Не раз веб-сайт сообщал о смерти или об ограничении правоспособности центрально-азиатского лидера только для того, чтобы информация была незамедлительно заблокирована и опровергнута. До сих пор эти сообщения не были точны, по крайней мере, с момента смерти президента Туркменистана Сапармурата Ниязова (Туркменбаши) в 2006 году. Увеличивающаяся частота сообщений, безусловно, отражает страхи или надежды некоторых в регионе. Но не менее важным остается то, что подобные истории пытаются привлечь внимание общественности к такой теме, как старение двух самых важных лидеров в Центральной Азии и вселить уверенность в то, что в определенный момент они покинут сцену.

Президенту Узбекистана Исламу Каримову 76 лет и он является президентом этого государства с марта 1990 года, также как и президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, которому 6 июля исполнится 74 года и он является президентом этого государства с апреля 1990 года. До указанной даты оба человека возглавляли организации коммунистической партии своих соответствующих советских республик. Лидеры трех других стран Центральной Азии моложе и находятся на посту более короткое время, причиной этому была либо смерть человека, который находился во власти после краха советской власти (Туркменистан) или из-за политической нестабильности и даже революций (Таджикистан и Кыргызстан).
Оба Каримов и Назарбаев оправдывались тем, что авторитарное правление является необходимым условием для построения государства в регионе, который является опасным. Действительно, сегодня отмечается девятая годовщина Каримовского подавления восстания в Андижане. Но именно потому, что они правили страной тем способом, который мы наблюдаем, изменение в лидерстве - когда до этого дойдет время - вероятно, будет представлять радикальный разрыв с прошлым, позволив новому и сильно отличающемуся поколению прийти к власти. И ценности новых лидеров могут полностью отличаться от ценностей нынешних президентов.

Многие на Западе активно поддерживали обоих президентов и продолжают это делать из-за стабильности, которую они были в состоянии обеспечить, и в равной степени многие выразили надежду на то, что их преемники продолжат нынешнюю политику, как это было продемонстрировано в Туркменистане преемником Ниязова Гурбангулы Бердымухаммедовым. Но есть две причины, почему это кажется маловероятным или даже, в конечном счете, невозможным.

С одной стороны, Туркменистан является особым случаем. Он остается племенным обществом, и лидеры этого государства вышли из той же самой племенной конфедерации, которая играла преобладающую роль до прибытия русских в XIXвеке, после того, как они попали туда, и до тех пор, как распался Советский Союз. На протяжении долгого времени эта социальная структура, по всей вероятности, будет развиваться и даже разрушится, но нет никаких признаков того, что это будет иметь место в ближайшее время.

С другой стороны, трамплином в карьере Назарбаева и Каримова послужила коммунистическая партия, и они по-прежнему под ее сильным влиянием. Действительно, в Ташкенте есть широко распространенная шутка о том, что Узбекистан не ушел из Советского Союза, это Советский Союз ушел из Узбекистана, который остался таким, каким он был. В Казахстане существуют важные субнациональные подразделения: это три "орды", на которые казахи традиционно разделяли себя, а также значительное этническое русское население. Назарбаев ловко сыграл на этих разделениях, но поскольку никакая группа не преобладает и потому что он способствует казахской идентичности, они, по всей вероятности будут менее важными и в будущем.

В Узбекистане, население которого считается оседлым в отличие от кочевого Казахстана, племенные или клановые разделения имеют намного меньшее значение. В отличие от этого, региональные различия имеют глубокое значение, но даже они менее важны, чем в советские времена, учитывая радикальную централизацию правительства Каримова.

Существует три другие причины для беспокойства по поводу ближайшей смены поколений у лидеров этих двух стран и возможно других тоже. Во-первых, Назарбаев и Каримов не имели ни одного политического конкурента, чего требуют демократические государства и таким образом не позволили появлению новым лидерам с навыками, которые требует открытая политика. В результате чего новые лидеры либо собираются выйти из суда или появиться из того, что на самом деле является подпольными политическими группировками. Действительно, есть большая вероятность того, что наружу появятся подпольные политики и это связано с ростом народного негодования и увеличивающейся трудности режимов этих государств удовлетворить потребности их растущего населения.

Во-вторых, из соображений удержаться во власти и с прицелом на получение западной поддержки, Назарбаев и Каримов, как правило, описывают всех оппозиционеров исламистами. В то время как некоторые из них и являются таковыми, большая часть не имеет к исламистам никого отношения. Но утверждения о том, что они все непреднамеренно пытаются приписать исламистским элементам большую силу, чем в реальности у них есть, наоборот, играет на руку последним и добавляет им силы. Это, в свою очередь, означает, что у исламистских групп, а не у преданных открытому гражданскому обществу, может появиться благоприятные условия во время кризиса престолонаследия.

И в-третьих, есть новая проблема. Будучи не в состоянии оседлать правильную лошадь в Украине, Москва в настоящее время стремится выявить будущих лидеров, которых она сможет поддержать в нероссийских республиках. Подобная поддержка России не будет тривиальна, хотя, если она будет слишком явной, она может оказать неприятные последствия. Но это также усложнит кризис преемственности, которые делают неизбежными статистические таблицы.

Пол Гобл,
"Jamestown",
14 мая 2014 года,