Шоу для стадионов
Загадка жизнестойкости айтыса

Юрта, домбра, айтыс – раритеты, перекочевавшие к нам в XXI век из далекого прошлого. И раздаются порой нетерпеливые молодые голоса: так ли уж они нам необходимы сегодня? Это же анахронизм, вчерашний день! Быть может, место их на музейных полках? Подобные экспонаты именно там и должны быть. Большинство казахов обитает все-таки не в юртах, а в современных домах. Да, юрта, домбра и айтыс – наши символы, но и только. В них живут души наших предков, но надо ли тревожить их покой? Мы беседуем с лауреатом многочисленных международных конкурсов домбристов, автором учебников по игре на домбре, директором школы "Кокiл" Абдулхамитом Раимбергеновым.

- По поводу юрты я даже не буду вступать в дискуссию, – говорит он. – Да, казахи сегодня по преимуществу переселились в города, но обратите внимание: во время праздников даже на шумных многолюдных площадях обязательно появляются юрты, и не декорума ради. В юрте можно устроить ресторан, юрта удобна как приют для отдохновения, она практична: летом в ней прохладно, зимой тепло. Я уж не говорю о чабанах, им на джайляу без юрты никак! И потом: у нас появились цеха по изготовлению юрт. Как вы думаете: стали бы производство юрт пускать на поток, если бы это не было очень выгодным бизнесом?

Что касается домбры, то это святое для казаха. В ее звуках и впрямь живет душа казаха. А вот с айтысом все чуть сложнее. В классическом понимании слово "айтыс" – это состязание акынов ("айт" – говори), причем непременным элементом этого состязания является поэтическая импровизация. Остроумие, мгновенная реакция на слова соперника, находчивость и, конечно, виртуозное владение поэтическим словом. Разумеется, все это в сопровождении домбры. Участники айтыса прославляли свой род, свое племя и не скупились на уничижительные эпитеты в адрес соперника. Там шла беспощадная пикировка. Побеждал тот, кто был острее на язык и мог взорлить в поднебесье. Причем народ имел, по-видимому, уникальную память: слушатели схватывали все это на лету, и оно мгновенно разносилось по Степи.

- Участие в айтысах было привилегией мужчин или в этих состязаниях могли участвовать и женщины?

- А айтыс Биржана и красавицы Сары? Он длился несколько дней. И хотя Биржан победил в поэтическом поединке соперницу, но в памяти Степи айтыс этот сохранился как лучший образец жанра. Не случайно именно он лег в основу оперы Мукана Тулебаева "Биржан и Сара"… А айтыс Асета и Рысжан? Он не имеет аналогов: Рысжан атаковала соперника загадками, а он их отгадывал. Вообще, айтыс девушки и джигита был очень распространен в Степи.

- В отсутствие театров, телевидения, радио, газет айтыс, как теперь говорят, был грандиозным шоу?

- Совершенно верно.

- Но время идет. Да, айтыс дожил до наших дней и продолжает жить, но – что это за жизнь? Быть может, айтыс – это все-таки анахронизм, который мы реанимируем и, культивируя, стараемся сохранить изо всех сил? Реальность-то стала совсем другой…

- Однако дух состязательности в айтысе остался, он захватывает участников этого действа и зрителей. И потом: если раньше айтыс, по нынешним меркам, был все-таки камерным действом, то теперь он обрел истинную массовость, он собирает концертные залы, он выплеснулся на стадионы, а возможности телевидения дали ему многомиллионную аудиторию. Вы представляете, какой это мощный стимул для участников айтыса! Шла, и не однажды, телепередача "Айтыс" в прямом эфире. И, можете себе представить, по рейтингу она была на первом месте. Эту телепередачу смотрит не только сель­ское население, к ней припадают и горожане, люди, что называется, всех сословий и возрастов. Главное – айтыс умеет выхватывать из нашей жизни те явления, которые интересуют буквально всех.

- Вы сами участвовали в айтысах?

- Нет, что вы! Я не акын, я просто домбрист. Тут нужен особый талант, который требует каждо­дневной огранки. Но, поскольку спрос на айтыс в наши дни огромен, у нас появилась большая когорта акынов-импровизаторов.

- Кого из наиболее ярких представителей этой когорты можно назвать сегодня?

- Вы знаете, раньше это были единицы, я их знал в лицо и мог действительно назвать по именам. Сейчас их отряд так вырос, что мне затруднительно ответить на ваш вопрос. Одним из, скажем так, застрельщиков проведения айтысов в недавние времена был Журсун Ерман, он даже написал большую монографию, исследуя феномен айтыса. Он формировал жюри проведения айтысов, находил состоятельных спонсоров. Победители айтысов под всеобщее ликование публики уезжали с этого шоу на собственных призовых автомобилях. Все так и должно быть: в былые времена им вручали породистых коней. Представляете: полный стадион ликующих людей. Причем это не случайные люди, это истинные любители и поклонники айтыса.

- То есть в душе казаха живет неистребимое желание соучаствовать в этом захватывающе азартном действе?

- Конечно! Но дело не только в этом. Казах – натура поэтическая, каждый второй готов говорить стихами. Это поражало еще Янушкевича. В своих записках он пишет, что стихами отвечал на вопросы его малограмотный проводник. Более того: любой чабан мог говорить стихами. Очевидно, это был неотъемлемый атрибут кочевой жизни. То же самое наличествует у бедуинов-кочевников, оно присуще многим восточным народам. А частушки русского народа? Они, быть может, более просты в отличие от айтыса, но, в сущности, той же самой природы… Чтобы понять все это и прочувствовать, надо самому побывать на таком мероприятии. Вы бы видели, что творится с публикой, когда она несогласна с оценками жюри! Зал неистовствует, дело доходит чуть ли не до драки. А вы говорите: музейный экспонат, анахронизм, раритет. Какой же это анахронизм, когда он возбуждает в современном человеке такие неподдельные страсти! Учтем при этом, что состязание может длиться четыре-пять часов, а градус соучастия лишь растет. При этом в жюри – известнейшие люди республики, настоящие знатоки и ценители айтыса. Среди судей можно было видеть Кадыра Мырзалиева, Жубана Молдагалиева, Мухтара Шаханова, Фаризу Унгарсынову…

- А в прошлые времена кто входил в жюри?

- В прошлые времена жюри как такового не было.

- Так как же определяли победителя?

- Очень просто: один из соперников признавал себя побежденным. И это тотчас разносилось по Степи.

- Сейчас в той музыке, что звучит на телевидении, засилье так называемой поп­сы…

- И не только в музыке. Идет откровенная пропаганда насилия, античеловеческих отношений, что губительно в первую очередь для детей. Возьмите современные мультфильмы. Предел уродства! И никто не схватит за руку художников-дегенератов, никто их не остановит. И какое же мировосприятие мы культивируем в детях? К хорошему это не приведет. Раньше все-таки что-то сдерживало этих псевдоноваторов, сейчас – разнузданность полная. Айтыс противостоит всему этому. И душа человека пожилого, и душа ребенка отзываются той подлинности человеческих чувств, тому катарсису, который дарует нам состязание акынов.

- Акын, участник айтыса, всегда был носителем не только мудрости, но и языковой культуры казахов, носителем поэтического мировосприятия народа. Это осталось сегодня? Или айтыс лишь формальная дань традиции?

- Знаете, выход на много­миллионную ауди­торию ко многому обязывает. Тут необходимы и блистательное владение словом, и глубокая эрудиция, и культурная оснастка человека, и даже знание политической подоплеки нашей жизни. Тут надо быть готовым ответить на любой вызов соперника. Если бы все это сводилось к бытовому уровню, оно не собирало бы концертные залы и стадионы. И тот же Кадыр Мырзалиев едва ли сел бы в жюри, чтобы судить тривиальную пикировку недалеких острословов, он просто встал бы и покинул шоу, как это и делают достойные люди, если их втянули куда не след. А наэлектризованность атмосферы понуждает самих поэтов подниматься в немыслимые высоты духа, выдавать на-гора такие перлы блистательного остроумия, что в обыденной жизни едва ли возможны.

- Скажите, этому учат или с этим надо родиться? Есть школа проведения айтысов?

- Пока школы как таковой нет.

- Ее и быть не может?

- Отчего же, мы в рамках школьного образования попытались разработать специальную программу. То, чему сейчас мы учим в школе, не всегда учитывает возрастную психологию и порой отторгает ученика от истинных знаний, в том числе и музыкальной культуры. В частности, переход к высшей математике европейской музыки должен быть оправдан. Если мы сидим перед ребенком где-нибудь в степи Атырау и глубокомысленно объясняем ему, в чем разница между Шуманом и Бахом, ребенок едва ли эту разницу постигнет. Это для ребенка другая музыкальная традиция, другой, неведомый ему музыкальный язык. А если мы воспроизведем мелодию Ихласа, Таттимбета и наигрыш Курмангазы, душа ребенка откликнется на этот зов Степи и Космоса. Потом, уже в старших классах, пройдя искусы родным мелосом и повзрослев, человек осмысленно приникнет к роднику Бетховена, Рахманинова и Чайковского, но не в начале начал. Ну как может ребенок знать Шостаковича? Это все равно что первоклассника заставить читать Достоевского. А вот Ихлас, Таттимбет в первом классе будут в самый раз. Мы попытались дать детям азы айтыса, и результаты были удивительными.

- Вы утверждаете, что айтыс собирает концертные залы и стадионы. А как смыкается айтыс с современным шоу-бизнесом? Есть ли точки соприкосновения? Ведь найдется же опытный импресарио, который на этом деле сможет рубить хорошую "капусту"?

- Да ради Бога! Почему бы и нет? Ведь в любом случае айтыс – искусство высшей пробы. А вот симфонический оркестр и оперу такому импресарио у нас в Казахстане пропагандировать будет много труднее, он едва ли возьмется за столь безнадежное дело. Хотя ведь у нас в основном идет продюсирование легких жанров, где не надо напрягаться и думать. Но в принципе айтыс тоже один из аспектов шоу-бизнеса, поскольку на него есть спрос. Однако здесь уже требуется работа интеллекта как участника шоу, так и зрителя, здесь требуется зрительское соучастие. Это вам, извините, не тривиальная попса.

- Тексты классических образцов айтыса сейчас, очевидно, изданы. Они изучаются в консерватории, к примеру?

- Конечно.

- То есть культура айтыса не забыта?

- Никоим образом.

- Нужны ли дополнительные меры, чтобы привлечь внимание к айтысу как к жанру народного творчества? Он нуждается в поддержке?

- Да. Как явление культуры все талантливые исполнители айтыса на местах (а их не так уж много в каждой области) должны быть взяты под крыло государства. Пока что ни в одной из филармоний они не учтены. У исполнителей айтыса нет собственного статуса, а он должен быть, им нужна материальная поддержка, причем не одноразовая, а постоянная. Мы поддерживаем театры оперы и балета, симфонические оркестры, камерные ансамбли, хоровые коллективы. Явление культуры в водовороте современных реалий само по себе выжить не может.

Адольф

АРЦИШЕВСКИЙ
05.10.2012