А девушка созрела?

В Казахстане все чаще дети рожают детей. Виной тому бедность, неграмотность, несовершенство законодательства и религиозные традиции

В стране растет число молодых мам. В прошлом году только по официальной статистике на тысячу девочек-подростков пришлось 30 родов. Реальные цифры в разы больше. Чаще рожают только в Таджикистане – 50 родов на тысячу школьниц. Для сравнения: в благополучной Швейцарии на тысячу девочек рождается всего два младенца. Такие данные прозвучали на прошлой неделе в докладе "Материнство в детстве", подготовленном фондом ООН в области народонаселения (ЮНФПА).

– Во всем мире такое явление, как подростковая беременность, возникает среди сельских, малоимущих и малообразованных слоев населения, – говорит директор субрегионального офиса ЮНФПА для стран Центральной Азии Николай Ботев. – Подростковая беременность – это манифест неравноправия, несправедливости, бедности и неуважения к правам девочки. Подростки, которые беременеют до 15 лет, вдвойне рискуют своим здоровьем и жизнью, нежели более зрелые женщины репродуктивного возраста. С точки зрения экономики последствия подростковой беременности также могут быть впечатляющими. Согласно подсчетам, если бы забеременевшие девочки из Бразилии и Индии смогли подождать с этим до своего 20-летия, эти страны имели бы куда большую экономическую продуктивность: 3,5 млрд долларов в Бразилии и 7,5 млрд долларов в Индии.

"Надо пересмотреть Кодекс о здоровье"

По данным исполнительного представителя ЮНФПА в Казахстане Раймбека Сисемалиева, в 2011 году в республике было зарегистрировано 22 тыс. беременных девочек от 15 до 19 лет. 12 тыс. из них стали молодыми мамами, остальные либо не сумели выносить ребенка, либо предпочли сделать аборт. Другие данные говорят о том, что 8,4% казахстанских подростков живут половой жизнью уже с 14 лет, еще 33% – с 15 и 49,4% – дожидаются 19-летнего возраста. При этом в стране существует правовое ограничение по возрасту на репродуктивную помощь, заявил Сисемалиев.


– Речь идет о Кодексе о здоровье народа и системе здравоохранения, – пояснил он. – В кодексе говорится, что по достижении детьми 18-летия согласия родителей на получение услуг в области репродуктивного и сексуального здоровья не требуется. То есть согласно существующей системе молодой человек не может обратиться за помощью без согласия родителей, если ему еще не исполнилось 18. Получается своего рода вилка: с одной стороны, мы видим, что подростки начинают вести половую жизнь с 14 лет, а с другой – они не имеют доступа к услугам в области репродуктивного здоровья.

– Давайте представим, что молодой человек попал в сложную ситуацию – зара­зился инфекцией, передающейся половым путем, – продолжил Сисемалиев. – В 16 лет ему стыдно в этом признаться, он никогда не придет к родителям и не скажет: "У меня проблема, помогите". И что тогда происходит? К родителям он не идет, в медучреждения обратиться не может, и острая фаза инфекции переходит в хроническую. Таким образом, мы получаем распространение нелеченых инфекций, передающихся половым путем. То же самое с девочками. Если девочка забеременела, ей трудно признаться в этом родственникам. Поэтому чаще всего семья узнает о беременности на поздних сроках, когда сделать уже ничего нельзя и остается только ждать рождения ребенка. Поэтому я считаю, что возраст в кодексе все-таки надо пересмотреть.

Умыкну тебя я замуж

Еще одной причиной роста подростковых беременностей эксперты называют религиозные традиции. Опрос, проведенный Лигой женщин творческих инициатив, показал, что "на фоне возрождения религиозности, не всегда связанной с традиционными течениями", многие родители не видят ничего страшного в том, что их дочери выходят замуж в 16 лет и очень рано становятся мамами.

– Самый ужасный случай был, когда девочку выдали замуж в 14 лет, – вспоминает председатель лиги Асия Хайруллина. – Уже в 4-м классе ей сказали: учиться не ходи, скоро выйдешь замуж. На момент анкетирования этой девочке исполнилось уже 18 лет. Сейчас она многодетная мама, при этом не пользуется уважением в собственной семье, и даже родные дети с ней не считаются.

Чаще всего те, кому невтерпеж, идут в мечеть и совершают неке – мусульманский свадебный обряд. Хайруллина предупреждает: юридической силы неке не имеет, а значит, и женщина, и ее дети совершенно бесправны.

– Сейчас очень много нетрадиционных течений, в том числе исламских, которые трактуются людьми по-своему, – говорит Хайруллина. – Когда браки заключаются в мечети, девочка вроде бы считается супругой. Но такой брак не признается государством. Поэтому, если эта девочка разводится, ни она, ни ее дети на социальные гарантии претендовать не могут – ни на имущество, ни на алименты. Такие девочки с детьми попросту остаются выброшенными.

Два года назад Лига женщин творческих инициатив проводила еще один любопытный соцопрос. Ответы 212 подростков и их родителей в Алматы и области на, казалось бы, риторические вопросы "Как вы относитесь к кражам невест?" и "Сталкивались ли вы в своей жизни с этим обычаем?" оказались шокирующими. Выяснилось, что для большинства сельских жителей кража невесты – дело обыденное. Например, в поселке Рахат, всего в 45 километрах от Алматы, более 70% школьников заявили, что у них есть подруги, соседки и родственницы, которых однажды насильно умыкнули замуж и надели на голову платок – атрибут замужней мусульманки. В 300-тысячном Енбекшиказахском районе социологи зафиксировали более полутора тысяч религиозных браков, 10 из которых – ранние.

Опрос тогда проводила Анастасия Вишневская. За пару дней она узнала столько историй, что впору писать роман. Правда, end у этого романа будет совсем не happy.

– Ранние принудительные браки лишают девочек права на образование – даже среднее, не говоря уже о высшем, – констатировала Вишневская. – Кто ее возьмет на хорошую работу? Поэтому она полностью зависит от мужа. И потом, девочка в 14–15 лет еще и психологически, и физически не готова рожать детей и как следует их воспитать.

"Меня украли, когда я возвращалась из школы"

История 25-летней Жанар Тулендиевой (имя и фамилия изменены по этическим соображениям. – Т.К.) из Жамбылского района Алматинской области очень показательна. В 16 лет незнакомый мужчина выкрал ее и повел в мечеть.

– Мне было шестнадцать, когда я вечером возвращалась со школьной дискотеки, – начала Жанар свой рассказ. – Когда почти дошла до дома, из переулка выехала машина. Из окна выглянул парень, которого я прежде никогда не видела, и предложил познакомиться. Я отказалась и прибавила шаг. Машина тоже прибавила скорость, поравнялась со мной, и меня запихали в салон. Я плакала и умоляла отпустить, а молодые люди меня успокаивали, говорили, что человек, для которого они меня украли, мне понравится. Позвонили моим родителям и сообщили, что меня своровали замуж и надели платок. Потом приехали все мои родственники, поздравляли и целовали меня. Так я вышла замуж за троюродного брата моей подруги.

Сразу после замужества Жанар забеременела: родился сын, а через полтора года – дочь. Молодой маме пришлось оставить учебу и взвалить на себя груз семейных забот. Через три года супруг признался, что нашел себе другую женщину, а Жанар никогда не любил. Девушка ушла из мужниного дома и забрала детей. Родители приняли и ее, и внуков. Сейчас с бывшим мужем Жанар практически не общается. Детей он навещает редко, да и деньгами не помогает.

"Надо ввести половой ликбез в школах"

По итогам своего доклада эксперты предложили изменить Кодекс о здоровье и ввести в казахстанских школах уроки по половому воспитанию, ведь пока что ответы на пикантные вопросы подростки получают из Интернета и на улице.

– Уроки ОБЖ, в которые входят и вопросы полового воспитания, формально существуют, но носят факультативный, то есть необязательный характер. Чаще их заменяют на математику, биологию, физику, чему рады и учителя, и родители. Естественно, дети восполняют отсутствие информации Интернетом, улицей, общением со старшими товарищами. Адекватна ли эта информация – большой вопрос, – отметил Сисемалиев.

К слову, депутат Айткуль Самакова выступала с подобным предложением не единожды, но пока ее слова остаются без внимания.

– Согласно статистическим данным, в Казахстане ежегодно регистрируется до 8 тыс. абортов у девочек в возрасте от 15 до 18 лет, – аргументировала Самакова на одном из правительственных часов. – И как следствие сегодня можно констатировать, что каждая шестая семейная пара в Казахстане страдает бесплодием, раньше такого никогда не было. Как показали исследования, одна из главных причин – недостаточная информированность подростков в вопросах охраны репродуктивного здоровья. В этой связи я предлагаю и считаю необходимым ввести курс "школьная медицина" с особым вниманием на вопросы сексуального поведения подростков – как для девочек, так и для мальчиков во всех средних учебных заведениях страны.

Также депутат считает необходимым на законодательном уровне снизить возраст самостоятельного посещения подростками врача-гинеколога – без родителей и без опекуна.

В России, к примеру, этот возраст снижен до 15 лет.

– Существует традиционный подход – осуждать девушку-подростка за беременность, – рассуждает Сисемалиев. – Но ответственность за такую беременность должна лежать не только на девочке, но и на всех, кто окружает этого ребенка. Это и ее партнер, и семья, и школа, и Минздрав, и, в конце концов, все мы.
Татьяна Куан, Алматы
4.11.2013