Председатель КНР Си Цзиньпин прилетел 10 сентября в Бишкек в рамках своего первого центральноазиатского турне, в ходе которого он также посетил Туркменистан, Узбекистан и Казахстан. Главным вопросом на повестке дня в поездке по региону для Китая было заключение соглашений в энергетической сфере.

Председатель КНР Си Цзиньпин завершает 10-дневное турне по Центральной Азии, собирая в свою копилку энергоресурсы, раздавая щедрой рукой дары и демонстрируя добрую волю Пекина.

Визит Си Цзиньпина в четыре центральноазиатских государства (за исключением Таджикистана) еще раз подтвердил растущее влияние Пекина в этом богатом энергетическими ресурсами регионе на неспокойном западном фланге Китая. Руководители центральноазиатских республик – Нурсултан Назарбаев в Казахстане, Алмазбек Атамбаев в Кыргызстане, Гурбангулы Бердымухамедов в Туркменистане и Ислам Каримов в Узбекистане – принимали председателя КНР с распростертыми объятиями без особой оглядки на Москву – традиционного колониального властителя региона. Президент РФ Владимир Путин прикладывает немало усилий, дабы не допустить крена Центральной Азии в пользу Китая, однако визит Си Цзиньпина показал, что Россия не обладает экономическими рычагами, которые можно было бы противопоставить дипломатии Пекина в регионе.

В ходе поездки председатель КНР одерживал победу за победой для своей страны, жаждущей все больше и больше энергоресурсов: в Туркменистане он договорился с Ашхабадом о наращивании поставок газа; в Казахстане отхватил лакомый кусок в виде доли в гигантском нефтяном месторождении; в Узбекистане подписал контракты в нефтегазовой и недоосвоенной урановой отраслях, дабы удовлетворить растущие аппетиты Китая в области атомной энергетики.

Три эти богатые энергоресурсами государства вышли на первые позиции в списке внешнеполитических приоритетов Пекина с тех самых пор, как решили перенаправить часть своего экспорта углеводородов – шедшего до этого практически исключительно в Россию – в пользу своего восточного соседа. По территории трех вышеназванных республик проходит газопровод "Центральная Азия – Китай", который с момента своего ввода в эксплуатацию в 2009 году покончил с контролем России над поставками газа из региона. Это событие произошло спустя четыре года после открытия нефтепровода, связавшего Казахстан и КНР и положившего конец монопольным позициям Москвы в сфере закупки нефти.

"При наличии во всех крупных энергетических сделках в Центральной Азии четких экономических оснований в них имеется и определенный элемент влияния", – сказал EurasiaNet.org Алекс Найс (Alex Nice), являющийся аналитиком по региону лондонского аналитического подразделения журнала Economist – Economist Intelligence Unit.

"Добиться, чтобы Туркменистан, Узбекистан и Казахстан – три государства, нередко конфликтующие друг с другом, – скоординировали свою энергетическую политику так, чтобы можно было построить трубопровод протяженностью 1800 км из одного конца региона в другой, является задачей, свидетельствующей об экономическом и политическом влиянии Китая", – добавляет эксперт.

В рамках соглашений, заключенных Си Цзиньпином, Туркменистан – и без того уже крупнейший зарубежный поставщик газа в Китай – утроит к 2020 году объем своих поставок газа в КНР с прошлогодних 21,4 млрд кубометров до 65 млрд кубометров.

Кыргызстан (не располагающий нефтегазовыми месторождениями своих соседей) тоже получит выгоду от расширения трубопровода "Центральная Азия – Китай" для прокачки дополнительных объемов газа: согласно договору, подписанному 11 сентября в ходе визита китайского руководителя, республика будет зарабатывать по 40 млн долларов в год на транзите энергоресурсов по участку трубопровода, проложенному по ее территории. Эти доходы придутся как нельзя кстати, поскольку Бишкек лишается 60 млн долларов в год, которые платят ему США за аренду авиабазы "Манас", после закрытия объекта в июле следующего года.

Китай согласился предоставить нуждающемуся в средствах Кыргызстану кредиты объемом около 3 млрд долларов на энергетические и инфраструктурные проекты, 1,4 млрд из которых пойдут на строительство по территории Кыргызстана нитки трубопровода в Китай. Сумма же контрактов, подписанных в Казахстане, составила в общей сложности 30 млрд долларов, а в Узбекистане – 15 млрд долларов.

Такая политика пряника является составной частью стратегии Пекина, желающего продемонстрировать своим центральноазиатским соседям, что сотрудничество – это улица с двусторонним движением, от которого могут выиграть обе стороны. Так, например, в Казахстане Государственная нефтяная компания КНР CNPC приобрела долю в сверхкрупном Кашаганском месторождении в размере 8,33 процентов буквально накануне начала коммерческой добычи на месторождении. Однако соглашение выгодно и для Астаны: компания CNPC согласилась профинансировать вложения в нефтяную инфраструктуру и оплачивать половину инвестиций, которые государство обязано финансировать в соответствии со своими долевыми обязательствами до выхода месторождения на рентабельность (когда Казахстан вернет средства).

"Как мы видим из этого визита, Китай способен предложить такой масштаб инвестиций, на который мало кто из других партнеров готов, – говорит Алекс Найс. – Кроме того, Китай позволяет центральноазиатским республикам диверсифицировать свои экономические и внешнеполитические возможности, а также сократить свою зависимость от России".

Как отмечает директор Центральноазиатского проекта Международной кризисной группы Дейрдре Тайнан (Deirdre Tynan), Пекин видит в этом партнерстве не только нефть и газ. "Энергетические ресурсы Центральной Азии представляют огромный интерес для Китая, но это только один аспект данных взаимоотношений", – сказала она EurasiaNet.org. [От редактора: Дейрдре Тайнан ранее являлась журналистом и аналитиком EurasiaNet.org].

Пекин обеспокоен обстановкой в сфере безопасности, и эти проблемы, похоже, будут только нарастать в связи с планируемым выводом к концу 2014 года американских и натовских войск из Афганистана. По словам экспертов по вопросам безопасности, вывод войск Запада может создать вакуум в сфере безопасности в регионе. Китай волнует его беспокойная провинция Синьцзян на границе с постсоветской Центральной Азией, которая, по словам Дейрдре Тайнан, "является для властей Китая постоянной головной болью".

Как и в странах, которые посетил Си Цзиньпин в ходе своей поездки, в провинции Синьцзян проживает много представителей мусульманских тюркских народностей, некоторые из которых выражают недовольство китайским правлением. В последние годы в провинции периодически вспыхивают волнения. "На взгляд Пекина, проблема стабильности в Синьцзяне и Центральной Азии – это две стороны одной медали, – говорит Дейрдре Тайнан. – Вплоть до последнего времени Китай относился к центральноазиатским проблемам в сфере безопасности с отстраненной настороженностью, но по мере вывода американских войск из Афганистана Пекину, возможно, придется активнее подключиться к решению этой проблемы".

Председатель КНР завершает свое турне по странам Центральной Азии в Бишкеке, где 13 сентября примет участие в работе саммита Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), объединяющей Китай, Россию и четыре центральноазиатские республики, на котором Москва, скорее всего, постарается скрыть имеющиеся у нее опасения в связи с активизацией Китая на своем заднем дворе.

По словам Алекса Найса, Россия "прагматично относится к растущей роли Китая в регионе", отдавая себе отчет в том, что "попытки оказать давление на центральноазиатские государства, скорее всего, приведут к обратным результатам и лишь еще больше ослабят орбиту ее влияния в регионе".

Китай же, на взгляд Дейдре Тайнан, старается действовать осторожно, дабы не дразнить российского медведя. "В плане политического влияния Китай действует в Центральной Азии без лишнего шума и с определенной долей почтительности – по крайней мере, публично – к Москве. Однако по мере усиления экономических интересов Пекина в регионе будет возрастать и его политическое влияние".

От редактора:
Джоанна Лиллис является независимым журналистом, специализирующимся на освещении центральноазиатских событий.
13.09.2013