Для чего "раскачивается" Иран и какие последствия будет иметь Казахстан?

В самом начале минувшей недели в Москве состоялось важное заседание – по вопросам ядерной программы Ирана заседала так называемая "шестерка": постоянные члены Совбеза ООН плюс Германия.

Информационный накал вокруг этой темы – прямое свидетельство перехода Каспийского региона в иное качество: центр конфликтной дипломатии смещается в сторону водоема и стран прикаспий­ской "пятерки". А развернувшаяся ранее информационная война между Азербайджаном и Ираном, в ходе которой стороны успели обменяться оскорбительными замечаниями, обострила дискуссию относительно грядущей войны, которая, дескать, может начаться на Каспии с подачи внешних игроков. Мы взвесили вероятность такой войны и пришли к выводу: первый этап "запуска" уже начался.

Что-то колет в Баку

Если взглянуть на официальные информационные потоки, исходящие от стран региона, то становится ясно: в последние месяцы главным скандалистом и, как следствие, источником беспокойства был именно Азербайджан, последовательно выступающий на проамериканских позициях. Это касалось всего – закупа крупной партии оружия у израильтян, постепенной активизации Баку по карабахской тематике, ну и, конечно же, дипломатического скандала с Тегераном. На причинах послед­него необходимо остановиться подробнее.

"Проба пера" началась еще несколько месяцев назад, когда один из депутатов местного парламента выступил с предложением переименовать республику в Северный Азербайджан. Намек более чем многозначительный – дело в том, что территория, которую при такой постановке вопроса можно называть Южным Азербайджаном, находится на территории современного Ирана, где проживает огромная по своей численности азербайджан­ская диаспора: по разным оценкам, от 12 до 18 процентов граждан. Эту территорию на северо-западе страны называют Иранским Азербайджаном, и именно она может стать яблоком раздора между двумя государствами. То есть основа для территориального противостояния имеется, и основа эта весьма горячая: в Иране вполне ожидаемо крайне болезненно реагируют на любые посягательства на территорию исламского государства. Также риторика усиливается взаимными подозрениями: Баку, традиционно ориентированный на Турцию, а значит, во многом и на США с Британией, постоянно (и небезосновательно) видит в Иране источник мощного регионального влияния. Тегеран, в свою очередь, крайне раздражен сотрудничеством своих близких соседей с Израилем и даже подозревает Баку в сотрудничестве с израильской разведкой – и тоже небезосновательно.

Но при этом до последнего момента стороны вели в общем-то мирную политику по отношению друг к другу. Да, периодически случались инциденты – в основном из-за непримиримой позиции Ирана в вопросе принципов раздела Каспийского моря.

Однако затем все поменялось. Почему?

Меж двух огней

Прежде чем ответить на первый из поставленных вопросов, надо отметить еще один фактор региональной политики, который может привести к скорой большой и затяжной войне в регионе. Это Карабах. На фоне громкого ирано-азербайджанского скандала и визита Хиллари Клинтон в Закавказье мало кто обратил внимание на резкую эскалацию замороженного конфликта – обострение на карабахском узле привело к очередным жертвам.

Но вот какую странную особенность отмечает специалист по региону Виген Акопян: "Первое сообщение министерства обороны Армении о диверсии с азербайджан­ской стороны, унесшей жизни трех армянских военнослужащих, было распространено 4 июня. В этот день Хиллари Клинтон в армянской столице награждала общественных деятелей, "отличившихся в области защиты прав человека". А уже 5 июня в вашингтонском Центре Вудро Вильсона начались экспертные обсуждения, темой которых становится "обострившаяся в последние дни ситуация на армяно-азербайджанской границе". То есть в Ереване, Баку и Степанакерте еще не успели понять, что происходит на границе, кто устраивает диверсии и кто на них отвечает, а за океаном, куда новости, по идее, должны доходить как минимум через 12 часов, уже были подготовлены, собраны и пошли экспертные обсуждения. "Рояль" США был уже в кустах! И вот к какому выводу пришел один из участников обсуждения, сотрудник влиятельного Американского совета по внешней политике Уэйн Мери. Он предложил перейти в карабахском вопросе "от посредничества к силовому арбитражу", поскольку Армения и Азербайджан, на его взгляд, "блокируют работу посредников". Инциденты в регионе только произошли, а США уже имели готовый рецепт – "силовой арбитраж"!

4 июня, то есть в день, когда армянская и азербайджанская общественность только начала получать тревожные вести с фронта, газета The New York Times уже "успела" опубликовать материал, в котором называются причины и виновники дестабилизации. "Напряженная ситуация в регионе обусловлена распространенным в России и на Северном Кавказе терроризмом, российской оккупацией Абхазии и Южной Осетии, а также растущей возможностью возобновления агрессии между Арменией и Азербайджаном".

У читателя может возникнуть вполне закономерный вопрос: для чего это делается? Дело в том, что, по версии Акопяна, Хиллари Клинтон приехала в регион, чтобы анонсировать переговоры по Карабаху, которые должны были пройти в Париже, совпав по времени с началом переговоров по ядерной программе Ирана в Москве. Если учитывать любовь американцев к параллельным и скоординированным информационным акциям, которые при наложении дают вполне определенный эффект, то выходит, что "силовой арбитраж" в Карабахе – это "открытие северного фронта против Ирана. России, которую уже предупредили о том, что в случае дальнейшей защиты ею Башара Асада в Сирии она будет выброшена с Ближнего Востока, придется в этот день выбирать между дестабилизацией Закавказья (переговоры в Париже) и потерей позиций на Ближнем Востоке (переговоры в Москве)", – констатирует эксперт.

Если вынуть ситуацию из русла региональной политики, то сдача позиций Москвы оставит Иран без поддержки ключевого партнера. Фактически после ухода России единственным, кто будет против войны с Ираном, останется Китай, интересам которого война прямо противоречит.

Третий фактор, который может прямо указывать на близкую войну – это милитаризация Турции. Будучи равноценной Ирану региональной державой, близкой к Британии и ее партнерам, Анкара прекрасно разбирается во всех тонкостях американской риторики. По этой причине информация турецкой газеты Sabah, которая сообщила, что Анкара намерена закупить систему для защиты от баллистических ракет (на это будет выделено 4 млрд. долларов), привела в замешательство многих экспертов. Если опустить все технические подробности, то Турция уже давно стремится создать силами НАТО противоракетный щит, но при этом ее не устраивает позиция США по данному вопросу. Вашингтон не хочет отдавать контроль над системой раннего оповещения в руки Анкары. Поэтому, по всей видимости, турецкие военные решили пойти своим путем, соз­дав ракеты дальностью до 2500 километров. А это, по мнению специалиста по Ближнему Востоку Станислава Тарасова, "уже выход на уровень военного противостояния глобального характера". То есть все очевидно: Анкара готовится к войне. И к войне не просто региональной – а к глобальному противостоянию, где ориентироваться придется не на Иран, а на цели, которые находятся за пределами Ближнего Востока. Но почему?

"Афганизация" Каспия

Дело в том, что, как считают специалисты по региону, Азербайджан совершенно очевидно втягивают в конфликт с Ираном. По мнению политолога Александра Князева, например, "втянуть Иран в локальный затяжной конфликт по типу ирано-иракской войны 1980-1988 годов для США было бы неплохо, учитывая, что любая война работает на ослабление и экономики, и социальной сферы, и на ослабление политических позиций любой страны. Азербайджан в роли инструмента ослабления Ирана подходит лучше всех. Затянувшийся сирийский конфликт уже задействовал в свое разрешение международные институты и великие державы, его простое проецирование на Иран невозможно. А ирано-азербайджанский конфликтный узел не привлекает пока к себе соответствующего международного внимания, и переход его в военную фазу вполне может сопровождаться эффектом неожиданности, когда все международные дискуссии состоятся уже в режиме постфактум, когда все будут дружно осуждать одного и поощрять другого, и наоборот…"

Но при этом важно, что будет далее. "Гипотетическая ирано-азербайджанская война повлекла бы за собой и целый ряд смежных конфликтных парадигм – например в том же Каспийском регионе. Ситуация войны позволила бы уже безо всяких оговорок обеспечить постоянное базирование воинских контингентов США и НАТО и их контроль над акваторией Каспия, по крайней мере в южной его части. Что, в свою очередь, дополнительно ударило бы по Ирану, фактически завершив его окружение вражеской, по сути, для Тегерана коалицией. Создание "второго фронта" на Каспии, полагая "первым фронтом" район Персидского залива, ирано-иракскую и ирано-афганскую границы, свело бы на нет какие-либо успехи Исламской Республики в случае большой ирано-американской войны. Но хочу отметить, что отдельно взятой ирано-американской войны быть не может, Ближний и Средний Восток весь находится под угрозой серьезного переформатирования. Повторюсь, но сейчас уже существует несколько вариантов раздела Сирии – в Интернете нетрудно найти даже варианты такого карто­графирования. Но ясна и последовательность: случись Сирия, следующей, несомненно, будет Турция. Есть курдская проблема, есть фактически расчлененный Ирак, существует масса вопросов по территориальной целостности Саудовской Аравии, фактически подготовлен к разделу Афганистан".

Что это значит для Казахстана? Для всех стран Центральной Азии это означает только одно: конфликты начинают опоясывать регион, все более погружая его в пучину социально-экономических и демографических проблем. По сути, если называть вещи своими именами, вслед за "афганизацией" Киргизии похожие процессы будут запущены и в других странах региона. Причем, что важно, с двух сторон: со стороны Афганистана, откуда в 2014 году уходит контингент НАТО, и со стороны Каспийского моря, куда в случае негативного сценария эти войска будут введены.

Роберт БЕРНОВ­СКИЙ

21.06.2012