Ситуация на Ближнем Востоке остается сложной. В последнее время отношения между религиозными группировками в Сирии поднялись на новый уровень напряженности. Сектантская принадлежность постепенно обретает выпуклое политическое содержание. Противоречия между салафитами, аль-каидовцами и шиитами обостряются. Параллельно с этим борьба крупных геополитических сил обретает новые оттенки. В результате Ближний Восток в целом движется к еще более сложной геополитической динамике.

Победа джихадистов, или продолжение сектантской войны?

Ситуация на поле битвы и политической сцене Сирии еще более осложнилась. Сейчас неясно, кто может представить страну на международной арене в качестве настоящей оппозиции. Вопрос еще более усложнился оккупацией группой, называемой "джихадистами", штаба Свободной Сирийской Армии (ССА). В результате генерал Идрис Салим бежал в Турцию, затем отправился в столицу Катара Доха, и, наконец, вновь вернулся в свой дом в Турции. Несмотря на уговоры западных союзников вернуться к своей должности, генерал И.Салим пока не соглашается (см.: Евгений Григорьев. Джихадисты взяли штаб Свободной Сирийской Армии без боя / "Независимая газета", 13 декабря 2013 г.).

На фоне этого распространена информация о том, что Запад сократил поддержку ССА. Взамен говорится о процессе сближения с другой ветвью оппозиции. В новом докладе, который подготовили аналитики "The Wall Street Journal" Стейси Майтри, Эллен Кникмейер и Адам Энтоус, говорится, что Запад и его союзники в Персидском заливе ведут переговоры с сирийскими вооруженными исламистскими группировками (Майкл Келли. Запад полностью изменил свою стратегию в Сирии / "Geopolitica.ru", 6 декабря 2013 г.).

Здесь общая ситуация очень сложна. В настоящее время сирийская оппозиция делится на три группы. Первая, это – Свободная Сирийская Армия. Члены ее считаются умеренными западниками, отдают предпочтение в государственном устройстве демократии, выбирая в качестве примера Турцию. Наряду с Вашингтоном и Брюсселем, они сотрудничают с Саудовской Аравией, Объединенными Арабскими Эмиратами и Катаром. Ко второй группе относятся джихадистские религиозные группировки. Сюда относится "Исламский фронт". В их рядах собрались в основном салафитские группировки. "Ахрар аш-Шам", "Шукур аль-Шам", "Исламская армия", "Бригада единства" и другие принадлежат к "Исламскому фронту". В третью группу входят группировки, отличающиеся близостью к "аль-Каида". Основными ее членами являются "ан-Нусра" и "Исламское государство Ирака и Леванта". Подавляющее большинство членов этих групп – иностранные граждане (см.: Евгений Григорьев. Указанная статья).

Отсюда видно, что в составе нынешней сирийской оппозиции преобладают религиозные группировки. Главное, что объединяет исламистов, это – радикализм. Они – сторонники полной вооруженной ликвидации существующего режима. Благодаря этим признакам их отождествляют с моджахедами, действовавшими в Афганистане в 80-е гг. прошлого века. Для Запада "джихадисты" более безопасны, так как они не такие воинственные, как "аль-Каида", и, самое главное, находятся под контролем близких к Вашингтону государств региона. Здесь прежде всего можно назвать Саудовскую Аравию. Вслед за ним можно показать Катар, Объединенные Арабские Эмираты, Египет и других.

После того, как стало ясно, что свергнуть Б.Асада вооруженным путем невозможно, Запад и Россия начали отдавать предпочтение группировкам, способным оказывать влияние на переговоры. В преддверии запланированного на 22 января конференции "Женева-2" этот вопрос еще более актуализировался. По этой причине США пытаются наладить связь с сирийскими джихадистами и склонить их к участию на переговорах. Один из западных дипломатов заявил, что здесь главная цель заключается как в том, чтобы спасти джихадистов от влияния "аль-Каиды", так и в том, чтобы препятствовать их большей радикализации (см.: Майкл Келли. Указанная статья). На встрече представителей США, Англии, Франции, Саудовской Аравии и Турции с представителями джихадистов обсуждалась эта сторона вопроса.

Ближний Восток: новая динамика геополитической картины

Тем самым становится ясно, что Запад пытается изменить соотношение сил на конференции "Женева-2" в свою пользу. Вашингтон хочет, чтобы достигнутое соглашение опиралось на прочные основы. Можно предположить, что здесь главная цель в том, чтобы отнять у Москвы инициативу мирного урегулирования сирийского вопроса. Но очевидно, что США не совсем уверены в вопросе о том, с какой ветвью сирийской оппозиции вести обсуждения (см.: Ольга Ъ-Кузнецова. Сирийская оппозиция не дает себя объединить / "Коммераснтъ", 13 декабря 2013 г.). Поэтому можно прогнозировать, что в этом направлении Запад продолжит дипломатические маневры.

Есть еще один фактор, могущий помешать сирийским планам Америки. Речь идет о реализации плана "Великий Курдистан". За этим проектом также стоят США. Наибольшую поддержку курдскому сепаратизму оказывали именно из-за океана. Но намерение курдских группировок, близких к PKK, создать в северной части Сирии автономное образование создало некоторые сложности. Для того, чтобы участвовать в работе конференции "Женева-2", сирийская оппозиция требует оценки деятельности курдов (см.: Леонид Савин. Антисирийский проект / "Stoletie.ru", 6 декабря 2013 г.).

Среди самих курдов пока нет политического единства. Между М.Барзани и А.Оджаланом идет борьба за влияние среди сирийских курдов. Сюда можно добавить и разногласия между курдами и ассирийцами, туркменами и арабами. В результате на пути планов США и Израиля создать марионеточное курдское государство возникли серьезные проблемы. Эти моменты считаются серьезным препятствием на пути созыва женевской конференции.

На фоне сказанного заставляет задуматься попытка некоторых государств спровоцировать на Ближнем Востоке межсектантскую напряженность среди мусульман. Сейчас на политической сцене в Сирии – салафиты, аль-каидовцы и курды как "третья сила". Если США отдадут предпочтение среди них салафитам, то это автоматически вызовет раздражение у других религиозных группировок. В результате политическая среда в Сирии будет сформирована по сектантской принадлежности и этнической идентичности. Нетрудно видеть, что она будет напоминать политическую среду Ирака. Можно ли считать этот момент общей особенностью политической картины Ближнего Востока? Если ответ на этот вопрос будет положительным, то в очень большом геополитическом пространстве сложится неопределенная и полная конфликтов ситуация.

Очевидно, что на фоне серьезного столкновения геополитических интересов крупных держав на Ближнем Востоке политическая среда в Сирии распадается. Складывается впечатление, что в целом по мере еще большего обострения в последнее время борьбы за регион инициатива переходит в руки внешних сил. В такой ситуации вопрос о достижении в Сирии внутреннего согласия представляется очень сложным. Джихадисты уже демонстрируют, что сильнее Свободной Сирийской Армии. Трудно прогнозировать, к каким политическим последствиям это приведет.

Но уже сейчас ясно, что маловероятно, чтобы в качестве ведущей политической силы в Сирии выступила конкретная политическая сила. Разумеется, "аль-Каида" и радикальные шиитские группировки не будут сидеть, сложа руки. Это значит, что Иран и союзные с ним мусульманские государства будут активизировать свои действия в направлении повышения своего политического авторитета в Сирии. Кто может гарантировать, что этот процесс не приведет к появлению среди мусульманских стран новых геополитических конфликтов?

С другой стороны, вряд ли в Женеве будет достигнуто какое-либо итоговое соглашение. Интенсивность политических столкновений в Сирии не спадает. Наоборот, возникают новые группировки. Маловероятно, что их удастся сплотить. Очевидно, решение сирийского вопроса затянется. Б.Асад – не единственное препятствие на этом пути. Реально не могут договориться несколько крупных геополитических сил.

По-видимому, политические процессы в стране обретают еще более опасное содержание. Уже совсем ясно, что Б.Асад не является господствующей силой. Неизвестна и политическая группировка, способная стать ему конкретной альтернативой. В этом плане не сложилась ситуация, которая бы устраивала как США, так и Россию. И немало в регионе сил, которые пытаются воспользоваться этой неопределенностью. Можно предполагать, что в этом контексте борьба между Израилем, Турцией, Ираном, Саудовской Аравией, Катаром и Объединенными Арабскими Эмиратами за влияние обретет новые оттенки. Но что выиграют от этого народы региона и государственность? На наш взгляд, ответ на этот вопрос пока неясен.

Кямал Адыгезалов
25.12.2013