АЭС и экология
Кирилл Осин: "Казатомпром" собирается поставить эксперимент на казахстанцах?"

В Казахстане не утихают страсти вокруг строительства АЭС. Между тем политическое решение уже принято. На расширенном заседании правительства в январе президент страны выразился предельно ясно: "атомной электростанции в Казахстане быть" и поручил главе "Казатомпрома" Владимиру Школьнику определиться в деталях – с местом строительства, типом реактора.

Впрочем, с типом реактора господин Школьник определился давно – он давно "сватает" реактор с российских ледоколов и подлодок ВБЭР-300. Тем временем мангистауский эколог Кирилл Осин утверждает, что реактор этого типа не прошел промышленной апробации, соответственно применять его в гражданской сфере, по меньшей мере, рискованно, а по большому счету – преступно.

- Кирилл, в качестве предполагаемой площадки для строительства АЭС в Казахстане назывались Балхаш, ВКО и ЮКО. Остановились вроде бы на Актау… Существует ли в этих регионах энергодефицит, нуждаются ли они в дополнительных энергетических мощностях?

- Действительно, называлось несколько потенциальных площадок для строительства АЭС. Но есть следующее обстоятельство. Одно из важных технических требований к АЭС – это наличие значительного источника водных ресурсов. Балхаш, скорее всего, не подойдет, так как там корейская компания уже ведет строительство угольной ТЭС. Потенциальными площадками остаются Актау или Курчатов.

Что касается энергодефицита, то тут, к сожалению, ситуация неясна. Если верить официальному Энергобалансу, рассчитанному до 2015 года, Мангистауская область находится на третьем месте с конца в списке регионов, нуждающихся в срочном вводе мощностей. Первые строчки занимают Восточно-Казахстанская и Карагандинская области – они уже сегодня нуждаются в дополнительных источниках электроэнергии. Насколько верен этот прогноз, сказать сложно. По моим наблюдениям, в Мангистауском регионе тоже есть определенные сложности в энергообеспечении. Особенно это ощущается в летние и зимние периоды, когда потребление значительно возрастает. Учитывая все это, сложно понять реальную картину.

- В качестве аргумента против строительства АЭС в Актау вы называете увеличение там сейсмической активности из-за добычи нефти. А в других регионах строить АЭС целесообразно?

- Мне видится ситуация в комплексе. Я считаю, что страна еще не готова начинать строительство АЭС. Первая причина, и это признают эксперты, – отсутствие кадров для работы на атомных электростанциях. Говорят, что первое время, пока будет готовиться собственный кадровый потенциал, на АЭС будут работать привлеченные специалисты. Возможно, так оно и будет, но мне хотелось бы обратить внимание на то, что в Казахстане до сих пор не разработана экологическая политика. Нет эффективной политики энергосбережения и программы развития альтернативной энергетики, нет экономического стимулирования для разработки и внедрения передовых экологических технологий. Принимаемые правительством меры направлены только на решение самых неотложных вопросов. Право на благоприятную окружающую среду даже не упоминается в Основном законе страны. Хотя в статье 26 Конституции 1993 года, утратившей силу, говорилось: "Гражданин Республики Казахстан имеет право на благоприятную для жизни и здоровья окружающую природную среду". Однако данное положение не вошло в действующую Конституцию, принятую в 1995-м. В послед­ней речь идет только о том, что "государство ставит целью охрану окружающей среды, благоприятной для жизни и здоровья человека" (статья 31). Причем обратите внимание: не гарантирует, а "ставит целью", что не означает признания права на благоприятную окружающую среду. Но даже цели государство ставит из рук вон плохо, хотя в Орхусской конвенции указывается, что "каждый человек имеет право жить в окружающей среде, благоприятной для его здоровья и благосостояния" и что "адекватная охрана окружающей среды необходима для обеспечения благосостояния человека и осуществления основных прав человека, включая само право на жизнь". Несмотря на то, что Казахстан ратифицировал этот документ, он игнорирует его требования, что было признано в решении четвертого совещания сторон Орху­сской конвенции в июле 2011-го.

Отсутствие экологической политики сказывается на качестве экологического законодательства, которое становится все хуже и хуже. Тысячи поправок, вносимых ежегодно, делают его нефунк­циональным, что было отмечено еще в 2001 году Конституционным советом. В законодательстве появляется все больше противоречий. Это усугубляется его несоблюдением со стороны государственных органов и коммерческих структур, пренебрежительным отношением к нашим международным обязательствам.

Вот только несколько фактов. В 2002-м вопреки экологическим требованиям и протестам общественности построена высоковольтная линия 110 кВ в микрорайоне "Горный Гигант" (Алматы). В 2008-м в нарушение закона на территории Иле-Алатауского национального парка построена Иссыкская ГЭС. В 2009-м благодаря вмешательству общественности удалось изменить проект строительства высоковольтной линии 220 кВт через территорию двух национальных парков и утвердить проект, не нарушающий их целостность. С начала 2011-го в Павлодаре с серьезными нарушениями прокладывается высоковольтная линия 110 кВт.

Почему это происходит? Потому, что нарушать закон выгодно и безопасно! В результате отсутствия экологической политики, некачественного законодательства, коррупции и несоблюдения законов государственные органы утрачивают способность контролировать экологическую ситуацию.

Напрашивается вывод, что при таком положении дел государственные органы не смогут контролировать строительство АЭС. Соответственно можно ожидать возникновения опасности аварий, загрязнения окружающей среды радиоактивными отходами, роста заболеваемости среди населения…

- Как известно, реактор ВБЭР-300, который россияне предлагают для АЭС в Актау, использовался на военных подводных лодках. Насколько эта технология приемлема в гражданской сфере с точки зрения безопасности? Не находите ли вы, что "Росатом" и "Казатомпром" намерены поставить своеобразный эксперимент на территории Казахстана?

- Ситуация с проектом складывается интересная. С одной стороны, на протяжении последних восьми лет наблюдается активное лоббирование реактора ВБЭР-300, но при этом топ-менеджеры "Казатомпрома" заявляют, что, скорее всего, будет международный тендер. Тем не менее еще в 2006 году было создано казахстанско-российское предприятие "Атомные станции" как раз для проекта ВБЭР-300. И тогда совсем непонятно, о каком международном тендере может идти речь.

Реакторов такого типа в мире больше нет. Это российская разработка. Технология ВБЭР действительно была опробована и успешно себя зарекомендовала на ледоколах и подводных лодках, но не более того. Промышленной апробации не было. Вопросов вокруг этого проекта больше, чем ответов. Крайне настораживает то обстоятельство, что все это происходит на этапе планирования. Если такой беспорядок сейчас, то что будет, когда начнется строительство? С учетом несовершенства казахстанского экологического законодательства результаты могут быть самыми непредсказуемыми.

- Проводились ли общественные экологические слушания по поводу строительства АЭС в Актау? Было ли получено положительное заключение?

- Общественные слушания по предварительной оценке воздействия строительства АЭС на окружающую среду намечались на декабрь 2008-го. Однако они были сорваны и ничем не закончились. Тем не менее позд­нее появилась информация, что общественность якобы дала согласие на строительство. Также была информация, что проект получил положительное заключение государственной экспертизы.

- Нужно ли, на ваш взгляд, проводить плебисцит относительно строительства АЭС?

- Согласно мировой практике, национальные референдумы по таким вопросам проводить принято. Поскольку потенциальное строительство планируется за счет бюджетных средств, а значит, всех налогоплательщиков, то, на мой взгляд, имеет смысл спросить у граждан, что они об этом думают. Правда, недавно появилась информация, что проект будет финансировать частный инвестор, хотя с точки зрения безопасности любая атомная станция должна находиться в собственности государства. Чтобы построить АЭС, нужны крупные инвестиции – как минимум, пять миллиардов евро, а любые инвестиции – это, по большому счету, кредит.

- Насколько целесообразно строительство АЭС с чисто экономической точки зрения? Позволит ли это снизить тарифы на электроэнергию? Если нет, то в чем смысл ввода новых энергомощностей?

- Новые энергомощности необходимы для стабильности экономического развития того или региона и страны в целом. Что касается тарифов, то ситуация в различных регионах складывается по-разному. Например, в Актау стоимость кВт/ч по минимальному тарифу составляет 4,7 тенге, а в Алматы – около 15 тенге. То есть разница ощутимая уже сейчас. При этом имеется прогноз, что тарифы будут расти, так как с каждым годом дорожает газ. Насколько мне известно, тариф на электроэнергию после ввода АЭС ожидается на уровне 18 тенге. Поэтому говорить о том, что атомная энергетика поможет снизить тарифы, преждевременно и обманчиво.

- Ходят слухи, что в Казахстане присутствует сильное российское атомное лобби. К примеру, в Парке ядерных технологий в Курчатове разработан подкритичный реактор (это отечественная технология), однако его директора недавно осудили за хищение государственных средств. При этом россияне навязывают нам сомнительные б/ушные реакторы, снятые с подлодок. Что вы об этом думаете?

- Относительно лобби не могу ничего сказать. Это пока слухи. Но если сопоставить имеющуюся информацию, то вполне возможны ошибки на этапе планирования, что и порождает слухи о лобби. Что касается Парка ядерных технологий, то я слышал об этой истории. И многие люди боятся именно коррупции во время строительства АЭС. Хотим мы того или нет, но объект потенциально опасный, и в случае чего последствия будут необратимыми.

Хотелось бы вас поправить: Россия не предлагает нам б/ушные реакторы. Дело в том, что реактор с подводной лодки просто непригоден к эксплуатации на суше – здесь необходима модификация. Что и было нам предложено: модифицировать имеющиеся технологии и построить новую ВБЭР-300. Но здесь вновь встает вопрос об отсутствии промышленной апробации, что и наводит на мысль: а не эксперимент ли это?

Жанар ТУКЕЕВА
09.05.2013