В пятницу по случаю вступления в силу новой конституции Туниса Франсуа Олланд назвал ее "важнейшим документом", который подтверждает, что "ислам совместим с демократией". Как бы то ни было, у ислама есть несколько форм. Какие из них совместимы с демократией?

Atlantico: В пятницу по случаю вступления в силу новой конституции Туниса Франсуа Олланд назвал ее "важнейшим документом", который подтверждает, что "ислам совместим с демократией". Как бы то ни было, у ислама есть несколько форм. Какие из них совместимы с демократией, а какие нет?

Ау Сениге: Любая монотеистическая религия, которая полагается на некое священное писание, постоянно подвергается колебаниям и изменениям, а также гуманитарному воздействию. Все это ведет к тому, что ее общественно-политическое применение зависит от человека, группы, обстоятельств и места.

С этой точки зрения ислам не является исключением и представляет собой то, как его определяют мусульмане. Лично мне кажется, что в научном плане правильнее было бы говорить о поддержке демократии со стороны тех или иных мусульман, а не совместимости ислама с демократией.

Филипп д’Ирибарн: Ислам в той его форме, которую он принял в обществе различных стран, зачастую носит синкретический характер: в Индонезии на него оказал влияние индуизм, в Иране - зороастризм, а в Африке - анимизм. И эти его формы вовсе не всегда хорошо сочетаются с демократией.

Когда мы говорим об отношениях ислама с демократией, для начала нужно выделить два аспекта последней. Ее западное понимание подразумевает тесное переплетение власти народа и защиты индивидуальных свобод. В исламском мире все обстоит совершенно иначе. В целом, стремление к демократии действительно просматривается, если говорить о суверенитете народа. Если в мусульманских странах существует автократическая власть, это в первую очередь связано с их общественной структурой: так, в обществах с традиционной племенной системой сложно обойтись без сильной центральной власти. Ислам не является тому причиной. Тем не менее, это не касается неуважения к плюрализму мнений и правам человека. Турция представляет собой прекрасный пример власти народа и регулярного проведения выборов руководства при отсутствии стремления поддержать религиозный и политический плюрализм. Индонезия в некотором роде является исключением из правила из-за влияния индуизма, которому неизменно свойственен плюралистический аспект.

- В каких условиях и при каких обстоятельствах ислам совместим с демократией?

Филипп д’Ирибарн: Это могло бы относиться к исламу, который сосредоточился бы на внутренних аспектах религии в традициях суфизма или некоторых течений шиизма и полностью отошел бы от государственных дел, передав управление страной чисто светской власти. В Иране даже среди некоторых представителей духовенства существует течение в поддержку таких перемен. В результате могло бы сформироваться сочетание ислама с демократической современностью.

Ау Сениге: Исламские представления больше не будут препятствием для демократии в странах с преимущественно мусульманским населением при условии начала настоящих общественных, экономических и политических демократических процессов, то есть формирования пространства, в котором люди смогут добиться признания как граждане. Фанатизм, который нередко пытается прикрыться голосом ислама, долгое время процветал в тени авторитарной власти и диктатур. Это непреложный факт.

- Совместим ли сам Коран с демократией?

Филипп д’Ирибарн: Да, если речь идет о власти народа. Сами мусульмане нередко ссылаются на понятие "шура", которое означает рекомендованный Кораном "совет". Тем не менее, подчеркиваемая в этом священном писании важность единства сообщества, жесткое осуждение всех нарушителей этого единства и крайне отрицательное восприятие любых споров свидетельствуют о его не лучшей совместимости с демократическим плюрализмом.

Ау Сениге: Коран - это немая книга, как и Библия или любое другое священное писание. Люди озвучивают эти книги и используют их как ориентир для жизни и существования. Коран сравним со всеми религиозными писаниями, которые появились до него. Некоторые отрывки прославляют свободу сознания и "совет", тогда как другие, без сомнения, призывают к насилию. Поэтому очень важно поставить строки в правильный контекст и установить идеологические основы тех, кто о них говорит.

- Может быть, Франсуа Олланду следовало бы говорить не об исламе, а о мусульманской культуре? Возможно, это она совместима с демократией, как демонстрирует пример Туниса?

Филипп д’Ирибарн: Новая тунисская конституция действительно стала очень важным событием. Утверждение гражданского характера государственной власти, отсутствие отсылок к шариату, принятие свободы мысли, запрет обвинений в вероотступничестве - все это настоящий демократический прогресс. Кроме того, сам факт обсуждения и достижения компромисса модернистами и исламистами уже можно считать добрым предзнаменованием. Франсуа Олланд совершенно оправданно приветствовал эту конституцию. Однако озвученный им вывод был чересчур поспешным. Стоит ли связывать произошедшее с исламом? С мусульманской культурой? С одним лишь Тунисом? С особым историческим контекстом? Ответ не назвать очевидным.

Тунис - вовсе не типичный представитель мусульманского мира. Еще с эпохи Бургибы там наблюдались сильнейшие модернистские течения. Представители этого движения долгое время боролись за то, чтобы добиться демократических подвижек с конституцией. Но действительно ли исламисты уступили? Быть может, они просто решили затаиться из осторожности, чтобы не повторить судьбу своих египетских единомышленников? Пока что нынешние события говорят о том, что тунисское общество совместимо с демократией. Но разве это не связано с тем, что оно в прошлом дистанцировалось от ислама больше, чем другие мусульманские страны?

Ау Сениге: Вы абсолютно правы. Сейчас понятие "ислам" используется повсеместно так, словно речь идет о чем-то однородном и едином. Так, хотя, по некоторым данным, 97% арабского мира - мусульмане, далеко не все мусульмане оценивают свою принадлежность к исламу одинаковым образом, что еще больше усиливает разнообразие этого крайне гетерогенного геокультурного образования.

Разумеется, этот преимущественно мусульманский мир (не стоит забывать об атеистах, агностиках, христианах и немусульманах) вовсе не отторгает демократию. Как раз наоборот, он к ней стремится. Тунис стал тому подтверждением. Принятие новой конституции было большим достижением, которое нужно учитывать при оценке будущего страны и региона.

Оригинал публикации: Pour François Hollande, "l’islam est compatible avec la démocratie" mais quel islam et dans quelles circonstances ?

Опубликовано: 09/02/2014

Филипп д’Ирибарн (Philippe d’Iribarne), Ау Сениге (Haoues Seniguer)
("Atlantico", Франция)