Станет ли строительство Балхашской тепловой электростанции фундаментом экономического роста региона и оплотом энергетической безопасности или же превратится в еще одно просто "чадящее" производство – вопрос, на который пока нет однозначного ответа…

Строительство ТЭС на Балхаше – грандиозный проект, реализуемый в рамках ГП ФИИР при участии АО "Самрук-Энерго", консорциума южнокорейских компаний KEPCO и SAMSUNG, а также, как сообщается на сайте ФНБ "Самрук-Казына", корпорации KAZAKMYS PLC. Станция будет располагаться на юго-западном побережье озера Балхаш, на территории Жамбылского района Алматинской области и Мойынкум­ского района Жамбылской области, в 2,5 километра от многострадального поселка Улькен. Как утверждается, возводимый объект сможет обеспечить надежное электроснабжение Алматинского региона, создаст в период строительства более трех с половиной тысяч, а в период эксплуатации восемьсот рабочих мест, что особенно важно для умирающего последние двадцать лет Улькена и его обитателей. С другой стороны, нет никаких гарантий, что поселок и возведенный рядом с ним объект не превратятся в еще одну болевую точку на экологической карте Казахстана.

Поселок Улькен еще в советское время должен был стать площадкой для Южно-Казахстанской ГРЭС – крупнейшей угольной станции региона. Но проект был заморожен перед самым развалом Союза, несмотря на уже созданную инфраструктуру – жилые многоэтажки, детсады, школы, поликлинику, магазины, гостиницу и даже ресторан. Пока это былое великолепие приходило в упадок, в середине 1990-х родилась новая идея – построить здесь АЭС.

Жители поселка, которые умирали вместе с Улькеном, поскольку стали фактически заложниками ситуации (они не имели возможности продать жилье в этой обители нереализованных идей и мечтаний и не рисковали пополнить ряды бомжей крупных городов), восприняли идею "на ура", какие бы катаклизмы ни предрекали специалисты и экологи. Говорю об этом в утвердительной форме потому, что мне довелось побывать в Улькене тех лет, когда единственным источником доходов для его жителей были пенсии и пособия, так как даже выращенный собственными силами урожай, да выловленную браконьерским способом рыбу некому было продать – только самим себе. До трассы Алматы – Астана больше двухсот километров, а личный транспорт на тот момент имелся лишь у пары человек, к тому же залить бензин в баки было просто не на что. Прибавьте сюда практически полное отсутствие света, тепла, воды, и налицо апокалипсис местного разлива. Стоило ли удивляться тому, что люди, которым некуда деваться, были готовы на все, справедливо рассуждая, что хуже, чем сейчас, уже вряд ли будет? Но и от этого проекта власти под нажимом общественности отказались, предоставив улькенцам право выживать так, как они могут и хотят. И правом этим жители поселка пользовались до самого последнего времени. Как сообщают наши коллеги, за все эти годы в Улькене мало что изменилось: та же разруха, та же безработица (200 человек заняты в местной рыбной артели, еще сотня – на подстанции "КЕГОКа", а остальным – хоть волком вой). Стоит ли говорить, что для жителей этих мест строительство Балхаш­ской ТЭС – реальный шанс на выживание?

Но оживление депрессивного региона и создание устойчивой системы электроснабжения (речь даже идет о производстве самой дешевой энергии в мире) – это то, что лежит на одной чаше весов. На другой – угроза здоровью куда большего количества населения, чем обитает в Улькене, и вероятность нанесения непоправимого урона окружающей среде, которая и без того страдает от работы промышленных предприятий Балхашского бассейна. "Кровью" этого масштабного проекта должен стать экибастузский уголь с очень высокой зольностью (до 60 процентов). И хотя в "Самрук-Энерго" уверяют, что Балхашская ТЭС не нанесет вреда экологии, поскольку 12 процентов от стоимости ее строительства пойдет на природоохранные мероприятия и суперсовременные очистные сооружения, как говорится, свежо предание, да верится с трудом.

Опасения подпитываются еще и тем, что, как утверждают российские ученые, чем выше зольность угля, тем выше износ оборудования ТЭС. Прежде всего речь идет о быстроизнашивающихся элементах мельниц, а также конвективных поверхностей нагрева котлов и лопаток дымососов. И если на стадии разработки проекта его авторы закрывают глаза на такие минусы, то где гарантия, что в итоге не будет решено махнуть рукой и на экологический фон? Тем более что в Казахстане уже сложилась порочная практика, при которой гораздо выгоднее платить огромные штрафы, чем модернизировать и перевооружать системы защиты и очистки.

Думается, что делить на два, а то и на три стоит также высказывания чиновников о получении в итоге такого производства, которое будет соответствовать всем международным нормам и требованиям. Эти пафосные заявления опровергаются уже одним тем фактом, что, к примеру, в Европе давно уже законодательно запрещено сжигать уголь с зольностью выше 20 процентов, а некоторые страны пошли еще дальше и запретили устраивать на своих территориях золоотвалы. У нас же, по словам министра индустрии и новых технологий Асета Исекешева, для складирования золы предусмотрена естественная впадина, где можно разместить отходы за первые десять лет работы ТЭС.

Разговоры же о строительстве вблизи Балхашской ТЭС заводов по переработке золы с учетом опыта той же Европы (там от 80 до 100 процентов золы идет на вторичную переработку и используется в частности при производстве строительных материалов) пока выглядят точно такими же фантазиями, как покорение Казахстаном рынков биотоплива и полиметаллического кремния. Зато в противовес им имеются вполне конкретные цифры, которые сенатор Гани Касымов озвучил еще два года назад. Уголь будет доставляться на ТЭС открытым способом. На первом этапе работы станции предполагается сжигать 4 миллиона тонн в год – это 186 вагонов ежесуточно. На втором этапе реализации проекта количество сжигаемого угля возрастет более чем вдвое – до 8,5 миллиона тонн, а следовательно, в такой же пропорции увеличится количество вагонов, пересекающих значительные расстояния. Равно как и воздействие угольной пыли на окружающую среду и жителей населенных пунктов по маршруту следования составов. Кроме того, во все колокола бьют экологи, предрекающие Балхашу повторение судьбы Арала. Они буквально на пальцах доказывают государственным мужам, что строительство такого объекта способно только спровоцировать дальнейшее обмеление озера (при оптимальном уровне воды в Балхаше в 342 метра он, по данным прошлого года, составлял всего 267 метров).

Впрочем, может быть, наши чиновники исходили из того, что кашу маслом не испортишь и отходы ТЭС вряд ли способны существенно ухудшить то, что ухудшить в принципе невозможно? А здоровье населения – это вообще категория в наших реалиях больше абстрактная, так как масштабных исследований влияния грязных производств на самочувствие людей у нас не проводилось, и вряд ли такое ожидается в перспективе. Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь. Согласны, это обыкновенная страусиная политика. Но, как показывает опыт, она редко подводит наших чиновников. Уверены, не подведет и на этот раз.

Алмагуль Олжас

11.10.2013