Сохранявшие до последнего времени нейтралитет в гражданской войне сирийские курды в условиях масштабного наступления созданной на базе "Аль-Каиды" радикальной военно-политической группировки "Исламское государство" (ИГ) оказались на линии огня и были вынуждены взяться за оружие.

Как известно, после вывода сирийских войск из районов компактного проживания курдов (провинций Африн, Джазира, Кобани, городов Алеппо, Дамаск) отрядам местной самообороны пришлось самостоятельно отражать вылазки исламистских формирований, чтобы обеспечить безопасность населения и деятельность органов самоуправления. Длительное время столкновения курдов с джихадистами носили локальный и эпизодический характер, в курдских анклавах продолжалась относительно нормальная жизнь, число беженцев и перемещенных лиц было незначительным. В мирных переговорах и конференциях типа "Женевы-1" и "Женевы-2" курды предпочитали выступать в качестве "третьей силы" и подчеркивали, что они ждут от будущих властей в Дамаске (кто бы там ни получил власть) восстановления своих законных прав и свобод до уровня титульной нации – арабов. На практике это означало пропорциональное численности курдов участие в органах законодательной и исполнительной власти, силовых структурах, самостоятельное формирование местных органов власти, признание курдского языка в качестве языка регионального общения. Сирийские курды предложили свою модель государственного устройства, в рамках которого их вполне устроил бы статус "культурной автономии".

Со временем ситуация изменилась. Полученные по каналам спецслужб и неправительственных фондов Саудовской Аравии и Катара, а также захваченные в ходе успешного наступления в Ираке финансовые и материальные ресурсы, новейшие образцы американской боевой техники превратили ИГ в самую мощную региональную группировку, способную вести боевые действия одновременно против режима Башара Асада в Сирии и центрального правительства в Ираке. Отдельные военные операции джихадисты проводят и в Ливане. Лидер ИГ уже заявил и о претензиях на территорию Кувейта. На захваченных территориях провозглашен Исламский халифат со всеми его атрибутами (черное знамя, исламская власть, шариатские суды, массовые казни пленных, иноверцев и инакомыслящих, исламизация образования и всех сторон жизни населения).

Теперь лидеры ИГ могут попытаться расширить контролируемые ими территории за счет курдских анклавов в Сирии, посчитав их относительно легкой добычей. Интерес джихадистов к курдским районам подогревается наличием в ряде из них крупных месторождений нефти и газа. Вооруженные лишь стрелковым оружием и раздробленные территориально, курдские ополченцы Сирии вряд ли смогут длительное время противостоять формированиям ИГ, которые ведут планомерный артиллерийско-минометный обстрел Дамаска, недавно разгромили несколько иракских механизированных дивизий и взяли штурмом второй по значению город Ирака – Мосул – с 2,5-миллионным населением.

Без скорой и эффективной помощи со стороны соплеменников из соседних стран (Иракского Курдистана, турецкой Рабочей партии Курдистана, иранских курдов), традиционных партнеров в лице США и Великобритании или оперативного вмешательства мирового сообщества под эгидой Совета Безопасности ООН сирийским курдам придется весьма сложно. При всем уважении к мужеству курдов – прирожденных воинов – и готовности их к самопожертвованию можно констатировать, что силы сторон конфликта явно не равны. Сирийские курды уже потеряли в боях с джихадистами около 1 тыс. ополченцев, погибло также около 2 тыс. мирных жителей, несколько сотен курдов попали в плен или были взяты в заложники. Есть серьезные опасения, что сирийские курды могут стать разменной монетой в региональной геополитике и районы их проживания будут в перспективе оккупированы исламистами.

Такие пессимистичные прогнозы основываются на фактах безжалостной расправы боевиков ИГ над курдами-езидами на севере Ирака. Сотни из них были казнены, десятки тысяч бежали в Иракский Курдистан или были вынуждены скрываться в труднодоступном горном районе Синджар без воды, продовольствия и теплой одежды. Пришедшие им на помощь бригады "пешмерга", точечные удары ВВС США по позициям боевиков и сброшенные авиацией гуманитарные грузы спасли от гибели и геноцида оставшихся в живых курдов-езидов.

С другой стороны, обещанная иракским курдам США и рядом других западных стран прямая военная помощь пока в регион не поступила, более того, новое правительство в Багдаде не одобряет таких действий. Однако демонстративная казнь американского журналиста боевиками ИГ может внести существенные коррективы в действия Вашингтона в Ираке, которые до последнего времени не носили планового и последовательного характера и не сказались сколько-нибудь серьезно на боеспособности отрядов ИГ. Под влиянием общественного мнения США будут вынуждены активизировать борьбу с исламистами в этой стране или даже ослабить давление на Асада, который, как и курды, оказался на переднем крае противостояния ИГ.

Не исключено, что самопровозглашенному суннитскому халифату его спонсорами отводилась роль буферной зоны или барьера на пути так называемой шиитской дуги, идущей из Тегерана. Как бы то ни было, к широко известным террористическим организациям типа "Аль-Каиды" и движения "Талибан" добавился еще один монстр, который может на долгие годы дестабилизировать ситуацию в регионе. Можно констатировать, что десятки тысяч радикальных исламистов со всего мира, прошедших военную подготовку, имеющих новейшее оружие и боевую технику, а также практически неограниченные финансовые и людские ресурсы, создали в центре Ближнего Востока государство, границы которого намерены расширять и далее.

Волею судьбы сирийские и иракские курды оказались на пути экспансии Исламского халифата и в условиях слабости своих центральных правительств и ограниченности помощи со стороны западных стран вынуждены мобилизовывать все внутренние ресурсы на борьбу с джихадистами. Возможно, общий враг в лице радикального ислама будет способствовать интеграционным процессам в курдских ареалах Ирака, Сирии, Турции и Ирана.
Об авторе: Станислав Михайлович Иванов – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН.

27.08.2014