КРАСНЫЙ ЖЕЛТЫЙ ЗЕЛЕНЫЙ СИНИЙ
 Архив | Страны | Персоны | Каталог | Новости | Дискуссии | Анекдоты | Контакты | PDARSS  
 | ЦентрАзия | Афганистан | Казахстан | Кыргызстан | Таджикистан | Туркменистан | Узбекистан |
ЦентрАзия
  Новости и события
| 
Понедельник, 18.02.2013
22:53  По данным еxit-polls на президентских выборах в Армении уверенно в 1-м туре побеждает действующий глава С.Саргсян (58%)
22:18  К.Орлов: Сирия - когда же конфликт разрешится мирным путем?
22:06  Отдайте наши горы! В Алматинской области взбунтовались... беркутчи
21:49  Айткали Олжабек: Период апокалипсиса. Казахстанские партии давно превратились в живых мерт­вецов, восстающих из праха...
21:02  CAM: Между Сциллой политики и Харибдой экономики. Какой должна быть государственная политика в отношении казахов оралманов?
20:35  Кыр-омбудсмен обвинил начальника медслужбы ГКНБ в вымогательстве взятки в $50 тыс. у подследственного
20:27  Экс-мэр Бишкека Тюлеев объявил сухую голодовку в СИЗО

20:17  В.Евсеев: Кризис концепции "Большой Ближний Восток"
20:15  А.Волосевич: Валютные ограничения ударили по жителям Узбекистана
19:20  Цви Барэль: Иран стремится сохранить свои стратегические позиции в арабском мире
15:25  В Казахстане создают "Национальную палату предпринимателей"
12:17  С.Василенков: "Посевы демократии" made in USA взошли войной и опиумом
12:12  Больно не будет... Генпрокуратура Таджикистана официально просит Украину выдать экс-премьера Абдулладжанова
12:07  "Айбат": Кыргызстан. Кто виноват в мародерствах?
12:05  Азаттык уналгысы: Все больше мигрантов бросают детей... в России
12:00  "РО": Душанбе. Капитан милиции избит своими коллегами?
11:53  С.Строкань: Пакистан взрывается изнутри. Страна стоит на пороге суннитско-шиитской войны
11:50  М.Юсин: Талибы получили защиту от американских самолетов. Хамид Карзай закрыл афганское небо для авиации НАТО
11:46  Узбек Алишер Усманов признан самым богатым буржуином России. Четверть его состояния - инвестиции в интернет
11:05  Б.Бабаджанов: Постсоветский ваххабизм занял свою нишу в геополитическом противостоянии
10:59  В.Ночевкин: Реформа КырМилиции по-атахановски - слова и дела
10:57  В Армении стартовали президентские выборы
10:51  "Milliyet": Для Турции открывается путь в ЕС?
10:49  "Il Foglio": Теперь здесь живет Аллах. В Германии сотни церквей превращены в мечети. Конфликт шариата и конституции
10:39  К.Табалдиев/Ю.Худяков: Исторические и археологические источники о формировании тениртооских кыргызов (история)
10:31  В Туркмении освобождены двое правозащитников - Аннакурбан Аманклычев и Сапардурды Хаджиев
10:27  С.Серебров: Мировая революция ушла в надоевший свисток. К итогам москоского саммита G20
10:23  КырПремьер Ж.Сатыбалдиев: "Говорят: что от меня зависит? Я рядовой..." (интервью)
10:08  Игорь Зевелев: Реализм в XXI веке. Американо-китайские отношения и выбор России
10:06  Скотогон. Капитан погранвойск Таджикистана Арабов оказался причастным к угону скота граждан Узбекистана
10:01  В.Богатырев: Меньшее из всех зол. Почему Кыргызстан не видит альтернатив ОДКБ
09:52  В Туркмении помилованы семь казахстанцев, осужденных за незаконное пересечение границы
09:49  Дело №: "Все побежали, и я побежал!". Подробности массового дезертирства охраны президента Атамбаева
09:01  Ю.Зинин: Ливия - два года пертурбаций, что дальше?
09:00  Н.Бобкин: Иран - испытание на прочность выборами президента
08:44  "Вести": Сирийская рулетка. Хроника одного боя
08:40  Д.Триллинг: Узбекистан. День святого Валентина плодит террористов?
08:39  К.Риклтон: Бишкекская служба по отстрелу бродячих животных беспокоится о людях или о барышах?
08:35  "Известия": Россия согласилась отдать Байконур
00:09  В.Жаронкин: Вызов для ОДКБ. Не дать Средней Азии превратиться в Большой Афганистан
00:04  С.Гамова: Дворцовый переворот в Молдавии. Неожиданно развалилась правящая коалиция
Воскресенье, 17.02.2013
21:22  От первого сексуального опыта зависит дальнейшая жизнь, - доказали американские ученые
14:45  Пакистан провел испытания баллистической ракеты "Хатф-2", способную нести ядерный заряд на 180 км
13:26  Лучшим сценаристом на 63-м Берлиналле назван иранец Джафар Панахи за "Закрытый занавес", казах Азиз Жамбакиев взял приз "за выдающиеся художественные достижения"
13:22  Карзай запретил авиации НАТО бомбить свою страну
10:54  Евг.Дьяконов: Цена полит-убежища. Толерантность, расизм и правозащита в лживой Европе
10:48  "Жаны Агым": Прикрывающиеся именем народа. На кыргызской земле стало обычным явлением, когда...
10:39  А.Верменичев: Печальное лидерство в Казахстане. Рост спроса на авто китайского производства сопряжен с трагическими последствиями
10:32  Казахстанский е-мобиль. Будет представлен на выставке EXPО-2017
00:48  Олесь Бузина: Последний папа? Отречение Бенедикта XVI заставило снова вспомнить о пророчестве Святого Малахии
00:42  "МК": С Байконура вытесняют ракету "Ангара". Казахи сделали ставку на ракету "Зенит"
Архив
  © CentrAsiaВверх  
    ЦентрАзия   | 
Игорь Зевелев: Реализм в XXI веке. Американо-китайские отношения и выбор России
10:08 18.02.2013

Стремительный рост Китая и относительное снижение роли США в формировании нового миропорядка требуют решительной деидеологизации российских взглядов на мир. Реализм должен быть освобожден от устаревших догм о необходимости противостояния абстрактно понимаемому Западу.

Резюме: Стремительный рост Китая и относительное снижение роли США в формировании нового миропорядка требуют решительной деидеологизации российских взглядов на мир. Реализм должен быть освобожден от устаревших догм о необходимости противостояния абстрактно понимаемому Западу.

Согласно большинству прогнозов, экономика КНР должна обогнать Соединенные Штаты по абсолютному размеру ВВП в течение ближайших десяти лет, т.е. еще при нынешнем руководстве, пришедшем к власти в ноябре 2012 года. При этом США останутся самой мощной державой в военном отношении и сохранят лидерство в области науки, образования, высоких технологий и инноваций. Мир вступит в эпоху, когда первенство в различных областях будет принадлежать разным странам. Есть ли у России внешнеполитическая стратегия, способная подготовить ее к этим фундаментальным изменениям на международной арене? Как уже сегодня реагировать на обострение конкуренции между Соединенными Штатами и Китаем?

Взаимодействие России, КНР и США – это не только отношения между разными по силе и влиянию государствами на международной арене, но и столкновение несовпадающих представлений о самих себе и окружающем мире. Классические подходы, основанные на измерении потенциалов и балансов сил ("реализм") или же степени зрелости демократии ("либерализм") не в состоянии объяснить в полной мере сложную динамику взаимоотношений между государствами. Кажущиеся парадоксы их внешней политики помогает понять рассмотрение различий в национальных идентичностях и особенностей внутренних дискурсов в каждой из стран ("конструктивизм").

Любая национальная идентичность динамична. Она формируется и изменяется по мере развития внутреннего дискурса, а также в результате внешнеполитических действий. Родней Брюс Холл, американский теоретик международных отношений, работающий в Оксфорде, утверждает, что свои меняющиеся представления о самих себе государства проецируют на мировую арену и таким образом формируют глобальную политику. Генри Нау и Дипа Оллапалли показали в новом исследовании, что напряженные дебаты относительно места и целей в мире идут во всех странах с внешнеполитическими амбициями, в том числе и в недемократических.

Представления о Западе в России тесно переплетены с внутренним дискурсом о национальной идентичности и путях развития. Восприятие Китая гораздо меньше связано с глубинными пластами российского самосознания и в большей степени определяется чисто внешнеполитическими и экономическими соображениями. Такая асимметрия в господствующих представлениях о ведущих игроках влияет на внешнюю политику России и затрудняет ее адаптацию к серьезнейшим изменениям, происходящим в системе международных отношений. Россия рискует упустить открывающиеся возможности и не заметить возникающие угрозы, если и в дальнейшем ее внешнеполитический курс будет напрямую подвержен влиянию экзистенциальных поисков и внутриполитических соображений. Формирование новой консервативной идеологии в Москве способно помешать проведению реалистичной и гибкой политики в отношении лидеров мирового развития – Соединенных Штатов и Китая.

Мистическая вера части российской элиты в существование большой европейской (в ее прочтении – христианской) цивилизации удивительно сочетается с антизападной риторикой и продолжающейся секьюритизацией взаимоотношений с США. При этом восприятие КНР в целом носит рациональный и прагматичный характер. Усиление антизападничества в официальной риторике Кремля в 2012 г. особенно заметно на фоне полного отсутствия публичной озабоченности политикой Пекина. Если судить по официальным документам и заявлениям, Москва не обеспокоена стремительным наращиванием военного потенциала Китая и ростом напористости его курса в 2008–2012 годах.

Большинство граждан разделяют формируемые властями представления об Америке и Китае. Согласно опросам Левада-центра, в 2011 г. 29% россиян, считавших, что у страны есть враги, относили к ним Соединенные Штаты (только "чеченские боевики" получили более высокие показатели). Китай видели в этом качестве лишь 9%. В 2012 г. 35% опрошенных назвали США среди наиболее недружественно либо враждебно настроенных по отношению к России стран, и только 4% упомянули в данной связи Китай. Среди ближайших друзей и союзников 16% респондентов называют Китай, тогда как Америку упоминают только 2% опрошенных. Доля россиян, плохо или очень плохо относящихся к Соединенным Штатам, выросла с 2010 по 2012 г. с 29 до 38%.

В России бытует активный и интеллектуально напряженный дискурс относительно взаимоотношений с абстрактно понимаемым "Западом". Сложились группы "прозападных" и "антизападных" общественных деятелей, интеллектуалов и активистов. По вопросу о Китае этого практически нет, и разговор за редкими исключениями ведется на профессиональном языке. Как это скажется на готовности России к новым вызовам на международной арене, на которой в качестве структурного фактора все чаще выступают американо-китайские отношения?

Политика Америки в отношении Китая

Из четырех основных школ внешнеполитического мышления в США (реалисты, либеральные интернационалисты, неоконсерваторы, изоляционисты) три (кроме последней) привержены идее о том, что Соединенные Штаты должны сохранять первенство на международной арене. Реалисты и изоляционисты уделяют особое внимание балансу сил, меняющемуся не в пользу Америки. Либеральные интернационалисты и неоконсерваторы обеспокоены тем, что в мире сформировалась альтернативная модель общественного развития, ставящая под вопрос универсальность американских ценностей и будущее демократии как формы политического устройства всех стран.

В отличие от своего предшественника в Белом доме Барак Обама понимает, что укрепление позиций других крупных держав неизбежно, а американская мощь объективно небеспредельна. Однако укорененные представления об исключительности и необходимости поддерживать первенство на международной арене заставляют Обаму демонстрировать решительность при отстаивании лидирующей роли. В этих условиях стратегия Вашингтона в отношении Пекина не может не быть двойственной. Проводится курс, направленный на то, чтобы стимулировать включение Китая в мировые процессы в качестве ответственного игрока и одновременно сдерживать его военную мощь. В этом плане политика Обамы базируется на концепции, сложившейся при Джордже Буше-младшем: сделать КНР "ответственным держателем акций" либерального миропорядка в сочетании с хеджированием рисков, связанных с растущей военной мощью Пекина. В 2011–2012 гг. появились признаки того, что баланс между этими направлениями удерживать все труднее.

Программа модернизации вооруженных сил Китая, включая космический, военно-морской и ракетный компоненты, а также растущие возможности в области кибервойн, вызывают в Соединенных Штатах (особенно среди реалистов и неоконсерваторов) большое беспокойство. Традиционные факторы американского военного превосходства в Азиатско-Тихоокеанском регионе могут быть поставлены под вопрос. Призрак "холодной войны" постепенно становится здесь все более осязаемым. Американо-китайские отношения подходят к опасной черте, за которой – открытая гонка вооружений, формирование альянсов, рост взаимного недоверия и подозрительности. В таких условиях любой инцидент, например в Южно-Китайском море, грозит спровоцировать серьезный конфликт. Конечно, ни США, ни КНР не хотят допустить неконтролируемой эскалации напряженности. Однако наращивание военных возможностей обеими сторонами, каковы бы ни были в данный момент намерения их лидеров, имеет свою деструктивную логику.

В среде американских военных и разведывательного сообщества, где горизонт планирования не ограничен электоральным циклом и нет давления крупного бизнеса, заинтересованного в экономических отношениях с Китаем, озабоченность ростом потенциала и амбиций Пекина гораздо выше, чем в политических кругах. Картина еще более многопланова с учетом борьбы могущественных групп интересов, каждая из которых представлена в Конгрессе. Здесь есть и те, кто считает Пекин "валютным манипулятором", искусственно занижающим курс юаня и тем самым наносящим существенный вред экономическим интересам США, и те, кто заинтересован в многомиллиардных инвестициях в Китай и не склонен обострять отношения.

Многие конгрессмены-республиканцы разделяют взгляды реалистов в международных отношениях и являются сторонниками жесткой линии в отношении Китая, который рассматривают в качестве опасного конкурента. Например, Рэнди Форбс, организовавший "Группу по Китаю" (Congressional China Caucus), неформальное двухпартийное объединение членов конгресса, разделяющих озабоченности относительно роста глобальной роли Пекина. Некоторые даже выдвигают экстравагантные предложения по формированию альянса в составе Америки, России, Японии и Индии для противостояния китайской угрозе (Дана Рорабахер).

Анализ официальных военно-политических документов по Китаю показывает нарастание озабоченности ростом его силы и влияния в течение последних четырех лет. В 2008 г. Национальный совет по разведке впервые начал оперировать в своем докладе понятием многополярности. В 2010 г. в Четырехгодичном обзоре оборонной политики уже содержался призыв к управлению риском конфликта во взаимоотношениях с Китаем. В 2011 г. в Военной стратегии Соединенных Штатов выражается серьезная озабоченность по поводу масштабов и целей модернизации китайских вооруженных сил и их напористости в космосе, киберпространстве и в Мировом океане. Там же говорится о том, что США будут демонстрировать волю противостоять этому и выделять ресурсы для обеспечения глобальной и региональной безопасности.

Противоречие между реалистическим восприятием Китая в качестве угрозы в военных документах, а также открытых публикациях разведывательного сообщества, с одной стороны, и акцентом в духе либерального интернационализма на вовлечении Пекина в западноцентричный миропорядок в политических документах – с другой, сохранялось до 2011 года. С выходом в свет в ноябре 2011 г. программной статьи Хиллари Клинтон "Тихоокеанский век Америки" ему был положен конец. Госсекретарь провозгласила: "Будущее политики будет решаться в Азии, а не в Афганистане и Ираке, и Соединенные Штаты будут в самом центре событий". На протяжении 2012 г., однако, решительный лозунг "разворот в сторону Азии" уступил в официальном американском лексиконе место несколько более мягкому понятию "восстановление равновесия".

Отношения Америки с Японией, Кореей, а также с Индией и странами АСЕАН во все большей степени определяются китайским фактором. Пока он не стал важнейшим для американской политики в других регионах и в мире в целом. Однако ситуация, возможно, начнет быстро меняться – и в самое ближайшее время. Есть все основания предположить, что именно китайское направление в нарастающей степени будет диктовать американскую политику и в том, что касается Москвы. Возможно, даже станет основным фактором, влияющим на восприятие России. Для Кремля это и риск, и возможность укрепить свои позиции, несмотря на все серьезнейшие демографические, экономические и политические проблемы. Американские реалисты подталкивают администрацию Обамы в этом направлении. Однако препятствием тесному партнерству может оказаться растущее беспокойство либеральных интернационалистов и неоконсерваторов по поводу внутриполитической ситуации в России. Для них Китай и Россия принадлежат к одной категории государств с авторитарными режимами и стремлением ограничить американское влияние на мировой арене.

Политика Китая в отношении США

Влиятельный американский китаист Дэвид Шамбо выделяет семь школ внешнеполитического мышления в современном Китае: это глобалисты, приверженцы многосторонности, адвокаты глобального "Юга", азиацентристы, великодержавники, реалисты и нативисты (националисты). В основе каждого направления – свое представление об идентичности КНР на международной арене. Практически все сходятся в том, что Китай – это великая держава (даго), однако дают разные ответы на вопрос, что это означает. Наибольший вес имеют реалисты, испытывающие некоторое влияние нативистов. Их взгляды сводятся к тому, что Пекин должен отстаивать полный и безусловный суверенитет во внутренних делах, ему нужны мощные вооруженные силы и решительная внешняя политика, направленная на защиту национальных интересов в мире, полном опасностей. Они выступают против гегемонии США.

Многие эксперты полагают, что Китай постепенно превращается в державу, действия которой нацелены на изменение международного статус-кво. Этот процесс ускорился в ходе мирового кризиса 2008–2009 гг., который укрепил экономические позиции Пекина и его уверенность в своих силах. Если КНР действительно намерена изменить международные нормы и институты, ей понадобятся партнеры. За это выступают великодержавники, подчеркивающие необходимость взаимодействия Китая в первую очередь с крупными влиятельными странами. Альтернативная точка зрения состоит в том, что Пекин не намерен пересматривать основные правила либерального миропорядка, которые до сих пор были ему на руку, способствуя бурному экономическому росту. Так, многие американские эксперты утверждают, что КНР лишь стремится к большему влиянию в рамках существующих институтов глобального регулирования. В этом направлении действуют китайские глобалисты и приверженцы многосторонности. В любом случае, Китай объективно заинтересован в партнерстве с теми, кто испытывает неудовлетворенность нынешним миропорядком. Очевидно, что среди таких государств и Россия.

Китай считает Америку ревизионистской державой. Об этом, в частности, пишут Эндрю Натан и Эндрю Скобелл в недавней статье в журнале Foreign Affairs. По мнению большинства китайских реалистов и националистов, Вашингтон будет всеми силами сдерживать укрепление Китая. Тем не менее экономическая взаимозависимость (в другой трактовке – гарантированное взаимное экономическое уничтожение в случае конфликта) в значительной мере смягчает военно-стратегическую и политическую напряженность в двусторонних отношениях. Каждая из стран – второй по значению торговый партер друг для друга. Китай – крупнейший кредитор Америки и владеет облигациями и другими ценными бумагами, выпущенными казначейством США, на сумму более 1,2 трлн долларов. Соединенные Штаты – третий по значимости инвестор в Китае. Около 150 тыс. китайских студентов обучаются в США, более 20 тыс. американцев работают и учатся в китайских университетах. Никогда в истории мировой лидер и его растущий конкурент не были настолько взаимозависимы.

Поиски национальной идентичности и внешняя политика России

В течение полутора столетий дебаты о русской идентичности и ее роли в мире были сосредоточены в основном на взаимодействии России с Западом. Китай никогда не играл сколько-нибудь значительной роли в этих дебатах. Разнообразие существующих сегодня в России подходов к международным отношениям можно свести к трем основным школам: либералов, реалистов-государственников и националистов. Образы США и в меньшей степени – Китая значимы в системе взглядов либералов и реалистов-государственников. Для российских националистов, за исключением "новых правых", это менее важно.

Интеллектуальные истоки взглядов российских либералов восходят к традициям западников XIX века и современных теорий либерального интернационализма. Цель либерального проекта для России – превратить ее в составную часть "большого Запада". Соединенные Штаты для либералов – важнейший стратегический партнер, а Китай – азиатский сосед. Большинство либералов инстинктивно тяготеют к Америке, в частности и потому, что считают, что тесное партнерство с Вашингтоном сдерживало бы недемократические и неправовые действия российских властей внутри страны. После распада СССР наиболее прозападные либералы стремились не только к интеграции с Западом, но и к фактической ассимиляции на его условиях. По сути, это служило основным содержанием внешней политики Андрея Козырева в 1992 году. Отношение к Китаю в тот период можно было охарактеризовать как сочетание высокомерия и невежества. Позднее многие либералы стали подчеркивать, что КНР – это авторитарное государство и потенциальный вызов для России. Со второй половины 1990-х гг. крайние либеральные подходы переместились в маргинальный спектр и перестали оказывать заметное влияние на внешнеполитический курс. Правда, более умеренные либеральные взгляды, которые не исключают критики ряда аспектов американской политики, остаются достаточно заметным сегментом интеллектуальной палитры.

Реалисты-государственники – наиболее влиятельная школа внешнеполитической мысли в современной России. Ее основателем можно считать Евгения Примакова. К ней принадлежит и часть бывших либералов-интернационалистов, разочарованных западной политикой в отношении России. Важнейшим фактором, способствовавшим их переходу на позиции реалистов, стало расширение НАТО.

Российских государственников можно назвать оборонительными реалистами, выступающими за поддержание сферы влияния России на территории бывшего Советского Союза и стремящимися сдерживать американское глобальное первенство. Образ России, проецируемый реалистами-государственниками на международную арену – влиятельный центр многополярного мира. Для большинства реалистов-государственников США – страна, стремящаяся действовать в обход международного права, чтобы сохранить однополярную структуру мирового порядка и добиться доминирования во всех сферах. Это также носитель идей "неограниченной демократизации", смены режимов и "оранжевых революций". Образ Китая в этом контексте сводится к тому, что Пекин стремится к глобальному балансу в многополярном мире и отстаивает принципы суверенитета и невмешательства.

Соотношение сил на мировой арене в краткосрочном плане заставляет российских реалистов-государственников отстаивать необходимость уравновесить мощь Соединенных Штатов посредством временных коалиций с Китаем по отдельным вопросам. Пока еще нет свидетельств, что представители этой школы интеллектуально готовы к фундаментальному изменению баланса сил в ближайшее десятилетие и рассматривают возможность компенсировать растущую мощь Китая с помощью США. Реалисты-государственники интегрированы во властные структуры и являются неотъемлемой частью российской политической элиты. Поэтому внутриполитический и идеологический факторы, а именно стремление любой ценой отстаивать полный суверенитет и не допустить вмешательства во внутренние дела, в настоящее время фактически исключают возможность временных коалиций с Америкой по вопросам, которые могут затронуть интересы Китая. Американские либералы-интернационалисты и неоконсерваторы с их риторикой изменения режимов в авторитарных государствах – основной источник подозрений российских реалистов-государственников, которые в принципе предпочли бы иметь дело с классическими реалистами в Вашингтоне. Однако перемены в международной среде происходят очень быстро и носят глубинный характер, поэтому частичное переосмысление отношений с Америкой из-за роста рисков со стороны Китая в предстоящие годы возможно.

Националистическое направление внешнеполитической мысли включает в себя по крайней мере три подгруппы, а именно неоимпериалистов – сторонников регионального доминирования России на постсоветском пространстве, этнических националистов и "новых правых". В первой половине 1990-х гг. суть неимпериалистического проекта заключалась в восстановлении государства в границах СССР. Постепенно задачи сузились до целей в духе реализма, а именно создания вокруг России буферной зоны протекторатов и зависимых стран из числа бывших советских республик. Формы желаемого контроля становятся более современными, много говорится об экономической интеграции и "мягкой силе".

Смысл этнически окрашенной националистической программы сводится к восстановлению географического соответствия между государством и нацией и созданию нового политического образования на территории проживания русского и части других восточнославянских народов. Это означает воссоединение России, Белоруссии, части Украины и Северного Казахстана. В интеллектуальном отношении русский этнонационализм получил мощный импульс благодаря публицистике Александра Солженицына, который стал первым крупным мыслителем, бросившим вызов наднациональной традиции в ее имперской форме. Отрешившись от своего имперского покрывала после распада Советского Союза, этническая идентичность русских стала более заметной. Хотя этнонационализм в России сам по себе не представляет хорошо организованную политическую силу, не следует исключать его усиления в ближайшее десятилетие. Рост подобных настроений вызовет опасные процессы в российской внутренней политике, поскольку многонациональность и поликультурность страны рассматриваются представителями этого движения как нежелательные явления.

В последние два года все больше заявляет о себе новое течение общественной и внешнеполитической мысли. Это "новые правые", позиционирующие себя в качестве идеологов правого антиглобализма. Один из их интеллектуальных лидеров Михаил Ремизов прекрасно понимает значение американо-китайской биполярности для России и видит вызов в сохранении Россией подлинного суверенитета в ситуации, когда мир стал ареной для игры превосходящих сил. Неприятие либеральных ценностей неоимпериалистами, этнонационалистами и "новыми правыми" придает их восприятию мировых тенденций достаточно выраженный антиамериканский оттенок.

Россия – Соединенные Штаты – КНР

В России, США и Китае есть три схожие школы внешнеполитической мысли. Это реалисты (в России – реалисты-государственники), либералы и изоляционисты (часть националистов в Китае и России). Вместе с тем в каждой из стран присутствуют эндогенные подходы, не имеющие аналогов в других государствах: неоконсерваторы в США, российские неоимпериалисты, китайские азиацентристы и адвокаты "Юга". Во всех трех странах доминируют реалисты, особенно в государственных аппаратах. Конечно, школы реализма в США, России и Китае несколько отличаются друг от друга. Кроме того, у них разные интеллектуальные союзники: неоконсерваторы (при Буше-младшем) или либеральные интернационалисты (при Обаме) в Соединенных Штатах, нативисты (националисты) в Китае, либералы (в 2001–2002 и 2009–2011 гг.) или неоимпериалисты в России. Тем самым национальный колорит школ реализма в трех странах только усиливается. Есть и много общего: реалисты в США опасаются и не доверяют Пекину, китайские единомышленники отвечают им взаимностью. Как и положено представителям этой школы, американские и китайские реалисты воспринимают Россию как слабеющую державу, которая, хотя и обладает ядерным оружием, энергоресурсами и огромной территорией, уже не играет ведущей роли на международной арене, особенно в принципиально важном для них Азиатско-Тихоокеанском регионе. Многих российских реалистов-государственников отличает недоверие к Вашингтону и сохраняющаяся надежда на успешное сохранение равновесия с Америкой при помощи Китая. Однако начинает формироваться и представление о том, что в силу объективной слабости по многим параметрам развития России следует быть более гибкой в выстраивании отношений.

Политика России в отношении США и Китая на протяжении последних 20 лет была тесно связана с взаимодействием и меняющимся соотношением сил между различными школами внешнеполитической мысли. Либералы-западники, которые в течение короткого времени доминировали на политической сцене после распада Советского Союза, Китай просто не замечали. Они быстро утратили свои позиции, и государственники постепенно начали менять ориентиры. В 1998 г. Евгений Примаков выдвинул идею "стратегического треугольника Москва – Пекин – Дели" для противовеса господству Запада в духе классического реализма. После кратковременного периода путинской версии перезагрузки в российско-американских отношениях в 2001–2002 гг. Москва вернулась к сдерживанию однополярной американской гегемонии. В 2003–2008 гг. Россия подчеркивала, что она не признает безусловное американское лидерство на международной арене и настаивает на своем статусе великой державы. При этом основной точкой отсчета оставались Соединенные Штаты. Российско-китайское сотрудничество рассматривалось в качестве удобного инструмента в игре по сдерживанию США. Любой намек на критику в отношении Китая из официальных источников оказался под фактическим запретом.

Во второй половине 2008 г., после войны с Грузией и с началом мирового финансового кризиса, Дмитрий Медведев вроде бы перестал рассматривать Соединенные Штаты в качестве основной глобальной угрозы интересам России. В то же время Москва стала больше опасаться оказаться младшим партнером в своих отношениях с Пекином. В 2009–2011 гг. влияние либеральной школы на внешнеполитический курс стало более заметным. Усиление Китая и относительное ослабление США определили появление более нюансированной дискуссии, включая обсуждение плюсов и минусов подъема Китая для России. Появились новые по духу заявления со стороны официальных лиц. Когда в апреле 2011 г. китайские журналисты спросили посла России в КНР Сергея Разова о распространении "теории китайской угрозы", тот признал, что такой подход приобрел в России популярность и разделяется некоторыми гражданами, хотя и не представляет официальную позицию. Российские военные начали отмечать растущий военный потенциал Китая в качестве причины, заставляющей Москву иметь больше кораблей в составе ВМФ и сохранять тактическое ядерное оружие. В октябре 2010 г. главнокомандующий ВМФ России адмирал Владимир Высоцкий сослался на интерес Пекина к Арктике в качестве аргумента в пользу укрепления флота.

Возвращение Владимира Путина на пост президента и озабоченность относительно сохранения стабильности в стране весной 2012 г. привели к тому, что внутриполитические соображения стали все больше сказываться на внешнеполитическом курсе. В первую очередь это коснулось взаимоотношений с Америкой и Европой, которые, по мнению Кремля, поддерживали оппозиционные силы, правозащитников и политические реформы в России, вмешиваясь во внутренние дела. При этом все настойчивее стал провозглашаться разворот в сторону АТР. Конечно, он в первую очередь обусловлен объективным повышением роли Китая и других азиатских стран в мире. Однако стремление продемонстрировать Соединенным Штатам и Европе, что у России есть альтернатива, также сыграло значительную роль.

Анализ взаимоотношений между Вашингтоном, Пекином и Москвой в категориях "треугольника" в течение долгого времени был характерен для реалистов во всех трех странах. Однако он уже давно контрпродуктивен в силу кардинально изменившегося баланса сил. Политика США по отношению к Китаю уже никогда не будет определяться необходимостью принимать во внимание фактор Москвы, как это было в эпоху Никсона и Киссинджера. Отношение Китая к США не формируется под воздействием российского направления внешней политики Пекина, как в период крайнего обострения советско-китайских противоречий в 60–70-е годы прошлого века. Россия же будет вынуждена все больше учитывать фактор американо-китайских отношений. Соотношение сил между Соединенными Штатами и КНР меняется, и вопрос о необходимости компенсировать возрастающие амбиции Пекина может встать на повестку дня в течение ближайших нескольких лет. Стратегически политика на китайском направлении все еще во многом диктуется соображениями противодействия претензиям Соединенных Штатов на мировое лидерство, в том числе через механизм Совета Безопасности ООН, символические действия и риторику. Пока нет свидетельств того, что на восприятие Россией США начинает как-то воздействовать фактор Китая, который все еще рассматривается как соседняя азиатская страна и важный экономический партнер, но не новая глобальная держава.

Сохранять свободу действий

Абсолютное большинство российских экспертов понимают, что российско-американский союз против Китая так же нереалистичен и контрпродуктивен, как и российско-китайский альянс против Соединенных Штатов. Однако Москве придется принимать во внимание динамику американо-китайских отношений при выстраивании своей политики в Азиатско-Тихоокеанском регионе, развитии двусторонних отношений с Вашингтоном и Пекином, а также при выработке глобальной стратегии.

Потенциально России, по-видимому, уготована роль swing state, т.е. страны, которая, хотя и обладает гораздо меньшей мощью, чем два мировых тяжеловеса, способна выбирать в качестве партнера то одного, то другого. При этом по одним вопросам временные коалиции могут возникать с США, а по другим – с КНР. Многообразные и многоуровневые партнерства и с Америкой, и с Китаем – лучшая стратегия для России. Это создает неплохие условия для укрепления позиций в мире, но требует постоянно выверять и просчитывать каждый шаг.

Фактически Москва, во многом не отдавая себе в этом полный отчет, уже ведет такую игру. С одной стороны, она сотрудничает с США по целому ряду вопросов международной безопасности, включая контроль над вооружениями, Афганистан, Иран, борьбу с терроризмом. Участие отряда кораблей Тихоокеанского флота ВМС России в крупных международных военно-морских учениях "Римпак" летом 2012 г. свидетельствует о том, что, несмотря на трудности в российско-американских отношениях, партнерство в сфере поддержания международной безопасности развивается и тогда, когда влияние либералов в Москве минимально. То обстоятельство, что не только Россия, но и Индия впервые приняла участие в этих учениях, несомненно, вызвало серьезное беспокойство Китая.

С другой стороны, Москва пытается смягчать глобальное лидерство США путем сотрудничества с Китаем на основе идей об абсолютном суверенитете, укреплении Совета Безопасности ООН и многополярности мира, в котором ни одна страна не доминирует. Анализ применения права вето в Совете Безопасности ООН хорошо иллюстрирует совпадение взглядов России и Китая по важнейшим вопросам международных отношений. В 2007–2012 гг. это право было использовано всего семь раз. В пяти случаях Москва и Пекин действовали совместно, заблокировав принятие резолюций по Мьянме (в 2007 г.), Зимбабве (в 2008 г.) и Сирии (в 2011 и уже дважды – в 2012 г.). Кроме того, в 2009 г. Россия не допустила принятия резолюции, продлевающей мандат наблюдательной миссии ООН в Грузии и Абхазии, а Китай при этом воздержался. Тот факт, что все совместные российско-китайские вето касались недопущения вмешательства мирового сообщества во внутренние дела суверенных государств, говорит о том, что в действительности беспокоит Москву и Пекин.

По выражению американского аналитика Ричарда Уэйтца, Россия и Китай проводят самостоятельную, но параллельную политику по многим вопросам глобального и регионального развития. В основе такого параллелизма, по его мнению, лежит то обстоятельство, что основные поводы для беспокойства двух стран в сфере безопасности расположены в разных регионах (в Евразии и Европе для Москвы и в Азиатско-Тихоокеанском регионе для Пекина). Там же, где они пересекаются (Центральная Азия, Северная Корея и дуга нестабильности в исламском мире, захватывающая суверенные территории России и Китая), пока удается избегать явных противоречий. Это классический подход в рамках реализма.

Реалисты в трех странах говорят на одном языке и хорошо понимают друг друга. Однако реализм нигде не представляет собой безраздельно доминирующую школу внешнеполитического мышления. Взаимодействие между разными школами политической мысли в США, Китае и России во многом будет определять характер отношений. Национальные лидеры должны учитывать внутриполитические факторы и, по выражению американского теоретика Роберта Патнэма, вести игру на двух уровнях, т.е. взаимодействовать с партнерами на мировой арене, но учитывать внутренние ограничения, определяющиеся совокупностью расклада общественно-политических сил. В связи с этим вступают в силу ценностные и идеологические факторы, видоизменяющие любые построения в духе классического реализма. В Соединенных Штатах либералы и неоконсерваторы едины в приверженности продвижению прав человека и демократии во всем мире. В Китае националисты добавляют в политику антиамериканизм и легко могут оживить дискурс о традиционном российском имперском мышлении. Российские государственники, смыкаясь с частью националистов, зациклены на сохранении имиджа великой державы и противостоянии либеральному Западу любой ценой, но в определенных обстоятельствах способны усмотреть растущую угрозу и со стороны Пекина.

США – это страна, где реалисты находятся в наиболее трудном положении. Отстаивая принципы повсеместной защиты прав человека и демократии, Америка поддерживает свою национальную идентичность, сформированную, в отличие от других стран, вокруг универсальных ценностей и политических институтов. Система сдержек и противовесов в управлении, а также влияние институтов гражданского общества никогда не позволят ни одной администрации руководствоваться исключительно принципами классического реализма. Это, в свою очередь, осложняет ситуацию для Пекина и Москвы.

В настоящее время российские образы Америки и Китая говорят нам больше о самой России, чем о ее партнерах на международной арене. Стремительный рост Китая и относительное, постепенное снижение роли Соединенных Штатов в формировании нового миропорядка требуют решительной деидеологизации российских взглядов на мир. Реализм должен быть освобожден от сковывающего влияния устаревших догм о необходимости противостояния абстрактно понимаемому Западу. Поддержание баланса между евро-атлантическим и азиатско-тихоокеанским направлениями российской внешней политики требует не разворотов в ту или иную сторону, а гибкости и способности к перенастройке с целью адаптации к меняющейся обстановке.

Номер 6
Ноябрь/Декабрь 2012 Реализм в XXI веке
Игорь Зевелев – доктор политических наук.

Источник - Россия в глобальной политике
Постоянный адрес статьи - https://centrasia.org/newsA.php?st=1361167680


Новости Казахстана
- Мажилис принял закон "О производстве и обороте органической продукции" во втором чтении
- Олжас Бектенов обсудил с представителями банка Société Générale вопросы привлечения частного капитала в страну
- Олжас Бектенов заслушал информацию о проводимых противопаводковых работах
- Олжас Бектенов обсудил с директором по разведке и добыче ENI Лукой Виньяти реализацию совместных проектов и наращивание казсодержания на Карачаганаке и Кашагане
- Кадровые перестановки
- Казахстан примет участие в III форуме межрегионального сотрудничества в СУАР
- Министр иностранных дел Казахстана встретился с Государственным секретарем США
- Сенаторы: Реализуемые инновационные проекты оторваны от потребностей предприятий и реального сектора экономики
- О комиссии по выборам ректоров
- Кто наживается на деле Стати и вернутся ли потраченные сотни миллионов долларов?
 Перейти на версию с фреймами
  © CentrAsiaВверх