Почти целых 600 лет разговорным языком на протяженном центральноазиатском участке легендарного Шелкового Пути был согдийский язык, один из прототипов персидского языка. Даже после прихода ислама правитель IX века Исмаил Сомони продолжал развивать вариант согдийского языка в своих владениях на территории современного Таджикистана.

Руководители постсоветского Таджикистана признают сегодня Сомони как одного из основоположников культурной самобытности нации. В его честь названа центральная площадь столицы республики Душанбе, а также таджикская национальная валюта. Однако поддерживавшийся им язык переживает в данный момент кризис. Всего в 200 км от нынешней Площади Сомони около 400 из последних оставшихся на планете людей, владеющих согдийским диалектом, известным под названием ягнобский язык, пытаются выживать в далекой и совершенно удивительной горной долине.

На протяжении веков Ягнобская долина защищала проживающих в ней людей от вторжений, в том числе и армии Александра Македонского. Но эта изолированность, помогшая людям сохранить свой язык, теперь сдерживает их возможность приспособиться к условиям XXI века.

Один из поворотных моментов в их судьбе произошел в 1970-ых годах, когда в системе советского планирования зародилась идея погрузить всех ягнобцев – около трех тысяч человек – на вертолеты и автобусы и переселить в Зафарабад, хлопководческую долину на границе с современным Узбекистаном. Объяснен сей социальный эксперимент был стремлением спасти ягнобцев, проживающих в "сейсмоопасноной зоне", подверженной землетрясениям. Историки же подозревают, что советских плановиков больше вдохновляла растущая потребность в рабочих руках в хлопководческих районах, а также нежелание сооружать в Ягнобской долине дорогостоящие дороги и другие объекты инфраструктуры.

В эпоху либерализации Михаила Горбачева конца 1980-ых годов ягнобцам позволили вернуться обратно в родную долину и даже оказали некоторое содействие в обустройстве. Но обретение Таджикистаном независимости и последующие годы гражданской войны вновь переключили внимание властей на иные задачи, и Ягнобская долина была обречена на второй виток невнимания. В 2005 году Душанбе отменил советский закон 1989 года, по которому в школе отводилось по два часа в день на изучение ягнобского языка.

Затем, уже в прошлом году, в долину предпринял поездку президент Эмомали Рахмон, который призвал оставшихся 400 ягнобцев развивать свой край в качестве туристического центра, возвратившись к инициативе 2007 года о создании "ягнобского природно-этнографического парка" под совместной эгидой ЮНЕСКО и государства Таджикистан. Но трудно представить себе реализацию подобного проекта в стране, где государство сталкивается со сложностями при предоставлении населению даже основных услуг.

Учитывая отсутствие инфраструктуры в Ягнобской долине, несколько тысяч ягнобцев – основная масса представителей данной народности – предпочитают оставаться в Зафарабаде и не возвращаться в долину. Даже те из немногих ягнобцев, что вернулись домой, с трудом могут там существовать, рассказывает фермер Гоиб Сатаров из Нометкона – последнего селения на грунтовом пути, часто непроходимом из-за снега, – единственной "дороге" этой долины.

"Каждый год одна-две семьи уезжают из долины, главным образом в Душанбе, – рассказывает он. – У одних не получается начать новую жизнь и найти стоящую работу в городах, и тогда они возвращаются обратно. Но большинство уже не возвращается сюда. Обосновавшиеся в Душанбе и других крупных городах часто забывают ягнобский язык".

Парадоксальным образом этого не случилось во время переселения 1970-ых годов именно по той причине, что переселение носило столь комплексный характер. Тогда брались целые селения и перемещались в район Зафарабада, формируя единые ягнобские кварталы, жители которых могли продолжать говорить на своем языке.

На употреблении согдийского диалекта сказывается и современная действительность. В ягнобском языке нет слов для таких понятий, как "машина" или "радио", и даже чисел свыше десятка. Эти названия заимствуются из таджикского или русского.

Представьте теперь, как трудно было бы описать на ягнобском языке прошлогодний официальный визит Рахмона в этой район. Беседуя для удобства представителя EurasiaNet.org на таджикском языке, группа ягнобцев поделилась своими смешанными впечатлениями от визита главы государства.

"Он … выступил с речью, пообещав нам школы, дороги и больницы. Он призвал нас продолжать говорить дома на своем языке, – рассказывает хлопкороб-ягнобец, отдыхающий здесь после весенних посевных работ на полях под Зафарабадом. – Затем он уехал. Его посещение длилось в общей сложности менее двух часов. Но он был первым крупным руководителем, побывавшим в нашей долине. Пока что из всех его обещаний было реализовано лишь одно: появилось здание школы".

"Как может президент просто призывать нас продолжать говорит на нашем языке, не оказав помощь ни с созданием словарей, ни с учебными занятиями, ни с какой-то системой поддержки? Когда он приехал, людям из долины пришлось приглашать [таджикских] детей из райцентра для приветственных речей и чтения стихов. Наши ягнобские дети недостаточно образованы для того, чтобы поприветствовать своего "руководителя", – вступает в разговор другой сельский труженик.

Других представителей властей, прибывающих в Ягноб, может ожидать довольно прохладный прием. Одна женщина из Бедева рассказала, как представители военкомата приехали в долину за призывниками. "Некоторые из наших сыновей никогда не ходили в школу и даже не имеют понятия, кто у нас президент. Как можно рассчитывать, что мальчики пойдут служить в армию, когда они видели от государства так мало? Неудивительно, что они [мальчишки] скрывались в горах, пока военные не ретировались".

Но для немногих из самых упорных ягнобцев нет ничего лучше родного дома. "У меня была возможность уехать, но мой отец убедил меня остаться здесь, – рассказывает фермер Гоиб Сатаров тридцати с лишним лет от роду, перебравшийся в долину из Зафарабада в подростковом возрасте. – В Зафарабаде мало места и воды, соседи конфликтуют друг с другом, там высокие налоги и цены. Здесь в Ягнобе мы свободны. Наш скот может пастись, где хочет. Если власти выполнят свое обещание и построят школу и больницу, то больше нам ничего не нужно".

25 июня 2012