Конфликту в Сирии Западом и его ближневосточными партнерами методично придается трансграничный характер. Понимание отсутствия у сирийской оппозиции собственных ресурсов для достижения перелома в конфликте с сирийскими властями настраивает США и их союзников на сценарии внешнего вмешательства.

Вокруг Сирии постепенно накапливается "критическая масса" военных ресурсов для реализации силовых акций вглубь ее территории. Особенно это стало заметно в последние дни января с.г., когда самолеты Израиля нанесли удары по объектам в Сирии. Одна из малых надежд на удержание сирийского конфликта от распространения за границы страны формировалась вокруг достаточно воздержанной позиции Израиля во всем, что, так или иначе, затрагивало продолжающееся военное противостояние в соседней ему стране. Теперь и нейтральная позиция израильской стороны поставлена под большой вопрос.

В последние месяцы прошлого года в общественно-политическом поле Израиля стало укрепляться мнение о самых серьезных угрозах его безопасности со стороны Сирии. Опасения израильского руководства были обусловлены наличием в Сирии химического оружия, риск попадания которого в руки исламских группировок, участвующих в боевых действиях на сирийской территории, оценивался в качестве реальной угрозы национальной безопасности Еврейского государства.

Преследуемые Израилем задачи, которые решались нанесением по территории Сирии ударов с воздуха, носят широкий характер. Они выходят далеко за рамки необходимости уничтожения боезарядов с химической начинкой и производственных мощностей для их создания. Решение о нанесении ударов было принято не в последнюю очередь с учетом складывающейся вокруг Ирана ситуации.

Первые сводки о рейде ВВС Израиля в Сирию упоминали два объекта ударов. Ими стали исследовательский центр, в котором сирийские власти предположительно хранили часть из имеющегося у них арсенала химического оружия, а также колонна автотехники. По версии израильских источников, обстрелянная колонна могла перевозить продукцию военного назначения из Сирии в Ливан. Адресатом такой поставки предполагалось ливанское движение "Хизбалла".

Есть множество прямых и косвенных факторов, указывающих одновременно на заинтересованность США удерживать региональные силы (в т.ч. и своих ближайших союзников) от прямого масштабного военного вмешательства в сирийский конфликт, и на закрепление уже достигнутого успеха по сдерживанию Ирана, его политической, экономической изоляции. Вашингтон не намерен предоставлять карт-бланш своим региональным партнерам ни в сирийском конфликте, ни в отношении Ирана.

Конфликт в Сирии все больше принимает для США характер демонстрационного указания Ирану его реальных возможностей, лимитов влияния на региональные процессы, уязвимости в случае сплочения против него региональной коалиции сил. Такую демонстрацию в сторону Ирана США намерены осуществить через сирийский конфликт и в этом интересы Вашингтона и Тель-Авива во многом совпадают.

Интересы США и Израиля расходятся в вопросе целесообразности применения методов прямого военного давления на Иран. Подобное расхождение не снято до сих пор и руководство Израиля периодически винит администрацию Обамы в малой восприимчивости к опасениям Тель-Авива по поводу "экзистенциальной" угрозы с иранского направления. До ударов по территории Сирии, израильские СМИ стали обращать усиленное внимание на прогрессирующую в Вашингтоне "лень" не только в вопросе военного пресечения ядерной программы Ирана, но и в решении вопроса нейтрализации химических арсеналов на территории Сирии.

Например, близкий к разведслужбам Израиля электронный ресурс "DEBKAfile" в публикации от 28 января с.г. указал на невнятную позицию Обамы в вопросе борьбы с химической угрозой из Сирии (материал с заголовком "US Reluctant to Step in vs. Syrian Chemical Threat, Urges Neighbors to Cope"). Вместе с тем, в той же публикации приводились слова посла США в Израиле Даниэля Шапиро о согласии Вашингтона с Израилем в том, что на нынешнем этапе для последнего угроза попадания химического оружия режима Асада в руки "Хизбаллы" или других исламских группировок является реальной.

По всей видимости, этот сигнал со стороны представителя США в Израиле мог придать правительству Нетаньяху дополнительную уверенность в согласии американцев с возможностью решительных шагов Израиля на сирийском направлении.

Еще предстоит в более развернутом виде выяснить реальную роль США в операции израильских ВВС в воздушном пространстве Сирии. Но уже первые сводки с места событий указывают на то, что администрация Обамы была в предварительном порядке оповещена своими израильскими партнерами о планах проведения скоротечной операции. В то время как российский МИД 31 января выступил с жестким комментарием, где указывалось на "неспровоцированные удары по целям на территории суверенного государства, что грубо нарушает Устав ООН и является неприемлемым, какими бы мотивами это ни оправдывалось", Вашингтон ограничился констатацией проведения Израилем локальной воздушной операции над сирийской территорией.

Военная активность союзников и партнеров в регионе сирийского конфликта необходима США в исключительно контролируемых ими рамках. Цели вовлечения региональных акторов, находящихся на передовых рубежах борьбы с режимом Асада (Турция, Иордания, а теперь и Израиль), встраиваются именно в такую контролируемость со стороны США. Каждого партнера Вашингтон намерен наделить особой специализацией в деле придания сирийскому конфликту трансграничного характера и отстранения режима Асада от власти. Одновременно, ставится задача свести специализацию каждого регионального оппонента властям в Дамаске в определенную целостность планов, в которых США отводят себе роль главного координатора.

Параллельно с сообщениями о нанесении Израилем ударов по территории Сирии, из региона шли сводки о приведении всеми вовлеченными государствами своих военных ресурсов в повышенную готовность. Войска Турции вдоль границы с Сирией были приведены в состояние повышенной боевой готовности, также как и подразделения США на авиабазе Инджирлик в Турции. Части специального назначения армии США в иорданском эль-Мафраке, где дислоцируются и французские спецподразделения, получили аналогичные директивы (Иордания стала вторым по значимости для США "плацдармом" внешнего вмешательства в сирийский конфликт).

В дополнение к указанным и другим действиям "антиасадовской коалиции", 26 и 29 января, соответственно, в турецких провинциях Адана и Кахраманмараш заступили на боевое дежурство 4 из 6 батарей комплексов "Пэтриот".

Администрация Обамы склонна на нынешнем этапе ограничиться предоставлением логистической, разведывательной, координационной поддержки Израилю, Турции и Иордании, и попытаться на этом трехсубъектном формате (с привлечением финансовых ресурсов арабских монархий Персидского залива) выйти на решение внешне- и военно-политических задач в регионе.

Реакция Ирана на удары Израиля по сирийской территории была вполне предсказуема для руководства последнего. 31 января все значимые СМИ Израиля вышли с цитатами из заявлений Тегерана, суть которых сводилась к ожидающим Тель-Авив "серьезным последствиям" (газеты "Jerusalem Post", "Haaretz" и др.).

Важно отметить, что израильские СМИ при этом не забыли вспомнить предостережения внешнеполитического советника высшего руководителя и духовного лидера Ирана Али Акбара Велаяти в адрес Израиля, сделанные незадолго до проведения воздушной операции в небе Сирии. Тогда он, упомянув Сирию в качестве центрального компонента "фронта сопротивления" в регионе, заявил, что удары по Сирии будут расценены Тегераном как удары по Ирану.

Это еще одно подтверждение в пользу версии о приоритетности для США и Израиля "иранской темы", а не решения локальных задач на театре боевых действий в Сирии. Чувствительно задев Тегеран сразу по двум направлениям (удары по Сирии и одновременно по боевикам движения "Хизбалла" (1), Вашингтон и Тель-Авив теперь сумеют отследить ответные реакции иранской стороны и наметить дальнейшие планы по ее пока несиловому сдерживанию и изоляции.

Михаил Агаджанян, внешнеполитический аналитик - специально для Интернет-журнала "Новое Восточное Обозрение".

(1) Фактически единственной "трансграничной" силой в арсенале военного влияния Ирана на острые ближневосточные процессы остается шиитское движение "Хизбалла". Боевики движения мобильны, находятся на однозначно враждебных по отношению к "сионистскому режиму" позициях, испытывают недоверие ко всему суннитскому спектру политических элит на Ближнем и Среднем Востоке.

04.02.2013
Михаил Агаджанян