Один западный дипломат сказал, что в Таджикистане существует феодальная система, в которой элита набивает карманы, пока это возможно.

Британский журнал "The Economist" в опубликанной на днях статье "Подавление в Таджикистане. Как падают кирпичи" пишет, что, очевидно, таджикский президент Эмомали Рахмон с приближением ноябрьских президентских выборов все дальше отходит от действительности и начнет жестче подавллять оппонентов. "Когда в сети появилось видео танцующего и поющего на свадьбе своего сына президента Таджикистана Эмомали Рахмона, его правительство вполне могло представить происходящее как демонстрацию человеческой стороны жизни лидера. Но вместо этого кабинет министров забокировал Youtube и устроил свадебным фотографам допрос", пишет автор статьи в "The Economist". Глава Таджикистана, по словам автора, "на своем 21 году правления …кажется все более оторванным от реальности и это для Запада сигнал в том числе о возможной нестабильности прозрачных границ с Афганистаном".

"The Economist" пишет, что в Таджикистане никогда не проводились свободные выборы с участием заслуживающих доверия наблюдателей. Однако в этом году отмщение критикам правительства было особенно жестким. В апреле неизвестные люди жестоко избили представителя исламской оппозиции (имеется в виду зам пердседателя ПИВТ Мухамадали Хаит-РО), а месяц спустя задержали бывшего министра промышленности и ныне известного бизнесмена Зайда Саидова по обвинению в коррупции. Он впал в немилость после того, как обьявил о создании новой политической партии.

Автор приводит слова руководителя организации по защите прав журналистов Нуриддина Каршибоева о том, что "случай с Саидовым – это сигнал среднему классу, что нельзя лезть в политику".

В статье британского журнала отмечается, что "Эмомали Рахмон любит демонстрировать свои плюралистические взгляды, указывать на оппозиционность Партии исламского возрождения и некоторых критически настроенных изданий. Но исламская партия ослабела после украденных на выборах голосов, угроз и насильственных действий по отношению к ее лидерам. В апреле, когда партия попыталась провести международную конференцию, в аэропорту прекратили выдачу виз иностранцам. В то же время гостелевидение послушно следует за Рахмоном на все церемонии и мероприятия, где дети размахивают флагами и считают в его честь стихи".

Но одна заслуга Эмомали Рахмона, по словам автора, очевидна – "он положил конец гражданской войне в Таджикистане, которая в 1990-х унесла от 50 000 до 100 000 жизней. Сейчас таджики в Таджикистане живут лучше, чем их этническая родня в соседнем Афганистане. Но одной репутации президента-миротворца не достаточно. Послевоенное поколение не может найти достойную работу. Экономика находится в руках семьи президента, с ее склонностью захватывать все успешные предприятия. И как сказал один западный дипломат, в Таджикистане существует феодальная система, в условиях которой элита набивает карманы, пока может".

"The Economist" пишет, что сейчас Эмомали Рахмон все чаще и с опаской смотрит в сторону России, отношения с которой не столь теплые. По словам автора, таджикский лидер, вспоминая примеры из истории, когда Россия вмешивалась в политическую ситуацию бывших республик Центральной Азии, опасается, что Москва на президентских выборах поддержит кого-то из его противников, вроде Зайда Саидова. Кремль недоволен тем, что Душанбе затягивает с подписанием соглашения о пребывании в Таджикистане самой крупной за пределами страны российской военной базы. Некоторые критики Эмомали Рахмона живут в России и выступают против него посредством спутникового телевидения и интернета.

Правда, у Москвы, как пишет "The Economist", есть более мощный рычаг давления на Рахмона – в России работает около 1 млн таджиков, денежные переводы которых составляют половину ВВП Таджикистана. Таджикский президент прекрасно понимает, что если разозлить Россию, то она сможет депортацией мигрантов несколькими самолетами, ввергнуть Душанбе в настоящий хаос.
07.07.2013