Кадыр Маликов: "Центральная Азия стоит перед большими угрозами и вызовами"

Взрыв в Бостоне привел в страх не только американцев, но и весь мир. Организаторами оказались молодые перспективные новоиспеченные американцы, как уже известно, некогда бывшие гражданами нашей республики. От братьев Царнаевых никто не ожидал такого, даже их близкие родственники. А что мы знаем о своих религиозных близких, соседях, друзьях, способны ли они на подобные поступки? Наша беседа с экспертом, директором независимого аналитического центра "Религия, право и политика" Кадыром Маликовым.

– Кадыр Курманбекович, известно, что в нашей стране, да и по всему миру молодежь становится все более подверженной религиозному влиянию. Насколько это безопасно для общества?

– Та идеология, под которую подпадает современная молодежь, работает как вирус. Она навязчиво предлагает молодым людям то, от чего они устали. В частности, это разврат, пропагандируемый в кино и на телевидении, а также капиталистические ценности. Это идеология джихадистского толка. Она направлена на духовность человека, настойчиво призывает жертвовать собой, имуществом, временем ради Всевышнего. Многие думают, что джихадистская идеология – это какой-то плохой бородатый дядя, который только обманом вербует молодежь, предлагая деньги. Но это далеко не так. Обычно там присутствует искренность, которая привлекает молодежь. К примеру, Саид Бурятский сейчас в роли молодого Че Гевары для молодежи стран СНГ. Он говорит на доступном для молодых языке, он взял автомат и ушел в горы. Саид Бурятский это сделал не ради забавы, таким образом он показывает свой протест против системы, против глобальной политики двойных стандартов. Чтобы понять экстремизм и терроризм, необходимо понимание социологии, психологии, поскольку это реальная жизнь, это мы с вами и все вокруг нас. Возникает вопрос: что толкает людей на терроризм? К примеру, что сподвигло наших граждан выйти на площадь 24 марта и 7 апреля, что толкнуло египтян выйти на площадь "Тахрир", что заставляет человека идти на одиночный теракт? Есть общие причины: несправедливость, коррупция. Молодой человек теряет ориентиры, надежду на завтрашний день, он восстает против тоталитарной денежной системы, против бедности, в которой ему предписано жить, человек протестует против обстановки, окружающей его и его семью, против декларативной свободы слова и вероисповедания.

Все перечисленное – это одна сторона проблемы. Есть и вторая в виде третьих сил, которые умело используют искренность молодых людей. Это очень опасно. Эти силы используют протестные исламские настроения для решения своих геополитических задач, для оправдания агрессии, вмешательства и манипулирования массами. Эти силы искаженно показывают, что ислам это террор. Они связывают мусульман и ислам с отсталостью и нарушением прав человека. К примеру, показывают талибов невежественными, как инструмент в руках третьих сил. Подчеркивается то, что они запретили женщинам работать, учиться, выставляется напоказ то, как в Саудовской Аравии женщинам запрещают водить автомобиль, в других странах отрубают голову. Все это снимается на камеру, а затем демонстрируется. Но на самом деле в исламе всего этого нет. Мусульмане и ислам это два разных понятия. Здесь же, по сути дела, происходит борьба за энергоресурсы.

Сейчас стоит вопрос – нужно ли этого бояться? Ответ положительный. Все думают, что современный молодой человек из благополучной семьи, имея высшее образование, застрахован от влияния радикалов, но это ошибочное мнение. Бояться стоит того, чтобы человек не попал в секту. События в Бостоне демонстрируют, что ребята из благополучной светской семьи были способны на теракт. Их использовали и попытались привязать к Чечне, к Кадырову, к Кыргызстану и к мусульманам. В реальности любой молодой человек может оказаться под влиянием радикального ислама, который диктует необходимость защиты своей религии и своего права на шариат. Если мирным путем не получается, то как это будет реализовано – это уже другой вопрос.

Общество недооценивает и не понимает, что такое сирийский синдром. А это новое прочтение и понимание джихада. Мир столкнется с новой волной терроризма с участием новых международных мобильных групп со всего мира. События в Сирии и Ливии показали, что как только появляется проблема, через Интернет происходит всемирный призыв. На глобальный призыв волонтеры слетаются со всего мира. К примеру, вокруг Сирии задействованы различные силы Европы, Северного Кавказа, Азии, Пакистана, Малайзии и Индонезии. Четыре месяца назад из достоверных источников нам было известно, что на территории Сирии в числе боевиков есть и граждане Кыргызстана с отечественными паспортами. Общество недооценивает, к примеру, Аль-Каиду. Это не просто организация с генеральным директором, это идеология, к которой человек может присоединиться, не выходя из своей квартиры. Достаточно принять амира, собрать несколько человек, согласных с идеологией, – и теракт готов.

– В случае с братьями Царнаевыми их поступок вызвал шок в первую очередь у самых близких родственников, не говоря об обществе в целом. Никто от них этого не ожидал. Предположим, в бишкекской благополучной семье сын начал посещать мечеть и начал меняться. Скажите, на что следует обратить внимание, если у родственников появились подозрения, что он оказался в радикальном исламе?

– Представим, что молодой бишкекчанин начал уходить в ислам. Первые годы он становится немного агрессивным, начинает призывать всех к молитве, много говорит о Боге. Все эти изменения никак не свидетельствуют о том, что он попал в секту. Человек все воспринимает первое время за чистую монету и пытается изменить свою жизнь. Позже, когда он получит больше знаний и информации, он остывает. Такие процессы есть во всех мировых религиях – те, кто уверовал, хотят спасти мир. Но стоит обратить внимание, если молодой человек начал действительно вести себя агрессивно. Затем необходимо прислушаться к его словарному запасу. К примеру, если он начинает называть близких и окружающих "кафирами" (неверующими), "мунафиками" (лицемерами), "муртад" (вышедший из ислама), говорит такие слова, как: "я с тобой не имею ничего общего", "ты попадешь в ад", "тебе гореть в аду", "я отрекаюсь от тебя", если он призывает к джихаду – убийству неверных. Также, если молодой человек перестал общаться со старыми друзьями, разорвал отношения с близкими, ходит на силовые тренировки, изменился внешний вид, если ему стала нравиться военная форма и он ее начал носить, отрастил длинные волосы, если в сотовом телефоне или на компьютере у него имеются видеоролики Саида Бурятского, Доку Умарова, афганских имамов, если он слушает арабские песни анашид – возможно, ваш родственник попал под влияние джихадистского интернет-имама или группы людей с идеологией радикального ислама. В первую очередь следует попытаться поговорить с человеком, во-вторых, найти хорошего теолога, который мог бы побеседовать с ним. Нужно постараться вырвать его из-под влияния пагубного окружения, поменять среду и место учебы.

– Какие выводы напрашиваются после взрыва в Бостоне?

– Мы выводы сделали давно. Еще в 2012 году я выступал на различных конференциях и заседаниях с участием первых лиц государства и говорил, что вся Центральная Азия стоит перед большими угрозами и вызовами. Я тогда озвучил срочные мероприятия: реформа духовного правления мусульман, модернизация образования, открытие культурно-религиозных центров, которые могли бы уберечь молодежь от влияния интернет-имамов и многие другие меры. Все наши предложения остались неуслышанными. Возможно, одна из главных причин отсутствия принципиальных перемен – это психология "временщика" у большинства государственных чиновников.

Беседовала
Чынара ЖУМАКАДЫР

25 апреля 2013