Барнаул глазами шпиона

Написать женский роман Наталью Волкову – библиотекаря по образованию и продавца книг по роду деятельности – подвигло возмутительное наблюдение: мы живем в Алтайском крае и ничего не знаем о нем!

Работая над своим произведением, она все больше убеждалась, что истории нашего края посвящено невероятно мало литературы, а историки довольствуются чужим мнением и зачастую не проявляют никакого интереса к первоисточникам.

Это привело ее к переводам книг английского путешественника Томаса Уитлама Аткинсона и воспоминаний его супруги Люси, посетивших Алтай в середине XIX века.

Накануне юбилея Алтайского края это может быть особенно интересно.

До 1930 года здесь ничего не было?!

– Что за книги вы переводили и с чего вдруг за это взялись?

– Книги Аткинсона "Восточная и Западная Сибирь" и "Путешествия в областях верхнего и нижнего Амура", воспоминания его жены Люси "Татарские степи и их жители". Они оба были на Алтае в 1848-1853 гг. Но Томас и раньше приезжал.

Еще когда я работала в библиотеке, оформляя выставку или готовя какое-то мероприятие по истории Алтая, сталкивалась с проблемой – литературы-то нет, материалов нет, не из чего выбирать. Пусто!

Сначала у нас была маленькая книжечка затрепанная по истории Алтая. И все. Она была издана еще в начале 60-х гг. Потом какие-то еще книжечки появились, но они были на специалистов рассчитаны: на архитекторов, историков – массовый читатель это не читает и не будет никогда читать, потому что это скучно, неинтересно.

– То есть вами двигали интерес к истории Алтая и желание популяризировать ее?

– Даже не столько это, сколько возмущение, что мы живем в Алтайском крае и ничего не знаем о нем!

Года четыре назад – а я работаю в книжном магазине, и к нам часто заходят иностранные туристы – заходит молодой человек, судя по разговору, немец, а с ним две молодые девушки. Он почти не говорит по-русски, но, судя по обрывочным фразам, ему интересно место, куда он приехал.

Эти две девушки "гиды", – такие… вертихвостки, можно сказать, с позиции старой бабушки (смеется) – пытаются ему что-то рассказать. У них заходит спор о том, в каком году у нас Барнаул "родился". И одна заявляет: "По-моему, в 1830-м", вторая говорит: "Ты чо, дура? 1930-м!". И они ему уверенно говорят: в 1930-м году.

Он им не поверил – может быть, что-то читал до этого, встречал какие-то книжки или фотографии… А тут, судя по их беседе, у нас до 1930 года ничего не было на Алтае, и "в 1930-м году, после войны привезли заводы и у нас тогда город образовался". То есть знания у нас вот такие…

Художник-разведчик?

– Но какая связь с переводами?

– Я занялась не то чтобы переводами, сначала стала собирать материалы всякие по истории Алтая, но больше всего меня интересовало все, что касалось XIX в. Потому что у меня была мысль написать что-то вроде женского романа, как пишут в Англии, Франции, те же русские авторы, скрывающиеся под иностранными псевдонимами, – что-то такое… популярное. Чтобы хотя бы через это донести до людей, что здесь что-то было и до 1930 года! Кинулась – нет ничего. Даже с научной точки зрения.

Вот я нашла в нашем краеведческом музее в журнале статью "Англоязычные путешественники на русском Алтае". Оказалось, что в основном-то произведения их не переведены.

Нет у нас интереса к тому, как нас воспринимали со стороны…

– И как же нас принимали со стороны?

– Очень хорошо! Тот же Томас Аткинсон и Люси, его жена. Конечно, они были в гостях только в высшем кругу, среди горных инженеров.

Им очень понравилось, что люди образованные, воспитанные, свободное время проводят очень весело – ходят друг к другу в гости, развлекают друг друга театральными представлениями, музыкой интересуются.

Принимали их очень хорошо – горный ревизор частных золотых промыслов Строльман, Лука Александрович Соколовский – горный начальник (Лука Александрович Соколовский, известный горный специалист, администратор, генерал-лейтенант; в 1843–1852 гг. – горный начальник Алтайских заводов и директор Колыванской шлифовальной фабрики, – прим. авт.).

Вращались в высшем кругу, хотя Люси – бывшая гувернантка, а Томас – человек, как тогда бы сказали, "без роду, без племени". Он бывший каменщик, своим умом, своим трудом стал архитектором, церковь построил в Англии, потом решил отправиться попутешествовать по Алтаю.

Но, я думаю, что он не просто пожелал здесь рисунки сделать… В то время дело шло к Крымской войне. Может, у него была мысль собрать информацию о восточных путях-дорогах, потому что сначала, когда он приехал в 1846 году, его почему-то потянуло в Киргизские степи.

А там как раз Кенесары Касымов (казахский султан, с 1841 года – самопровозглашенный хан всех трех жузов в Казахстане, лидер реакционного феодально-монархического движения, добивался восстановления ликвидированной царским правительством России ханской власти, внук хана Абылая, – прим авт.) десять лет кровь портил Омскому генерал-губернатору Западной Сибири Горчакову. Он все никак не мог отловить Кенесары Касымова.

Сейчас казахи называют его героем, а тогда он считался разбойником. И как раз в 1846 году наши Касымова оттеснили, наконец, на юг, и там киргизским племенам не понравилось, что он у них отнимает скот, они его в бою победили и обезглавили.

Когда Кенесары Касымов был к югу оттеснен, Аткинсон попытался туда к нему добраться. Возможно. Потому что это все – домыслы, конечно.

На Кавказе у нас в это время тоже война шла, с горцами, с Шамилем, и там тоже активно действовали англичане – снабжали его оружием, советами помогали. Может, и Аткинсон думал, что он такой умный, поедет туда и им поможет. Мало ли…

Тем более в казахских источниках – я читала в Интернете – Аткинсона шпионом откровенно считают, более того, убийцей называют. Не знаю, насколько достоверно это – автор – не историк… И, судя по тому, как Аткинсон жил у нас, он не убийца. Шпион – возможно.

Потому что после Алтая он отправился в Иркутск и дальше. Наши двинулись за Амур – и он поехал за Амур, и книжку написал про то, как побывал там. Видимо, его интересовало продвижение русских войск к восточным границам…

Особый интерес к рудникам...

– Какие он делал интересные наблюдения?

– У него много интересных наблюдений. Особенно его, почему-то, – ведь он художник, каменщик – интересует горное производство: сколько выплавлено серебра, сколько – золота.

Его интересует даже то, в каких слитках отправляют золото на Монетный двор. Он даже делает замечание, что "шесть караванов уходит из Барнаула с серебром и золотом с маленькой охраной солдат".

Описывая наш завод в XIX главе книжки "Восточная и Западная Сибирь", говорит, что в Барнауле ведутся большие работы по производству серебра, что тысяча тонн его уходит с Алтая ежегодно на Монетный двор, и из этого серебра еще извлекается золото, что серебро на Алтае дороговатое по сравнению с другим миром.

И еще он написал, что рудники (приисков он не касался, про них Люси писала) серебряные Алтая очень богатые – самыми богатыми в мире они считались до тех пор, пока Калифорния и Австралия не сбили эту планку… Также "между делом" он написал, что в Барнауле гарнизон 800-900 человек…

- Если суммировать описания Томаса, каким ему представлялся Барнаул?

- Про Барнаул он написал, что этот город довольно неприятный – зимой ему очень не понравились бураны, поскольку это страшно и опасно. Он пишет, что не раз в буран попадал и еле живой из него вырывался.

Летом город (его внешний облик) тоже не понравился – на улицах глубокий песок и в пыльные бури весьма неприятно. Но люди ему понравились.

Я думаю, что они, конечно, старались ему показаться с лучшей стороны, ведь неизвестно что это за человек, откуда, подозревали его (вероятно) в шпионских наклонностях. Перовский, с Оренбургской линии (Василий Алексеевич Перовский – оренбургский военный губернатор в 1833-1842 гг., оренбургский и самарский генерал-губернатор в 1851-1857 гг., - прим. авт.), прямо писал, что англичане ходят со шпионскими намерениями через Оренбург.

Я думаю, что и Горчаков (Горчаков Петр Дмитриевич - генерал-губернатор Западной Сибири, - прим. авт.) – не дурак был, и наше руководство это имело в виду. Когда Аткинсон собрался на Телецкое озеро, Соколовский поехал с ним.

- То есть наши его караулили?

- Естественно! Но потом они его, правда, отпустили на Телецкое одного и в киргизские степи он уехал один. Но его всегда при этом сопровождали казаки – то есть все равно "глаза и уши" рядом были. Житейские наблюдения Люси

- А воспоминания Люси сильно отличались?

- Люси на все смотрела с житейской точки зрения: как устроен дом, быт. Она выяснила, что в Барнауле, оказывается, у каждой леди имеется своя кладовка – "магазин", как она ее называет. В ней запасы бакалеи, галантереи, пр. – все в больших количествах.

Почему? Хотя в Барнауле все можно купить, это дорого – пока купцы довезут, какой фрахт! И поэтому барнаульцы снаряжали аптекаря, когда он ехал в Ирбит на ярмарку закупать лекарства, инструменты и прочие товары для казенных магазинов, госпиталя, аптеки, естественно, и для себя.

Потом в аптеке можно было купить помаду, духи и пр. Люси пишет, что как только аптекарь в феврале собирался ехать, все начальство города бежало к нему со списком покупок и деньгами.

Возвращался аптекарь с огромным караваном из нескольких десятков телег! Поэтому у каждой дамы была кладовка с большим запасом разных товаров. Также Люси описывает, как люди время проводили. Например, однажды ее пригласили с маленьким сыном на новогодний карнавал.

Сначала она решила, что ребенок еще слишком мал для этого, но потом подумала: чего это я лишаю себя праздника? Надо туда отправиться! Раз праздник детский, то с ребенком. И вот за два дня она шьет ему костюм киргиза – поскольку до этого бывала в киргизских степях и видела, как там люди одеваются.

Люси описывает, как одели на сына красные китайские чембары, полосатый бухарский халат, муж сделал красную киргизскую шапку, а она украсила ее разными китайскими бусинками, перышкам и пр.; повязали на малыша шарф, заткнули ему за пояс кнут, спички, и в таком виде привезли на новогодний праздник.

Когда он вошел в комнату, все страшно завопили – дети решили, что это механическая кукла, мадам Соколовская вдруг схватила ребенка, поставила его на стол, где господа в карты играли – смотрите, какая прелесть! В таком духе Люси делает описания, ей все очень понравилось здесь.

– Где можно почитать ваши переводы?

– На моем сайте: natti-volkova.narod.ru, можно на proza.ru (набрать "Волкова Наталья", цифра 5). Ищите и читайте сами!

– Главное наблюдение ваших исторических поисков?

– Если хочется человеку что-то конкретно узнать, лучше искать самому! Вот на Аткинсона ссылок масса, а текстов его нигде нет. Вместе с Аткинсоном я искала тексты Владимира Соколовского – сына губернатора томской губернии где-то во времена Петра Кузьмича Фролова он жил здесь (может, и родился здесь – я еще в это не вникала подробно).

Наши все историки, литераторы и театралы ссылаются на него, говоря, что было у нас такое общество – все занимались театром, музыкой. Хорошо.

Но есть конкретно это у Владимира Соколовского? Они его вообще читали?

Я долго искала и нашла-таки книгу Соколовского – в вологодской научной библиотеке. Оказалось, что даже название его книги переврали. Пишут "Двое и одна или Любовь поэта". А книга называется "Одна и две или Любовь поэта".

– Вот вы прочитали и что, не было в Барнауле никакого такого общества? Или в чем подвох?

– Нашла подвох, не сильно большой. Дело в том, что он если и писал про Барнаул, то походя, коротенько. Его герой путешествует по Сибири и в основном живет в Томске, и больше пишет про Томское общество.

Затем отправляется в Барнаул, и Соколовский пишет: "в Барнауле было общество лучшее по всей Сибири, молодые люди не зря посвящали свой досуг музыке и те

атру". И все! Больше нет ничего.

Дальше речь о другом. Два слова! Зато все ссылаются и перевирают название. Так что если вам что-то интересно, ищите и читайте сами!

Досье

Наталья Волкова родилась в Барнауле, окончила Алтайское культурно-просветительное училище, Алтайский институт культуры (сейчас – АлтГАКИ) по специальности библиотекарь-библиограф. Увлекается историей Алтая.

Справка

Томас Уитлам Аткинсон родился 6 марта 1799 в городе Йоркшире, рано потерял родителей.

Сначала был простым каменщиком в графстве Кент, но, выучившись рисовать, издал в 1831 году сборник образцов готического орнамента. Изучив архитектуру, построил церковь в Манчестере.

В 1844 году предпринял путешествие через Урал к Алтаю; в 1845 году через Киргизские степи он достиг подножия Алатау, а в 1849-52, через Кобдо и Уляссутай, по дорогам, которых до сих пор не коснулась еще нога европейца, он проник в глубь Монголии, в аул султана Сабека.

В путешествиях его сопровождала супруга Люси. Свои путешествия Аткинсон описал в иллюстрированных сочинениях "Восточная и Западная Сибирь" (Лондон, 1858, с посвящением императору Александру II) и "Путешествия в областях верхнего и нижнего Амура" (Лондон - Нью-Йорк, 1860).

Позднее Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский поставил под сомнение ряд его утверждений. Скончался 13 августа 1861 года в Нижнем Уолмере, в графстве Кенте. Врезка В Барнауле было общество лучшее по всей Сибири!

Татьяна ФУРС

16 мая 12 (12:20)

Статья из номера: "АиФ-Алтай"№20