Политический суррогат
Оппозиция KZ: реакция отрицательная

Оппозиция в Казахстане, как, собственно, и на всем постсоветском пространстве, перестает быть субъектом политики и оказывать хоть сколько-нибудь значимое влияние на реалии общественной жизни. "Старая гвардия", как извест­ный мавр, сделала свое дело и практически самоустранилась с партийного поля. "Орлята" же, вылетевшие из оппозиционных гнезд, вряд ли когда-нибудь станут полноценными игроками в большой политике. Несмотря на достаточно высокую степень узнаваемости в обществе, даже повторить "успех" "старших братьев" им явно не по плечу, не говоря уже о большем. Отсутствие харизматичности оборачивается неспособностью воздействовать на массы, а нехватка грамотных и внятных программ – невозможностью использовать в своих целях существующие протестные настроения.

Старый конь борозды не испортит, а воздух – легко

Сравнивать "новый призыв" с "дедами" даже язык не поворачивается. Хотя и относительно "старичков" общественное мнение всегда было неод­нозначным (их подозревали то в попытках отомстить власти, на которую они были обижены по ряду причин, то в отработке заказа Ак Орды, а то и вовсе в отбивании звонкой монеты), но назвать их маргиналами вряд ли кто сможет.

Да, порой мы посмеи­вались над нелепостью телодвижений ветеранов оппозиционного фронта, над их амбициями, которые в зародыше душили саму идею оппонирования власти и превращали их в малых детей с неизменным "не играй в мои игрушки и не писай в мой горшок". Бывало, сомневались во вменяемости отдельных представителей протестного движения, ерничали над их посулами и откровенно удивлялись, как же они, не имея ресурсов и напрочь отказываясь вести диалог с властью, намерены добиваться так призываемого ими демократического счастья. Но, надо признать, все это не вызывало особого раздражения в обществе, хотя и не добавляло авторитета лидерам оппозиции. Судебные преследования, которым они пытались придать политическую окраску, и терновые венцы мучеников, которыми они награждали сами себя после отсидок за решеткой, конечно же, к народным бунтам и всеобщему недоверию к власти не приводили, но хотя бы имитировали борьбу с системой. А это все же приносило кое-какие плоды, пусть и не с теми вкусовыми качествами, о которых мечтали оппозиционеры. Взять, например, инициированную Ак Ордой попытку диалога с оппозицией в рамках ПДС (постоянно действующего совещания по демократизации) и выработку направлений политических реформ. Конечно, со стороны власти это было выигрышным тактическим ходом по ослаблению позиций демлагеря, но она хотя бы посчитала нужным сделать первый шаг и попытаться выслушать другое мнение. Сегодняшние представители оппозиции вряд ли удостоились бы такой "чести".

Как говорится, все познается в сравнении, и "маргинализация" оппозиции, наблюдаемая сегодня, не позволяет возлагать на демократический лагерь особых надежд. Скорее наоборот, так как молодое поколение не обладает даже тем минимальным набором плюсов, который был присущ "старой гвардии". Мы имеем в виду "элитарность" прежних вождей оппозиции (чего только стоят, скажем, Кажегельдин, Абдильдин, Турсумбаев, Жукеев, Сарсенбаев, Туякбай, Жакиянов, занимавшие в свое время высокие государственные посты), их связь с политической, в том числе правящей, и бизнес-элитой, узнаваемость среди населения, относительно устойчивый характер деятельности большинства возглавляемых ими партий, сравнительно высокий организационный, кадровый и материальный потенциал, способность актуализировать общественно значимые проблемы и использовать в своих интересах фактор преследования со стороны властей. Все эти их сильные стороны когда-то систематизировал и обозначил политолог Андрей Чеботарев. А сегодня в оппозицию перестали приходить люди с громкими фамилиями, даже из числа обиженных на власть (что, кстати, не делает чести демократическому лагерю, поскольку служит намеком на постепенное вырождение). Между тем вряд ли стоит ожидать, что в нашей стране и с нашим менталитетом вокруг малоизвестной фигуры, будь она даже семи пядей во лбу, удастся собрать больше трех человек. Проект, подобный тому, который был реализован в Перво­пре­стольной в случае с Алексеем Навальным ("диванным демократом", совершившим революцию в Сети и благодаря этому выбившимся в лидеры хит-парада руководителей оппозиции), у нас шансов на успех не имеет. Об этом красноречиво свидетельствуют баталии в социальных сетях, заканчи­ваю­щиеся не единением позиций, а взаимными нападками и оскорб­лениями.

В принципе, ничего удивительного в этом нет. Такой сценарий еще пять лет назад в интервью нашей газете обрисовал сегодняшний сенатор, а тогда еще просто лидер Партии патриотов Гани Касымов. Он говорил о том, что оппозиционное крыло будет редеть естественным образом, поскольку народ разуверится в силе оппозиции, которая ничего, кроме лозунгов, дать не сможет, тем более что лидеры этих движений неоднозначно воспринимаются даже их адептами. "Власть же на этом фоне продемонстрировала, что способна успешно развиваться, идти в ногу со временем и без вчерашних своих соратников, ставших ныне лидерами оппозиции, – отмечал генерал и оставлял малюсенький, но шанс: "Пар­тийное поле будет развиваться, хотя и в более жестких формах, так как пощады от правящей партии не будет никому. Поэтому нужно самим закаляться, наращивать мускулы, чтобы со временем преодолеть несокрушимость сегодняшней власти. Нужно становиться конкурентоспособными, уметь не подставлять другую щеку – чтобы морды крепче были. Другого выхода нет".

Но прогнозы генерала не были приняты во внимание, а если и были, то выводов из этого никто не сделал. И с "крепкими мордами" у нас явная напряженка, так как роль оппозиции ныне отчасти вынуждена исполнять сама власть (например, в лице более или менее активных депутатов от правящей партии), регулярно разоблачающая саму себя и высекающая себя розгами. Сложилась парадоксальная ситуация, и в этом, на наш взгляд, есть вина и так называемых демократов. Они настолько увлеклись выяснением того, чьи принципы наиболее принципиальны, что забыли не только о своей изначальной миссии, но и об ответственности, которая ложилась на каждого из них, когда они переступали баррикады и начинали играть на другой стороне. Да, каждая уважающая себя оппозиционная партия имела молодежное крыло, и на первых порах в их рядах были поистине потрясающие экземпляры – образованные, понимающие, зачем они здесь и что они могут дать своей стране (из них можно было взрастить когорту истинных лидеров при минимальных финансовых вложениях и хоть каком-то желании). Но работу с молодежью демократы явно провалили, и, как говорится, что выросло, то выросло – бурьян при дороге.

Ежики в тумане заблудились

Собственно, это состояние характерно и для оппозиционных структур в других постсоветских странах. Возьмите для примера ту же Россию. На смену таким ярким когда-то политикам, как Немцов, Явлинский, Хакамада и иже с ними приходят разного рода живодеры и "вечные блондинки" – удальцовы да собчаки. На фоне "яйцеголовых" представителей преж­ней оппозиции они, может быть, и выглядят в некотором роде "народными мстителями", но в разрезе являют собой некий политический суррогат, не имеющий ничего общего с конструктивизмом и реальной заботой об интересах народа. Тот же Удальцов, как отмечают российские эксперты, – один из немногих политиков, обладающий лидерскими качествами, но его эпатажность сводит этот плюс на нет, и у потенциального электората он вызывает отрицательную реакцию, ассоциируясь с криминалом. Вообще, по оценкам политологов, народ не уважает в политиках, какой бы ориентации они ни были, любые проявления неадекватности типа голодовок, криминальных словечек в спитчах, проявления радикализма и национализма. Но именно этим пытается нас потчевать новое поколение несогласных с курсом властей.

Возьмем Серикжана Мамбеталина – бывшего лидера "Руханията". Конечно, оппозиционером в полном смысле этого слова его назвать сложно, но априори он занимал на партийном поле свой сегмент, оттягивая часть электората от партии власти и громко заявляя о борьбе за места в парламенте. Притчей во языцех стали отповеди Мамбеталина в "Фейсбуке" типа "гламурные сучки" и "закрой свое еб..о". Сегодня этот, с позволения сказать, политик претендует на роль интегратора оппозиционных сил, продвигая свой проект гражданского правительства, и рассуждает о будущем протестного движения. Интересно, есть ли у оппозиции это будущее, если координаторами выступают фигуры, подобные Мамбеталину?

Пойдем дальше. "Социалистическое движение Казахстана" значится в списке политических объединений не первый год, но ориентировано оно скорее на внешние эффекты – и в переносном, и в прямом смысле этого слова. Его члены увлечены проведением митингов на Украине, в Москве и Питере, они организуют акции в соседнем Кыргызстане, в Берлине и Лондоне. А вот что сделало движение для изменения ситуации внутри Казахстана? Вопрос, на который у нас нет ответа, хотя рассылка информации о деятельности СДК регулярно приходит на редакционную почту. Право слово, не считать же реальным делом ничем не аргументированные призывы типа тех, что звучали почти сто лет назад: "Земля – крестьянам!" При этом организация просто-таки брызжет радикализмом и регулярно призывает все слои населения к политической забастовке. Хотя ее лидеры, в частности Айнур Курманов, прекрасно отдают себе отчет в том, что такие методы политической борьбы в наших пенатах ирреальны, а призывы к радикальным действиям никогда не найдут понимания в народной среде, где отношение и к власти, и к оппозиции практически идентичное. Народ хочет реальных изменений к лучшему, а кто сможет его повести по этому пути – власть ли, оппозиция, представители планеты Нибиру – дело второе.

И подобных примеров можно привести множество. Но даже упомянутых достаточно, чтобы понять: с уходом на пенсию старой гвардии оппозиция окончательно перестанет выполнять свои ключевые функции, с которыми она и сегодня плохо справляется, несмотря на наличие в ее рядах опытных боевых единиц. А функции ее общеизвестны: быть основным каналом выражения недовольства существующим порядком вещей (эта задача сегодня лучше решается посредством блогов министров и глав ведомств), способствовать политическому обновлению общества (без ярких лидеров, на диалог с которыми пошла бы власть, это в принципе невозможно), исполнять роль ограничителя злоупотребления властью, нарушения гражданских и политических свобод населения (что никогда не было свойственно доморощенной оппозиции), а также выступать противоядием к возникновению острых социальных конфликтов и кризисных ситуаций (как показывает наш опыт, представители оппозиции, напротив, нередко работают детонаторами взрыва). Неужели последняя надежда на Азата Перуашева, который провозгласил себя "королем оппозиции", как это можно было понять из его слов после прихода "Ак жола" в парламент?

Автор: Редакция Central Asia Monitor

21.12.2012