Раздвоение Ципко

Известный публицист А. Ципко считает, что одну из главных ролей в крушении СССР сыграла интеллигенция. Приведу из его книги ("Почему я не "демократ", М., Алгоритм, 2005) несколько цитат. Вот что пишет Ципко в мае 1990-го года: "…в жизни, как выяснилось, нельзя создать правовое государство, обеспечить гарантии свободы, не став на защиту частной собственности, не поощряя частное владение как можно большего числа граждан… в жизни, как выяснилось, без частной или акционерной собственности на средства производства, без рынка капиталов, рабочей силы, ценных бумаг, без поощрения частного или коллективного предпринимательства, без решительного разрыва с коммунистической идеологией нельзя перейти к рыночной экономике, как пружине экономического прогресса" (с.36). Обращаясь к руководителям государства и лидерам политических движений того времени, он пишет, что они должны "честно сказать людям, что наши предки ошибались, что из-за их честолюбия, недомыслия, желания творить историю, учить жизни все человечество народы старой России и, прежде всего, русские и украинцы, заплатили миллионами жизней. Горбачев, как Президент, должен выступать от имени трудящихся России, всего народа. Ему надо стать тем, кто он есть на самом деле, надо ощущать себя спасителем России".

И вот что он же пишет в феврале 2001-го года: "Если оставаться верным тем принципам, опираясь на которые мы, антикоммунисты, разоблачали преступления ленинцев и Сталина, исходить из убеждения, что человек не может быть средством, а только целью, то необходимо признать, что ненавистный коммунистический режим был более гуманным строем, чем тот, который при нашей помощи был создан на его обломках". И еще цитата, где кающийся Ципко признается, что "…наша антикоммунистическая революция забрала у народа реальных благ жизни намного больше, чем дала, она была революцией меньшинства за счет большинства, во имя собственных корыстных интересов".

Не буду говорить, почему для русофоба А. Ципко "ненавистный коммунистический режим" так быстро стал "более гуманным строем", чем тот, что пришел ему на смену. Тем более что, оказавшись "более гуманным", "режим" не стал для Ципко менее ненавистным. Двойные стандарты? Пусть так. Но куда интереснее характер мышления автора, напоминающий круги на мелкой воде. Пустив покаянную слезу, он продолжает с тем же упорством. Создание правого государства, по его мнению, обусловлено необходимостью стать "на защиту частной собственности и всемерным поощрением частных владений". И далее: "без частной собственности на средства производства нельзя перейти к рыночной экономике, как пружине общественного прогресса". Из этих суждений можно сделать такие выводы: не существующее в России (по мысли Ципко) правовое государство можно создать, если всем миром стать на защиту не существующего (напомню, речь идет о 1990-м годе) института частной собственности либерального типа. Как это сделать – вопрос не из простых. Прояснить это очевидное противоречие можно, если допустить, что обе институциональные нормы (правовое государство и институт частной собственности) существуют исключительно в сознании Ципко, где они уже созрели, как яблоки, и если их немедленно не съесть, то их проглотит "ненавистный коммунистический режим". Но и при этом нет абсолютной ясности, поскольку не известно, что считать "правовым государством" и каким образом с помощью "денационализации" средств производства можно его создать. Согласно историческому опыту, от "денационализации" экономики до развитого капиталистического государства также далеко, как от Москвы до Луны. Понятно, что любая революция – это вопрос собственности, но не собственности самой по себе, а воплощенных в нее общественных отношений. Если эти отношения следуют из института собственности, существующего только в сознании Ципко, они и далее будут исключительным приобретением того же сознания. В ином случае отношения собственности в реальном мире будут одни, а в сознании Ципко другие.

Западная политэкономическая мысль давно отошла от частной собственности как сказочной "палочки-выручалочки", усвоив, что экономика общества развивается на основании всех форм собственности и делать здесь акцент на одной из них, как это поспешно сделали мы, не только бездарно, но и глупо. Это азбучные истины. Тем не менее, есть магия собственного понимания сути вещей. И поэтому Ципко продолжает писать, что без "рынка капиталов" и "ценных бумаг" "нельзя перейти к рыночной экономике". То есть без составляющих рынка нельзя перейти к рыночной экономике как таковой – можно получить только возможности перехода к ней. Как будут реализованы эти чудо-возможности и что за этим последует, не ясно. Но это не имеет значения. Главное, раздать всем сестрам по серьгам, а там – куда кривая вывезет.

Такими школярскими по сути и иезуитскими по духу упражнениями на фоне псевдоэкономической риторики занимались "лучшие умы", делая при этом замечательные по легкомыслию выводы. Во всяком случае, из того, что пишет Ципко, следует, что появись у нас тогда "акционерные общества", "рынок капиталов" и миллиардер Абрамович, тут же обнаружит себя и "правовое государство". Прошло время, и они появились. Более того, к миллиардеру Абрамовичу прибавился целый класс собственников, а правового государства как не было, так и нет. Почему? Бог весть. Ципко по сему поводу отмалчивается. Но, может быть, "всемерное поощрение частной собственности" и явление народу ста с лишним российских миллиардеров не достаточно для того, чтобы построить правовое государство? Возможно, следует утроить количество миллиардеров, распределить по частным паям Россию, денационализировать Кремль и только тогда что-нибудь получится?

Ципко и тысячи авторов, писавших в то время на эти темы, вероятно, даже не понимали, о чем говорят, что стоит за "рынком капиталов", что благими намерениями дорога в ад вымощена, что путь в "открытое общество" в поисках мифического "правового государства" предполагает интеграцию нашей экономики в мировую с последующим поглощением российских активов, приобретающих совершенно новые стоимостные величины в условиях общего рынка. Надо ли пояснять, что эти величины будут ниже базисной себестоимости активов? Наверное, надо. Западный бизнес, прежде чем получить ответ на вопрос: "Сколько это стоит?", спрашивает: "Сколько это дает?". И если "это что-то дает", значит, предприятие рентабельно и надо готовить инвестиционный портфель. Но покупка активов даже за бесценок, как это было сделано с российскими госкомпаниями, не есть самоцель, поскольку купить можно только то, что можно продать. В этом суть рынка. Эта меновая чехарда, происходящая на любимом публицистом Ципко рынке "акций" и "ценных бумаг", – процесс, механизм которого включается в момент приобретения предприятия и завершающийся в случае его продажи, банкротства или ликвидации. Бизнес делает все, чтобы увеличить стоимость предприятия вплоть до снижения цен на товарную продукцию с последующим увеличением цен на нетоварные активы, поскольку не может терять, он – не государство. Доходит до абсурда – совокупная стоимость нетоварных активов начинает превышать стоимость реальных активов и тогда "воздух" стоит дороже нефти и газа. В этом случае во избежание налоговых ножниц и других "неприятностей" бизнес начинает увеличивать цены в товарно-сырьевом секторе, как это было в последние годы с нефтью и нефтепродуктами, чтобы "догнать" массу выпущенных на сей счет бумаг, и если бы ему удалось хоть как-то скорректировать пропорции между товарным и нетоварными рынками, то можно было бы еще раз обмануть общество, заявив о том, что кризис успешно преодолен. В минувшие годы это удавалось, поскольку разница между "воздухом" и реальным продуктом была не столь вопиющей. На сей раз ничего не получилось. В итоге, как следствие, возникла парадоксальная ситуация – нетоварный рынок поглотил с потрохами товарный, выход из которой офисные хомячки и журналисты, пишущие по этому поводу, рассматривают в реконструкции мировых финансов, а государства-гегемоны "цивилизованного" рынка и воротилы мирового бизнеса – в спасительной для их экономик экспансии в Россию, где компрадорская элита и ее чада готовы пойти на любой компромисс, лишь бы сохранить шутовской колпак, идентифицированный с привычным статус-кво сырьевого придатка Запада.

А ведь все начиналось с безобидного призыва "стать всем миром на защиту частной собственности, всемерного поощрения частного и коллективистского предпринимательства", которые должны были, по мысли Ципко, стать "основой общественного прогресса".

Понятно, что Ципко не экономист, а "образованщик" советского разлива, вместе со всеми ортодоксами либеральных реформ учившийся экономике исключительно на лозунгах. Он и писал, как все, используя приемы Остапа Бендера: "Ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству!".

Но ведь сработало – вот что интересно.

16 сентября 2014 | Вадим Андреев