Египетское государственное информационное агентство МЕНА сообщило, что 17 августа в ходе протестов по всей стране 79 человек погибли и 549 получили ранения. Силы безопасности взяли штурмом мечеть Аль-Фатх в Каире, где забаррикадировались сторонники движения "братья-мусульмане". Арестован духовный лидер "братьев-мусульман" Мохаммед Бадия.

Главнокомандующий египетской армией Абдель Фаттах ас-Сиси заявил сторонникам отстраненного от власти президента Мухаммеда Мурси, что в Египте "для всех найдется место". Но добавил, что военные не станут мириться с насилием в стране: "Мы не будем молча стоять в стороне, наблюдая, как разрушается наша страна и терроризируется наши граждане. Мы предоставили нашим противникам все шансы, чтобы выйти из кризиса".

"Кровавые выходные" в Каире неизбежно ставят вопрос о том, кто сегодня в Египте "прав", а кто "виноват". Точнее, даже так: кого назначит виноватым "прогрессивная мировая общественность", потому как из ответа вытекают далеко идущие геополитические последствия.

Поиск виновного в "первой крови" - дело всегда запутанное, стороны в предъявлении претензий друг другу готовы углубляться в события вековой давности. Правда, в случае с "кровавыми выходными" все достаточно очевидно: первая кровь на тех, кого называют "исламистами", сторонниками М. Мурси, "братьями-мусульманами". По большому счету, перед нами еще одно проявление бессилия "братьев-мусульман" в сколько-нибудь серьезной организационной деятельности. Все заявления о "ненасильственном характере" протестов, которые щедро раздавали сторонники свергнутого президента, все обещания "вывести миллионы на мирные демонстрации и забастовки" оказались лишь благими пожеланиями и пустыми декларациями.

Собственно, эти самые благие пожелания и пустые декларации становятся уже своеобразным "фирменным стилем" политического крыла "братьев-мусульман". Дело не в том, что на улицу вышли не миллионы, а десятки тысяч. Протесты все одно носят массовый характер и охватывают весь Египет, что неудивительно: М. Мурси был президентом в глазах минимум 40 процентов египтян.

Дело в том, что политическому крылу "братьев" не удалось перевести количество протестующих в качество и эффективность, они оказались смяты стихией толпы, растворились в анархии, насилии и бандитизме.

Для управления восточным бунтом требуются железная воля и авторитетный лидер. Стиснутое в бытовой повседневности нормами шариата, традиционное мусульманское общество, почувствовав слабость власти, впадает в состояние анархии мгновенно, демонстрируя тот самый бунт, который "бессмысленный и беспощадный". Ни воли, ни лидера у "братьев" не нашлось. А потому, когда мы говорим о "кровавых выходных", то должны помнить, что предшествовавшая неделя была неделей не меньшей крови и насилия со стороны сторонников М. Мурси и примкнувшему к ним экстремистскому сброду. Нападения на магазины и дома, христианские церкви и школы в Верхнем Египте, атаки на полицейские участки, тюрьмы и склады оружия, насилие со стороны тех, кто объявил себя "сторонниками Мурси" и мстителями за свергнутого президента, привели к тому, что власти обратились к египтянам, призвав их объединяться в отряды самообороны и самим позаботиться о защите жилых кварталов и церквей.

Не следует забывать и о том, что реальной причиной "кровавых выходных" в Каире и ближайших городах стали нападения на полицейские участки и правительственные здания. Это и заставило правительство ввести комендантский час, а министерство внутренних дел Египта – разрешить полиции использовать боевые патроны как средство самозащиты и отражения нападений. Угроза безвластия в провинциях вынудила правительство привлечь к административному управлению армию - впервые с момента переворота. За день до "кровавых выходных" 19 генералов были назначены временно исполняющими обязанности губернаторов.

К выходным стало ясно, что, во-первых, во главе протеста оказались радикалы, которые не испугаются крови - ни своей, ни чужой, а во-вторых, что идет концентрация вооруженных групп оппозиции, что до начала их выступления – несколько часов. Дальше – кровавая купель, в которой умоется весь Каир, а страна свалится в хаос и вооруженное противостояние группировок, в котором каждый будет за себя, и каждый будет стрелять в каждого.

Штурм Аль-Фатх в этой обстановке представлял собою грамотное военно-полицейское решение, когда ценой меньших жертв удается избежать жертв больших.

При этом правительство страны совершенно справедливо рассчитывало, что полицейская операция будет поддержана населением. Логика примерно такая: "Когда у меня, простого каирского горожанина, разносят дукан, меня избивают и грабят мою квартиру, то мне становится совершенно безразлично, во имя каких высоких целей и светлых идеалов это сделано. Я однозначно буду на стороне тех, кто борется с хаосом и насилием, в данном случае – на стороне сил правительства, пусть они там кого-то и свергли, с этим можно разобраться позже".

Так все и произошло. А вот после штурма Аль-Фатх и целой серии зачисток началась большая политика.

"Братья-мусульмане" прекрасно освоили и взяли на вооружение метод "сакральной жертвы", прием, позволяющий представить собственные потери мучениками "борьбы за демократию" и жертвами "кровавой госбезопасности". Данный прием на международных "трансгуманистов" действует безотказно. Россия полной мерой ощутила на себе эффективность данного приема в чеченских войнах, египетские власти столкнулись с ним только сейчас. Кто вспоминает сегодня о том, что в январских событиях в Порт-Саиде, в столкновениях со сторонниками М. Мурси погибло при схожих обстоятельствах около шестидесяти человек, а сам М. Мурси и возглавляемая им партия принесли благодарность полиции "за решительные и эффективные действия"? Кто вспомнит об убитых на минувшей неделе коптах, которым сторонники М. Мурси "мстили" за поддержку военного переворота, под шумок грабя их имущество и насилуя жен? Кто вспомнит, что среди жертв "кровавых выходных" и около пятидесяти погибших полицейских, из которых минимум десять были расстреляны снайперами "исламистов"?

Как только "братья-мусульмане" взяли курс на вооруженную борьбу с нынешним правительством, они резко сузили собственную социальную базу в стране. Но взамен обрели международную поддержку в лице "трансгуманистов", правозащитников, определенных кругов американской политической элиты, а также идейно близкого им премьера Турции Реджепа Тайипа Эрдогана.

Дальнейшая тактика "братьев" очевидна: подполье, развертывание вооруженного сопротивления, создание опорных баз на Синае, в Ливии, в Йемене, радикализация и партнерство с "Аль-Каидой", в которой они станут претендовать на лидерство. Их опыт подпольной борьбы, их агентура в правительственных и силовых структурах - не только в Египте - позволят сделать эту борьбу достаточно эффективной.

На ближайшие пять лет обстановка в Египте и остальном Магрибе, от Рабата до Каира, будет определяться борьбой с вооруженным подпольем "братьев" и их союзников.

Но вот отношение "прогрессивной международной общественности" к этой борьбе станет меняться.

Сегодня это самая "общественность" гневно осудила и заклеймила. Но причиной столь трогательного единодушия стало лишь то, что подковерная борьба в Вашингтоне за выработку нового курса по отношению к постисламистскому Египту еще не закончилась. Администрация Барака Обамы вьется сейчас ужом, стремясь и на финиковую пальму влезть, и не оцарапаться. Совместные американо-египетские маневры отменены, но о прекращении ежегодных дотаций Каиру в размере 1,3 миллиарда долларов вопрос не ставится. Двойственность политики Белого дома подверг критике неистовый республиканец Джон Маккейн, заявивший, что действия администрация Барака Обамы "демонстрируют терпимость к жестокости, показывают мусульманскому миру, что американское руководство неэффективно, что Соединенные Штаты Америки потворствуют подобным действиям. Но мы не можем этого допустить".

Сенатор, призывавший уничтожать иранских ядерщиков и русских физиков, обещавший караваны современного оружия сирийским "полевым командирам" - миротворец, конечно, тот еще. Но за его заявлением – попытка давления на египетских военных, которые, по мнению определенных групп в Вашингтоне, излишне критично стали относиться к политике США на Ближнем Востоке и могут вести свою геополитическую партию. Для этих групп чем жестче египетское правительство расправляется с "братьями" и чем дольше будет длиться эта борьба, тем сильнее оказываются позиции американской элиты на переговорах с египетскими политиками. Шаг вправо, шаг влево египетских военных - и вот уже извлечено досье с обвинениями в "тоталитаризме", недостаточной демократичности и многочисленных нарушениях прав человека.

Любое правительство Египта сегодня во внешней политике будет действовать с оглядкой на возросший уровень исламизации общества и вовлеченность этого общества в процессы, происходящие в мусульманской умме. Сворачивание сотрудничества с ХАМАС, дистанцирование от сирийского конфликта, обеспечение египетских гарантий кэмп-дэвидских соглашений и безопасности Израиля произойдут обязательно, но не в один день. Скорость этого процесса будет напрямую зависеть от того, насколько успешно пойдет зачистка "братьев-мусульман". Но и форсировать процесс египетские военные не могут, рискуя при всплеске внутреннего противостояния свалиться в пропасть гражданской войны.

Вашингтон и Эр-Рияд видят в Каире активного участника антииранской и антисирийской коалиции. Сами же египетские военные предпочитают сейчас внешнеполитическую пассивность, вполне обоснованно считая приоритетом внутреннюю стабильность.

Именно это противоречие определяет сейчас американо-египетские отношения. В этом противоречии и кроется ловушка для "братьев-мусульман". Как только в Вашингтоне и Тель-Авиве убедятся, что курс египетских властей на обеспечение безопасности Израиля в рамках кэмп-дэвидских соглашений, на охрану американских интересов в зоне Суэцкого канала, на стабильное сотрудничество Египта в оси Каир - Эр-Рияд - Анкара станет необратимым, вся "прогрессивная международная общественность" и американская ее часть тут же забудут и о "кровавых выходных", и о "мучениках в борьбе с военным переворотом". Собственно, у США в отношении нынешнего египетского правительства и стоящих за ним военных нет выбора. Признание факта переворота и поддержка зачисток ведет, конечно, к имиджевым потерям. Но возвращение к власти радикализировавшихся и попробовавших крови "братьев" приведет к потерям геополитическим. Из двух зол выбирают выгоднейшее…

Столь же наивны расчеты "братьев" на поддержку со стороны Реджепа Тайипа Эрдогана и особую позицию Турции в египетском вопросе. Вся риторика турецкого премьера о лицемерии Запада в отношении Каира, все его заявления в поддержку свергнутого М. Мурси и братьев-мусульман – лишь драматическая декламация, направленная на внутреннюю аудиторию. Кенгиз Кандар, блестящий турецкий публицист и аналитик, совершенно справедливо заметил, вызвав волну ненависти идеологов турецкой ПСР, что "слова Эрдогана о братстве с Палестиной, о заговоре Запада против мусульман, о необходимости единого фронта против политики Запада и Израиля на Ближнем Востоке – пустая политическая трескотня, за которой никогда не следует практических дел, и которая нужна только для оболванивания его рядовых последователей". Мало того, что справедливо, так еще и разрушает иллюзии: не намерен премьер менять собственный политический стиль ради египетских "братьев-мусульман", сколько бы идейно близки ему они не были.

Казалось бы, для нас что "братья-мусульмане", что господа египетские офицеры, на улучшение отношений ни при одном правительстве Москве рассчитывать не приходится, уж больно плотно встроен Каир в американскую архитектуру региона. Но и здесь есть нюансы. По итогам "арабской весны" и "турбулентности" региона уж слишком много скопилось там горючего людского материала. И для России, безусловно, не выгодно, если он волною псевдоджихада придет в Центральную Азию и на Кавказ...

Кроме того, уже сейчас очевидно, что египетские военные стремятся дистанцироваться от сирийской оппозиции, в отличие от "братьев-мусульман", призывавших к джихаду против Башара Асада, что, разумеется, работает на наши усилия по урегулированию конфликта.

Конечно, риторика египетских властей в отношении Дамаска будет недружественной, но на это не стоит обращать особого внимания, потому как внешнеполитический потенциал Египта еще лет пять не позволит Каиру активно выступать на международной арене, замкнет его на внутренних проблемах и на миротворческих усилиях внутри Магриба.

Россия же сегодня получает определенную свободу маневра. На это внутриегипетское противостояние, которое вполне может стать новой зоной конфликта на Ближнем Востоке, будут оттянуты силы Саудовской Аравии, Турции, ХАМАСа, Израиля и США. Возникают новые возможности для самостоятельной партии Москвы в регионе. Сумеем ли воспользоваться?

Игорь Панкратенко - советник директора Института внешнеполитических исследований и инициатив, шеф-редактор журнала "Современный Иран"

20.08.2013