Остались ли у Асада военные козыри?

Однако, кто гарантирует, что интервенция ограничится только воздушными ударами? Например, вдоль границы может начать действовать артиллерия, а ее возможностей вполне хватит для эффективной "зачистки" приграничья от сирийской армии вместе с ее огневыми средствами. Бессилие же сирийских артиллеристов в гражданской войне и в приграничных стычках с Турцией красноречивее любых математических выкладок.

Также известно, что вдоль северной границы (с Турцией) и пограничных с Израилем территорий уже сейчас не хватает наземных сил для прикрытия прилегающих территорий. Поэтому при начале интервенции придется отводить наиболее ценные образцы вооружений (в первую очередь системы ПВО) в глубину относительно надежно контролируемых территорий. А если прикрытие от ударов с воздуха исчезнет, то противостоять в приграничье сколько-нибудь долго и эффективно, что повстанцам, что интервентам, оставшиеся сирийские части просто не смогут.

Таким образом, если сирийская армия попытается удерживать все участки вдоль государственной границы (а особых успехов на этом поприще нет и без интервенции), то придется оставить тыл повстанцам, а отступление в глубину территории само в свою очередь создаст эффективный плацдарм для добивания (повстанцами или интервентами) верных Асаду частей в глубине страны! Особенно, если особо не торопиться.

Сирийская армия уже сейчас испытывает проблемы с контролем за коммуникациями в ряде провинций, все еще продолжаются бои за крупнейший населенный пункт страны, и на этом фоне уже сейчас обостряется проблема с обеспечением войск исправной боевой техникой. Еще одной нерешенной проблемой является способность обеспечить армию призывным контингентом.

Людских резервов у правительства не так много. Да и даже если бы они были достаточны, то провести сезонный призыв, а также мобилизовать резервистов в национальных масштабах просто невозможно. Страну уже сейчас покинули как беженцы сотни тысяч жителей официально, а, по неофициальным данным, более 1 млн. Система военкоматов на большей части территории страны для выполнения в полном объеме стоящих перед ней задач уже не пригодна. Как можно организовать призыв в городе, контролируемом боевиками? Другой проблемой является массовое уклонение от военной службы даже среди представителей лояльных к Асаду групп населения.

А потому одно дело организовать отряды для охраны своих деревень и районов от боевиков (тут людских ресурсов пока хватает), другое - наполнить людьми регулярную армию. Судя по размаху действий сирийской армии, а также отсутствию подтвержденной информации о мобилизационных мероприятиях, можно уверенно говорить о том, что нехватка людей стала значимым фактором. "На глазок" вооруженные силы страны насчитывают уже не более 150 тыс. чел.! Даже если приплюсовать туда различные милиционные формирования и т.п., то все равно наберется максимум 200-250 тыс. чел. Для сравнения: до войны численность только сирийской армии оценивалась в 300-350 тыс. чел.! И это не считая разных дополнительных формирований вроде "Шабиха", полиции и т.д.

А, значит, долго при вторжении сирийская армия не протянет. Однако в первые дни вторжения Дамаск еще может, например, попробовать поднять ударную авиацию и баллистические ракеты, чтобы нанести ответный удар. Но учитывая то, что все соседи Сирии (кроме Ливана) прикрыты современными средствами ПВО и хорошо укомплектованной истребительной авиацией, большинство сирийских самолетов не то что не вернется, а, скорее всего, даже не долетит до своих целей.

В запасе есть еще баллистические ракеты. Но чтобы реально помешать противнику вести войну, бить придется по очень широкому списку целей и очень большим числом баллистических ракет. В лучшем случае у Дамаска есть несколько сотен ракет уровня северокорейских версий советских Р-17 (SCUD). Точность их оставляет желать лучшего, и поэтому для поражения, например, аэродрома придется по нему запустить несколько таких ракет. А ведь территории Иордании, Турции и Израиля прикрыты системами противоракетной обороны. А потому значительная часть ракет будет перехвачена противоракетами.

Ближний Восток - не Корейский полуостров и стратегическая глубина противников обладателя баллистических ракет значительно большая. А потому и эффект от таких ракетных ударов будет значительно меньшим. Поэтому ракетные атаки Сирии будут больше похожи на иракские запуски в 1991 и 2003 гг., чем на некий ракетный "судный день". Будет ли в боеголовках ракет химическое оружие или нет - в данном случае уже не принципиально.

Какой из всего этого можно сделать вывод? Очень простой: на Асада работает не его военная мощь (тающая на глазах), а то, что главной целью для оппонентов сам Дамаск не является. Крупная операция против Сирии может оттянуть те ресурсы, которые должны нависать над Ираном и при необходимости обрушиться на него.

А делать такой подарок аятоллам, да еще и своими руками и по своей воле не хотят ни в Вашингтоне, ни в Брюсселе, ни в Эр-Рияде. Гораздо дешевле при необходимости оказать адекватную материально-техническую помощь вооруженной оппозиции. У этой стратегии есть масса преимуществ. Это может стать началом налаживания отношения с будущей властью. Одновременно данный подход позволяет избежать многих финансовых и политических проблем. Да и те же новейшие системы ПВО российского производства можно будет потом спокойно и внимательно изучить на американских полигонах: просто получив их в целости и сохранности уже от новых властей Сирии. Одни плюсы.

Но если уж и вмешиваться прямо, то только в совсем уж крайнем случае, например, при ослаблении контроля правительства над химическим оружием.

Владимир Хрусталев, эксперт международной организации "Lifeboat Foundation" - специально для Интернет-журнала "Новое Восточное Обозрение".

31.10.2012