Комментарии Версия для печати Добавить в избранное Отправить материал по почте

Египту нужна "сильная рука"

Безоговорочная победа фельдмаршала Абдель Фаттаха ас-Сиси на закончившихся 28 мая президентских выборах в Египте не стала неожиданностью ни для наблюдателей, ни для самих египтян.

Выборы шли вязко, волеизъявление было продлено на день, а Высшая избирательная комиссия вынуждена была напомнить гражданам страны о штрафе за неучастие в голосовании - чтобы обеспечить явку на избирательные участки. Впрочем, 45 процентов проголосовавших - далеко не самый худший вариант для страны, измотанной тремя годами политической нестабильности, массовых выступлений, переворотов и референдумов.

Выборы прошли вяло, потому что египтяне устали от политической лихорадки последних лет, сопровождающейся нарастающим экономическим кризисом. Но правильнее все же говорить об усталости от обещаний, от потока клятв в том, что "светлое будущее" для страны, стоящей на грани финансового краха и перманентной "войны с террором", наступит уже завтра.

Сначала "египетский Керенский", свергнутый военными президент Мухаммед Мурси обещал, что его избрание принесет Египту 200 миллиардов долларов. Потом идейный лидер исламистов, шейх Юсеф аль-Кардави, посылающий проклятия из Катара в адрес нынешних египетских властей, заверял, что принятие конституции, основанной на требованиях шариата, даст стране 20 миллиардов долларов из неких "исламских фондов".

Нынешний соперник фельдмаршала на выборах, Хамдин Саббахи, был несколько скромнее, заявив, что в случае его избрания каждый египетский юноша получит десять тысяч египетских фунтов - примерно 1400 долларов - "подъемных". Что обошлось бы и без того дефицитному бюджету страны в 300 миллиардов фунтов. Абдель Фаттах Ас-Сиси, по большому счету, не пообещал стране ничего, кроме напряженного труда и "затягивания поясов" для преодоления кризиса. Но именно это и устроило египетское общество настолько, что фельдмаршал получил почти 93 процента голосов.

Идя к президентскому креслу, он не считал нужным услаждать слух избирателей комплиментами в адрес страны и самого египетского народа. На закрытых совещаниях и в узком кругу - откуда, по странному совпадению, информация "текла" в средства массовой информации как вода из решета - фельдмаршал говорил о египетской лени, моральной распущенности граждан страны и переизбытке населения. Встречаясь с молодыми врачами, например, он открыто сказал, что страна не в состоянии обеспечить всем своим гражданам нормального медицинского обеспечения, гарантий качественного образования и занятости, что те же медики могут не ожидать повышения зарплат.

"Почему? - повысил он голос на слушателей. - Да потому, что нет ничего, потому, что страна не работает, не хочет работать, а хочет даром получать деньги. И вы – не исключение!". Подробности этого диалога на следующий день сообщили все египетские газеты.

Впрочем, "утечки" случайностью не были. В "поздней" биографии фельдмаршала, с начала 2000 годов, а уж тем более после девятимесячного обучения на магистерских курсах "стратегических наук" в Пенсильвании, в 2005-2006 годах, после 2008 года, когда он получил назначение на пост заместителя директора военной разведки и рекогносцировки, случайностям места не было. Была методичная и виртуозная работа по восхождению к вершинам власти и устранению конкурентов, от своего предшественника на посту председателя Высшего совета Вооруженных сил – ВСВР - фельдмаршала Мухаммеда Тантави до президентов – Хосни Мубарака и Мухаммеда Мурси.

Как публичный политик Абдель Фаттах ас-Сиси необычайно молод, Египет, по большому счету, заговорил о нем лишь в августе 2012 года, когда М. Мурси назначил его главой ВСВР, и, одновременно, главнокомандующим вооруженными силами, министром обороны и военной промышленности страны. Ирония судьбы заключалась в том, что именно Абдель Фаттах ас-Сиси еще в 2010 году представил М. Тантави доклад о неизбежности падения Х. Мубарака и о необходимости для вооруженных сил поддержать это свержение.

Возвышение Абдель Фаттаха ас-Сиси в период правления исламистов породило версии о том, что сам фельдмаршал тайно состоит в организации "Братья-мусульмане, более того, является родственником одного из ее бывших лидеров. В это верили американцы, налаживавшие рабочие контакты с М. Мурси, в это верили сами египетские "братья-мусульмане". Верили вплоть до переворота, который Абдель Фаттах ас-Сиси отыграл как по нотам, умудрившись при этом получить поддержку и в Вашингтоне, и в Эр-Рияде. А затем обрушил всю мощь египетских силовиков на сторонников М. Мурси и "братьев-мусульман", объявив их террористической организацией и вынося смертные приговоры сотням исламистов.

Ответ "братьев" был вполне предсказуем: массовые протестные акции, заканчивавшиеся многочисленными жертвами, активизация джихадистских группировок, волна терактов и мятеж на Синае. Все это – на фоне углубляющегося экономического кризиса и откровенной бездарности "временного правительства". За 10 месяцев, прошедших после переворота, оно умудрилось потратить впустую почти двадцать миллиардов долларов финансовой помощи, которые стране выделили монархии Персидского залива вслед за очередной сменой власти.

И лишь Абдель Фаттах ас-Сиси в условиях хаоса, при исламистах и после их свержения, "набирал очки".

В стране, народ которой устал от непрекращающейся "арабской весны", за твердость и решительность фельдмаршала все чаще стали сравнивать со "старым добрым" Гамалем Абдель Насером.

Его успешность в управлении огромной экономической корпорацией, которой, по сути, и являются египетские вооруженные силы, рождало в части общества надежду, что и со страной он справится столь же эффективно.

Другая часть общества искренне благодарна ему за избавление Египта от радикальных исламистов. Даже сравнительно адаптированные к современному миру взгляды "братьев-мусульман" египтяне воспринимали как угрозу нового "Талибана", а фельдмаршал публично настаивает на "исламе без радикализма", приводя в своих публичных выступлениях те суры из Корана, в которых говорится о согласии и веротерпимости.

Значительная часть египетских патриотов считает, что только Абдель Фаттах ас-Сиси с его опытом военного и разведчика способен предотвратить угрозы, исходящие с мятежного Синая и ливийской границы, ставшей после западного "экспорта демократии" гнездом преступности, террора, контрабанды и торговли людьми. Но, что самое важное, большая часть общества, попробовав "политический ислам", что называется, на вкус, начинает поворачиваться к традиционному и привычному для него "арабскому национализму с египетской спецификой". Он заключается в том, что Каир должен стать новым политическим центром Ближнего Востока.

Верх политического мастерства – это ситуация, в которой общество просит политика взять руководство страной на себя. И в истории с президентством Абдель Фаттаха ас-Сиси именно большинство египетского общества настаивало на его участии в выборах.

В таких условиях фельдмаршалу не было особой необходимости вести свою избирательную кампанию традиционными методами. Египтяне, по большей части, все сделали за него - от развешивания портретов в каждой лавке до добровольной агитации собеседников в кофейнях. Административный ресурс самой мощной в стране корпорации "Египетские вооруженные силы" практически и не применялся. Правда, кое-где типографии вдруг допечатывали "по собственной инициативе" цветные плакаты с портретом фельдмаршала, кое-где "обыватели в штатском" слегка "физически критиковали" заезжих агитаторов конкурента, кое-где принадлежащие армии магазины торговали по сниженным ценам. Но особого влияния на выбор египтян это не оказало. Египетское общество само несло Абдель Фаттаха ас-Сиси к высшему посту в стране, а потому в изощренных пиар-технологиях особой необходимости не было.

Даже свою предвыборную программу бывший министр обороны обнародовал лишь за несколько дней до голосования, заявив, в частности, о намерении открыть в стране 22 завода, увеличить количество туристических центров и построить восемь новых аэропортов.

Причем изложенное в предвыборной программе отнюдь не выглядело для египтян прожектерством, и было встречено с одобрением, поскольку планы нового президента имеют солидные финансовые гарантии извне.

В первую очередь, разумеется, из Саудовской Аравии, Кувейта и Объединенных Арабских Эмиратов, которые заявили о готовности поддержать экономическую реконструкцию Египта, то есть вложиться в Абдель Фаттаха ас-Сиси на сумму не менее 20 миллиардов долларов. Никакой благотворительности: у монархий Персидского залива и фельдмаршала сегодня общая угроза, "братья-мусульмане" и "политический ислам". Монархии Залива, утратив контроль над теми, кого они взращивали и финансировали, не имеют силовых ресурсов для противостояния им, как ни парадоксально это звучит.

Иностранные наемники, пакистанские военные, египетские силовики воспринимаются в Эр-Рияде и других столицах Залива как единственная защита от фанатиков и радикалов. Уже упоминавшийся шейх Юсеф аль-Кардави, нынешний духовный вождь "политического ислама", накануне выборов публично заявлял, что "участие в голосовании будет большим грехом для мусульман". "Братья" призывали к бойкоту выборов и агитировали не голосовать за "преступника и узурпатора". Но для этих же людей и саудовская династия является недостаточно праведной, недостойной занимать место "хранителя двух святынь", Мекки и Медины. А потому монархи Залива вкладывают не в Египет, не в Абдель Фаттаха ас-Сиси, а в собственную безопасность, которую будет защищать Каир.

С 1979 года, после соглашения в Кэмп-Дэвиде, за которое еще один египетский президент, Анвар Садат, заплатил жизнью, Каир был вторым по величине получателем иностранной помощи из США. Свержение М. Мурси, законно избранного президента, поставило Вашингтон в сложное положение. С одной стороны, "политический ислам" и усиление "братьев-мусульман" никоим образом в планы Белого дома не входило, а потому часть американской элиты действия египетских военных вполне одобрила. Но с другой – есть вопрос имиджа. Военный переворот произошел в тот момент, когда плодотворное сотрудничество США с египетскими "братьями" начало отлаживаться и приносить плоды, но режим приступил к массовым репрессиям и прочим "недемократическим" методам борьбы с оппозицией. Поддерживать такую власть как-то не совсем удобно, а потому администрация Барака Обамы пошла на временное замораживание программ военного и политического сотрудничества с Каиром, которые стоили примерно 1,3 миллиарда долларов в год.

Но переход фельдмаршала на работу президентом в результате выборов вполне Вашингтон устраивает. Идеалы – идеалами, а стратегические интересы США в Египте никуда не делись.

Соблюдение мирного договора с Израилем, совместная борьба с терроризмом в регионе, свободный доступ к использованию Суэцкого канала – вот публично объявленные стратегические цели американцев в Египте. Абдель Фаттах Ас-Сиси никогда и нигде не заявлял, что он выступает против подобных целей. Когда Вашингтон объявил о замораживании военной помощи, фельдмаршал не стал делать резких движений, понимая, что никуда США от Суэца не денутся. И выиграл. Еще до выборов, 22 апреля нынешнего года, было принято решение выделить Каиру 650 миллионов долларов в рамках военного сотрудничества. А вскоре состоялось и решение о предоставлении Египту десяти вертолетов "Апач" для ведения "антитеррористической деятельности".

Вашингтон оставил вопрос об остальных деньгах для Каира - еще 650 миллионов долларов - и поставках истребителей Ф-16 и ракет "Гарпун" в подвешенном состоянии. Но связано это уже не с вопросами легитимности нового президента, а с его несогласием с непубличными целями США в Египте, теми, о которых вслух говорить не принято.

Дело вот в чем. Вашингтон серьезно вложился в создание "глубинного государства" в Египте, частью которого были, в первую очередь, "братья-мусульмане". Естественно, что теперь американцам хотелось бы сохранения этой организации, с чем категорически не согласен фельдмаршал, вполне справедливо считающий, что такой конкурент ему не нужен. Этот конфликт еще долго будет предметом подковерных интриг и тайных дискуссий между Вашингтоном и Каиром, но, как представляется, американцы отложили эти противоречия "на потом", поскольку угрозы дня сегодняшнего актуальнее. И одна из самых серьезных – российско-египетское сближение.

Собственно, "египетскую" партию и диалог с Абдель Фаттахом ас-Сиси российский президент и два Сергея, Шойгу и Лавров, провели безукоризненно.

Никто из них не разделял иллюзий, которые недавно сформулировал известный арабский телеведущий и основатель недавно созданного в Египте Центра по изучению России Амр Абдель Хамид. Иллюзий о том, что именно фельдмаршал – та фигура, при которой связи между Москвой и Каиром могут приблизиться к уровню отношений времен "великой дружбы 60-х годов" между СССР и насеровским Египтом. В вопросах расширения сотрудничества с Каиром Кремль действовал выверено и предельно прагматично. С одной стороны – не увлекаясь геополитическими фантазиями вроде базы российских ВМС в Египте, с другой – сумев создать фундамент дальнейшего развития отношений с фельдмаршалом во время его визита в Россию в феврале нынешнего года.

Москва, разумеется, оценила то обстоятельство, что первую свою зарубежную поездку после свержения в июне прошлого года президента М. Мурси Абдель Фаттах ас-Сиси совершил именно в Россию. Но при этом совершенно реалистично оценила "многовекторность" будущего египетского президента. Итог: сегодня для диалога о расширении двустороннего сотрудничества между нашими странами нет никаких препятствий. При этом мы остались страной, которая и лишнего не наобещала, и жестких предварительных условий фельдмаршалу не выдвинула, и сумела сохранить свое значение для Египта в качестве важного партнера.

В той внешней политике, которую неизбежно будет проводить новый президент, политике повышения авторитета Египта в регионе России отводится более чем серьезная роль. Для нас это значит сохранение второго-третьего места на египетском рынке оружия - которое мы делим с Китаем, расширение товарооборота и гарантированный дружественный нейтралитет Каира в "сирийском вопросе". Совсем неплохо для нас…

Египтяне хотели "сильной руки", способной вывести страну из кризиса. За нее в лице фельдмаршала Абдель Фаттаха ас-Сиси они и проголосовали.

Но главным итогом прошедших в Египте выборов стало то, что на политическом поле региона появилась очень сильная фигура, умелый и амбициозный лидер, способный изменить не только Египет, но и всю политическую карту Ближнего Востока.

Дело за малым: ему нужно реализовать все свои планы.
Икрам Сабиров

30.05.2014