Автоматы Калашникова по-прежнему самый ходовой вид оружия на Ближнем Востоке.

Арабская весна 2011 года продемонстрировала, что непомерный рост военных расходов в условиях финансово-экономического кризиса – непосильное бремя для бюджетов большинства стран Ближнего и Среднего Востока.

Вместо того, чтобы создавать рабочие места, решать жилищную проблему, развивать национальные экономики, системы образования и здравоохранения, руководители арабских стран предпочли сохранить ничем не оправданный курс на дальнейшую милитаризацию своих государств. Выкачанные таким образом миллиарды долларов из госбюджетов, даже таких внешне благополучных стран, как Тунис, Алжир, Марокко, Ливия, Египет, Бахрейн, Султанат Оман, Ирак и Сирия, заметно ухудшили материальное положение большинства населения этих стран и привели к резкой радикализации их обществ.

Еще более сложной оказалась ситуация в бедных своими недрами странах региона: Йемене, Иордании, Судане. Невозможность сменить диктаторские режимы демократическим путем, высокий уровень коррупции властей всех уровней лишь усугубили ситуацию в регионе – и "арабская улица" забурлила. Во главе протестных выступлений оказались исламистские политические группировки и партии типа египетских "Братьев-мусульман".

БЕЗ КОНТРОЛЯ И СТРАТЕГИИ

Что же подталкивало власти большинства арабских стран к самоубийственной политике – дальнейшей милитаризации государств и гонки вооружений в ущерб развитию экономик и социальной сферы? Этому способствовали внутренние и внешние причины.

В условиях неразвитости демократических институтов и гражданских обществ армии арабских стран традиционно были опорами правящих режимов и гарантировали видимую стабильность государств. Вооруженные силы до последнего времени оставались наиболее сплоченной и надежной политической силой на Ближнем и Среднем Востоке и в кризисных ситуациях выступали в роли арбитров или даже брали на себя бразды правления государствами (военные хунты, советы национального спасения). Даже мировой финансовый кризис не смог внести существенных корректив в приоритетное развитие национальных армий арабских стран. По инерции значительные бюджетные средства продолжали выделяться на военные статьи расходов в ущерб решению давно назревших социально-экономических задач.

К числу внешних факторов, способствовавших ускоренной милитаризации стран региона, можно отнести искусственное раздувание администрацией США угрозы иранской шиитской экспансии и военных приготовлений Тегерана, в частности его ракетно-ядерных программ. Спровоцировав страны Персидского залива на новую многомиллиардную гонку вооружений (по оценкам, 40–60 млрд. долл. США), продолжая кредитовать перевооружение своих стратегических партнеров – Израиля и Египта (по 2 млрд. долл. в год каждой из этих стран), США тем самым подтолкнули и другие страны региона к новому витку гонки вооружений. Безусловно, американские "оружейные бароны" пролоббировали соответствующие решения Конгресса США. Практически все арабские страны начали интенсивно закупать оружие и боевую технику. Те режимы, которые не в ладах с Западом (Ливия, Алжир, Сирия), обратились за военной помощью к своим традиционным партнерам в лице России, других стран СНГ, Китая. Однако большая часть контрактов с Россией оказалась лишь "протоколами о намерениях" и нереализованными по известным причинам.

К сожалению, некоторым нашим политикам не хватило на этот раз политической мудрости, и они, вместо того чтобы просчитать все политические и экономические риски и выступить с новыми инициативами по демилитаризации региона Персидского залива, Ближнего и Среднего Востока, Средиземного моря, решили посоревноваться с США и "занять свою нишу" в этой беспрецедентной по масштабам новой гонке вооружений. Один из российских вице-премьеров с особой гордостью заявлял о подписании с Алжиром соглашений на военные поставки из России на сумму в 5 млрд. долл.

НАШ ОПК НЕ УДОВЛЕТВОРЯЕТ АППЕТИТ АРАБСКИХ ШЕЙХОВ

Удовлетворялись аналогичные просьбы со стороны Ливии, Сирии, Иордании, велись переговоры с Саудовской Аравией, Кувейтом, ОАЭ, другими странами Персидского залива. Правда, вскоре выяснилось: наши возможности уже не те, что были во времена СССР, и первая же партия боевых самолетов, поставленных в Алжир, была забракована по причине неисправных двигателей, что значительно сократило общий объем российских военных контрактов.

Тем не менее российские заинтересованные ведомства упорно пытались и дальше продвигать свою военную продукцию на Ближний и Средний Восток, нисколько не задумываясь, с кем же собираются воевать наши арабские партнеры, зачем им эти новые горы оружия, как это отразится на бюджетах стран-потребителей, не спровоцирует ли такая политика народных возмущений, в чьих руках окажется российское оружие после возможных смен режимов, не вернется ли оно бумерангом на Северный Кавказ или в другие горячие точки? Да и материальная выгода для бюджета России была весьма сомнительна, так как уже не раз приходилось списывать "неотдаваемые" кредиты и долги под военно-техническое сотрудничество (Ангола, Мозамбик, Эфиопия, Танзания, Уганда, Алжир, Ливия и другие государства).

Похоже, что российские торговцы оружием, так же как и их западные партнеры, при заключении подобных сделок преследовали только свои узковедомственные и корыстные интересы. А стратегическое прогнозирование, должный контроль со стороны государств и международных организаций за торговлей оружием, к сожалению, до сих пор не налажены. И хотя на Ближнем и Среднем Востоке, как нигде в мире, становится все более очевидно, что игра с огнем не только аморальна и безнравственна, но и чревата далеко идущими негативными последствиями для глобальной международной безопасности, спираль гонки вооружений продолжает энергично раскручиваться. Неужели мировому сообществу недостаточно примеров Сомали, КНДР, Пакистана, Афганистана, где современное оружие и даже ядерные технологии попадают в руки неконтролируемых вооруженных группировок или диктаторских режимов?

В качестве свежего примера продолжающейся ничем не оправданной милитаризации стран региона можно привести следующий. Ирак до 2013 года планирует закупить в США оружия и боевой техники на 13 млрд. долл. и аналогичную сумму израсходует на закупки оружия позднее, сообщает выходящая в Багдаде газета "Аль-Иттихад" со ссылкой на представителя Министерства обороны страны Мухаммеда аль-Аскяри. Якобы Ирак уже заключил контракт с США на сумму, превышающую 13 млрд. долл. На эти деньги к 2013 году будут закуплены самолеты и вертолеты, танки и другая бронетехника, боевые корабли и ракеты. Они поступят на вооружение силовых структур по линиям министерств обороны и внутренних дел Ирака. В последующем, по словам представителя Минобороны, Ираку потребуется аналогичная сумма для приобретения дополнительных вооружений. Общая сумма планируемых расходов Ирака на военные нужды в ближайшие несколько лет составит свыше 32 млрд. долл. США. Якобы личный состав министерств обороны и внутренних дел уже учится владеть новой американской техникой.

ПУШКИ ВМЕСТО ХЛЕБА

Можно себе представить, как разрушенная длительной войной и террористическими атаками страна вместо восстановления своих инфраструктуры, экономики, сельского хозяйства, систем здравоохранения и образования, решения насущных социальных задач тратит десятки миллиардов долларов на военные нужды. Опять возникает вопрос, а с кем же собирается воевать новый демократический Ирак, у которого по идее нет внешних врагов? Багдад установил нормальные взаимовыгодные добрососедские отношения со всеми сопредельными государствами – Сирией, Турцией, Ираном, странами Персидского залива. Для охраны своих границ и поддержания внутренней безопасности явно не требуется таких массированных поставок тяжелых вооружений. Похоже на то, что новые иракские власти идут на поводу у своих американских партнеров и вооружаются не для защиты своего народа, а в геополитических интересах администрации США.

Примерно так же планируется расходовать сверхдоходы от добычи нефти государств Персидского залива. Как известно, под давлением Вашингтона страны ЕС приняли пакет дополнительных односторонних ограничительных санкций против Ирана. В частности, страны Евросоюза с 1 июля 2012 года намерены прекратить импорт иранской нефти, что составляет примерно 20–25% потребностей европейских государств. Саудовская Аравия и ее партнеры по Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) взяли на себя обязательства увеличить объемы добычи нефти и компенсировать странам ЕС потери от прекращения сделок в этой сфере с Ираном. Администрация США, раздувая якобы все растущую угрозу Ирана для стран региона, в частности для арабских стран Персидского залива, инициирует все новые закупки Саудовской Аравией и ее соседями современных американских вооружений, как уже упоминалось выше, на десятки миллиардов долларов. Одновременно Вашингтон наращивает и свое прямое военное присутствие в регионе, усиливает группировки ВМС и ВВС, создает сухопутные и морские базы на прилегающей территории Персидского залива – в Бахрейне, Саудовской Аравии, Кувейте и других странах.

Таким образом, из стран региона создается как бы "пояс безопасности" с целью защиты стратегического партнера США в регионе – Израиля и дальнейшей международной изоляции Ирана. При этом налицо предпосылки для дальнейшей дестабилизации ситуации в регионе за счет нарастания угрозы нового регионального вооруженного конфликта, в который могут быть втянуты, с одной стороны, Иран, Сирия, а с другой – Израиль, Турция, страны Персидского залива и Ирак. Похоже на то, что Вашингтон явно не учитывает возможных негативных последствий как внешнего, так и внутреннего характера от нового витка гонки вооружений и милитаризации этого стратегически важного для мировой политики и экономики региона. Арабская весна может не ограничиться сменой режимов в уже известных странах, а перекинуться и дальше, на традиционных союзников и партнеров США – арабские монархии. Любой новый вооруженный конфликт в регионе непредсказуем по своим последствиям и может лишь усугубить мировой финансово-экономический кризис.

Станислав Михайлович Иванов - ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук, кандидат исторических наук.

25.05.2012 |