Некоторые политологи и аналитики продолжают рассматривать нынешний вооруженный конфликт в Ираке как противостояние суннитов и шиитов, игнорируя его политическую составляющую и региональное измерение в том плане, что посредством Ирака Саудовская Аравия хочет подорвать рост влияния Ирана и нормализацию отношений между Тегераном и Вашингтоном. Конечно же, никто не может отрицать, что в арабских странах - Ираке, Сирии, Ливане, Йемене, на Бахрейне, и на востоке Саудовской Аравии враждебность между общинами шиитов и суннитов все больше скатывается к неконтролируемому насилию. Сегодня противостояние этих двух религиозных течений ислама в значительной мере лежит в основе иракского конфликта и сирийской гражданской войны. Но это – отнюдь не решающий фактор. Скорее всего, он просто используется внешними силами в качестве предлога для разжигания политической вражды в регионе.

Соперничество шиитов и суннитов возникло отнюдь не вчера: оно уходит корнями в самые истоки ислама и раздор после смерти пророка Мухаммеда (в арабском языке эта смута называется "фитна"). Но сейчас кое-кто намеренно решил подлить масла в огонь застаревшего соперничества. Ведь во всем виноваты арабские "революции". Они расшатали утвердившийся стабильный порядок, который был сформирован многолетними диктатурами в регионе. Арабские "революции", спонсированные Западом и консервативными монархиями Аравии, и прокатившиеся от Туниса до Египта, от Ливии до Сирии, сдвинули с места тектонические плиты в чувствительной зоне суннито-шиитского соперничества.

Хорошо известно, что большинство населения в Сирии составляют сунниты, однако отец и сын Асады всегда ставили на ведущие роли алавитов (10-12% населения), зачастую в ущерб суннитам. Семья Асадов - алавиты, а это религиозное сообщество тесно связано с сирийским государством. Алавиты представляют собой весьма далекое ответвление шиизма, однако их зачастую все равно считают его частью. В первую очередь такой позиции придерживаются суннитские экстремисты, причем вовсе не обязательно сирийские, которые сейчас сражаются в Сирии. Эти радикалы называют алавитов еретиками ислама, точно также как и всех шиитов.

В Ираке суннит Саддам Хусейн открыто притеснял шиитов, удерживая страну в ежовых рукавицах и, как и Асады, сдерживал рост влияния представителей разных конфессий и этносов, прежде всего курдов, своей жесткой авторитарной властью. Тем самым он посеял давшие сегодня всходы зерна религиозной ненависти.

Аналогичным образом королевская семья суннитской династии Аль Халифа на Бахрейне ущемляла права шиитского большинства населения (на шиитов приходится 35% населения острова), что привело к их массовым выступлениям в феврале-марте 2011 года и фактической оккупации Бахрейна войсками Саудовской Аравии.

Сама Саудовская Аравия, где правят ваххабиты суннитской семьи Аль Сауд, угнетает значительное шиитское меньшинство населения страны (12% ее населения), что на протяжении последних трех лет зачастую приводит к ожесточенным стычкам, в том числе с применением оружия.

Но ведь в конечном счете Асад и Хусейн в своих действиях мало чем отличались от Запада, который всячески пользовался межрелигиозными разногласиями для реализации собственных геополитических интересов. Так, с 1920 года по Севрскому мирному договору Ирак оказался под британским мандатом. Британцы решили опереться на большие суннитские кланы, которым начала раздавать титулы и привилегии еще Османская империя. В борьбе с ней в 1915 году они заключили союзническое соглашение с шерифом (правителем) Мекки Хусейном и тремя его сыновьями, чтобы обеспечить стабильность в регионе. В Лондоне полагали, что приход к власти суннитов, сторонников полусветского государства с идеологией панарабского национализма, позволит предотвратить возникновение дальнейших конфликтов между национальными государствами на Ближнем Востоке. Шииты оказались на вторых ролях, что привело к целой серии восстаний в Ираке в 1920, 1935, 1936 и 1937 годах. Все они были подавлены Великобританией. Естественно, что после создания иракского государства у шиитов сформировалось ощущение несправедливости из-за малого числа их представителей во властных структурах. Что же касается суннитов, то в их сознании укрепились недовольство по поводу западного вмешательства в судьбу Ближнего Востока в тот период. И о подписанном в 1916 году тайном соглашении Сайкса-Пико говорят до сих пор. Не случайно оно стало одной из главных целей исламистов ИГИЛ. По их мнению, это соглашение символизирует подлость Запада.

Ведь англичане пообещали арабским народам сформировать большое независимое королевство, однако тайная договоренность Франции и Великобритании лишь способствовала формированию нынешних границ арабских стран в регионе Ближнего и Среднего Востока. В конечно итоге соглашение легло в основу современной политической карты арабского мира. В ИГИЛ не согласны с этими границами и стремятся перерисовать очертания Ирака и Сирии, основав "халифат" на территории целого ряда государств, причем не только населенных мусульманами. В новый Халифат "включены" Испания, Португалия, Греция, балканские страны, Венгрия, Кипр, и большие районы Индии, России и Украины.

Но все-таки главной причиной нынешнего обострения суннито-шиитского противостояния стала американская оккупация Ирака в 2003 году. Свергнув Саддама Хусейна путем вооруженной агрессии, Белый дом привел к власти шиитское большинство, а затем вывел свою армию из Ирака. "Я сказал лидерам партии "Баас", что отныне путь в правительство для них закрыт, - признал бывший глава американской оккупационной администрации в Ираке Пол Бремер (Paul Bremer). - Им было позволено делать все, что они захотят: создавать газеты, вернуться к общественной жизни… Но я ошибся, когда доверил реализацию этой меры иракским политикам, которые зашли слишком далеко в ее применении". После своего прихода к власти шиитский премьер-министр Нури аль-Малики наделал немало ошибок. Он завяз в направленной против суннитов политике, лишил их высоких ответственных постов в армии. Подавление суннитских восстаний бомбардировками с воздуха и отправка экстремистски настроенных шиитских вооруженных отрядов на укрощение суннитов привели к тому, что бывшие военные армии Саддама и члены партии "Баас" решили сейчас присоединиться к ИГИЛ.

Ирак как исламская и шиитская республика при Н.аль-Малики стал позиционировать себя защитником шиитов. Главные шиитские святыни находятся на иракской земле и сейчас могут оказаться под ударом радикалов. Сотни тысяч иранцев каждый год отправляются туда в паломничество. В первую очередь это относится к Кербеле и Неджефу, где расположена гробница имама Хусейна - внука пророка Мухаммеда, который погиб в боях с суннитами в 680 году, и мавзолеи шиитских имамов. "Иранская нация сделает все, чтобы защитить святые места", - отметил в середине июня президент Ирана Хасан Рухани. Кроме того, лидер ливанской "Хизболлы" Хасан Насралла заявил, что шиитские мавзолеи в Ираке имеют такое большое значение для движения, что оно готово для их защиты "принести в жертву в пять раз больше, чем в Сирии". Помимо чисто религиозных интересов иранцами движет беспокойство по поводу резкого подъема суннитского исламистского восстания в Ираке. Они не смогли заранее предугадать его, так как сосредоточили все внимание на Сирии. В Тегеране опасаются перспективы возвращения суннитского меньшинства к власти у самых иранских границ. В 1980-88 г.г. страна восемь лет вела войну с Ираком Саддама Хусейна: этот конфликт оставил после себя глубокие шрамы и миллион погибших. Поэтому иранцы стараются избежать повторения подобного сценария. Тегеран также опасается дестабилизации Ирака еще и потому, что не хочет оказаться в окружении "несостоявшихся" государств. Ведь у иранцев и так уже есть граница с Афганистаном.

Негативную роль сыграл и основной союзник США в этом районе – Эр-Рияд. В первую очередь речь идет о финансовой и моральной поддержке суннитского сообщества Ирака, которая опирается на салафитскую (радикально-экстремисткую и по своей сути антишиитскую) религиозную риторику. В военной сфере саудовская поддержка исламистов носит по большей части финансовый характер: тайные фонды саудовских спецслужб, исламские фонды, частные организации, бизнесмены и религиозные деятели выделяют огромные средства. Дело в том, что после свержения Саддама Хусейна в регионе обрисовался своеобразный шиитский полумесяц от Тегерана до Бейрута, Багдада и Дамаска. Саудовская Аравия оказалась в его окружении со всех сторон за исключением востока и юга. В Бахрейне последние три года не стихают направленные против суннитских властей восстания шиитского большинства. Эр-Рияд открыто вмешался в развитие событий, направив свои войска для подавления там мятежа. В Йемене продолжает набирать обороты движение зейдитов (ответвление шиизма), которое представляет угрозу для юго-западных границ Саудовской Аравии. Кроме того, внутри самого саудовского королевства вот уже три года бурлят выступления 12% шиитского населения, которое по большей части проживает в нефтеносной Восточной провинции.
В борьбе с шиитами на кону стоит доминирующее положение аравийских монархий в Персидском заливе и на Ближнем Востоке. В 2003 году они в штыки восприняли решение американцев сформировать в Ираке шиитское правительство и сейчас серьезно обеспокоены влиянием Тегерана в Багдаде. Они видят за всем руку Ирана, который стремится дестабилизировать их с помощью шиитских восстаний по всему региону. И это беспокойство Эр-Рияда становится лишь сильнее при виде прогресса в переговорах Ирана и западных стран по ядерной программе ИРИ.

Эр-Рияд всегда был главным союзником США в регулировании нефтяного рынка, однако его роль может потерять былое значение в случае нормализации отношений с Ираном, которому принадлежат вторые по величине в мире запасы нефти. Но хотя Эр-Рияд сейчас не скрывает своей радости при виде трудностей иракских шиитов, нельзя не усомниться в том, что победа исламских радикалов принесет ему такую уж большую пользу. Хотя ИГИЛ поддерживает тесные связи с саудовским ваххабито-суннитским движением, однако эта организация преследует собственные политические цели: сформировать в регионе халифат на территории всех арабских государств, включая КСА. Поэтому в перспективе непомерные амбиции ИГИЛ могут создать угрозу и для границ Саудовской Аравии. Тем более что неделю назад ИГИЛ объявило о создании халифата. Лидер группировки Абу Бакр аль-Багдади провозгласил себя халифом нового государства, обратившись с призывом к мусульманам всего мира присягнуть ему на верность.

Конечно, сейчас возникает вопрос – а насколько серьезно следует воспринимать данный халифат? Действительно ли это означает крах старого порядка на Ближнем Востоке и начало тотальной суннито - шиитской войны, которая воспламенит весь регион? Как представляется, даже если вооруженное выступление ИГИЛ будет подавлено, отголоски этого еще долгое время будут бередить Ближний Восток, приводя к новым вооруженным выступлениям, мятежам и терактам. Негативное проявление всего этого состоит и в другом - курдам в Ираке представилась возможность укрепить свои позиции. И если шиитское большинство будет и дальше выступать против создания инклюзивного правительства с адекватным участием всех конфессий и этносов, то страна может распасться на части. Не случайно, уже 3 июля президент Иракского Курдистана Масуд Барзани попросил свой парламент подготовиться к референдуму о независимости. Он призвал законодателей сформировать избирательную комиссию, которая назначит дату и начнет организацию голосования об отделении ныне автономного региона от остальной части Ирака - арабской. "Настало время определить свою судьбу; мы не должны ждать, пока другие определят ее за нас", – сказал Барзани на закрытом заседании курдского парламента в четверг, которое позже транслировалось по телевидению. "Это усилит нашу позицию и будет мощным оружием в наших руках", – цитирует его "Аль-Джазира". И Нури аль-Малики во многом сам виноват в этом, так как своей твердолобостью он сорвал 1 июля возможность сформировать устойчивое правительство в Багдаде, после чего курды и сунниты покинули первую сессию новоизбранного иракского парламента, поскольку шиитское большинство не смогло назначить премьер-министра.

Но значит ли это, что халифат будет жить? Существование нового халифата скорее всего будет недолговечным. Нетерпимые и безжалостные методы ИГИЛ в конечном итоге наверняка приведут к разрыву этой организации с группами местных суннитов, которые сейчас работают бок о бок с джихадистами. Газета The New York Times цитирует председателя Иракского племенного революционного совета. С одной стороны, он восхваляет ИГИЛ за то, что она помогла поднять восстание иракских суннитов против правительства аль-Малики. В то же время, как только глава этого совета слышит о новом халифате, он грубо выражается в отношении пресс-секретаря ИГИЛ, отмечая, что племена - и без того уже мусульмане, которые не позволят кому бы то ни было управлять собой во имя ислама. Кроме того, в отличие от ИГИЛ, подавляющее большинство вооруженных боевиков в Сирии не желают стирания нынешних границ между Сирией и Ираком.
Так что не исключено, что очень скоро новый халифат будут вспоминать как кровопролитную, но неудачную попытку повернуть ход истории вспять. Но при этом относительно стабильный и благополучный курдский регион на севере Ирака, уже пользующийся фактической независимостью, показывает, что при любом исходе нынешнего конфликта разделение Ирака вполне реально.

Результатом такого расчленения может стать создание курдского государства на севере Ирака, суннитского - в центре и шиитского - на юге. В долгосрочной перспективе такая схема может привести либо к полному разделению, либо к созданию многонационального федеративного государства. Результат будет зависеть от развития событий внутри этих автономных регионов и от отношений между ними. При таком сценарии противоборствующие стороны в Ираке скорее всего прекратят воевать друг с другом независимо от того, каков будет статус разделяющих их границ - де-факто или де-юре.

Виктор Титов, кандидат исторических наук, политический обозреватель по Ближнему Востоку, специально для Интернет-журнала "Новое Восточное Обозрение".
7.07.2014