Стратегическая игра России в Пакистане
Решение о снятии эмбарго на поставку военной техники в Пакистан может дать Москве целый ряд преимуществ

Россия идет к тому, чтобы разрешить поставку ударных вертолетов Ми-35 в Пакистан, несмотря на открытое беспокойство Индии в отношении данного вопроса. Многие расценили этот шаг как свидетельство о серьезных переменах в геополитической картине региона вследствие ухода американцев из Афганистана.

И действительно, Россия и Пакистан уже некоторое время вели диалог о региональном объединении, причем не только в плане сотрудничества в вопросах обороны. Существенную роль в этом диалоге играют заинтересованность Москвы в "южных" рынках, а также потребность Пакистана в способном и политически "податливом" стратегическом партнере в области инвестиций и торговли.

Готовность продавать Ми-35 (если это все-таки произойдет) отражает тот факт, что сегодня обе стороны достаточно заинтересованы в том, чтобы Россия и Пакистан приступили к энергичному построению долгосрочного сотрудничества в манере, не сильно отличающейся от той, в которой работают друг с другом их традиционные партнеры – Индия для России и Америка для Пакистана.

Действительно, в мире, в котором соперничество и сотрудничество идут рука об руку, опрометчивая риторика "стратегического партнерства" мало что значит, а реальный вес в каждых отношениях имеет именно бизнес. Две страны не собираются ограничиваться лишь борьбой с терроризмом. Для того, чтобы их отношения имели реальное содержание, России и Пакистану придется активно развивать свое сотрудничество на основе определенных усилий со стороны Путина, а именно инвестиций в сферы пакистанской энергетики и металлургии.

Можно, конечно, заявить, что на самом деле все это из-за Америки: это она десять лет назад пришла в этот регион, что и привело к последующему сближению России и Пакистана. Сотрудничество Пакистана с США в отношении вопросов, связанных с борьбой с терроризмом, даже смягченное военной помощью, оказалось пагубным для стабильности самой страны, как показала ситуация в Зоне племен (Federally Administered Tribal Areas, FATA) и Вазиристане. По мере того, как пакистанские власти ускоряли темп проведения операций по стабилизации положения в стране, Пакистан стал стремиться к тому, чтобы заменить определенные виды вооружений, поставляемых Америкой - найти более дешевую и весомую альтернативу с намного меньшей политической ценностью на внутреннем фронте. Ми-35 под это описание подходит. Этот вертолет, созданный с учетом опыта ведения боевых действий в Афганистане, скорее всего, действительно окажется пакистанцам очень полезным в их операциях на гористых территориях против Техрика-е Талибана Пакистана (ТТП). В настоящий момент Пакистан использует боевые вертолеты Белл AH-1 "Кобра", которые изначально были куплены у Америки для борьбы с индийскими вооруженными группировками на равнинных территориях и которые в настоящий момент слишком дороги для того, чтобы использовать их в военных операциях против ТТП. Вполне возможно, что Пакистан не желает нести бремя слишком дорогих американских вооружений, которых он просто не может себе позволить.

До недавнего времени Россия не горела желанием поставлять технику, которую вполне могли отнести к категории наступательной, как Ми-35, и тянула время, возможно, принимая во внимание индийские тендеры на военное оборудование, например, многомиллиардный конкурс на поставку многофункциональных средних истребителей (MMRCA). В 2010 году российская Объединенная авиастроительная корпорация (ОАК), участвовавшая в тендере, даже заявляла о необходимости запретить вторичный экспорт из Китая в Пакистан 150 турбореактивных двигателей "Климов" РД-93, которые должны были встать на китайские истребители-бомбардировщики Чэнду FC-1 Сяолун (JF-17) – будущую опору ВВС Пакистана, поскольку последние могли стать конкурентом российского Миг-29 на международном рынке. Поскольку Россия потерпела поражение в тендере MMRCA и на других индийских конкурсах, к 2013 году она вернулась к своим обязательствам по поставкам РД-93, а в конце того же года было запущено производство второй партии истребителей JF-17. Все говорит о том, что пакистанцы твердо решили в ближайшие несколько десятилетий полагаться в основном лишь на российские моторы. Если, ко всему прочему, учесть тот факт, что с 2009 по 2012 год Россия поставляла Пакистану самолеты-заправщики Ил-78, становится ясно, что зоны комфорта обеих сторон расширялись уже несколько лет.

Но в настоящее время Россия готова поставлять Пакистану тактическое вооружение, в особенности ударные вертолеты, которые Индия либо разрабатывает сама, либо может купить у американцев. При этом, хоть и нельзя сбрасывать со счетов фактор покупной способности Пакистана (особенно с учетом более низкой стоимости российского вооружения), другой интерес России заключается в том, чтобы заручиться помощью пакистанской стороны в поддержании безопасности энергетической инфраструктуры в различных транзитных зонах региона, например, в Восточном Афганистане.

Еще одним поводом для российско-пакистанского сближения послужило стремление американцев создать такие энергетические транзитные коридоры из Центральной Азии в Индию, как, например, газопровод ТАПИ (из Туркмении в Афганистан, Пакистан и Индию). Не так давно Россия выразила заинтересованность в присоединении к проекту ТАПИ и теперь решительно выступает в его поддержку, несмотря на ее параллельные предложения по созданию других нефтепроводов. Россия также стремится к участию в разработке проекта газопровода Иран-Пакистан-Индия. Против этого проекта выступает Белый дом, но у него есть явные перспективы - при условии, что Пакистан согласится гарантировать доставку газа до границы с Индией. Есть и еще один момент. Благодаря связям ТТП с различными террористическими организациями Центральной Азии, Россия может, помимо техники, предложить Пакистану немало информации, которая пригодится ему в борьбе с этой группировкой.

Готовность России продавать вооружения значительно расширяет пространство для маневра, доступное Пакистану в условиях американского давления на стратегическом уровне. Кроме того, хоть Пакистан, безо всякого сомнения, заинтересован в участии в трехсторонних военных проектах с Россией и Китаем – касающихся, например, истребителей JF-17 (которые теперь могут быть экспортированы даже в Мьянму), прямые поставки российского оружия ему тоже очень интересны, поскольку пакистанские военные не хотят полагаться исключительно на китайские образцы.

На самом деле, на фоне активизации террористов в Синьцзян-Уйгурском автономном районе и ухудшения ситуации с внутренней безопасностью в самом Пакистане, китайцы очень избирательно подходят к вложениям в Пакистан. Например, владельцам пакистанских железных дорог, находящихся в ужасном состоянии, пришлось обращаться за помощью к Индии и просить в лизинг до 50 дизельных двигателей для подвижного состава. Пока индийские отрасли стараются подружиться с правительством Наваза Шарифа, чтобы создать необходимые условия для взаимных инвестиций, пакистанские военные все еще надеются на то, что удастся найти более безопасные в политическом плане способы поддержать ослабевающие ключевые отрасли экономики Пакистана, которым явно не обойтись без надежной поддержки иностранного капитала.

Конечно, если взгляды бывшего главнокомандующего пакистанской армии генерала Каяни (Kayani) чего-то стоят, то военные понимают, что Пакистан не может существовать без жизнеспособной экономики. Во времена, когда он еще занимал свой пост, именно Каяни нанес несколько визитов в Россию. Сегодня русских обхаживают со всех сторон как потенциальных инвесторов в крупнейшее предприятие Пакистана, угледобывающую компанию Thar Coal Project, и вместе с тем как стратегических партнеров, с чьей помощью можно будет модернизировать умирающую сталелитейную промышленность этой южно-азиатской страны. Вполне возможно, что Россия действительно окажется политически приемлемым партнером, который сможет помочь Пакистану, страдающему от энергетического кризиса, сразу в нескольких областях.

Для России игра стоит свеч, так как этот сотрудничество поможет ей использовать влияние на Аф-Пак (Афганистан + Пакистан, Af-Pak) для того, чтобы достичь индийских рынков. В самом деле, даже пакистанский порт Гвадар, "жемчужина" КНР (в 2013 году этот порт был передан в ведение китайской государственной компании – прим. ред.), может быть использован в качестве пункта по сжижению природного газа, который будет для Южной Индии дешевле, чем газ из Катара. Тем не менее и России, и Пакистану придется быть более активными для того, чтобы решить давние торговые споры и создать более благоприятные для обеих стран условия.

Безусловно, Индия будет внимательно следить за ходом событий, чтобы выяснить, действительно ли русские в состоянии использовать создаваемые ими в Пакистане взаимозависимые отношения для более тесной энергетической интеграции в регионе. Тот факт, что Россия расширяет своему соседу стратегическое пространство, когда даже саудовцы выдают террористов из Лашкаре-Тайба (одна из самых активных террористических организаций в Южной Азии, базируется в Пакистане – прим.ред.), очевидно, вызовет у Нью-Дели изрядное беспокойство. В этом случае этот вопрос приобретает особенную остроту, так как пакистанцы известны своими избирательными методами борьбы с терроризмом, тогда как многие джихадисты в Сирии и Афганистане в ближайшее время, возможно, начнут искать новые варианты дислокации.

Автор – независимый консультант и эксперт по вопросам энергетики и безопасности.
Оригинал публикации: Russia’s Strategic Pakistan Play
Опубликовано: 31/07/2014
Саурав Джха (Saurav Jha), ("The Diplomat", Япония)