В свое время "турецкую модель" пытались активно примерять к пережившему "жасминовую революцию" Египту. Премьер-министр Турции, лидер правящей партии Справедливости и Развития Реджеп Тайип Эрдоган, пытаясь выглядеть мирным триумфатором и собирателем, пусть и в новых исторических условиях, бывших османских земель, приезжал в 2011 году в Каир, активно рекламируя опыт своей страны, которая и впрямь на протяжении 2000-х годов добилась значительных экономических и внешнеполитических успехов.

Однако конъюнктура переменчива, и особенно - на Ближнем Востоке, и вот теперь уже египетский опыт мирных демонстраций на площади Тахрир выглядит все более актуальным для Турции и ее премьер-министра, который, похоже, и впрямь несколько переоценил свои возможности и ресурсы. Беспорядки в стране, начавшиеся с локальных выступлений в связи с амбициозными строительными планами в районе площади Таксим, буквально в течение суток втянули в свою орбиту десятки и даже сотни тысяч человек по всей стране, а экологические лозунги стремительно переросли в политические. Протесты, ключевым требованием которых стала отставка Эрдогана и его правительства, захватывают все новые города и социальные слои населения. В Стамбуле, Анкаре и крупных провинциальных центрах (таких как Измир и Конья) протестующие вступают в ожесточенные стычки с полицией (некоторые ее подразделения по праву считаются "личной гвардией" Эрдогана), громят офисы правящей партии. Против полицейского насилия объединились даже фанаты конкурирующих футбольных команд. Стало известно о присоединении к протестующим крупнейшей в стране Конфедерации профсоюзов государственных служащих (1). Существуют предположения, что если общенациональная забастовка примет действительно массовый характер, то премьерское кресло под "падишахом" может зашататься уже всерьез. Конечно, кризисные ситуации неоднократно случались в Турции и ранее, однако в предшествующие годы в события активно вмешивалась армия. Сегодня военные лишены этих функций, а активные действия правящей партии, направленные на искоренение в армейской среде всевозможных заговоров, внесли в нее дополнительную растерянность и неопределенность (2).

Так же как и в Египте, отличительной чертой беспорядков является отсутствие ярко выраженного лидера (или группы лидеров) и значительная роль социальных сетей, общая аудитория которых превышает в Турции 8 миллионов человек. За 24 часа пользователи Twitter написали более 2 млн. сообщений о событиях в Турции. При этом 90 % сообщений были написаны в самой стране, а половина – в Стамбуле. Около 88 % сообщений сделаны на турецком языке, из чего можно сделать вывод, что они рассчитаны преимущественно на внутреннюю аудиторию.

Имеются и другие признаки того, что активисты неожиданно вспыхнувших волнений оказались превосходно подготовленными к баталиям на информационном фронте, между тем как действия в массмедиа и Интернете правящей команды имеют (в отличие от действий полицейских на улицах и площадях) растерянно-оборонительный характер. "В настоящее время существует угроза под названием Twitter. Там можно найти много лжи (о происходящих событиях). По моему мнению, социальные сети стали главной угрозой для общества", – цитирует жалующегося на иностранцев Эрдогана Guardian. В нынешних медийных реалиях подобные заявления – кратчайший путь к тому, чтобы приобрести ярлык "душителя свободы" и "диктатора". Неудивительно в этой связи и де-факто отсутствие политической поддержки премьер-министру со стороны Запада: влиятельные СМИ и политики резко критикуют излишне жесткие действия полиции. Так, госсекретарь США Джон Керри выразил обеспокоенность подавлением антиправительственных протестов в Турции, призвав власти страны к сдержанности. С аналогичным заявлением выступили и в Брюсселе.

При этом очевидно, что отнюдь не каждая политическая группировка или неформальная сеть, активисты которой высыпали на улицы Стамбула, Анкары и других городов, может считаться либеральной и прозападно настроенной. В числе радикальных участников акции "Занимайте Таксим" есть противники Эрдогана из всех политических групп, начиная от ультра-националистов, презирающих его за начало диалога с курдами, до левых, выступающих против излишне "прокапиталистического" социально-экономического курса и не одобряющих поддержку Анкарой боевиков в Сирии (3). В случае продолжения беспорядков успех будет способствовать наиболее непримиримым и последовательным группам, четко понимающим свои задачи и не останавливающимся ни перед чем в процессе их достижения.

Когда речь идет о столь бурных событиях – очевидно, надо вести речь о целом комплексе причин, как внутренних, так и внешних. Можно вести речь о вплеснувшейся на поверхность напряженности между так называемым "мягким" (но постепенно ужесточающимся) исламизмом Эрдогана и настроениями более светской части турецкого общества – напряженности, которая так или иначе проявлялась на протяжении большей части истории сперва Османского халифата, а после 1923 года – кемалистской республики. Несмотря на регулярные победы Партии справедливости и развития на выборах, вестернизация затронула турецкое общество достаточно широко, и даже в таких традиционно консервативных городах, как Конья, ее влияние весьма заметно. Конечно, Эрдогану изначально вряд ли удалось бы заменить светское делопроизводство нормами исламского права, однако он настаивает на примате религиозно-ориентированных ценностей и символов. Например, не так давно вступил в силу закон, ограничивающий потребление алкоголя. Защищая эту новацию, премьер-министр заявил: "Я люблю свой народ, и я хочу защитить его от вредных привычек". Однако множество граждан страны не желают больше жить под зорким оком любящего отца (4).

Таким образом, можно говорить о гражданском расколе и, возможно, о некотором культурно-цивилизационном разломе, следствием чего как раз и является бурный и противоречивый характер общественно-политической и социально-экономической жизни современной Турции. Не менее важно и положение этой страны, члена НАТО, на Ближнем и Среднем Востоке, который в последние годы стал важным объектом геополитических экспериментов Запада. Деструктивная роль турецких властей в сирийском кризисе была очевидной, однако от внимательных наблюдателей не ускользнула информация о беспрецедентном давлении, оказываемом американцами на турецкое руководство по "сирийскому вопросу". Вспомним, прежний лидер Египта Хосни Мубарак тоже вроде бы считался надежным партнером США, однако в последние месяцы своего правления начал проявлять в отдельных решениях признаки некоторой самостоятельности…

Что касается прогнозов на ближайшую перспективу, то вполне вероятны миротворческие усилия президента страны Абдулы Гюля, формально принадлежащего к той же политической силе, что и Эрдоган, однако дистанцирующегося от решительных шагов премьера и имеющего репутацию более умеренного деятеля. Однако конечным итогом протестов светски ориентированных граждан вполне может стать усиление позиций части элит, ярким представителем которых является, например, проживающий с 1998 года в "добровольном изгнании" в Пенсильвании Фетхуллах Гюлен, имеющий на исторической родине серьезную поддержку. Гюлен, являющийся духовным лидером глобальной сети Hizmet, в состав которой входят средства массовой информации, школы и благотворительные организации (значительная часть этих сетевых структур финансируется предпринимателями Анатолии), владеет, по замечанию британского издания The Economist, "удивительной политической властью в Турции" (5). Многие (если не большинство) избиратели Партии справедливости и развития являются последователями Фетхуллаха Гюлена и его движения, и неудивительно, что его мнение по самому широкому кругу вопросов (таким, например, как начавшийся диалог с курдами) имеет принципиальное значение (6).

31 мая в рамках своего визита в США с ним встречался лидер прокурдской Партии демократического общества Ахмет Тюрк (7), а до него, в дни визита Эрдогана в США, – его заместитель Бюлент Арынч (8). Но, видимо, дело отнюдь не только в "курдском вопросе". В середине мая в ходе одной из проповедей в завуалированной форме Гюлен уже выступил против высокомерия (9), что, несомненно, относится к стилю правления Эрдогана. Некоторые обозреватели связанной с его движением газеты Zaman также критически высказывались по этому поводу (10). Последователи Гюлена, выступавшие в последнее время союзникам руководства ПСР (но по отношению к Западу настроенные более миролюбиво), в случае продолжения беспорядков могут более четко обозначить свою позицию. С другой стороны, в дальнейшем активизируются и другие партии и группы, включая и вполне себе радикальные.

Удивляться всему этому вряд ли приходится. Напомним, линия на принципиальный отказ от долговременной ориентации на "диктатуры" с целью освободить дорогу "тяжелой работе демократии" была очерчена еще несколько лет назад, под занавес администрации Буша (11). Также не исключено, что проявят себя интересы других игроков, находящихся с Вашингтоном в состоянии сотрудничества / соперничества. Уже появляются оценки происходящего в Турции как "эпохального события", которое будет способствовать формированию более зрелой "турецкой демократии", и это вполне очевидно. Однако конкретные проявления этой "демократии", которая, вполне возможно, будет сопровождаться дальнейшей фрагментацией турецкого общества (с учетом исторического прошлого страны, ее сложного этноконфессионального состава и непростых взаимоотношений с соседями), уже в скором будущем будут в полной мере ощущаться всеми соседями этой страны.

Примечания

(1) Main trade union backs Turkey"s anti-govt protests // http://www.middle-east-online.com/english/?id=59209
(2) Более того, согласно циркулирующим в Стамбуле слухам, военные, разделяющие светские настроения, отвечали на просьбы полиции о помощи, в подавлении беспорядков отказом, а в военных госпиталях чуть ли не раздавали протестующим противогазовые маски – Dorsey J. Tahrir’s Lesson For Taksim: Police Brutality Unites Battle-Hardened Fans‏ – Analysis // http://www.eurasiareview.com/04062013-tahrirs-lesson-for-taksim-police-brutality-unites-battle-hardened-fans%E2%80%8F-analysis/
(3) Так, после взрывов 11 мая в Рейханлы на улицы города вышло несколько тысяч жителей, недовольных правительством страны, а вовсе не сирийскими властями, на которые правительство Эрдогана усиленно перекладывало ответственность за случившееся. Ранее, в 2012 году, заместитель Генерального секретаря оппозиционной НРП Фарук Логоглу обвинил правящую партию в поддержке гражданской войны в Сирии. При этом компетентность бывшего заместителя министра иностранных дел, опытного дипломата, готовившего многие важные мероприятия (в том числе по ближневосточной и сирийской проблематике) трудно поставить под сомнение.
(4) Mustafa Akyol. How Not to Win Friends and Influence the Turkish People.
(5) The Gulenists fight back. A Muslim cleric in America wields surprising political power in Turkey // http://www.economist.com/news/europe/21578113-muslim-cleric-america-wields-surprising-political-power-turkey-gulenists-fight-back
(6) Is Gulen Movement Against Peace With PKK? // http://www.al-monitor.com/pulse/originals/2013/05/gulen-movement-peace-process-pkk.html
(7) Ahmet Türk Fethullah Gülen"le görüştü iddiası // http://www.timeturk.com/tr/2013/05/31/ahmet-turk-fethullah-gulen-le-gorustu-iddiasi.html
(8) Bülent Arınç: Fethullah Gülen"le 3 saat görüştük // http://www.sabah.com.tr/Gundem/2013/05/23/bulent-arinc-fethullah-gulenle-3-saat-gorustuk
(9) Tahrir’s lesson for Taksim: Police brutality unites battle-hardened fans // Tahrir’s lesson for Taksim: Police brutality unites battle-hardened fans
(10) As Turks Challenge Their Leader’s Power, He Tries to Expand It // http://www.nytimes.com/2013/06/04/world/europe/turkish-protests-raise-questions-on-leaders-rule.html?pagewanted=all&_r=0
(11) Тюрколог Владимир Автаков вспоминает примеры восстаний в арабских странах, в ходе которых на гребне хаоса появлялись лидеры, имеющие имидж "народных" и "исламских", но в реальности – связанные по рукам и ногам США. - Турция: управляемый хаос и полиция вместо военных // http://www.iarex.ru/articles/37353.html

Андрей АРЕШЕВ | 05.06.2013 |