Президент отметил, что Соединенные Штаты будут и дальше укреплять свои связи с гражданскими группами и активистами во всем мире, отстаивающими права человека и свободу слова. Речь идет о "группах", которые носят официальное название "некоммерческих организаций".

И не просто укреплять, но и поддерживать материально. Сумма пока не определена, как заверил Барак Обама, сейчас над этим работает министерство финансов страны. И вопрос, естественно, будет решен. "Мы намерены усилить нашу чрезвычайную помощь подвергающимся нападкам неправительственным организациям, - сказал президент США. - Мы предпримем дополнительные усилия для предоставления этим группам доноров и финансирования, в которых они нуждаются". Вне всякого сомнения, заботами Барака Обамы американские гранты получат и российские НКО.

Будут среди них и тее, которым, согласно одобренному проекту российского бюджета, государство планирует в будущем году выделить до 4,7 миллиарда рублей. Эту сумму, если она сохранится в окончательной версии бюджета, распределят между теми некоммерческими организациями, которые получают лишь российскую государственную поддержку и теми, кто также подпитывается иностранными грантами.

В конце минувшей недели руководитель комиссии по развитию НКО президентского совета по правам человека Елена Тополева-Солдунова одобрила намерения правительства финансировать НКО, часть из которых и без бюджетных денег существуют на средства, выделяемые им из-за рубежа. "Это единственно правильное решение, - считает она. - Необходимо привлекать негосударственный сектор к решению, в том числе, социальных проблем".

Оговорка о том, что социальные проблемы относятся к задачам, которые НКО должны решать "в том числе", совершенно неслучайна. Главное в деятельности российских НКО - прежде всего, политическая составляющая, "подтягивание" российских реалий к требованиям, которые предъявляет нашей стране Запад. Всевластие либерализма на отечественных просторах в девяностые привело к тому, что прозападные НКО превратились в настоящего спрута, опутавшего российскую общественную жизнь, государственное управление, общественные науки и образования, средства массовой информации и политические институты.

В недрах НКО сформировалось мощное прозападное лобби, сумевшее расставить "своих" и по властным кабинетам федерального и региональных уровней, и на руководящие должности в научно-экспертных организациях, вузах и прессе. Именно оно, это лобби, в действительности диктует проекты законов и постановлений, задающих направление развития политики и экономики российского государства. И само же пишет на них "экспертные заключения" и "рекомендации к принятию".

Но это еще половина беды, поскольку другой стороной его деятельности является всяческое саботирование любой разумной деятельности, противоречащей западным интересам и ценностям.

Политический лоббизм, которым, по сути, заняты НКО, стал настоящей отраслью теневой экономики, где крутятся сотни миллионов долларов. Эти деньги позволяют безбедно существовать как генералам от "оппозиции и правозащиты", так и находящейся ниже в иерархической структуре НКО "пехоте" - "гражданским активистам".

Давайте о фактах. Вот, например, Фонд "Институт развития свободы информации". В 2009 г. на свою деятельность он получил от американского Национального фонда поддержки демократии, соросовского "Открытого общества" и других источников финансирование на общую сумму 8 миллионов 547 тысячи рублей. В 2012 г., "оперившись" и расширив сферу своей деятельности - уже 32 миллиона 498 тысяч рублей. Перечисление исполняемых Иваном Павловым, председателем совета фонда, почетных обязанностей займет немало места. С 2011 года он – сопредседатель оргкомитета Российско-американской программы по сотрудничеству институтов гражданского общества; эксперт Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека. С 2012 – член Общественного совета при Федеральной службе государственной регистрации, кадастра и картографии; член рабочей группы по открытости правосудия судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации; эксперт рабочей группы по подготовке предложений по формированию в Российской Федерации системы "Открытое правительство". А с 2013 года – член экспертной рабочей группы федерального уровня по рассмотрению общественных инициатив, направленных гражданами Российской Федерации с использованием портала "Российская общественная инициатива".

Еще один "правозащитный институт" - фонд "Общественный вердикт", который был создан в феврале 2004 года и позиционирует себя как "неполитическая некоммерческая организация, оказывающая правовую помощь по защите прав человека гражданам, пострадавшим от неправомерных действий российских правоохранительных органов". Возглавляет фонд Наталья Таубина, являющаяся, помимо прочего, членом Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации. В числе учредителей – международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество "Мемориал", Московская Хельсинкская группа и международный фонд "Демократия", известный также как Фонд Александра Яковлева. В числе спонсоров – уже упоминавшиеся Национальный фонд демократии, все тот же соросовский институт "Открытое общество", министерство иностранных дел Нидерландов, Фонд Джона Д. и Кэтрин Т. Макартуров и другие. Собственно, Н. Таубина честно говорит: "Прокуратура заявила, что мы получаем иностранное финансирование, хотя мы этого никогда и не скрывали, и что мы до сих пор не подали заявление на вступление в так называемый реестр "иностранных агентов". Мы все это опротестовали в суде".

То есть, все признаки "иностранного агента" присутствуют, руководство фонда это охотно признает. Но регистрироваться отказывается - по идейным, надо полагать, соображениям.

Ну и для разнообразия – о "Левада-центре", регулярно знакомящем российскую аудиторию с итогами собственных социологических изысканий. В числе партнеров и заказчиков центра в разное время были Всемирный банк, "Мемориал", Швейцарская академия развития, Государственное агентство США по международному развитию, Фонд Форда и Фонд Макартуров из США и Центр изучения публичной политики из Великобритании. Тот же Фонд Макартуров в 2009 году выделил "Левада-центру" 150 тысяч долларов на проект "Мониторинг социально-экономических трансформаций в России". А за подготовку только одного доклада "Российские парламентские выборы: электоральный процесс при авторитарном режиме", освещавшем вопросы парламентских выборов 2011 и президентских 2012 годов, согласно данным РИСИ, центр получил от американского Национального фонда поддержки демократии 71 с небольшим тысячу долларов. С учетом все этих сумм становится совершенно понятным, что НКО-шникам есть, за что "биться".

На серьезные ограничения возможностей этого спрута у государства откровенно не хватает политической воли. Поскольку выдирать его щупальца придется, что называется, "с кровью", тревожа клубок "элит", расположившихся в Москве. Поэтому, в полном соответствии с логикой рынка и его "невидимой руки", которая сама все расставит на места, правительство решило в очередной раз "позаимствовать передовой западный опыт" – через предоставление этим самым НКО финансовых средств из бюджета. В надежде, видимо, что, принимая государственные деньги, "пророки правозащиты" и "принципиальные борцы за всяческие права", во-первых, огульно охаивать это самое государство все же постесняются. А, во-вторых, умилившись этакой правительственной заботой, резко поменяют ориентацию и твердо встанут на путь исправления. То бишь займутся созидательной работой в интересах Отчизны, в том числе – и социальными проблемами.

Но рыночники из правительства, по свойственному им обыкновению, западный опыт покупки лояльности воспринимают весьма поверхностно и односторонне.

К примеру, в Афганистане альтернативой финансированию за лояльность для пуштунских племен являются удары американских беспилотников – классический принцип кнута и пряника. У нас же – политкорректность и толерантность на марше, "пряники" раздавать готовы. А "кнут"… Как можно?

Это же наследие тоталитарного прошлого…

Нет, "кнут", конечно, есть, называется он ФЗ №121 или, в обиходе, "закон об иностранных агентах". Но судьба его столь же странна, как и лояльность органов государственного управления к работе иностранной агентуры "под крышей" занятых политической деятельностью НКО.

Закон действует с конца 2012 года и, по большому счету, что бы о нем ни говорили, единственное, что он требует от некоммерческих организаций, занимающихся политической деятельностью на деньги, получаемые из-за рубежа, так это немного порядочности и честности. В любой публикации, в любом пресс-релизе или ином информационном продукте, исходящем от внесенного в реестр "иностранных агентов" НКО должно стоять упоминание о том, что данная организация является "организацией, выполняющей функции иностранного агента". Таким же упоминанием должно предваряться или сопровождаться любое выступление сотрудников этой организации в прессе. Причем, замечу, до принятия июньских, 2014 года, поправок в этот закон, внесение в реестр было фактически добровольным.

"Стон и скрежет зубовный", которые вызвало принятие столь более чем мягких требований у НКО-шников, сравним был разве только с паникой, в которую впадают некоторые сограждане после очередного объявления даты "конца света". И это при том, что закон еще до своего принятия был - усилиями оппонентов из числа чиновников и политиков западной ориентации - весьма серьезно смягчен.

По суровости закон никак не дотягивал до аналогичного американского закона о регистрации иностранных агентов, нарушение которого в США может закончиться пятилетним тюремным заключением.

Логика протеста "правозащитников" и прочих "борцов за всяческие права" против российского "закона об иностранных агентах" была столь же извилиста, как пути некоторых финансовых траншей западных кукловодов в адрес своих российских марионеток. Первым эмоциональным аргументом стало заявление о том, что термин "иностранный агент" непременно вернет страну "к мрачным сталинским временам массовых репрессий". Почему же российские правозащитники не высказали конгрессу США опасения, что существование их аналогичного закона может вернуть "мировую цитадель демократии" к мрачным временам маккартизма? Возможно - из деликатности. Той самой, которая помешала им, козыряя внутри страны тем, что наименование "иностранный агент" в русском языке носит "резко негативный характер", умолчать, что и в английском языке это словосочетание носит, мягко говоря, не самый дружелюбный оттенок.

Но скорее всего – от двойных стандартов и колониального мышления, которое автоматически включается у них всякий раз, когда речь заходит о России. Потому что для них наша Родина – "эта страна". "Рашка", обязанная, по мнению лиц западной ориентации, быть сырьевым придатком великой демократической империи под звездно-полосатым флагом. Естественно, по логике "гражданских активистов", в этой полуколонии не могут приниматься законы, ограничивающие деятельность "туземных" пособников, несущих в массы идеалы западной демократии, толерастии и прочего либерализма. Тем более что некоторые из них уже имеют американские паспорта – что для них местные законы? "А раз российские власти права ограничивать нас не имеют, то и выполнять этот закон мы не намерены", - решили борцы за правовое государство.

Из 2700 организаций, получивших к 2013 году 36 миллиардов рублей – пересчитываю в нашу национальную валюту - из-за рубежа, на учет в качестве "иностранных агентов" встала только одна!

Потрясающую по откровенности историю поведал один из "столпов правозащиты" Борис Альтшуллер: "10 января 2013 года было самое веселое заседание Хельсинкской группы, когда по ужасному "закону Димы Яковлева" было написано, что нельзя, чтобы гражданин России, имеющий также и американское гражданство, возглавлял организацию. И вот Людмила Михайловна Алексеева собрала нас с одним вопросом: "Вы меня в отставку отправляете или нет?". Конечно, все эти законы, включая "закон об иностранных агентах", мы не признаем".

Такое вот у иностранных агентов отношение к закону - как к булочке с изюмом. Устраивающее их – приветствуют и лоббируют. Противоречащее их представлениям о том, как должна вести себя "эта страна" - не признают. В общем, изюм выковыриваем и едим.

Но позиция президента в данном вопросе более чем принципиальна. Доказательством тому служат подписанные им поправки в данный закон, предусматривающие принудительное включение в реестр иностранных агентов организаций, подпадающих под это понятие. Поэтому НКО-шники, отставив эмоции, приступили к полномасштабной войне с ФЗ №121. Сначала, по заведенной традиции, они апеллировали к Западу, использовав в качестве трибуны достаточно "мутную" Венецианскую комиссию Совета Европы. Реакция была вполне предсказуемой: комиссия, проанализировав закон, "рекомендовала российским властям пересмотреть режим отдельной регистрации для НКО", а, кроме того, выразила свое неодобрение использованию термина "иностранный агент". "Снова используя риторику, аналогичную той, которая использовалась в коммунистический период, термин клеймит НКО, к которым он применяется, порочит репутацию и серьезно сдерживает их деятельность", – заявили в комиссии. Но самое интересное заключалось не в привычном запугивании "призраком тоталитаризма", бродящим по России, а тем, что Венецианская комиссия внезапно присовокупила к отчету по закону, касающемуся НКО-шников, свое мнение о российском законодательстве. В той его части, которая касается государственной измены и государственной тайны: терминология там, по мнению членов комиссии, "тоже страдает неопределенностью, дающей возможность, как и в случае с НКО, привлечь к ответственности невиновных".

Какое милое совпадение. Ведь, как нас уверяют, никакого отношения к шпионажу НКО, занятые политической деятельностью не имеют. Правозащитники тут же принялись втолковывать нам, что, дескать, "объединение в одном ответе Венецианской комиссии двух российских законов с непозволительно размытыми формулировками абсолютно логично". В действительности это гораздо больше похоже на ситуацию, когда на воре шапка горит: "под шумок" иностранные агенты заранее готовят для себя смягчающие обстоятельства, делающие их в глазах Запада "узниками совести", а никак не иностранной агентурой. Ведь подобный статус – это и иное отношение, и совершенно иные деньги.

Кстати, о деньгах, которые замешаны в любом политическом процессе, а уж тем более – в таком, как оппозиционная деятельность НКО. Градус ожесточенности, с которым "правозащитники" борются с законом, серьезно повышается одним немаловажным для них обстоятельством. "Тоталитарные власти" России, руководствуясь законом, начали требовать с ряда НКО выплаты налогов: исходя из того, что перечисления из иностранных фондов в их адрес являются вовсе не пожертвованиями, а доходами. Помимо того, что в подобном истребовании есть суровая сермяжная правда – с какой такой радости подрывная деятельность, которую "некоммерческая организация" ведет против российского государства и существующего политического строя должна служить основанием для налоговых льгот? – есть и еще один, пикантный для правозащитников момент. Российские грантодатели, как правило, разрешают потратить на зарплаты не более 30 процентов от суммы финансирования.

А вот "зарубежные доноры", выделяя долгосрочные гранты, никаких ограничений по "затратам на оплату персонала" в подавляющем большинстве случаев не выставляют. Какой простор для повышения уровня личного благосостояния…

Столкнувшись с тем, что кампания против иностранных агентов, поддержанная большей частью россиян, все никак не сворачивается, "спрут НКО", используя свои возможности во властных органах, начал откровенно саботировать выполнение закона. Те "ужасные ковровые проверки" - как их называют в НКО - которые проводила прокуратура в прошлом и нынешнем годах в реальности никаких серьезных последствий не имели. В том же 2013 году было "проверено" почти две тысячи НКО с признаками "иностранного агента". Итог: порядка 20 организаций получили представления на устранение "недостатков в отчетности", около 60 было вынесено предостережение, которое тут же опротестовывалось в суде. Подобная беззубость свидетельствует, как минимум, о двух обстоятельствах: прокурорские сотрудники в профессиональном плане откровенно проигрывают юристам НКО и столь же откровенно не хотят заниматься контролем за исполнением федерального закона. Второе имеет вполне прозаическую причину: часть региональных НКО, особенно филиалы крупных организаций, успешно действующих в Москве, тесно связаны с местными политическими элитами, участвуют в их "играх". И, кроме того, вполне исправно финансируются как тамошним бизнесом, так и региональными представительствами крупных российских корпораций.

С учетом этого вполне объяснимо, почему столь же скромными, как и "ковровые проверки", результатами сопровождается деятельность по "очистке от иностранных агентов" органов власти. Для ограничения деятельности иностранных агентов, в соответствии с ФЗ №121, министерство юстиции предложило правительству ряд поправок в закон о государственной службе. В частности – запрет чиновникам всех уровней власти, от федерального до муниципального, участвовать в создании и даже деятельности НКО – иностранных агентов. А также "выезжать за пределы РФ во внеслужебных целях за счет средств иностранных государств, их государственных органов, международных и иностранных организаций, иностранных граждан, лиц без гражданства либо уполномоченных ими лиц, а также российских юридических лиц, получающих денежные средства и иное имущество от указанных источников". Извините за длинную казенную формулировку, но без нее не обойтись. Зато можно обойтись без прогнозов насчет вероятности принятия правительством и исполнения чиновниками этих поправок. Читатель умный, и он сразу догадался.

Наступление на спрут НКО откровенно захлебывается. Свидетельством тому – судьба законопроекта, вводящего понятие "СМИ – иностранный агент", который уже третий раз вносит в Государственную Думу депутат Евгений Федоров.

Он и другие авторы поправок в закон "О СМИ" предлагают признавать агентами те "боевые органы", которые освещают "политическую деятельность, осуществляемую на территории России", и объем иностранного финансирования которых превышает 25 процентов от доходов. В последующей, смягченной редакции – более 50 процентов.

Поддержки профильных ведомств у законопроекта нет. А первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по информационной политике, "справедливоросс" Андрей Туманов откровенно заявляет, что и шансов на прохождение законопроекта в нижней палате парламента нет. "Наш комитет, несмотря на то, что его члены не всегда сходятся во мнениях, проголосует отрицательно", - говорит он.

После вступления в силу ФЗ №121 одна ее часть, действующая под крышей НКО, затаилась в ожидании. Другая часть начала достаточно успешную, как видно из фактов, работу по саботажу и самого закона, и политики президента. Главное – никто из них не намерен отвергать деньги зарубежных спонсоров.

"Никакого тотального отказа от иностранного финансирования не произойдет, никаких экономических, юридических и политических предпосылок для этого нет", - уверенно заявляет Павел Чиков из правозащитной ассоциации "Агора", давно и плотно сидящей на зарубежных грантах. При этом "Агора" получает финансирование и от российского правительства, но считает его "недостаточным", "покрывающим лишь 20 процентов годового бюджета организации". Кстати: П. Чиков - член президентского Cовета по правам человека. Сама "Агора", как сообщается, оказывает юридическую помощь участницам "Pussy Riot" Надежде Толоконниковой и Марии Алехиной,

Лев Пономарев, тот самый, что предлагал свои услуги сотруднику японского посольства в "борьбе за дело возвращения Курильских островов", с откровенным бесстыдством гарцует на газетных страницах: "Многие некоммерческие организации по-прежнему финансируются из-за рубежа". Но называть их он не будет, чтобы "не наводить слепого на тумбочку".

Да и источники в министерстве юстиции сообщают, что после введения нормы об "иностранных агентах" приток зарубежных денег для российских НКО существенно не сократился. Часть их идет теперь через всевозможные религиозные и миссионерские центры, которые под действие ФЗ №121 не попадают, для другой части спешно разрабатываются новые каналы передачи.

В одной статье невозможно дать представление о масштабах деятельности иностранной агентуры, работающей в России "под крышей" различных некоммерческих организаций в самых разных сферах.

Спрут НКО вольготно раскинулся по России, запустив свои щупальца и в регионы, и в государственные органы. За ним – сложившийся бизнес на грантах с миллиардными оборотами и огромное влияние в коридорах власти.

Неторопливо и методично он переваривает нашу политическую систему, научные институты и образовательные учреждения, органы управления и законотворчества "под себя". А точнее – под пожелания иностранных заказчиков. И он не намерен позволить отвлекать себя от этого занятия.

Для тех, кто не знает этой аксиомы, остается ее напомнить: готовность откупиться лишь разжигает аппетиты получателя денег и укрепляет его в своей безнаказанности.

Игорь Панкратенко
26.09.2014

Специально для "Столетия"