Добившись своего исключения из американского террористического списка, радикальная иранская оппозиция не собирается на этом останавливаться. Лидеры Организации моджахедов иранского народа (ОМИН, она известна также как "Моджахедин аль-хальк", а в английской аббревиатуре как MEK) уже говорят, что хотят большего: чтобы в скором времени их признали в США в качестве "законных представителей иранской оппозиции".

Пятнадцать лет в американском черном списке

Такие амбициозные заявления (иранские власти на это, понятно, реагируют нервно, но и не все оппозиционеры этому рады) делаются сейчас наверняка не только на радостях в связи с тем, что 28 сентября этого года американский Госдеп вычеркнул эту группировку из своего черного списка.

Там сейчас около полусотни названий, а конкретно эта организация фигурировала в нем с августа 1997 г. Отметим, что, как и многие другие государства, США помещали в свой список в основном те организации, мишенями которых становились, в т.ч., американские граждане.

Главное же сейчас в понимании, что за этим последуют еще более откровенные и жесткие шаги американцев на иранском направлении. В США уже не скрывают, что сделанная в начале президентства Барака Обамы ставка на попытки договориться с руководством Ирана не принесла результатов. С иранцами трудно вести переговоры, тем более, если стороны испытывают сильнейшее недоверие друг к другу. Альтернатива же договоренностям прочерчивается все яснее: США в той или иной степени намерены содействовать смене режима в Иране или, по крайней мере, ослаблению этого укреплявшегося в последнее время регионального лидера. Это отвечает и интересам главного союзника США в регионе – Израиля.

Таким образом, необходимость поставить иранскую ядерную программу в определенные рамки – это не единственная задача усиливающегося давления США на Иран. Здесь идут в ход не только контакты с оппозицией, но и все более жесткие экономические санкции в отношении этой страны, и даже порой угрозы прибегнуть к военной акции.

И это несмотря на то, что внутриполитическая ситуация в Иране сегодня намного стабильнее, чем у многих его арабских соседей. Чрезвычайно опасно расшатывать эту систему, да еще при столь тревожном развитии событий на всем Ближнем и Среднем Востоке.

Сжечь себя, чтобы освободить лидера организации

Американцы регулярно пересматривают свои террористические списки. Так что иранские радикалы не первые, кто реализовал шанс на реабилитацию. Это уже восьмая по счету организация, изъятая из американского черного списка за "хорошее поведение" или по каким-то другим причинам. Так, в прошлом оттуда была вычеркнута одна из фракций Демократического фронта освобождения Палестины, или еще, к примеру, японская Красная армия.

Стоит признать, что, хотя дело зачастую в политической конъюнктуре, американцы стараются выполнить эту бюрократическую работу как можно более аккуратно, чтобы формально было тяжело подкопаться. Деятельность любой организации внимательно изучают на предмет того, действительно ли она отказалась от террористических методов. Мнение американских властей в данном случае, конечно, отличается от оценок Тегерана. Но та же ОМИН, к примеру, никогда не фигурировала в российском террористическом списке, а Европейский союз на основании своих критериев вычеркнул ее из своего перечня в 2009 г. после 7-летнего в нем пребывания.

Интересно, правда, что все это время активисты группировки находили приют во Франции. Нет, бывали, конечно, случаи, когда в правоохранительной машине вдруг включались не те маховики, как в июне 2003 г., когда во французской столице вдруг была задержана одна из лидеров организации Марьям Раджави и еще с десяток ее соратников. Однако примерно через две недели ее освободили под залог в 80 тыс. евро после многочисленных ходатайств и уличных пикетов оппозиции (в знак протеста против этого ареста в различных регионах Европы было даже предпринято несколько попыток самосожжения).

В Париже, собственно, и находится главная штаб-квартира ОМИН. Нередко ее представители бывают и в Страсбурге, где я сама не раз видела их делегации в здании Парламентской Ассамблеи Совета Европы. Дик Марти - один из депутатов и известный швейцарский юрист – рассказывал мне как-то, что вместе с коллегами прилагает усилия, чтобы извлечь ОМИН из черного списка, что и произошло, как видим, сначала в Европе, а потом и в США, где эту идею поддержали многие известные конгрессмены.

И все же США не так уж торопливо копили факты в пользу тезиса о том, что эта организация отказалась от террора, хотя в Иране до сих пор утверждают обратное. В Вашингтоне, похоже, выжидали, чем закончатся дипломатические реверансы с Тегераном. Теперь уже, очевидно, решение принято. Не случайно иранское государственное телевидение по поводу изменений в черном списке объявило: "США нарушают свои международные обязательства и открыто делят террористов на хороших и плохих. Для них хорошие – это те, которых они могут использовать против Ирана".

Гибель аятоллы на партийной конференции

В Иране не устают напоминать, что на совести активистов ОМИН – кровь многих их соотечественников. Впрочем, сначала эта организация, созданная в середине 1960-х, участвовала вместе с другими объединениями в свержении шахского режима. Более того, ее люди вместе с другими штурмовали в 1979 г. американское посольство в Тегеране, в здании которого сейчас находится музей, по моим собственным впечатлениям, очень интересный. Иранцы называют это место не иначе как "шпионским логовом", с удовольствием показывая оборудование (например, по прослушиванию телефонных разговоров), с помощью которого американцы до революции держали ситуацию в этой стране под контролем.

Но после удавшегося свержения шаха разошлись не только пути Ирана и США, но и самих иранских революционеров. Через два года ОМИН обвинила религиозных деятелей в захвате власти. Свое несогласие с этим члены группировки выражали не только критикой "режима мулл" (как они прозвали новую иранскую систему), но и террором.

Считается, что это она организовала взрыв во время совещания важных политических фигур в Тегеране в июне 1981 г., когда вместе с другими участниками партийной конференции (было убито более 70 чел.) погиб один из самых известных и талантливых иранских политиков – аятолла Мохаммад Бехешти.

Сначала подозрения пали на местных коммунистов. Тогдашний резидент советской разведки в Тегеране Леонид Шебаршин вспоминал позже в своей книге "Рука Москвы", что в расследовании этого преступления были странные моменты. Так, многим показался подозрительным стремительно быстрый арест одного из охранников аятоллы. В тюрьме перед казнью он признался, что пронес взрывчатку и что был связан с радикальной оппозицией в лице ОМИН. И еще в столице поговаривали, что за пять минут до взрыва это собрание покинули несколько важных персон, в т.ч. и те, кто соперничал с убитым аятоллой за политическое влияние. Впрочем, такие счастливые совпадения бывают – судьбы людей в руках Аллаха.

В любом случае, нередко жертвами атак враждующей с властями группировки становились непричастные к политике люди. Об этом ее руководители сегодня стараются не вспоминать. А вот среди нападений, про которые они охотно рассказывают, в частности, убийство в августе 1998 г. на тегеранском базаре владельца магазина Асадаллы Ладжеварди, на тот момент пенсионера, который за год до этого занимал должность начальника Управления тюрем. Один из нападавших был убит сразу, другого арестовали и позже казнили.

Члены организации вообще часто гибли, причем не только в Иране, но и в той же Европе, и их руководство не сомневалось в том, что за этой охотой стоят иранские спецслужбы. Иранские власти настойчиво называют эту группировку "террористической", уверяя, что она повинна в гибели около 12 тыс. иранских граждан.

Боевики поселились на "Свободе"

Эта организация хотя и не сразу, но все же очень скоро после начала в сентябре 1980 г. ирано-иракской войны, затянувшейся на 8 лет, перешла на другую сторону фронта – на сторону соседнего Ирака и его лидера Саддама Хусейна, т.е. яростного противника Ирана. В Тегеране говорят, что моджахеды из ОМИН не ограничились политическими декларациями и что некоторые из них даже воевали против своих земляков. В глазах многих иранцев это предательство, простить которое невозможно.

Иракское руководство, кстати, из-за этой группировки оказалось в двусмысленной ситуации. У власти в Ираке сегодня же не Саддам Хусейн, которого в 2003 г. свергли те же американцы, а правительство, которое во многом теперь зависит от поддержки своего соседа-Ирана и желает сохранять с ним тесные отношения.

Иракское правительство Нури аль-Малики, с одной стороны, было вынуждено реагировать на требование Ирана изгнать членов ОМИН с территории Ирака (со времен Саддама в Багдаде действовала одна из штаб-квартир организации, а к северо-востоку от столицы находился тренировочный лагерь "Ашраф" для ее боевиков). С другой стороны, американцы дали понять иракскому премьеру, что, несмотря на свой же террористический список, они готовы взять эту организацию под опеку. Так и получилось. В Тегеране называют это "двойными стандартами".

В итоге американцы и иракцы достигли компромисса. Иранских оппозиционеров из тренировочного лагеря сначала разоружили, а недавно эту небольшую военную базу и вовсе закрыли. Но несколько сотен боевиков, вопреки требованиям Тегерана, не выдали на родину, а переселили на американскую базу "Либерти" ("Свобода") возле багдадского международного аэропорта. Это объявлено временной мерой, сейчас им подыскивается место в "третьей стране".

Что ж, теперь это менее сложно, чем тогда, когда они считались "террористами". В США также будут разморожены все финансовые счета группировки и будут сняты все прежние запреты на сотрудничество с ней. А недоверие между Вашингтоном и Тегераном будет отныне только расти, и у Ирана есть все поводы подозревать США в вынашивании далеко идущих замыслов, которые уже и тайными-то не назовешь.

Елена Супонина, руководитель Центра Азии и Ближнего Востока Российского института стратегических исследований – специально для Интернет-журнала "Новое Восточное Обозрение".

05.10.2012