Из Ирака не перестают поступать сообщения о многочисленных терактах. Межконфессиональные противоречия достигли пика с момента вывода американских войск в декабре 2011 года. Взрывы гремят как в шиитских, так и в суннитских кварталах. По данным ООН, в апреле в Ираке погибли 712 человек – максимальное число с июня 2008 года. В мае количество жертв превысило 370. Если спираль насилия будет раскручиваться и далее, может повториться ситуация 2006–2007 годов, когда конфликт уносил около 3 тыс. жизней в месяц.

Новый виток противостояния, чреватый перерастанием локальных инцидентов в полномасштабный общинный конфликт и расколом страны, связан не только с тем, что иракские террористы используют ситуацию в Сирии как благоприятную почву для разжигания страстей. В первую очередь речь идет об общей радикализации иракского общества, которой способствуют усиливающиеся трения в политических кругах и все более непримиримые отношения между суннитскими организациями и премьер-министром Нури аль-Малики.

Суннитские партии давно обвиняют аль-Малики в попытках ущемить интересы их находящейся в меньшинстве общины (арабы-сунниты – пятая часть 33-миллионного населения Ирака). Это связано с резко обострившейся после вывода войск США политической борьбой. Через считанные дни аль-Малики выписал ордер на арест вице-президента суннита Тарика аль-Хашими. Тот бежал в Курдистан, а затем в Турцию, объявив, что Ирак начал движение от демократии к авторитаризму. Его заочно судили и приговорили к смертной казни. Начались преследования высокопоставленных суннитов по обвинению в причастности к терроризму. Шииты взяли в свои руки федеральные суды, Центробанк, армию.
Политические силы, представляющие интересы суннитов, были крайне недовольны тем, что оказались за бортом политических процессов, и стали выводить людей на улицы. Полномасштабные антиправительственные демонстрации начались в декабре минувшего года. Протесты были подавлены. Своего рода кульминацией был разгон выступлений 23 апреля в суннитской деревне Хавиджа, близ Киркука. Тогда погибли 44 человека. Как считают, приказ открыть огонь по манифестантам поступил напрямую из Багдада.

Аль-Малики утверждает, что столь жесткие методы оправданы рисками проникновения в страну фундаменталистов с территории соседней Сирии. Иракский премьер уступает требованиям шиитов, которые боятся суннитского реванша. Между тем эпизод в Хавидже привел к тому, что мирные демонстрации переросли в вылазки с оружием в руках, в том числе и против иракских сил безопасности, тогда как умеренные сунниты начали стремительно терять влияние в общине. Расправа над 12 полицейскими, похищенными в провинции Анбар, – яркое тому подтверждение.
В суннитских организациях звучат призывы к созданию автономного суннитского региона, подобного Курдистану, – со своей Конституцией, парламентом и армией. Там открыто говорят: пусть или аль-Малики уйдет, или суннитам предоставят автономию.

Что касается Курдистана, где 21 сентября должны состояться парламентские и президентские выборы, то процветающий регион и вовсе помышляет о независимости, не видя смысла оставаться в составе Ирака, скатывающегося в гражданскую войну. Из-за территориальных споров вокруг нефтеносных регионов стороны постоянно балансируют на грани военной конфронтации. Вообще нефть является камнем преткновения: Багдад доказывает, что только он может контролировать ее экспорт и заключать контракты, Курдистан отстаивает собственные права на углеводороды.
Как утверждал недавно на страницах New York Times известный иракский ученый, профессор исламских и ближневосточных наук в Брандейском университете (США) Канан Макия, именно падение суннитского режима Саддама Хусейна стало зародышем арабской весны. Если с этим соглашаться, то придется признать эффект бумеранга. Массовыми демонстрациями, сепаратистскими требованиями, жуткими взрывами и расправами арабская весна возвращается в Ирак.

24.05.2013