в АРЕ, вызванной охватившей страну новой волной протестных манифестаций, в которых принимают участие полиция и салафиты, христиане и мусульмане, госслужащие и бизнесмены. "Братья-мусульмане" все-таки попытались выдвинуть "инженера Шатера" в качестве кандидата на пост президента, но его умело сняли с "гонки" военные - и тут же, как "чертик из коробочки", на сцене появился запасной игрок. Своего претендента выдвинули и не очень ладящие с АБМ салафиты. Последовавшая дисквалификация их кандидата (под предлогом, что его мать, якобы, гражданка США), вызвала волны столкновений у здания Минобороны, начавшиеся в конце апреля и продлившиеся в мае. Погибло более десятка протестовавших у здания Минобороны, полиция вновь применила силу. Ответ был неожиданным для всех, включая военных: политические силы объявили бойкот ВСВС, отказавшись вести с ним переговоры, и прекратили свою предвыборную кампанию.

Сегодня, к сожалению, очень немногие политики трезво оценивают масштабы ущерба, нанесенного за год экономике и международному имиджу Египта.

Какими будут последствия нарастающего экономического кризиса, обостряющегося межконфессионального конфликта (за год из страны бежало 100 тысяч коптов), растущей волны "исламизации"? "Модернизационные процессы", о которых постоянно трубила египетская пресса как о неотъемлемом атрибуте "революции", так и остались уделом публицистов и либеральных экономистов-рыночников, рассуждавших о необходимости создания новой экономической и политической систем, и не имевших при этом никаких рычагов влияния на процессы принятия решений военными руководителями государства. В итоге к президентским выборам, назначенным на 24 мая, страна подходит в условиях многогранного кризиса, выход из которого займет не один год, и совсем не очевидно, что все происходящее сегодня в новом Египте выльется в так вожделенную новую демократию.

Специально для Столетия
Владимир Дергачев
16.05.2012