Волнения в Гонконге, бурно выплеснувшись 28-29 сентября на улицы центральных кварталов города, немедленно попали в заголовки западных СМИ. Выступлениям тут же был присвоен высокий политический ранг "революции зонтиков". Еще бы: полиция применила слезоточивый газ (в баллончиках), чтобы оттеснить демонстрантов от блокированных толпой правительственных зданий, а те прикрывались от перечных струй зонтиками, захваченными по случаю сырой погоды. Стычки, травмы…

Демонстранты, поначалу в основном студенты и старшеклассники, моментально завоевали симпатии СМИ. Образ юных героев, сражающихся за демократию с тоталитарным пекинским режимом (в ход пошли сравнения с событиями 1989 года на площади Тяньаньмэнь), конечно же, выглядел очень сценично.

К демонстрантам вскоре примкнули сочувствующие, город облетели вести о полицейской расправе над борцами. И вот уже возникает картина необъятной людской толпы со светящимися в ночи экранами мобильников. Обстановка накаляется, толпа гальванизируется, ее требования все более радикальны. Раздаются призывы к смещению Лян Чжэньина – главы Специального административного района (САР), недавно (2012) и вполне законно избранного жителями Гонконга.

Лишь спустя время выяснится, что массовость выступлений была искусно подогрета слухами и откровенной ложью, распространявшимися в социальных сетях… Так, появилось изображение танка китайской армии в тоннеле, соединяющим остров Гонконг с Новыми территориями - материковой частью САР. Разогрела толпу и дезинформация о применении полицией резиновых пуль. Когда же манифестанты столкнулись с противниками демонстраций, кто-то выложил фото одного из них рядом с фото похожего полицейского – мол, переодетого. Потом оказалось, что дело просто в портретном сходстве двух разных людей.

Постепенно страсти вроде бы улеглись. 3 октября власти САР согласились на переговоры со студенческой федерацией, но ее лидеры почему-то ужесточили требования, решив сопровождать переговоры продолжением блокады правительственного квартала. И даже тот факт, что уже 6 октября большинство жителей Гонконга, разобравшись в ситуации, высказывалось за прекращение протестов, не особенно повлиял на демонстрантов.

Массовые выступления по тем или иным поводам жителей Гонконга, где живут более 7 миллионов человек, – не такая уж редкость. Полумиллионная демонстрация прошла в САР в 2003 году. Почти четверть миллиона жителей собралось в 2005 году. Менее многочисленные выступления вполне в порядке вещей, что дало повод комику Джеки Чану назвать Гонконг "городом протестов". Однако на этот раз манифестации явно затянулись. В чем дело?

Возникает и другой вопрос: почему моментом старта "стихийных" волнений сделали конец сентября? Ведь постановление Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей о порядке проведения выборов в Гонконге в 2017 году вышло месяцем раньше, 31 августа.

Ответ, на мой взгляд, очевиден: во-первых, "революционный" спектакль нужно было хорошо подготовить. Во-вторых, для премьеры политического театра всегда важно уметь выбрать день. Учитывая, что очередная годовщина образования КНР приходится на 1 октября (это выходной день в Гонконге и первый день недельного отдыха граждан КНР), а в США в эти дни находился министр иностранных дел Китая, выбор даты следует признать удачным.

Чувствуется режиссерский опыт, хотя бросается в глаза и стандартность сценария. Неведомый сценарист отводит гонконгской молодежи роль страдальцев за демократию и превращает молодых людей в повод для дипломатических демаршей. Само развитие демократических отношений в обществе как непрерывный поиск компромиссов между различными группами интересов сценариста не интересует.

В результате политическая культура Гонконга подвергается радикализации. Юношеская горячность поощряется старшими, в том числе анархистским движением Occupy Central, основанным в 2013 году доцентом Бенни Tаем и поддержанным гонконгскими демократами. Эта связка (анархисты плюс демократы) грозит испортить образ бывшей колонии как респектабельного, спокойного уголка, которому свойственен дух терпимости.

Энергетика протеста все чаще приобретает национал-партикуляристские оттенки: в адрес граждан КНР, живущих и работающих в Гонконге, звучат угрозы, призывы "убираться домой". Проблемы культурного своеобразия жителей САР, которые расписывала недавно в Вашингтоне Энсон Чань (Anson Chan) – "железная леди" гонконгских демократов, переводятся на тот уровень, где они оборачиваются изоляционистскими и откровенно антикитайскими настроениями. И это в Гонконге, само благополучие которого зиждется на международном торговом и финансовом посредничестве, на неизменной роли "окна" в Китай! Ситуация усугубляется тем, что под демократическим покрывалом нашли приют и откровенно националистические движения, например "Гражданская страсть" и "Пролетарский политический институт". Их активисты клеймят туристов из КНР, как "саранчу" (а те составляют 75% всего притока туристов в САР), и, не стесняясь в выражения, ругают Пекин…

Такие жалобы на Пекин, которым в Вашингтоне внимала, например, Луиза Грив (Louisa Greve) – вице-президент финансируемого конгрессом Национального фонда демократии – отозвались американке заслуженной отповедью в "Жэньминь жибао" 11 октября. В Пекине ясно дали понять, что не позволят вмешиваться во внутренние дела своей страны, поддерживать антинациональные настроения и организаторов общественных беспорядков.

Гонконг конца сентября – начала октября стал полигоном для нездорового смешения понятий: проамериканское выдается за демократическое, а демократическое изображается как антикитайское. Гонконг, коему местные демократы прочили роль примера политического устройства для всего Китая, начинает выглядеть невоспитанным ребенком, настырно требующим яркую игрушку. "Революция зонтиков" оказалась на поверку затянувшимся капризом незрелого подростка.

Александр САЛИЦКИЙ | 14.10.2014 |