ТВОРИМОЕ БЕЗДРАКОНИЕ

На минувшей неделе снова появилась информация о том, что Китай владеет 40% нефтедобычи в Казахстане и, более того, стремительно наращивает свои мощности в смежных секторах. В очередной раз речь идет об анонимных источниках, которые, похоже, разучились считать – официальная статистика на этот счет неумолима: никакой речи об уходе в собственность Поднебесной крупного пакета нефтяных месторождений не идет, и, скорее всего, в ближайшее время этот вопрос в политической повестке дня стоять не будет.

Неприличный счет

Несмотря на это, тема экспансии Срединной империи в нефтяную отрасль республики, похоже, живет своей жизнью: эту байку с удовольствием подхватывают журналисты, а значит, маневр удался: информационный "накат" своей цели достиг, в общественном сознании цифра закрепилась. Вот только кому нужна дискредитация Китая или людей, которые лоббируют его интересы?

Для начала постараемся прояснить ситуацию: 40% нефтяной отрасли Казахстана, которой владеют китайские компании, – это информационный миф, причем скроенный по довольно стандартным лекалам. Дело в том, что обычная практика диктует определенные правила вброса – когда намеренно ложная цифра идентична какому-то из статистических показателей. Например, 40% компаний, добывающих нефть в нашей стране, принадлежат Китаю. И тогда действительно цифра становится манипулятивной – ведь не каждый обыватель задумывается над тем, что даже одна компания с казахстанским содержанием может контролировать больше нефти, нежели китайские.

Именно такая схема использована авторами идеологемы о китайской экспансии. Чтобы лучше понять природу этого мифа, мы попросили проанализировать цифры известного китаиста, главного научного сотрудника Казахстанского института стратегических исследований Константина Сыроежкина, который буквально на днях подсчитывал уровень китайского присутствия в нефтегазовом секторе республики.

- В 2012 году доли компаний с участием китайского капитала в общем объеме добычи неф­ти и газа в Казахстане составляли соответственно 36,46% и 15,92%. При этом чистая доля Китая составляла по добыче нефти 23,75%, по добыче газа 12,73%, – рассказывает эксперт. – Неверность подсчетов ряда оппозиционных СМИ связана с тем, что они не учитывают того факта, что, за исключением АО "СНПС-Актобемунайгаз", все остальные крупные нефтедобывающие компании с участием китайского капитала – это СП, созданные совместно с НК "КМГ".

Собственно, из одного этого тезиса видно, откуда именно в расчеты аналитиков могла вкрасться ошибка – если, конечно, принять за базовый тот факт, что заблуждение это не носит характера политической технологии. Ну, со всеми бывает: недоучли один маленький фактор, и сразу все цифры пошли наперекосяк. Однако характер и интенсивность информационной кампании говорят о другом.

- Все эти слухи исходят из одного того же источника периодичностью раз в месяц, – отмечает казахстанский представитель Ассоциации приграничного сотрудничества Марат Шибутов. – На мой взгляд, это, с одной стороны, желание поднять свой рейтинг, с другой – сохранить настроения синофобии в общественном сознании, ну и, в-третьих, немного поддержать уровень истерии у населения с дальним прицелом. Раз такие слухи постоянно появляются и не опровергаются, значит, готовится почва для какого-то уже большого и громкого заявления, которое коренным образом изменит в обществе отношение к китайским компаниям. Ну и в целом все эти вбросы работают на ухудшение имиджа действующей власти.

Не менее занятный ракурс рассмотрения ситуации предлагает и Константин Сыроежкин:

- Если авторов заботит национальная безопасность, то вопрос нужно ставить шире – о присутствии в нефтегазовом секторе Казахстана "иностранцев" вообще. Например, доля только двух крупнейших в Казахстане газо- и нефтедобывающих компаний, принадлежащих главным образом западным инвесторам, – СП ТОО "Тенгизшевройл" и Karachaganak­Petro­le­umOperatingB.V., составляла в 2012 году по добыче нефти 46,01%, а по добыче газа – 75,3%. Кроме того, если мы ведем речь о присутствии Китая в нефтегазовом секторе Казахстана, то целесообразно говорить не только о доле в добыче, но и о доле в балансовых и извлекаемых запасах. Китай в этом списке занимает далеко не первые позиции. Новых данных у меня, к сожалению, нет, но на 2008 год доля Китая составляла 5,4%, а доля западных компаний (США, Великобритания и Италия) – 64,5 процента.

Собственно, здесь мы подходим к главному моменту: а кому и зачем выгодна дискредитация Поднебесной в глазах обычного, неполитизированного казахстанца? Ключ к пониманию ситуации может лежать в словах Марата Шибутова: население целенаправленно готовят к большому и громкому заявлению, которое бы изменило отношение к китайским компаниям в целом. И отсюда уже вытекает несколько вариантов развития ситуации.

Торг платежом красен

Дело в том, что единственная категория общественных деятелей, в чьей базовой программе заложен существенный антикитайский ген, – это новая формация политиков, именующих себя национал-патриотами. Только их политическая программа заметно выделяет близлежащие державы в качестве откровенно вражеских. Еще интереснее, что базируют свои политические воззрения молодые националисты на либеральных англосаксонских ценностях, и это направление их политической линии зачастую даже не скрывается – они либо открыто призывают двигаться в европейском векторе, либо заканчивали западные вузы, что автоматически делает их проводниками "самых демократических" ценностей. При этом очень важно, что именно разделение по национальному признаку на протяжении многих последних лет используется западной пропагандой для раскачивания ситуации как в целом, так и в деталях. Этот механизм можно было бы назвать довольно спорным, если бы он не шел в связке с "основополагающими" свободами западного мира – например, свободой от государственных ценностей.

Предвидим, что нас с удовольствием обвинят в конспирологии и поиске внешнего врага – и, наверное, это было бы справедливым, если бы речь шла о некоторых нюансах только внутриполитической жизни республики. Однако речь-то как раз идет о внешнеполитических приоритетах Казахстана, а точнее, о провоцировании и нарастании внутри страны антикитайской истерии. И выгодна она – через конкретных представителей казахстанского истеблишмента – западным транснациональным компаниям. Последние, в свою очередь, двигаются в фарватере государственной политики США, а это автоматически возводит в приоритет главную задачу "вашингтонского обкома": ограничение энергетических потоков в сторону Поднебесной. Чтобы не окунаться в дебри международной политики, оговоримся: суть англосаксонской политики последних лет – сдерживание интенсивности роста Китая, и задачи этой добиваются как на Ближнем Востоке, так и в Средней Азии.

И уже этот контекст надо рассматривать в качестве фактора внутренней политики. Естественно, сам факт лоббирования доказать довольно трудно, однако здесь нас выручает тесная и плотная работа с источниками. Тем более что в Астане никто не делает секрета из своих геополитических предпочтений – другое дело, что в публичном поле эти воззрения отражения не находят. Но тут возникает такая штука: антикитайская истерия косвенным образом бьет по лоббистам интересов Поднебесной. Каким образом? Очень просто: любое проявление социального недовольства, основанное на неприятии Китая, автоматически ставит в неудобное положение людей, которые привели в страну "ненадежных" инвесторов. И вот здесь начинают сходиться интересы аналитиков, которые работают в посольстве США, и вполне конкретных чиновников первого и второго уровней в Астане.

Если продолжить эту мысль, то систематические вбросы по поводу доминирования китайцев в святой для казахстанского истеблишмента отрасли должны сильно нервировать паству национал-патриотов, которые при необходимости вполне могут выступать "застрельщиками" крупных социальных протестов. Более того, эта схема была уже опробована на "миллионе гектаров в аренду китайцам" и теперь даже может выступать в качестве самостоятельного рычага политики – например, во время осуществления важных договоренностей между условными чиновниками высшего звена: "американцами" и "китайцами".

Поэтому если тема о 40% "китайской казахстанской" нефти внезапно и без видимых причин появляется в информационном поле – значит, это кому-нибудь нужно? Наверное, да, но отношение к китайцам этот момент имеет лишь косвенное – просто "наверху" опять о чем-то договариваются.

Роберт Берновский

09.05.2013