Предел возможностей

Предлагается наделить новыми полномочиями Национальный банк Казахстана

В последние несколько недель на полях дискуссий экспертов в области экономики весьма активно поднимается вопрос о необходимости расширения мандата Национального банка Казахстана.

Наряду с уже сложившейся функцией таргетирования инфляции, привязанной к уровню безработицы, и предлагается навязать также обеспечение устойчивого несырьевого роста, низкие реальные ставки вознаграждения по кредитам и так далее. Это позволит проводить более гибкую денежно-кредитную политику. Прозвучало это предложение на недавнем заседании дискуссионного клуба "Атамекен Форум" на тему "Новая концепция денежно-кредитной политики".
Такая обнадеживающая позиция в отношении Нацбанка со стороны Национальной экономической палаты Казахстана "Союз Атамекен" проявляется не впервые. Но, как и водится, инициативе этой был в очередной раз придан вид лучезарности, перспективности и прочего благого, что только может быть.
Оно бы и правильно. Национальному банку ведь все по плечу с приходом "ново-старого" председателя Григория Марченко. Именно с его помощью в феврале 2009 года – в разгар кризиса – удалось значительно увеличить шансы на выживание отечественной экономики за счет искусственного повышения конкурентоспособности нашей продукции за рубежом путем внутренних жертв (девальвации). Именно господин Марченко стоял у истоков действующей пенсионной системы, которую вплоть до последнего времени называли передовой на постсоветском пространстве (пока Глава государства не объявил об обратном). Григорий Александрович, проводя грамотную монетарную политику, сдерживает рост инфляции в приемлемых пределах. Ему же принадлежит заслуга по нейтрализации потенциально опасных банков: БТА, Альянс Банка и Темирбанка.
Так почему же не навесить на столь ответственный, с точки зрения реалий, и безответственно смелый, с точки зрения населения, орган еще несколько обязанностей, как-то: развитие несырьевого сектора экономики и еще до кучи вплоть до безработицы. Закрадывается подозрение, что профильным правительственным структурам вроде Минэкономразвития или Минсоцподдержки на это времени и полномочий не хватает. А всего больше им не хватает смелости, а у Нацбанка ее в избытке. Однако обо всем по порядку.
Начнем с того, что в 2002 году Григорий Марченко объявил о начале перехода к режиму инфляционного таргетирования (регулирования). Надо сказать, что на сегодня центробанки более 20 стран проводят такую политику. Некоторые из них используют целевые показатели инфляции на протяжении более чем 10 лет, но большинство стран перешло к такой политике после 1998 года, так что в этой сфере пока накоплен небольшой международный опыт.
Нацбанк Казахстана со своей ролью в этой сфере справляется вполне сносно. Однако его возможности предлагается расширить. А именно увязать его обязанности по сдерживанию инфляции с регулированием уровня безработицы согласно устаревшей теории Фридмана – Фелпса. В соответствии с этим документом величины эти обратно пропорциональны. Есть два способа снизить влияние одного из них: стимулирование или сдерживание. Применяя первый посредством насыщения рынка денежной массой (снижая резервные требования для банков, покупая ценные бумаги, снижение учетной ставки), можно справиться с безработицей. Этот метод предполагает развитие экономики посредством кредитования, и в результате многие должны стать предпринимателями.
Другая сторона медали – сдерживающая мера. Она предполагает использование таких мер, как повышение норм резервных требований, учетной ставки и продажа ГЦБ Нацбанка. Результатом должно стать сдерживание инфляции в ущерб безработице. По итогам прошлого года видно, что с безработицей у нас почти все нормально (5,4 процента), а вот инфляция не радует (6 процентов). Это стало результатом применения второй меры – сдерживания (инфляция в минус, безработица в плюс). Но не вышло.
В 1995 году произошел переворот экономической теории. В этом году была вручена Нобелевская премия Роберту Лукасу "за развитие и изменение гипотезы рациональных ожиданий, изменение основ микроэкономического анализа и точки зрения на экономический анализ". Даже сегодня ведущая экономическая научная школа "Новые кейнсианцы" взяла за основу концепцию Лукаса и строит на ней весь современный экономический анализ.
Если перевести выводы Лукаса в необходимую нам практическую плоскость, то мы получим весьма важный вывод. Денежные власти не могут увеличить выпуск, снизить безработицу или повлиять на любую другую реальную переменную, например реальный обменный курс, в среднесрочном и долгосрочном плане в обмен на более высокий уровень инфляции. В долгосрочном плане результатом таких действий может быть только более высокая инфляция, а выпуск и занятость останутся на своем естественном уровне.
То есть инфляция – это единственная переменная, на которую в долгосрочной перспективе может влиять центральный банк. Именно этот вывод лежит в основе инфляционного таргетирования. Но как же тогда быть с центральными банками, у которых мандат выходит за границы соблюдения ценовой стабильности? Возьмем для примера Европейский центральный банк (ЕЦБ), Банк Англии и Федеральную резервную систему (ФРС).
Главной целью ЕЦБ является обеспечение стабильности цен. Без ущерба для стабильности цен ЕЦБ должен работать для устойчивого развития Европы, основанного на сбалансированном экономическом росте, высококонкурентной социальной рыночной экономике, стремящейся достичь полной занятости. ЕЦБ проводит свою политику в режиме инфляционного таргетирования, не забывая про экономический рост, высококонкурентную социальную рыночную экономику и полную занятость. Вот только незадача: при инфляции в 1,5–2 процента безработица в еврозоне достигла 11,9 процента по итогам прошлого года, что является рекордом за последние 18 лет. На первом примере видно, что и инфляцию, и безработицу одновременно регулировать не получится.
Второй пример закрепит результат. ФРС США является центральным банком с двойным мандатом: инфляция и безработица. И в данном случае на вопрос, получается ли усидеть на двух стульях одновременно, невольно напрашивается ответ: не очень. Безработица в США высока, и все, затаив дыхание, ждут развития событий после секвестра бюджета. По оценкам Всемирного банка, она может вырасти в этом году до 9,1 процента. При инфляции в 3 процента.
Проблема здесь кроется не в тех диспропорциях, с которыми сталкиваются экономики этих стран. Она глубже, а именно в попытке совмещать то, что невозможно совместить. Да, инфляция в приоритете, но как только центральный банк пытается влиять на безработицу, ничего хорошего не выходит.
Выходит, что те проблемы, с которыми столкнулись центральные банки мира, ставившие занятость в качестве целевого ориентира, пусть и не основного, вполне обоснованы. Грустно лишь то, что слишком поздно центральные банки пришли к выводу о необходимости корректировок своей политики. Например, конгресс США активно продвигает тему лишения ФРС двойного мандата.
Все эти примеры и теоретические углубления говорят о том, что Национальному банку нельзя расширять мандат так, как этого хочет экспертное сообщество.
А теперь вернемся к инфляционному таргетированию и Национальному банку. Процесс перехода наш регулятор еще не завершил, и, похоже, до этого пока далеко. Нужно еще многое сделать. Это и сужение коридора процентных ставок Национального банка, и выстраивание более гибкой валютной политики. Необходимо также увеличить независимость банка. Возможно, будет по-другому сформулирована цель регулятора, но ясно то, что инфляция должна быть абсолютным приоритетом. А за остальное должны отвечать те министерства, к которым это относится непосредственно. Чего-то требовать от Нацбанка в силу его возможностей должны именно они. Навешивать на Нацбанк все эти функции, как минимум, неприлично.

Евгений КОЧЕТОВ, Астана
13.03.2013