Из-за крайней консервативности аравийских монархий любые, даже самые незначительные семена демократии, с большим трудом приживались в странах Персидского залива, а прижившись, давали весьма противоречивые плоды со своей спецификой. Не является исключением и Кувейт, который до недавнего времени считался образцовой моделью демократического развития на Арабском Востоке, и в особенности в субрегионе Персидского залива, а сегодня скептически именуется экспертами "полудемократией", зашедшей в тупик.

Будучи конституционной монархией, Кувейт является пионером среди аравийских монархий в установлении парламента в качестве влиятельного института власти, несмотря на то, что значительная политическая власть сконцентрирована в руках эмира Кувейта шейха Сабаха аль-Ахмеда аль-Джабера ас-Сабаха и правящей семьи ас-Сабах. В то же время, обладая значительными возможностями в области мониторинга и противостояния политике правительства, согласно действующей Конституции от 1962 г., на деле кувейтский парламент может лишь блокировать законопроекты и выражать вотум недоверия отдельным министрам. Отношения между парламентом и правительством структурированы таким образом, что институт парламента де-факто находится в перманентной оппозиции к правительству. При этом результаты парламентских выборов не отражаются на составе правительства, а премьер-министр неизменно назначается эмиром Кувейта из членов правящей семьи, что не раз приводило к тому, что премьер-министр переназначался повторно, несмотря на то, что именно обоснованная критика в его адрес приводила к внеочередному роспуску парламента. Не удивительно, что такое положение дел вызвало серию затяжных кризисов, подорвавших внутриполитическую стабильность, и, как следствие, массовые протесты, имеющие место на протяжении последних лет.

Коррумпированность правительства, отсутствие четкого механизма урегулирования споров между парламентом и исполнительной властью, а также стойкое нежелание эмира Кувейта разрешать данные споры иным методом, кроме как роспуском парламента и проведением внеочередных выборов, создали некий замкнутый круг, который не в силах разорвать ни представители разрозненной оппозиции, ни сам эмир.

Вместе с тем, два года изнуряющего противостояния между правительством и оппозиционными силами, длившиеся с 2009 по 2011 гг., вынудили эмира Кувейта отправить в отставку с поста премьер-министра своего племянника шейха Насера аль-Мухаммеда аль-Ахмеда ас-Сабаха и назначить на эту должность другого представителя правящей династии – шейха Джабера аль-Мубарака ас-Сабаха. Данный шаг эмира сыграл важную роль в процессе дальнейшего развития событий. Во-первых, отставка премьер-министра под давлением оппозиционных движений была воспринята с высокой долей обеспокоенности в остальных консервативных монархиях Персидского залива, где традиционно данная должность занимается старшими представителями правящих династий на протяжении многих лет. Например, дядя короля Бахрейна, занимает пост премьер-министра 42 года. В этой связи созданный эмиром Кувейта прецедент не мог остаться не замеченным соседями, особенно на фоне событий в Бахрейне.

Во-вторых, уступка эмира требованиям молодежи вызвала рост аппетитов оппозиционных движений, которые все чаще стали говорить о необходимости изменения тех положений Конституции эмирата, которые определяют механизм назначения премьер-министра из членов правящей семьи. Другими словами, кувейтская оппозиция всерьез задумалась об ограничении власти эмира и других представителей династии ас-Сабах, о чем свидетельствуют словесные нападки отдельных оппозиционеров в адрес шейха Машаля аль-Ахмада ас-Сабаха, являющегося заместителем главы Национальной гвардии Кувейта и шурином эмира. Следует отметить, что любые оскорбления в адрес правящей семьи считаются преступлением и преследуются законом. При этом мало кто осмеливался выступать с открытой критикой эмира до начала "арабской весны". Основные требования оппозиционеров, в зависимости от того какую политическую силу они представляли, касались борьбы против коррупции, предоставления гражданства, проведения демократических реформ или, наоборот, возвращения к истокам ислама, но никак не смены действующего строя, как это было в Бахрейне.

Кроме того, не следует забывать о том, что, в отличие от арабских стран с республиканской формой правления, для которых характерна развитая партийная система, Конституция Кувейта от 1962 г. запрещает создание политических партий. Вместе с тем, в политической жизни страны на сегодняшний день принимает активное участие, по меньшей мере, 12 политических блоков, имеющих собственное видение относительно векторов развития эмирата и представляющих интересы всех сегментов кувейтского общества: племен, шиитов, националистов и исламистов. По мнению кувейтского писателя Ахмеда Ас-Саррафа, двигателем нынешней кувейтской оппозиции являются исламистские движения, финансовый и организационный потенциал которых не имеет себе равных.

Наибольшую известность и популярность в арабских и западных СМИ снискало "Исламское конституционное движение" ("Хадас") в связи с появившимися в последнее время обвинениями в инспирации заговора против династии ас-Сабах. Имея отношение к "Братьям-мусульманам", "Хадас" пользуется поддержкой членов коалиции университетов, ассоциации учителей, профсоюзов, Исламского центра "Закят" и сотрудников министерств, представляя собой самое многочисленное оппозиционное движение Кувейта.

Помимо "Хадас", исламисты представлены также салафитами, в частности, "Салафитской коалицией", "Салафитским движением", партией "Умма" и "Ассамблеей национальных принципов". Так, "Салафитская коалиция", созданная в 1992 г. после освобождения Кувейта, в качестве альтернативы политическим партиям призывает к созданию умеренной политической системы, которая позволила бы парламенту одобрять кандидатуру премьер-министра и избирать членов кабинета министров. В 1996 г. от "Салафитской коалиции" отделилось "Салафитское движение", основателем и генеральным секретарем которого стал глава племени аль-Мутаири Хамид аль-Али.

Отдельного внимания заслуживает партия "Умма", основанная в 2006 г. как политическое отделение "Салафитского движения" и являющаяся первой политической партией в Кувейте вопреки конституционному запрету. В результате учредители партии были подвергнуты уголовному преследованию по обвинению в попытке изменить систему государственного управления.

Широкой поддержкой населения пользуется также "Ассамблея национальных принципов", призывающая своих сторонников к возвращению к Корану и Сунне.

Свою лепту в политическое противостояние в Кувейте вносят и народнические движения, такие как "Либеральное движение", "Кувейтский демократический форум" и "Национальный демократический альянс", тесно сотрудничающие между собой на данном этапе. Однако их популярность значительно ниже, чем у исламистов, что, по мнению представителей либеральных движений, связано с альянсом власти и религиозных движений и "политикой натурализации", приведшей к изменению демографической структуры общества.

Все большую роль на политической сцене играет кувейтская молодежь, создавшая в 2006 г. т.н. "Оранжевое движение", активно использовавшая соответствующий цвет на демонстрациях, прошедших после парламентских выборов 1 декабря с.г.

Следует отметить, что оппозиционные политические силы даже наделены некоторыми партийными функциями, например, правом официально выдвигать собственных кандидатов на парламентские выборы и вести переговоры с правительством и премьер-министром.

В последнее время кувейтская оппозиция демонстрирует большой потенциал, сумев настроить общественность против эмира и правящей семьи, имея наибольшее влияние в бедуинских племенах. Салафитские движения, опираясь на поддержку Саудовской Аравии, оказывают все большее давление на династию ас-Сабах, не скрывая своего намерения ограничить власть эмира и его семьи. В то же время способность мобилизовать народные массы еще не означает, что оппозиционные силы Кувейта в состоянии одержать победу над династией ас-Сабах в ближайшем будущем, доказательством чему послужило проведение парламентских выборов 1 декабря с.г., несмотря на бойкот, объявленный оппозиционными движениями. Семью ас-Сабах по-прежнему поддерживают многие племена и шииты.

Возвращение в четвертый раз на пост премьер-министра шейха Джабера Аль-Мубарака ас-Сабаха, а в состав правительства бывшего министра финансов Мустафы аль-Шамали, ушедшего в отставку в мае с.г. в связи с обвинениями в коррупции, снова замкнуло круг политического противостояния. Тем не менее, преклонный возраст эмира, политические заигрывания с шиитским меньшинством на фоне роста суннитско-шиитских противоречий в странах Персидского залива и подъем исламистских движений могут обернуться против династии ас-Сабах и привести к полной дестабилизации ситуации в эмирате.

Жанна Игошина, кандидат политических наук, преподаватель кафедры международных отношений Института социальных наук Одесского национального университета им. И.И.Мечникова, специально для Интернет-журнала "Новое Восточное Обозрение".

15.12.2012