Уровень государственной пропаганды в нашей стране давно стал притчей во языцех. И действительно, когда сталкиваешься с ней воочию, то иногда испытываешь довольно странные ощущения, если не сказать больше. Мы попросили высказать свою оценку уровня пропагандистской работы в Казахстане людей, которые, как говорится, съели на этом собаку. Им были адресованы следующие вопросы:

1. Почему уровень госпропаганды настолько низкий?

2. Насколько формы этой работы изменились с советских времен?

3. Как в идеале нужно вести эту работу (если ее вообще нужно вести)? Кто (по должности) или какие структуры должны этим заниматься?

Есетжан Косубаев,

общественный деятель, эксперт:

Пропаганде не хватает профессионализма

1. Говоря образно, это как взглянуть на себя в зеркало. Если вы с вечера, допустим, приняли лишнего, то утром и выглядеть будете соответствующе. В таком деле, как агитация и пропаганда (как было принято говорить раньше), а сейчас в медийном пространстве очень важно правильно диссеминировать в обществе информацию о происходящих событиях, точно расставляя их по значимости и приоритетности. То есть должен быть некий четкий классификатор. Когда форматируется любой газетный материал, любая передача или новостной блок, его создатели, прежде всего, должны понимать, что может захватить внимание зрителя, слушателя или читателя. Это базовый принцип, которому надо учить. Но, к сожалению, учат у нас этому очень слабо.

Давайте взглянем на проблему слабой пропагандистской работы глубже. Сразу же отметим, что сегодня нет нехватки в информационных поводах. Их более чем достаточно. Но есть вещи и процессы, которые необходимо правильно транслировать для широкой аудитории. Я считаю, что корень проблемы заключается в пока еще невысоком профессиональном уровне отечественной журналистики. То есть мы должны уметь быстро, качественно и достаточно экспертно (хотел бы особо подчеркнуть этот аспект) подавать важные материалы. При этом журналист не должен быть статистом. Монтируя материал или готовя какую-то статью, он должен уметь быть экспертом. А этому нужно учиться. И здесь мы опять упираемся в категорию "профессионализм", без которой никак не обойтись.

Сегодня в Казахстане есть все условия для качественной журналистики - свободный доступ в Интернет, прекрасные телецентры, современная техника, соответствующая самым высоким стандартам. Еще в начале 2000-х годов мы засматривались на ПТС-ки с их бесконечными проводами. Сегодня все это ушло в прошлое, а журналисты получили в свое распоряжение самое передовое цифровое оборудование. Но опять же вопрос: кто и как работает на этом оборудовании? Сегодня вокруг нас происходит много интересных и значимых событий, каждое из которых можно было упаковать и подать как самое изысканное информационное блюдо, но пока это не всегда и не всем удается.

С чем это связано? Возможно, с тем, что, как мне представляется, уходит поколение сильных и квалифицированных журналистов. Так уж получилось, что мы не заметили, как произошел поколенческий разрыв в профессии. Ведь были же времена, когда за право написать материал или снять фильм стояли большие очереди журналистов. На любом телеканале были ярчайшие представители этой профессии по разным профилям: будь то проблемы сельского хозяйства, или вопросы морально-нравственного воспитания, или какие-то аспекты молодежной политики и т.д. И почти всех их я помню по именам. Навскидку назову Мурата Иргалиева, Сергея Пономарева. А какая мощная редакция была при Гадильбеке Шалахметове? Или вспомните яркое поколение "хабаровцев", когда генеральным продюсером был Владимир Рерих. А "КТК", "31 канал"?

Временами я не понимаю, что сегодня происходит с молодыми журналистами. Вроде продвинутые, напичканы знаниями в плане современных технологий, а результаты на выходе не впечатляют. Видимо, все дело в том, что тут одного таланта мало, этому ремеслу надо долго и методично учиться. Кто выпестует эту молодежь? Вот в чем вопрос.

Иногда приходится слышать, что работа сегодняшних журналистов якобы чрезмерно регламентируется. Не думаю, что наши политические органы, например, та же администрация президента или отраслевое министерство, сидят и с карандашом в руке отслеживают их работу. Все познается в сравнении. Возьмем работу телеканала "Россия 24". Да, возможно, подачу материала на нем можно охарактеризовать как одностороннюю и тенденциозную, но я бы обратил внимание на то, насколько это профессионально сделано. Это же мощнейшая пропагандистская машина, которая прекрасно справляется с поставленными перед ней задачами.

2. Все новое - это хорошо забытое старое. Ведь никто не будет отрицать, что советская пропагандистская машина была очень сильной. Она влияла на умы, на настроения, на формирование идеологии, личности. В этом же нет ничего предосудительного. А ведь инструментарий тогда был пожиже. Тогда и в помине не было Интернета. А какими допотопными были средства доставки информации. Помню, как мы сидели и подолгу ждали, пока "перегонят" материал откуда-нибудь из Кустаная. Сейчас все это делается в мгновение ока. Но материалов, которые подавались бы с хорошей такой профессиональной агрессивностью, что-то не видно.

И тут мы опять упираемся в вопрос профес­сио­нальной подготовки кадров. Считаю, что сегодня мы в этом плане сильно отстаем. Ну, нет у нас профессиональной школы наподобие той, которую в России создал Анатолий Лысенко при МГУ. Это было непросто, но они добились своей цели, и такой подход обязательно даст эффект в будущем. И потому у них очень длинная "скамейка запасных".

Конечно, нельзя сказать, что у нас ничего не делается. Например, за прошедшие годы было воспитано немало хороших дикторов - и русскоязычных, и казахскоязычных, в том числе из числа русских юношей и девушек, говорящих на казахском языке. Как это здорово смотрится на экране. Но все же кадровая скамейка у нас коротковата. Потому что на рынке очень сложно выбрать из кого-то. К тому же там развелось много самозванцев, людей с завышенной самооценкой, которые сами себя называют продюсерами. У нас быстро присваивают себе звания, которые еще надо заслужить. Произошло занижение профессиональной планки. Пора бы это признать, а не роптать все время на кого-то, к примеру, на ту же власть. Которая якобы не дает свободно работать. Я сам работал в пресс-службе и с полной ответственностью могу сказать, что мы никогда не стояли над чьей-то душой и ничьей рукой не управляли. Наоборот, на всех уровнях мы требовали только одного - дайте качественный и хороший материал!

Сейчас развернулась борьба с коррупцией. Но почему все время дается только синхрон? А где экспертные оценки от наших юристов? А где срез общественного мнения по поводу происходящего? Ведь коррупция задевает интересы всего общества и каждого гражданина в отдельности. Так почему не отслеживается реакция общественного мнения? Борьба с коррупцией не должна носить абстрактный характер. Раньше мы всегда говорили о необходимости мониторинга общественного мнения. Это лакмусовая бумажка, по которой оценивается эффективность работы тех или иных государственных органов. Мы всегда должны знать температуру общественного сознания.

3. Назову несколько составляющих этой работы. Думаю, что координирующая и направляющая роль должна быть за Министерством связи и информации, но выглядеть это должно не очень выпукло. Буквально перед последней реорганизацией структуры правительства я направлял свои предложения по данному поводу. Считаю, что это могло бы быть что-то вроде Комитета по делам печати, телевидения и радио. Или можно было бы сделать как в России - специальное отдельное государственное Агентство по этим вопросам.

У нас же сегодня опять "сшили" информатизацию с информацией. Но это же два совершенно разных понятия. Они смыкаются только в части технологической. По информации необходим самостоятельный уполномоченный орган, который занимался бы координацией работы в этом направлении. В то же время мы не должны забывать, что есть такая важная структура, как отдел внутренней политики администрации президента, где вырабатываются основные принципы работы по пропаганде государственной политики и освещению ее в СМИ. И в этом смысле нам есть о чем сегодня сказать - "Мангілік Ел", "Нурлы жол", внеплановое послание президента Н. Назарбаева.

Дальше. К этой работе необходимо самым широким образом привлекать журналистское сообщество. Надо финансово поддержать Союз журналистов и Конгресс журналистов, чтобы они на своих площадках дали обществу возможность увидеть новые лица, которые смогли бы абсолютно свежим, незамыленным взглядом показать перспективы страны и общества. Именно такие подходы нужны для глубокой и продуктивной пропагандистской работы.

Было бы правильным привлечь весь спектр журналистского сообщества. Не только тех, кто работает в официальных СМИ, но и тех, кто, как говорится, "бродит в поле", и тех же оппозиционных журналистов. С ними тоже надо разговаривать и договариваться. Почему мы иногда встречаем в оппозиционной прессе очень тенденциозные и резкие материалы, с которыми лично мне хочется поспорить? Да потому что на стартапе этого материала следовало смело выходить и разговаривать с их авторами и объяснять, что какие-то отдельные их позиции носят совершенно предвзятый характер. А если не разговаривать с ними, то они так и будут "лепить" подобные материалы. К тому же мы знаем, что часть отечественной оппозиционной прессы сидит на элементарном "заказе". Вот и все.

Напоследок я хотел бы высказать свою давнюю заветную мечту: желаю нашему медийному рынку процветания и чтобы он стал заметным явлением, скажем так, в мировом формате.

Айдос Сарым,

политолог, вице-президент ОФ "Абай-информ":

Тошнотворная безальтернативность

1. Кто-то хорошо сказал, что пропаганда - это искусство слушать нацию с открытым ртом. Проблема нынешнего этапа заключается, пожалуй, в том, что власть настолько уверовала в свою значимость и незаменимость, что больше даже не нуждается в общественном мнении как таковом. В последнее время я все чаще замечаю, что любые опросы населения показывают не менее 90 процентов поддержки любого телодвижения власти, любого ее чиха. Но, поверьте, даже в самые лучшие времена так не бывает, таких чувств не бывает в принципе, столь продолжительное чувство гармонии и счастья в принципе невозможно. Бесконечно счастливыми могут быть только идиоты, у нормального человека чувство эйфории длится пару часов, после которого наступает нормальный быт. После таких цифр любые попытки слушать сходят на нет, любое желание что-то понять мертвеет. Государственная пропаганда уже давно сама себя высекла и загнала себя в ловушку, стала вещью в себе, работает сама на себя, работает на то, чтобы теперь не разубедить себя в том, что таких цифр существовать не может. Ведь что произошло: пропагандист сегодня больше работает не над тем, насколько его правильно понимают, насколько верны и правдивы его месседжи, а над тем, все ли его слышат. Образно говоря, представьте себе огромный зал, где идет в общем-то плохонький концерт - какофоничная музыка, фальшивящие музыканты, а организаторы концерта обеспокоены спецэффектами, видеорядом, тем, насколько громко на галерке звучит вся эта фанаберия. А то, что ползала еле сдерживает тошноту, другая все время затыкает уши, мало кого волнует. Противное во всем этом только одно: выбора-то у зала никакого нет. Недостаток эстетики, мастерства компенсируется силой по принципу гайдаевской домоправительницы: "а если не будут слушать, то отключим газ".

2. По большому счету, законы и методы пропаганды мало чем изменились. Человеческая природа, природа власти в принципе не сильно изменились. Да, усложнилась жизнь, да, человечество сильно шагнуло вперед, стало больше возможностей для получения и распространения информации, появилась масса технических возможностей, гаджетов, появились Интернет и социальные сети. Маршалл Маклюэн любил говорить, что увеличение числа средств массовой информации ведет не к улучшению и увеличению смыслов, не к плюрализму мнений, а, как это ни парадоксально, к их усреднению. У нас произошло то же самое. С другой стороны, усилилась конкуренция за головы людей, и зачастую оказывается, что власть конкурирует с мощными внешними идеологическими влияниями. Но базово, законы власти, законы пропаганды не меняются. И в этой связи я бы сказал так: сегодняшняя пропаганда спустя 23 года пришла ровно к той ситуация, которая была характерна для послед­них лет советской власти. Всегда говорил: власть может быть какой угодно, но только не смешной. А власть сегодня становится такой же смешной, как и в брежневские времена. Люди скрепя сердце могут по пять часов механически слушать какого-то заезжего лектора, но при этом совершенно его не воспринимать. Эфир можно забить часовыми программами, можно заставить коллективы выйти на улицу и смотреть ЛЭД-экраны, но эффект будет минимальным. В силу своих человеческих привычек и профессиональных потребностей я покупаю все общественно-политические газеты, просматриваю все основные общественно-политические сайты. Понятно, что не обхожу вниманием и творчество своих вчерашних коллег. Пусть они просто увеличат на экране фотографии залов, аудиторий, которые якобы с радостью слушают и внимают очередному посланию. Есть такое понятие, как "язык тела". А этот язык на фотографиях более чем красноречив. Да что там "спящие акимы", полстраны "спит"! Не надо себя тешить какими-то иллюзиями! Довлатов, по-моему, любил говорить: "Похоть и талант имитировать невозможно". Массовую любовь и неподдельный интерес тоже невозможно имитировать! Можно, конечно, еще пойти по северокорейскому пути, с массовыми рыданиями, голодными обмороками, но это будет уже окончательным тупиком, абсолютной тоской. В любой пропаганде, рекламе важно чувство меры, редкого такта, тонкого чувствования аудитории. Мне же кажется, что сегодня ничего такого попросту нет. Главное, золотое правило - "лучше недокормить, чем перекормить". Эффективная пропаганда - это та, которая оставляет место для думания, додумывания, а не та, которая пытается вбить в головы идеи гвоздями-двухсотками. Не случайно ведь, что операциями на мозг занимаются нейрохирурги, а не коновалы или патологоанатомы.

3. Идеала нет и не бывает. Многое ведь познается в сравнении. Можно долго спорить, но есть некоторые априорные вещи. В чем, допустим, принципиальная разница между государственной пропагандой 1990-х годов и современной? Если отсечь все лишнее, если убрать частности, то она может заключаться в нескольких простых измерениях. Казалось бы, в 1990-е уровень поддержки президента не зашкаливал за 70-80 процентов, но уровень его легитимности, уровень легитимности власти был на порядок выше. Не было такого, как сегодня, тошнотворного чувства повсеместной тщетности и обмана, такого же уровня цинизма госаппарата. А легитимность - это воздух власти. Пропаганда и нужна для того, чтобы обеспечивать эту легитимность. Но в больших масштабах, в искусственной среде пропаганда подобна кислоте. И первыми, кто ею травится, становятся те, кто ближе всего к ее источнику, то есть сам госаппарат. Удивительно, но в советское время главными диссидентами были две категории граждан: дипломаты, то есть люди, которые могли выезжать и сравнивать жизнь в стране и за ее пределами, а также, условно говоря, "пропагандисты", которые видели зияющую брешь между жизнью и лозунгами. Конечно, и сейчас можно долго спорить о том, кто должен заниматься пропагандой, сколько человек, в рамках каких институций и структур, но все это не имеет смысла. Если власть уже уверовала в свою непогрешимость, незаменимость, если пропаганда стала довлеющей, если она не хочет жить в конкурентной среде, а недостаток аргументов компенсирует силой, судами, полицией, то все это бессмысленно. Надо в таком случае строить храмы, а не телецентры. Когда пропагандисты вместо аргументов и доводов все чаще и чаще прибегают к осанне и аллилуйе, то они сами первыми должны становиться на колени и молиться. И самое интересное во всем происходящем - это то, что сами пропагандисты не имеют столько внутренней убежденности в том, что они правы. Мы же живем в реальном времени, мы общаемся со многими людьми, которые делают эту самую пропаганду, выступают в качестве говорящих голов власти. И почему мы после всего этого удивляемся тому, что в стране процветают коррупция и усеновщина, что наши дети взрывают себя в Ираке и Сирии?

28-11-2014,
Кенже Татиля