Таджикистан - наш общий дом?

26/06/2014
Абдугани МАМАДАЗИМОВ, политолог, специально для Asia-Plus

В Таджикистане никак не может сформироваться гражданское общество – со стороны общественных организаций нет инициативы, со стороны властей чинятся только препятствия.

О пространстве гражданского общества накануне Дня единства и примирения размышляет таджикский политолог Абдугани МАМАДАЗИМОВ.

В ТАДЖИКСКОМ обществе наблюдаются противоречивые процессы и тенденции. С одной стороны, это несомненный бурный рост в таких сегментах национальной экономики, как: коммерческое строительство, оптовая и розничная торговля, мобильная связь, дорожная инфраструктура, сфера обслуживания, общественное питание и т.д. Представители этих бурно развивающихся отраслей, несмотря на свою немногочисленность, создают прекрасный внешний фон благополучия в нашей стране, особенно в столице. Любой иностранец, побывавший в нашей столице как минимум один день, быстро избавится от восприятия города Душанбе как столицы страны "трудовых мигрантов".

Но. Есть тенденции и негативные. Их совокупность условно назовем "сужение пространства гражданского общества".

И прежде чем приступить к анализу этих тенденций, хотелось бы остановиться на двух моментах, которые мы субъективно воспринимаем как абсолютные истины:

- таджики составляют интеллектуальное лицо нашего региона;

- таджикское общество, состоящее из думающих и созерцающих индивидуумов, не может не иметь гражданской позиции.

Однако необходимо оговориться, что способы самовыражения жизненных позиций в традиционном таджикском обществе несколько отличались от классических способов самовыражения и отстаивания гражданских позиций. Простой таджик всегда искал какое-то авторитетное или духовное лицо (посредника), чтобы выразить ему свое видение и через него (опосредованно) донести свои чаяния до местной или верховной власти. А это авторитетное лицо мысленно, как правило, пребывало в "Городе Солнца" (утопичном "раю"). Поэтому мудрые правители Востока, чувствовавшие постоянный недостаток в объективной информации при дворе или о реальном состоянии дел в царстве, инкогнито (переодевший в простую одежду) посещали общественные места, в основном восточные базары.

На мой взгляд, процесс перехода нашего гражданского общества от традиционного к современному типу, начавшийся еще с советских времен (в "красных чайханах"), еще не закончился. Мы наблюдаем параллельное существование традиционного и гражданского общества, иногда кажется, что идет некоторый откат (возврат) в сторону первого. Поэтому информированность "бабушек махалли" и их потенциал в создании общественного мнения порой бывает выше, чем при профессиональном журналистском расследовании по самым актуальным проблемам.

Теперь перейдем непосредственно к рассмотрению ряда негативных тенденций.

Меняя подход

ПЕРВОЕ, это самоустранение или моральная усталость общественных организаций, выступающих как активная часть гражданского общества, от инициирования или организации широких дискуссий и дебатов по актуальным общественным или общественно-политическим проблемам.

Из более трех тысяч общественных организаций только единицы занимаются проблематикой дальнейшей демократизации и построения гражданского общества, вопросами многопартийной системы, выборов, соблюдения прав и свобод граждан, либерализации политических институтов национального государства, гражданского образования и т.д.

Абсолютное большинство НПО занимаются вопросами социальной защиты, экологии, гендерной проблематикой и другими, которые также не менее важны, однако без привития чувства гражданской активности бенефициарам (получателям) этой помощи достичь долгосрочных целей невозможно.

Как показала практика 90-х годов, массовая раздача гуманитарной помощи, помимо других последствий, также способствовала появлению иждивенческих настроений среди некоторых прослоек нашего общества. Только решительная политика правительства, предпринявшего раздачу президентских земель, оберегла наше постконфликтное общество от появления люмпенизированных, деградированных прослоек, вечно ждущих "манны небесной" от власти.

Поэтому необходимо активизировать построение гражданского общества, которое могло бы выступить как полноправный партнер власти, вместо того чтобы быть ее вечно "несовершеннолетним дитем".

Подотчетная подотчетность

ВТОРАЯ тенденция – это свертывание политики создания общественных (или наблюдательных) советов при министерствах, ведомствах и местных органах власти, призванных помогать в достижении подотчетности госструктур и усиливать гражданский контроль над ними.

Здесь наблюдаются следующие моменты:

- некоторая аффилированность между руководством госучреждения и общественной организацией для совместной реализации проектов и программ, инициированных со стороны международных организаций и миссий. Главная цель - не структурная реформа или усиление подотчетности, а коммерческая выгода от проекта;

- игнорирование критически мыслящих представителей этих общественных советов при министерствах, ведомствах, местных органах власти, чтобы взять под контроль данную структуру, призванную содействовать в реформах. В итоге можно прийти к практике своеобразной "ведомственной ренты" в министерствах и иных госучреждениях, выступающей как прообраз классической "феодальной ренты", получаемой от государства со стороны суперлояльных чиновников за их демонстративную или мнимую преданность руководству страны. В конечном счете государственное учреждение на время дается в полное "кормление" его руководству со всей его "свитой". Итог плачевен. Пример тому ГУП "Рохи охани Точикистон", где реальные потери государства выше, чем бюджет архиважного (стратегического) проекта железной дороги Вахдат - Яван.

Последняя реальная площадка…

ТРЕТЬЕ. Продолжение практики сомнительных судебных исков против независимых СМИ. Данная практика, кроме самого судебного дела, имеет также разрушительное воздействие на все сообщество "пишущей братии". Дело в том, что становление независимых СМИ все еще находится в начальной стадии, где наряду с формированием сплоченного редакционного коллектива большое значение имеет его финансовое состояние. А судебные иски на сотни тысяч или миллионы сомони могут обанкротить критически мыслящих и честных таджикских журналистов или чрезмерно усилить самоцензуру среди них.

На мой взгляд, само наследие гражданского противостояния начала 90-х годов, усилившее в каждом таджике инстинкт самосохранения, наложило необходимую долю самоцензуры и на журналистов. Если мы усилим цензуру сверх того, мы потеряем последнюю реальную "общественную площадку", где еще аккумулируются, обмениваются и объективно оцениваются общественные явления как положительного, так и иного оттенка.

Необходимо всячески поддержать независимые СМИ как уникальную общественную площадку, так как их структурное усиление в конечном итоге приведет к улучшению как внутреннего, так и международного имиджа нашей страны.

Мы семья или не семья?

ЕЩЕ одна негативная тенденция - резкое ослабление межпартийного диалога и сотрудничества на общенациональном уровне.

После парламентских выборов 2010 года, когда некоторые оппозиционные партии использовали нестандартные политтехнологии, наблюдается процесс резкого ослабления межпартийного диалога и сотрудничества в стране. К огромному сожалению, принцип взаимодействия "правящая партия - оппозиционная партия" постепенно стал заменяться принципом "правоохранительные структуры - оппозиционные партии".

Руководству правящей партии, у которой есть достаточный интеллектуальный потенциал, необходимо взять инициативу в свои руки и возобновить межпартийный диалог под общим для всех лозунгом: "Таджикистан - наш общий дом" или "Мы - единая семья".

На мой взгляд, общенациональный подход к решению актуальных проблем современности выглядит лучше и перспективнее, чем узкопартийный или узковедомственный (или узкогрупповой) подход.

Здесь необходимо отметить, что и у наших оппозиционных партий также имеется достаточная добрая воля к сотрудничеству со своим родным правительством.

На мой взгляд, всемерное расширение пространства гражданского общества и каналов поступления объективной информации в нашем переходном обществе лучше, чем традиционный поход на базар для распознания реальной действительности.