Вторым в списке встреч Владимира Путина с лидерами стран СНГ после Александра Лукашенко будет Ислам Каримов. 4 июня российский президент вылетает в Узбекистан.

Как только стал известен график первых зарубежных президентских поездок Путина, появилось немало рассуждений на тему якобы ревнивого отношения со стороны руководства Казахстана к тому, что Минск, а затем еще и Ташкент оказались впереди Астаны.

Надуманные оценки ничего общего не имеют с действительностью. В Астане наверняка не хуже, чем в Москве, понимают: встречи президентов России и Казахстана, независимо от некоторых личностных рокировок, - это уже нормальный рабочий процесс для двух близких союзников. Визит Владимира Путина в Ташкент - стремление преломить ситуацию во взаимоотношениях с важнейшей страной региона.

Новый сигнал к интеграции в Центральной Азии

И дело не только в том, что, скажем, на Россию приходится четверть узбекского внешнеторгового оборота или численность трудовых мигрантов из Узбекистана в Россию перевалила уже за два миллиона. Эти факты, безусловно, требуют обсуждения и осмысления, да и ряда практических действий.

© Инфографика | Купить иллюстрацию
Деловые и торговые взаимоотношения, основные экономические показатели двух стран
Но отношения с Узбекистаном важны не только самой России, они важны и Казахстану - в первую очередь в рамках региональных интеграционных процессов. На этот счет есть очень позитивный показатель. Несмотря на то, что соглашение о создании ЕЭП было принято совсем недавно, в октябре прошлого года, и ратифицировано на настоящий момент только Россией, узбекская сторона на недавнем саммите глав правительств в Ашхабаде заявила о своей заинтересованности в проекте.

Намерение Узбекистана присоединиться к Единому экономическому пространству становится если не сенсацией, то событием вполне знаковым, символизирующим вероятность сущностных изменений как в российско-узбекских двусторонних отношениях, так и в общерегиональном масштабе.
Невозможность игнорировать позицию Узбекистана при решении большинства проблем в Центральной Азии осознают во всех соседних республиках, также это совершенно ясно понимают в Москве.

В силу своего географического положения, демографического статуса, коммуникационного потенциала и других важных компонентов Узбекистан занимал и будет занимать доминирующее положение в регионе. Любая из внешних держав, стремящаяся усилить свое влияние в Центральной Азии, вынуждена иметь дело прежде всего с Ташкентом. Для России этот постулат тоже важен, несмотря на особые отношения с Казахстаном.

Россия прочно партнерствует с Казахстаном в силу как объективных, так и субъективных причин, никуда от этого глубокого взаимодействия по большому счету двум странам не уйти. Как гласит восточная пословица, "близкий сосед всегда лучше дальнего родственника".

Региональный лидер с "особой позицией"

С Узбекистаном, как показывает вся постсоветская история, сложнее.

Участие республики в Едином экономическом пространстве, случись оно на практике, актуализирует вопросы о роли и месте Узбекистана во многих других региональных интеграционных форматах. Не секрет, что к членству в Таможенном союзе трех стран (Россия, Казахстан, Белоруссия) стремятся примкнуть Таджикистан и Киргизия, они же являются претендентами и на присоединение к создаваемому Евразийскому союзу.

Но геополитический расклад региона таков, что киргизское и таджикское участие в этих объединениях многое теряет при отсутствии в них именно Узбекистана.

Элементарный взгляд на географическую карту показывает, что Киргизия и Таджикистан, при исключении из интеграционных проектов Узбекистана, образуют, образно говоря, аппендикс, этакий коридор для стран ТС и ЕЭП, ведущий в весьма проблемный Афганистан.

© Инфографика | Купить иллюстрацию
Первого июля 2010 года вступил в силу единый Таможенный кодекс трех стран
Мало привлекательны для ныне действующей "таможенной тройки" и рынки Киргизии и Таджикистана, как в количественном, так и в качественном смысле. Узбекистан же, население которого превышает половину всех проживающих в центральноазиатском регионе, даже при не особенно высокой покупательной способности его граждан, сразу существенно дополняет рыночное пространство и Таможенного союза, и будущего Евразийского экономического союза.

Без включения Узбекистана невозможно осуществить актуальные для Киргизии и Таджикистана гидроэнергетические проекты - Камбаратинский и Рогунский. Односторонние действия этих республик по строительству ГЭС уже создали серьезные конфликты, осложнив, к примеру, и без того непростые узбекско-таджикские контакты.

Вовлечение Узбекистана в интеграционные проекты, выстраиваемые Россией, особенно при отсутствии перспектив у этих объединений на западном (Украина) и южном (Кавказ) направлениях, могло бы дать этим проектам просто колоссальные импульсы. Даже с учетом традиционно осторожного поведения Узбекистана во всем, что касается какой-либо интеграции вообще и традиционной же его "особой позиции" в ОДКБ и ЕврАзЭС.

Пауза длиной в четыре года

Отдельно необходимо рассматривать в контексте российско-узбекских отношений внешние аспекты. Судя по всему, Запад выделяет Узбекистан как регионального лидера и стремится выстраивать с ним особый вектор взаимодействия. Это не может не вызывать опасений в Москве за свое будущее присутствие в Центральной Азии - зоне жизненных интересов России.

В то же время отношения самого Узбекистана к США и другим ведущим членам Североатлантического альянса принципиально отличаются от так называемой многовекторной политики тех же Киргизии или Таджикистана. Последние живут сегодняшним днем, легко идут на сиюминутные сделки, не всегда отвечающие национальным интересам самих республик и интересам своего главного стратегического партнера и потенциального регионального интегратора в лице России. Именно так можно оценивать, скажем, поведение руководства Киргизии в вопросе о судьбе американской военной авиабазы в аэропорту "Манас". Узбекистан уже продемонстрировал определенную принципиальность, настояв на выводе из Ханабада американской военной базы осенью 2005 года.

Ислам Каримов проявляет определенную принципиальность в вопросе предоставления американцам возможностей перемещения по Северному транзитному пути, по которому осуществляется снабжение войск в Афганистане и предполагается вывод сил коалиции из этой страны.
Для Северного пути Узбекистан является более чем ключевой страной, все остальных маршруты - через Таджикистан, Киргизию или Туркмению - не идут по своей значимости ни в какое сравнение с одной-единственной географической точкой - узбекским Термезом. Понятно, что в обозримой перспективе Россия намерена использовать в своих интересах предоставляемые США возможности транзита, и согласование позиций с Узбекистаном было бы только на пользу обеим странам.

Ну и, наконец, нельзя забывать о личностном факторе. Последние четыре года в российско-узбекских отношениях, да и в политике России в Центральной Азии в целом, во многом были периодом стагнации. И в этом контексте можно вспомнить резко отрицательное отношение президента Узбекистана Ислама Каримова к отказу Владимира Путина от изменений конституции и третьего президентского срока в 2008 году. Собственно, на недавнем саммите ОДКБ Ислам Каримов, поздравляя Владимира Путина с новым избранием, не скрывал удовлетворения. В свою очередь приоритет Ташкента означает новые импульсы российской региональной политики на центральноазиатском направлении.

Неизменной в ней остается позиция в отношении Казахстана - 7 июня Путин уже приедет в Астану в Назарбаеву. Не приходится сомневаться, что их встреча будет как всегда результативной.
Александр Князев, координатор региональных программ Института востоковедения РАН.
4.06.2012