О ситуации вокруг Ирана

Очередной раунд в Багдаде продемонстрировал, что переговоры по иранской ядерной программе вновь зашли в тупик. Такое положение дел вынуждает ряд экспертов делать выводы о скором наступлении "часа Х", под которым подразумевается нанесение превентивного удара по ядерным объектам в Иране. Рискнем не разделить эту точку зрения. По крайней мере, относительно США, все заявления которых в настоящее время необходимо рассматривать исключительно в "увязке" с началом активной фазы предвыборной президентской кампании. Да и действия Белого Дома больше напоминают сейчас подготовку к началу "долговременной осады" Ирана, нежели чем к осуществлению блицкрига.

Под предлогом борьбы с джихадистами в Йемене американские переговорщики в лице директора ФБР Р.Мюллера в конце апреля с.г. фактически "вырвали" у нового йеменского президента М.Хади согласие на размещение в стране американского спецназа, а также задействования ряда баз для проведения радиоэлектронной разведки и обслуживания беспилотников. Естественно, что во главу угла ставился вопрос о борьбе против радикалов, которые воюют сейчас с правительственными войсками в Абъяне, но и иранский фактор также обсуждался. Вашингтон серьезно беспокоит усиление иранского влияния в Йемене, которое рассматривается, прежде всего, как попытка Тегерана создать на юге Аравийского полуострова как максимум - подконтрольную ему зону с лояльным правительством; или как минимум - перманентный очаг нестабильности. Именно этим моментом, а никак не активностью джихадистов, объясняется дислокация на острове Сокотра 300 американских военнослужащих из сил специального назначения.

Заметим, что спецназ разместился на йеменской территории и по еще одной причине – просьбе правителей Абу Даби Халифы Бен Нахаяна и Дубая Мохаммеда Аль-Мактума. Помимо этого в рамках секретных консультаций последних с директором ЦРУ США Д.Петрэусом в прошлом месяце были достигнуты договоренности о кратном увеличении резидентуры американской разведки в ОАЭ и усилении подразделения радиоразведки в ее составе. Эмиры потребовали этого взамен на услугу по сведению до минимума обслуживания счетов иранских фирм и государственных учреждений в банках этих двух ключевых эмиратов. Одновременно был издан запрет на обслуживание операций по продаже и закупке иранской нефти даже с использованием эмиратовской драхмы в качестве средства платежа. Как следствие таких "недружественных акций" со стороны Тегерана последовал ответ в виде неожиданного визита иранского президента М. Ахмадинежада на спорный с ОАЭ остров Абу Муса. Это очень серьезно встревожило руководителей ОАЭ, которые потребовали у американских партнеров "симметричных мер" гарантии их безопасности.

Экономический фактор наряду с форматом "тайных операций" для давления на Тегеран остается в рамках приоритетов Белого Дома. Речи о прямом военном вмешательстве не идет, как бы многозначительно сейчас и не намекали на это представители администрации. Вашингтон будет определяться после окончания президентской кампании и по итогам ужесточения экономических санкций. Они должны заработать в полную силу только в июле с.г., когда санкции официально вступят в силу. А пока основной оператор на иранском рынке углеводородов британско-швейцарская VITOL продолжает отгружать нефть. Только за март с.г. эти объемы составили 126 000 баррелей. В случае окончания этих закупок фактически останавливается и нефтеперерабатывающий завод в Фуджейре (ОАЭ), который "заточен" исключительно под иранскую нефть. Как полагает ряд экспертов, указанные операции будут продолжаться по несколько видоизмененной схеме и после наступления "часа Х". Национальная иранская нефтяная компания станет продавать нефть азиатским трейдерам, которые в свою очередь уже заключили фьючерсные контракты с потребителями в Испании, Греции и Италии. Таким образом, скорее всего после очень короткого промежутка времени нефтедоллары вновь начнут поступать в Тегеран. При этом отметим, что санкции, особенно в банковском секторе, серьезно осложнили жизнь иранскому руководству. С начала года в стране ощущается большой дефицит наличной валюты, а это в свою очередь препятствует не только осуществлению ядерной программы и строительства инфраструктурных проектов, но и поддержку лояльных Тегерану движений и групп в арабских странах. Их финансирование шло в подавляющей части через эмиратовские банки, которые сейчас под давлением американских советников из Офиса по противодействию терроризму и финансовой разведки Министерства торговли начинают блокировать переводы "подозрительных" компаний и фондов. В этой связи на первое место в иранской стратегии начинает занимать иракское правительство, которое все активнее начинает задействовать собственные финансовые институты для обслуживания иранских интересов.

Тегеран безусловно понимает, что "кольцо" вокруг него постепенно сжимается. Это и режим экономических санкций, который уже начинает все сильнее и сильнее влиять на политику Ирана в мусульманском мире, и постоянная угроза нанесения превентивного воздушного удара, и события в Сирии, от развязки которых напрямую зависит общий исход глобального суннито-шиитского противостояния, и т.д. В этой связи Тегеран начинает реализовывать свой план создания перманентных очагов напряженности в ключевых точках Ближнего Востока, особенно в "мягком подбрюшье" своих ярых антагонистов – саудовцев.

Попробуем перечислить основные точки приложения Тегераном своих основных усилий на этом направлении. Это, прежде всего, юг Аравийского полуострова. Йемен постепенно, под влияниям ослабления центральной власти после ухода президента А.А.Салеха, превращается в арену шиитско-суннитского противостояния. Недавний теракт террориста-смертника в оплоте йеменских зейдитов-хаусистов в Сааде – это лишь один из явных фрагментов этого противостояния. Хаусисты воюют в данном случае в большей степени не с исламистскими радикалами, а с племенным ополчением Хашид, к которому, кстати, относится и семья бывшего йеменского лидера. Племенная верхушка Хашид на протяжении десятков лет получает ежемесячную зарплату из саудовской казны, и никого этот факт не смущает. Аналогично поступают и иранцы в отношении хаусистов, финансируя их через сеть Ливанской "Хизбаллы" в странах Европы. Теперь Тегеран зашел еще и в Южный Йемен, и в Таиз, где использует прямые средства подкупа для организации лояльной ему партийной структуры. С учетом предельно низкого уровня жизни в стране такая политика не требует сверхмощных финансовых вливаний – человек с двумя сотнями долларов в кармане считается в Йемене богачом. Это впрочем не отменяет хрупкость такого объединения, которое основано прежде всего на деньгах, а не на идеологии или племенном родстве. Но у Тегерана нет такой задачи, он должен поддерживать временную смуту, а не замахиваться на далекую перспективу. Отметим, что это справедливо для Южного Йемена, но никоим образом – для севера страны, где на хаусистов делается более весомая ставка.

Второй точкой приложения является Сирия, о которой мы говорили отдельно, и тесно взаимосвязанный с ней Ливан. Сирия сейчас – это своеобразная Испания 30-х годов прошлого века, и кто проиграет здесь, тот будет вынужден воевать в следующий раз уже у себя дома. Это справедливо не только к Ирану, но и суннитским аравийским монархиям. Отсюда такая ожесточенность схватки.

В том же Ливане "Хизбалла" готовится к долгосрочной борьбе, причем необязательно с Израилем. Более того, заявления различных идеологов и руководителей организации о том, что ""Хизбалла" не будет проводить акции возмездия в случае атаки на Иран" следует трактовать как тактический маневр. Официальное дистанцирование от этой темы дает возможность ливанским шиитам сохранить основные силы для борьбы на внутриливанском направлении. Это сейчас тема номер один. Расширение системы подземных тоннелей и хранилищ позволяет отрядам "Хизбаллы" "отсидеться" в случае нанесения по ним воздушных или наземных ударов, а также маневрировать силами и средствами скрытно от противника. На "внутренний запрос" отвечает и стремление лидеров "Хизбаллы" обзавестись автономной системой телефонной связи. Последняя уже создана усилиями главного инженера организации Джихада аль-Бина. Первая линия соединяет юг страны с Баальбеком и южными пригородами ливанской столицы. При этом линия была спроектирована таким образом, чтобы миновать участки, на которых компактно проживают христиане. Эта система позволяет "Хизбалле" не опасаться "прослушки", поскольку несанкционированно подключиться к кабелю можно или на принадлежавшей ей автономной подстанции, или же непосредственно к проводу. Во втором случае срабатывает специальная система сигнализации. Таким образом, создается опорный пункт сопротивления, который способен долгое время работать в автономном режиме.

Примерно такая же тактика отрабатывается сейчас и на Бахрейне. Шииты активно сооружают подземные тоннели и бункера в деревнях Дарраз, Будаийя. Малькийя, Карзакан, Садад, Дамистан и Чакура, которые как бы опоясывают столицу Манаму. Патрули сил безопасности, которые совершают рейды в эти районы, благодаря этой системе подвергаются неожиданным атакам, и стараются лишний раз в эти деревни не заходить. Таким образом, отрабатывается тактика создания отдельных "автономных" очагов сопротивления. Это очень похоже на тактику действий иракских и ливанских шиитов, и явно делается по методическим указаниям из Тегерана.

Отметим, что мы рассмотрели только варианты стационарных долговременных оплотов сопротивления, которые в обязательном порядке будут сопровождаться активизацией "спящих" ячеек иранских спецслужб и их агентуры практически по всему миру. Что и прекрасно проиллюстрировали недавние покушения "неизвестных лиц" на израильских дипломатов в Индии и Таиланде.
Ю.Б.Щегловин
1.06.2012