России важнее было видеть в Евразийском экономическом союзе Азербайджан, а не Армению. Но – не случилось. Хотя не все еще потеряно: в азербайджанских экспертных кругах тема вступления республики в ЕАЭС не табуирована. Вероятно, этому способствуют поступательное развитие российско-азербайджанских отношений, конструктивные и взаимовыгодные отношения Азербайджана с Белоруссией и Казахстаном, а также деструктивные процессы, происходящие на постсоветском пространстве и Ближнем Востоке.

Известно, что Азербайджан придерживается "плавающего" вектора во внешней политике, но рано или поздно, исходя их упомянутых выше процессов, ему придется определиться. Произойдет это тем быстрее, чем интенсивнее Запад будет "наезжать" на режим Ильхама Алиева и насаждать "демократию" на берегах Каспия.

Причин для вступления Азербайджана в ЕАЭС, равно как для не вступления, достаточно. В частности, новый союз открывает его участникам зону свободной торговли, расширяет рынок сбыта, упраздняет таможенные пошлины, что увеличивает товарооборот, способствует свободному передвижению капитала и рабочей силы. Участие Азербайджана в ЕАЭС также означает получение им ключевой роли в коридоре "Север–Юг" и реализацию масштабных транскаспийских логистических проектов.

Можно, конечно, возразить, что почти все вышеперечисленное не вполне актуально для Азербайджана, экспортирующего нефть и природный газ в немалых для небольшой республики объемах. Однако, и это видно на примере России, выстраивание экономики преимущественно на экспорте углеводородов – проигрышно на перспективу. Поэтому ЕАЭС ориентировано на создание высокотехнологических производств с развитием соответствующей инфраструктуры.

Кроме того, есть мнение, и оно, вероятно, недалеко от реального положения дел, что вступление Азербайджана в ЕАЭС позволит решить проблему Нагорного Карабаха в пользу Баку. Этого, кстати, очень опасаются в Армении, ставшей на днях членом союза. Комментируя "трагический шаг" Еревана, аналитик Степан Сафарян заявил: "Никто из руководителей этого клуба (ЕАЭС – прим. "Росбалта") … не думает об интересах Армении. … В ближайшее время мы увидим, как Азербайджан войдет в Евразийский экономический союз и получит Карабах".

Однако безопасность Азербайджана замыкается не только на Карабахе: рядом взрывоопасный Ближний и Средний Восток. В случае обострения ситуации в регионе Азербайджан твердо может рассчитывать на военную и иную поддержку Турции. Но достаточно ли одной только Турции для обеспечения спокойной жизни Азербайджана?

В Баку хорошо понимают, что Россия кровно заинтересована в присутствии Азербайджана в Евразийском союзе. В расчет идет геостратегическое положение и внушительный энергетический потенциал республики. Кстати, если Азербайджан вступит в ЕАЭС, у Армении появится граница с этим союзом, что снимет вопрос торговых пошлин. И, наконец, заполучив Азербайджан в ЕАЭС, России в некотором смысле компенсирует потерю Грузии.

Но почему Азербайджан пока не стремится вступать в Евразийский союз? Только ли потому, что, будучи самодостаточной страной, отказывающейся от интеграции с такими "монстрами", как ЕС и НАТО, она предпочитает проводить собственную независимую политику?

Скорее всего, Баку опасается, что Запад, пытающийся сорвать евразийскую интеграцию, попытается навредить нынешней азербайджанской власти, которая и так боится исходящей из-за океана угрозы "цветной революции". Кроме того, Азербайджан, по понятным причинам, еще не дозрел до членства с Арменией в одном союзе – подтолкнуть его к этому могут только форс-мажорные обстоятельства и гарантии восстановления территориальной целостности страны. Но именно последнее (при использовании его со знаком минус) может стать роковым для Азербайджана – речь идет об искусственном обострении обстановки в зоне армяно-азербайджанского и карабахского конфликтов.

Таким образом, внешнеполитическая многовекторность, своего рода нейтралитет и не вступление ни в какие союзы основаны на политических соображениях Азербайджана. Но как долго мировые политические центры позволят Баку играть сольную партию, и насколько этому будет способствовать ситуация в регионе и в мире?

Ситуация же дает все меньше возможностей для маневрирования, что и обусловило стимулирование интеграционных процессов вообще, а на постсоветском пространстве и на Южном Кавказе – в частности. И происходит это несмотря на то, что опыт СНГ и ГУАМ себя, как минимум, не оправдал: возможно, потому, что после процесса дезинтеграции прошло слишком мало времени.

Но это сыграло на руку Западу, который, воспользовавшись неудачным проектом СНГ, предложил бывшим советским республикам собственный проект "Восточное партнерство", в котором изначально фигурировали Грузия, Армения, Азербайджан, Молдова, Украина и Белоруссия. "Благодаря" ему от России и евразийской интеграции удалось оттащить половину этих стран - Соглашение об Ассоциации с ЕС подписали Грузия, Молдова и Украина. Последняя – с трагическими для себя последствиями.

Армения в последний момент избежала участи Украины, и предпочла евразийскую интеграцию. То есть, несмотря на значительную прозападную настроенность местного общества, армянские власти учли множество факторов: полублокадное положение страны, рост экономической и военной мощи Азербайджана, тесные отношения последнего с Турцией, нестабильность в соседних регионах, войны в Сирии и Ираке, и т.д. Таким образом, на данном этапе Армению больше устраивает евразийская интеграционная схема.

Другое дело Азербайджан – он предпочитает Турцию, в том числе, исходя из провозглашенной идеи "одна нация, два государства". Но для Анкары в союзе с Баку важен не только культурно-этнический принцип, но и выход на Каспий с трансформацией Турции посредством Азербайджана в газовый хаб.

Кроме того, Баку крайне заинтересован в Грузии – по ее территории проходят трубопроводы для поставок азербайджанских нефти и газа в Турцию с выходом на Европу. В немалой степени этим, то есть, альтернативным российскому маршруту поставок углеводородов в Европу, вызван повышенный интерес США и ЕС к Южному Кавказу. Словом, "тройке" - Азербайджану, Грузии и Турции – крайне выгодно интегрироваться: как торгово-экономически, так и военно-технически.

Но, отметим, что речь идет о выгодах интеграции в относительно мирных условиях, поскольку в условиях масштабных войн на Южном Кавказе и (или) на Ближнем Востоке в ныне привлекательных интеграционных схемах акценты могут сильно сместиться.

Особо подчеркнем, что Армения к интеграции Грузии, Азербайджана и Турции по понятным причинам отношения не имеет, хотя в идеале ее присоединение к "союзу трех" видится идеальной схемой, способствующей социально-экономическому развитию региона. Но и сейчас, в условиях членства Грузии и Армении в разных торгово-экономических союзах, взаимоотношения Тбилиси и Еревана не чахнут.

Более того, считают многие эксперты, Соглашение Грузии об Ассоциации с ЕС позволит армянскому бизнесу легче и быстрее выйти на европейский рынок. А участие Армении в ЕАЭС откроет для грузинских бизнесменов выход на рынки России, Белоруссии, Казахстана, а в скором времени и Киргизии.

И все же, в контексте интеграционных схем для Южного Кавказа актуальнее всего вопросы безопасности. А они в большей степени зависят не столько от самих интегрируемых, сколько от борьбы России и Запада за влияние в Закавказье, а также от процессов, развивающихся на Ближнем Востоке.

Что может или что должна сделать Россия в условиях, когда постсоветское пространство, включая Южный Кавказ, оказалось в интеграционных тисках двух политических полюсов-антагонистов? Вероятно, разумнее было бы воздержаться от принуждения Азербайджана и Грузии к евразийской интеграции, и максимально активно наращивать с ними экономические, социальные, культурные и иные связи, свободные от политических притязаний. Поскольку "справиться" с теми, кто "сопротивляется" или сомневается, иногда бывает проще в отсутствии над ними "дамоклова меча".


Ирина Джорбенадзе

17 окт. 2014