Когда на Бухару спускается ночь, на медресе, мечети и старинный архитектурный ансамбль у пруда Ляби-Хауз направляют лучи прожекторов, и все здания вспыхивают зелеными, желтыми, синими, красными неоновыми огнями.

Яркая, кричащая подсветка – лишь один из более сотни примеров "модернизации" властями памятников архитектуры с целью повышения их привлекательности для туристов. Но спросите у иностранных приезжих, и многие вам ответят, что такая "модернизация" убивает подлинную атмосферу древнего города.

"Это как-то чересчур. Слишком много безвкусицы, – заметил турист из Гонконга, прогуливаясь вдоль сувенирных рядов, выстроившихся между двумя купольными пассажами. – Это не то, что я ожидал".

Узбекистан продолжает открывать себя для растущей и прибыльной туристической отрасли, однако оформление основных туристических достопримечательностей, особенно в Бухаре, становится объектом критики. Дух исторического наследия, похоже, отступает под напором коммерции.

Многие мечети и медресе исторического центра города, имеющие историческое значение, превращаются в сувенирные лавки, торгующие дешевыми пластиковыми брелками и поделками, предметами с советской символикой и импортными коврами фабричной работы. Четыре древних крытых базара, известные как "торговые купола", в которых когда-то меняли деньги, торговали ювелирными украшениями, коврами и книгами, превращены в ряды, предлагающие различные сувениры – от ярко раскрашенных керамических фигурок верблюдов и магнитов на холодильник с видами Бухары до низкокачественных музыкальных инструментов и открыток с изображением торговцев древнего Шелкового пути.

Включая в начале 1990-х годов Бухару в свой список объектов Всемирного наследия, ЮНЕСКО охарактеризовала этот город как "наиболее целостный образец средневекового города в Средней Азии, с почти не измененной городской планировкой", отметив, что Бухара сохранила большую часть своей исторической атмосферы.

За два десятилетия, прошедших с включения города в список ЮНЕСКО, большая часть этой атмосферы Великого Шелкового пути, похоже, выветрилась, уступив место коврам сюзане массового производства, представляющим собой широко распространенную в странах Центральной Азии вышитую вручную декоративную хлопчатобумажную или шелковую ткань, и ночной подсветке, превращающей выложенные голубой мозаикой мусульманские сооружения религиозного культа в объекты, переливающиеся всеми цветами радуги.

"Слишком много здесь всего происходит, причем очень быстро", – говорит торговец по имени Шухрат, указывая на новый, почти достроенный отель на другой стороне пешеходной улицы от коврового рынка Тим Абдулла-хан. Российские инвесторы, по его словам, уподобили здание по стилю и внешнему виду центру старого города, чтобы оно выглядело так, как будто было построено несколько веков назад. "Это неправильно", – полагает Шухрат.

Бухара является одним из ключевых туристических центров Узбекистана. По данным Узбектуризма – официального туристического агентства республики – сразу после обретения Узбекистаном независимости в результате распада СССР в Бухаре насчитывалось четыре гостиницы. Двадцать лет спустя город с населением четверть миллиона человек обзавелся более 70 отелями, способными вместить свыше 2800 постояльцев. В целом по Узбекистану, как явствует из данных официальной статистики, число иностранных туристов выросло с менее ста тысяч по состоянию на 1995 год до почти двух миллионов, посетивших страну в прошлом году.

У бухарского ансамбля Ходжа-Гаукушан, в который входят мечеть и медресе XVI века, несколько десятков торговцев разложили на расстеленных здесь и там одеялах сотни глазурованных керамических пиал и чашек, пластиковые браслеты и ожерелья с надписью "Сделано в КНР", а также специально состаренные и потертые верблюжьи сумки.

На многих старых исторических зданиях красуются объявления и плакаты, рекламирующие новые моды и импортные безалкогольные напитки. В небольших магазинчиках, возведенных из одинакового слегка состаренного кирпича, дабы они не выбивались из стиля старого города, туристы могут приобрести телефонные и интернет-карты, а также обменять деньги по курсу черного рынка с 30-процентной наценкой.

Туристов зачастую заставляют раскошелиться на дополнительную плату за проход в "потайные" уголки медресе и мечетей. Ряд главных исторических объектов не охраняется, и посетители залезают на закрытые для доступа крыши медресе и арочные своды 500-летних торговых центров.

По словам финансового аналитика Мишеллии Уанг (Michellia Uang), которая в июле 2013 году приехала в Бухару из Нью-Йорка, подсветка и громкая музыка, льющаяся из местных ресторанов вокруг ансамбля Ляби-Хауз, тотчас напомнила ей Лас-Вегас.

"Это было ужасно", – рассказывает она. Но потом, прибегнув к услугам местного гида, поведавшего о летнем дворце, посетив расположенную в 30 минутах от центра города мечеть, осмотрев несколько медресе и не попавшись больше в туристические ловушки, она открыла для себя древний город, который и надеялась увидеть.

"(Поздно) вечером я снова оказалась у Ляби-Хауз. Рестораны был закрыты, зеленая подсветка выключена, – рассказывает туристка. – Было тихо, и в темноте на улице было мало народа. В этот момент я почувствовала, какая она – подлинная Бухара".

От редактора:
Дин С.К. Кокс является редактором фотоотдела EurasiaNet.
26.07.2014