10 августа в ходе трехсторонней встречи с главой российского государства Владимиром Путиным президенты Армении и Азербайджана - Серж Саргсян и Ильхам Алиев выразили надежду "на компромиссное и мирное решение нагорнокарабахского конфликта в ближайшее время". Однако есть ли надежда на мирное урегулирование этого конфликта в краткосрочной перспективе?

События на Украине спровоцировали обострение ситуации в зоне нагорно-карабахского конфликта и стали своего рода небольшим тестом на проверку степени приверженности основных участников конфликта – Армения и Азербайджан - к российской политике, равно как и на измерение степени ее влияния в этом регионе. Ведь патовая ситуация, возникшая в процессе урегулирования карабахского конфликта, и связанная с этим высокая степень непредсказуемости, которая может радикально дестабилизировать ситуацию на Южном Кавказе, все еще продолжают приковывать к региону пристальное внимание как мировых и региональных держав, так и международных организаций.

За последние несколько лет странами-сопредседателями Минской группы ОБСЕ - США, РФ и Франции (как представителя Евросоюза) - был предпринят ряд попыток по выходу из карабахского тупика. Среди них, подписание первой совместной декларации президентов Армении и Азербайджана с момента окончания военной фазы карабахского конфликта в октябре 2008 г., инициированной Москвой. Тогда же Вашингтон активно поддержал создание трехстороннего переговорного формата (президенты РФ, Азербайджана и Армении). При участии Москвы Вашингтон также подписал такие ключевые документы, как "Базовые принципы" (июль 2009 года), и Цюрихские протоколы (октябрь 2009 года), ставшие базой для т.н. "мадридских принципов", которые впоследствии были обновлены. Однако все эти попытки так и не увенчались успехом – обновленные "мадридские принципы" не смогли продвинуть стороны конфликта даже к незначительному компромиссу. Показательно, что, комментируя итоги Парижской встречи глав МИД, состоявшейся в июне 2012 г. в Париже, где обсуждались "некие новые инициативы" по его урегулированию при участии стран-сопредседателей, официальный представитель МИД Азербайджана Эльман Абдуллаев заявил: "Основным условием продвижения нагорно-карабахского урегулирования является вывод армянских вооруженных формирований с оккупированных территорий Азербайджана. Только это откроет новые возможности для данного процесса. Позиция Баку неизменна - армянские вооруженные силы должны покинуть захваченные азербайджанские земли. После этого прекратятся инциденты на линии соприкосновения". Вплоть до настоящего времени это и является незыблемым условием Баку, продолжающего ставить во главу угла проблему территориальной целостности, и в то же время - основным препятствием на пути его урегулирования.

Отсутствие механизмов урегулирования карабахского конфликта, диктуемое стремлением Москвы сохранить существующий в зоне конфликта статус-кво как оптимальный вариант, чтобы в сложившейся ситуации продолжать играть роль "третейского судьи" в конфликте между Арменией и Азербайджаном, не может продолжаться до бесконечности. И если сегодня Москва не готова выступить в поддержку ни одной из противоборствующих сторон, то она может пойти на опережение и стать главным инициатором на пути решения конфликта.

В этом контексте не стоит сбрасывать со счетов имеющиеся у России рычаги воздействия на проблему урегулирования карабахского конфликта, что вполне осознают не только в Баку и Ереване, но и на Западе. Москва полагает, что измеряемое более чем 20 годами противостояние возможно устранить лишь политическими средствами. Это дает основание считать, что силового вмешательства "извне" не предполагается, ибо основная задача Москвы в этом вопросе заключается в сохранении зыбкого баланса между Ереваном и Баку.

Учитывая заметную активизацию российской дипломатии на международной арене, наблюдающуюся за последние годы, Москва способна стать не только главным инициатором запуска проекта по урегулированию этого конфликта, но и основным регулятором процесса примирения сторон. У противоборствующих сторон имеется многолетний опыт совместного сосуществования (проживания), а также наличие того непреложного факта, что Москва является гарантом их безопасности.

При таком положении дел эта проблема уже не будет казаться столь невыполнимой и требующей больших временных затрат. В этой связи представляется, что Россия может стать не только главным инициатором запуска проекта по урегулированию этого конфликта, но и обеспечить его относительную интернационализацию (европеизацию), что может предполагать включение в этот процесс и западных партнеров - ЕС. Для реализации этой цели необходимым представляется как совместное участие, так и общий вклад в операцию по урегулированию конфликта под эгидой России. В условиях глобализирующего мира такой подход к подобным этнополитическим конфликтам может обеспечить их решение и сформировать новые правила на глобальном, региональном и национальном уровнях. Именно это даст Москве дополнительный шанс на модернизацию. Однако это может стать реальным лишь при условии восстановления полноценных дипломатических отношений между двумя странами.

С другой стороны, учитывая фактор многовекторности политики постсоветских стран, и, в первую очередь, стран Южного Кавказа, определяемый реалиями сегодняшнего дня, Москва полностью осознала необходимость проведения крайне взвешенной и конструктивной политики, опирающейся исключительно на соображения прагматичного толка. А сегодня это не только и не столько экономические отношения, но и общая сухопутная граница со стороны Дагестана. Все это требует новых механизмов и свежих инициатив, способных действовать предельно эффективно в условиях нового формирующегося миропорядка.

Нана Гегелашвили - руководитель Центра региональных проблем ИСКРАН

12.08.2014